— Ну, вы сильно преувеличиваете, — покачал головой Силк, — зима плохое время и для птичек, и для возчиков.
Фермер снова рассмеялся, хлопнул Силка по плечу и показал, куда ставить лошадей.
Еда в его доме была самой простой, но её хватило всем, а сеновал хотя и немного продувало, зато сено оказалось мягким. Ферма, правда, принадлежала не Фолдору, но всё же была чем-то знакомым, привычным, и Гарион наконец почувствовал себя в уюте и безопасности.
На следующее утро после плотного завтрака путешественники погрузили в фургоны окорока, усыпанные кристалликами соли, и дружески распрощались с фермером.
Облака на западе стали собираться ещё накануне, и теперь под низко нависшим, серым, холодным небом началось путешествие в Мерос, лежащий в пятидесяти лигах к югу.
Глава 9
Почти две недели ушло на то, чтобы добраться до Мероса, и этот отрезок пути оказался для Гариона самым тяжёлым. Они пробирались заброшенными тропинками по пустынной холмистой местности, и свинцовое небо, похоже, опускалось всё ниже и ниже. Иногда выпадал снег, а на горизонте зловеще чернели горы.
Гариону думалось, что он больше никогда не согреется. Все усилия Дерника отыскать побольше сухих дров для костра почти ни к чему не приводили — в огромной ледяной пустыне огонёк был таким жалким и затерянным, а земля, на которой они спали, такой твёрдой и промёрзшей, что холод, казалось, проник в самые кости мальчика.
Зато обучение тайному языку драснийцев продолжалось довольно успешно, и Гарион если и не овладел им в совершенстве, стал, по крайней мере, неплохо его понимать уже к тому времени, когда они миновали озеро Камаар и начали спускаться по длинному крутому склону, ведущему в Мерос.
Мерос, раскинувшийся в центре Южной Сендарии, оказался довольно непривлекательным городом с разбросанными в беспорядке домами, но зато был с незапамятных времён местом большой ежегодной ярмарки. Каждый год в конце лета всадники-олгары пригоняли в Мерос огромные стада скота через горы по Великому Северному пути, и покупатели со всего Запада собирались в ожидании их прибытия.
Огромные суммы переходили из рук в руки, потому что олгары обычно старались закупить припасы на целый год и торговцы даже из далёкой Найссы на юге страны приезжали, чтобы продать свой товар. Большая равнина, лежащая к востоку от города, обычно отдавалась под загоны для скота, но даже их обычно не хватало, так велики были стада, пригоняемые в разгар ярмарки. За этой равниной находилось более или менее постоянное поселение олгаров.
Именно в этот город поздним утром, когда ярмарка подходила к концу и загоны для скота почти опустели, а большинство олгаров уехали и остались только самые жадные торговцы, Силк и привёл три фургона, нагруженных ветчиной, принадлежащей Мингану из Толнедры.
Груз был доставлен по назначению без особого шума, и вскоре возчики уже подъезжали к постоялому двору на северной окраине города.
— Это солидное заведение, благородная дама, — заверил Силк тётю Пол, помогая ей сойти вниз. — Я уже останавливался здесь.
– Будем надеяться, — вздохнула она. — У постоялых дворов в Меросе довольно нехорошая репутация.
— Они все расположены в восточной части города, — деликатно объяснил Силк, — я их хорошо знаю.
— Не сомневаюсь, — фыркнула тётя, подняв брови.
— Моя профессия иногда вынуждает меня посещать места, которые я обычно предпочитаю избегать, — вежливо ответил он.
Гостиница, как заметил Гарион, оказалась удивительно чистой, а постояльцами были по большей части сендарийские торговцы.
— Я думал, здесь, в Меросе, много людей из разных племён, — заметил он, перенося вместе с Силком веши в комнаты на втором этаже.
— Так и есть, — заверил Силк, — но каждое племя старается держаться подальше от другого: толнедрийцы обитают в одной части города, найсанцы — в другой, драснийцы — в третьей. Правитель Мероса считает, что так спокойнее.
Иногда в пылу спора возникают скандалы и драки, а исконных врагов лучше не держать под одной крышей.
Гарион кивнул.
— А знаешь, — вздохнул он, поднимаясь в отведённые им комнаты, — я, по-моему, ни разу в жизни не видел найсанца.
— Значит, повезло — неприятные люди.
— Похожи на мергов?
— Нет. Поклоняются Иссе, Богу-Змее, и поэтому считают необходимым перенимать повадки змей. Лично мне это не очень-то нравится. Кроме того, найсанцы убили короля Райве, и все олорны с тех пор — их смертельные враги. — У райвенов нет короля, — возразил Гарион.
— Сейчас нет. Но был когда-то, пока королева Солмиссра не решила убить его.
— Когда это было? — заинтересовался мальчик.
— Тысяча триста лет назад, — ответил Силк так небрежно, как будто убийство произошло вчера.
— Не слишком ли долго продолжается вражда? — удивился Гарион.
— Некоторые вещи не прощаются, — коротко ответил Силк.
До вечера оставалось ещё много времени, и поэтому Силк с Волком ушли, чтобы снова и снова искать на улицах Мероса эти странные, еле заметные следы, которые Волк, очевидно, видел или чувствовал, могущие указать, проносили ли через город утерянную или украденную вещь. Гарион сидел у очага в комнате, где кроме него поселилась и тётя Пол, пытаясь согреть ноги. Тётя Пол тоже сидела у огня, зашивая ему тунику: блестящая игла быстро мелькала взад-вперёд.
— Каким был райвенский король, тётя Пол? — внезапно спросил он.
Тётя перестала шить.
— Почему ты спрашиваешь?
— Силк рассказывал о найсанцах, — пояснил он, — и о том, как их королева убила райвенского короля. Зачем она это сделала?
— Опять задаёшь ненужные вопросы? — упрекнула тётя Пол, вновь занявшись шитьём.
— Силк и я о многом беседуем в дороге, — ответил Гарион, подвигаясь ещё ближе к огню.
— Не спали подошвы, — предупредила тётя.
— Силк говорит я не сендар и что он сам не знает, кто я, только не сендар.
— Силк слишком много болтает, — заметила тётя Пол.
— Но ты никогда ни о чём мне не рассказываешь, тётя Пол, — раздражённо огрызнулся Гарион.
— Рассказываю только о том, что считаю нужным, — спокойно объявила она, — а пока тебе совсем не обязательно знать о райвенских королях или найсанских королевах.
— Вечно стараешься, чтобы я так и остался невежественным дурачком, — обиделся Гарион. — Дожил до таких лет и даже не знаю, кто я и откуда.
— Я знаю, кто ты, — вздохнула она, не глядя на него.
— И кто же?
— Молодой человек, который вот-вот сожжёт башмаки, — ответила тётя.
Гарион быстро отдёрнул ноги.
— Ты мне так и не ответила?! — негодующе прошипел он.
— Совершенно верно, — всё так же раздражающе спокойно подтвердила тётя.
— Но почему?
— Пока тебе ещё рано знать. Придёт время, всё расскажу, но не раньше.
— Но это несправедливо, — настаивал Гарион.
— Мир полон несправедливости, — покачала головой тётя. — А сейчас, раз уж ты чувствуешь себя таким взрослым, почему бы тебе не принести дров: хоть чем-нибудь полезным займёшься.
Окинув её негодующим взглядом, он, громко топая, направился к выходу.
— Гарион! — окликнула тётя.
— Что?!
— Попробуй только хлопнуть дверью!
Волк с Силком возвратились только к вечеру. Обычно жизнерадостный, старик выглядел усталым и раздражённым. Усевшись за столом в общей комнате, он мрачно уставился на огонь.
— Думаю, здесь он не появлялся. Осталось проверить всего несколько мест, — сказал он наконец, — но я почти уверен — в Меросе его не было.
— Значит, теперь в Камаар? — проворчал Бэйрек, расчёсывая колючую бороду толстыми пальцами.
— Придётся, — кивнул Волк. — По всей вероятности, он отправился сначала туда.
— Ну этого мы знать не можем, — пожала плечами тётя Пол. — С чего он отправится в Камаар, если надо пронести вещь в энгаракское королевство?
— Я совсем не уверен в том, куда ему вздумается пойти, — раздражённо прошипел Волк. — Может, он пожелает оставить её себе.
И снова уставился в огонь.
— Тогда нам нужно найти груз для перевозки в Камаар, — вмешался Силк. Волк покачал головой.
— Это сильно замедлит наше путешествие, — возразил он. — Нет ничего необычного в том, что фургоны часто едут порожняком из Мероса в Камаар; придётся на время пожертвовать маскировкой ради скорости. До Камаара сорок лиг, и погода всё ухудшается. Фургоны могут застрять в снегу, а у нас нет времени всю зиму выбираться из заносов, Дерник неожиданно уронил нож и вскочил на ноги.
— В чём дело? — быстро спросил Бэйрек.
— Только сейчас видел Брилла, — пояснил кузнец. — Стоял в дверях.
— Ты уверен? — нахмурился Волк.
— Я его знаю, — мрачно подтвердил Дерник. — Брилл, точно.
Силк ударил кулаком по столу.
— Идиот! — выругался он. — Недооценил его!
— Теперь это уже неважно, — ответил Волк почти с облегчением. — Маскироваться больше нет нужды — пора двигаться как можно быстрее.
— Пойду приготовлю фургоны, — вызвался Дерник.
— Нет, — покачал головой Волк, — они будут только обузой, отправляемся в лагерь олгаров за лошадьми. Он вскочил из-за стола.
— А фургоны? — настаивал кузнец.
— Забудь о них. Лишняя помеха. Оседлай наших лошадей, едем в лагерь олгаров. Захватим только то, что удобно везти. Готовьтесь немедленно покинуть город. Ждите меня во дворе, как только соберётесь.
Он поспешно пошёл к выходу и исчез в холодной ночи.
Всего через несколько минут путники, каждый с небольшим узелком, встретились у двери конюшни постоялого двора. Разом потолстевший Бэйрек звенел кольчугой, и Гарион даже на расстоянии чувствовал запах смазанного жиром металла. Редкие снежинки лениво летали в морозном воздухе и крохотными пушинками ложились на твёрдую землю.
Дерник подошёл последним и, задыхаясь, протянул господину Волку горсточку монет.
— Больше не вышло, — извинился он. — Конечно, это ровно половина стоимости фургонов, но содержатель постоялого двора понял, что я спешу, и сбил цену.
И, пожав плечами, добавил: