— Откуда ты знаешь? — вежливо спросил он.
— Аренды любят вышивать и ткать, — пояснил Бэйрек, — и выделка гобеленов помогает женщинам скоротать время, пока мужчины стараются продырявить друг друга мечами.
— Неужели они действительно носят всё это? — спросил Гарион, показывая на изображение рыцаря в тяжёлом вооружении.
— Конечно, — рассмеялся Бэйрек, — это и ещё многое. Даже лошади закованы в латы. По-моему, это сплошная глупость.
Гарион шаркнул ногой по ковру:
— Он тоже арендийский?
— Маллорийский, — покачал головой Бэйрек.
— Как удалось доставить его из Маллории? — удивился мальчик. — Я слыхал, что Маллория находится на другом конце земли.
— Далеко, — согласился Бэйрек, — но купцы пройдут и дальше, лишь бы получить прибыль. Такие товары обычно перевозят по Северному караванному пути из Гар Ог Недрака в Боктор. Маллорийские ковры очень ценятся богачами. Мне самому они не очень-то по душе, потому что я не желаю иметь дело с любой вещью, имеющей отношение к энгаракам.
— Сколько племён у энгараков? — спросил Гарион. — Мне говорили, что бывают мерги и таллы, да ещё слыхал рассказы о битве при Во Мимбре, но в общем-то мало о них знаю.
— Всего пять племён, — ответил Бэйрек, усаживаясь и вновь принимаясь за дело. — Мерги, таллы, недраки, маллорийцы и, конечно, гролимы. Они живут в четырёх восточных королевствах: Маллории, Гар Ог Недраке, Миша-рак-ас Талле и Ктол Мергосе.
— Где живут гролимы?
— У них нет своего города, — мрачно ответил Бэйрек. — Гролимы — жрецы Торака Одноглазого и селятся повсюду в землях энгараков. Именно они приносят жертвы Тораку. Кинжалы гролимов пролили больше энгаракской крови, чем дюжина сражений при Во Мимбре.
Гарион вздрогнул:
— Но почему Тораку доставляет такое удовольствие убивать собственный народ?
— Кто может сказать? — пожал плечами Бэйрек. — Извращённый и злобный бог.
Некоторые считают, что он сошёл с ума, когда использовал Око Олдура, пытаясь разрушить мир, и Око отплатило ему, испепелив глаз и руку.
— Но как можно разрушить мир? — удивился Гарион. — Никогда не понимал этой части рассказа.
— Могущество Ока Олдура таково, что оно может совершить всё. Когда Торак поднял его, земля раскололась, а в трещины ринулось море. Это было очень давно, но я считаю, что так и произошло на самом деле.
— Где сейчас Око Олдура? — неожиданно спросил Гарион.
Ледяные синие глаза уставились на мальчика. Лицо Бэйрека стало задумчивым, но он ничего не ответил.
— Знаешь, что я думаю? — внезапно вырвалось у Гариона. — Наверное, Око Олдура украли. Именно его пытается найти господин Волк.
— А я вот думаю, что лучше бы тебе поменьше думать о подобных вещах, — покачал головой Бэйрек.
— Но я хочу знать, — запротестовал Гарион, не находя места от любопытства, несмотря на предупреждения Бэйрека и остерегающий голос в глубине души. — Все обращаются со мной словно с глупым мальчишкой. Приходится ехать неизвестно куда и зачем. Кто вообще такой господин Волк? Почему олгары так вели себя, завидев его? Как он может следовать за тем, чего не видит? Пожалуйста, объясни мне, Бэйрек!
— Только не я, — рассмеялся тот. — Твоя тётя бороду мне вырвет по волоску, если я осмелюсь на что-нибудь подобное.
— Ты ведь не боишься её, правда?
— Любой человек, у которого в голове есть хоть капля мозгов, боится её, — ответил Бэйрек, поднимаясь и кладя меч в ножны.
— Тётю Пол?! — недоверчиво ахнул Гарион.
— А ты? Разве ты не трусишь? — многозначительно осведомился Бэйрек.
— Нет, — ответил Гарион, но тут же понял, что это не совсем так. — Ну… не то чтобы трушу. Всё по-другому…
И тут же запнулся, не в силах объяснить.
— Вот именно, — кивнул Бэйрек. — Ты, я вижу, не храбрее меня, да к тому же задаёшь слишком много вопросов, на которые мудрее всего не отвечать. Хочешь знать об этих вещах, спроси у своей тёти.
— Она не скажет, — угрюмо признался Гарион. — Ничего никогда не говорила.
Даже не желает рассказать о моих родителях… только два-три слова.
— Это странно, — нахмурился Бэйрек.
— Думаю, они не были сендарами, — решил Гарион. — Имена точно не сендарийские, и Силк утверждает, что я не сендар, по крайней мере не выгляжу как они.
Бэйрек внимательно присмотрелся.
— Нет, — сказал он наконец, — теперь я тоже это вижу. Похож скорее на райвена, но не совсем.
— А тётя Пол — райвенка? Глаза Бэйрека слегка сузились:
— Опять вопросы, на которые не стоит отвечать, по крайней мере мне.
— Но когда-нибудь я всё узнаю, — пообещал Гарион.
— Только не сегодня. Пойдём лучше во двор. Мне нужно немного размяться.
Покажу тебе, как обращаться с мечом.
— Мне? — обрадовался Гарион. Всё любопытство куда-то пропало, сметённое возбуждением при одной мысли о таком замечательном уроке.
— Ты как раз в том возрасте, кода нужно начинать, — объявил Бэйрек. — Может случиться так, что тебе пригодится это умение.
Позже, когда рука Гариона заныла от тяжести меча Бэйрека, а охота обучиться воинскому искусству слегка притупилась, возвратились господин Волк с Силком в одежде, мокрой от падавшего весь день снега. Но глаза Волка блестели, а на лице застыло ликующее выражение. Он повёл всех в гостиную.
— Попроси тётю присоединиться к нам, — приказал старик Гариону, снимая сырой плащ и подходя ближе к огню.
Гарион быстро сообразил, что задавать вопросы сейчас не время, поспешил к полированной двери комнаты, где целый день сидели тётя Пол с портнихой, и постучал.
— Что случилось? — спросила она из-за двери.
— Господин… то есть ваш казначей вернулся, моя госпожа, — отозвался Гарион, вспомнив в последний момент, что она в комнате не одна. — Просит разрешения поговорить с вами.
— Хорошо, — ответила она и через минуту вышла, плотно прикрыв за собой дверь.
Гарион охнул. Тётя выглядела настолько прекрасной в богатом платье из тёмно-синего бархата, что у него перехватило дыхание. Мальчик восхищённо уставился на эту необыкновенную женщину.
— Где он? — спросила тётя. — Не стой с раскрытым ртом, Гарион. Это неприлично.
— Ты прекрасна, тётя Пол, — выпалил он.
— Да, дорогой, — ответила она, похлопав его по щеке. — Знаю. Ну а теперь скажи, где Старый Волк.
— В комнате с гобеленами, — прошептал Гарион, не в силах отвести от неё глаз.
— Тогда пойдём, — позвала она, величественно направляясь через короткий коридор в гостиную. Остальные уже собрались около камина.
— Ну? — спросила тётя.
Волк поднял на неё сияющие глаза.
— Превосходный выбор, Пол! — восхищённо воскликнул он. — Синий всегда был твоим цветом.
— Правда, хорошо? — обрадовалась она, поднимая руки и поворачиваясь на каблуках, чтобы все увидели, как она выглядит. — Надеюсь, тебе понравится, старик, потому что обошлось оно недёшево.
— Я почти не сомневался в этом, — засмеялся Волк.
Впечатление, произведённое платьем тёти Пол на Дерника, было даже слишком очевидным. Глаза бедняги чуть не вылезли из орбит, а лицо попеременно становилось белым и багрово-красным и наконец выразило такую безнадёжность, что Гариону стало его жалко до слёз.
Силк и Бэйрек в забавном замешательстве одновременно низко и безмолвно поклонились тёте Пол, а её глаза сверкнули при виде этого молчаливого признания.
— Вещь была здесь! — серьёзно объявил Волк.
— Ты уверен? — строго спросила тётя Пол. Волк кивнул.
— Даже камни носят на себе отпечаток её пребывания.
— Доставлена морем?
— Нет. Он, возможно, сошёл на берег вместе с вещью в какой-нибудь укромной бухточке, а потом прибыл сюда посуху.
— И снова сел на корабль?
— Сомневаюсь, — покачал головой Волк. — Я его хорошо знаю. Не выносит моря.
— Кроме того, — добавил Бэйрек, — одно слово Энхегу, королю Чирека, и по его следам пошли бы сотни военных судов. Никто не скроется на море от чирекских кораблей, и он это знает.
— Ты прав, — согласился Волк. — Думаю, он будет избегать владений олорнов и именно поэтому, скорее всего, не пожелает идти по Великому Северному пути через Олгарию и Драснию. Дух Белара силён в королевствах олорнов, и даже этот вор не настолько смел, чтобы рисковать встречей с Богом-Медведем.
— Значит, остаётся Арендия, — решил Силк, — или земли алгосов.
— Скорее всего, Арендия, — кивнул Волк. — Гнев Ала ещё страшнее ярости Белара.
— Простите меня, — вмешался Дерник, не спуская глаз с тёти Пол, — но всё это очень странно. Я так и не понял, кто этот вор.
— Извини, дорогой Дерник, — сказал Волк, — но произносить его имя вслух — опасно. Он обладает особым даром, позволяющим, возможно, знать каждое наше действие, если мы привлечём его внимание, назвав имя. Поверь, он слышит всё за тысячу лиг и тут же определит, где мы сейчас.
— Чародей? — недоверчиво спросил Дерник.
— Ну я бы не сказал так, — покачал головой Волк, — подобные слова часто используют люди, не понимающие, в чём суть этого необычайного могущества. Лучше называть его просто «вор», хотя для него это слишком ласковое прозвище.
— Но можем ли мы с уверенностью сказать, что он отправился в королевство энгараков? — спросил, нахмурясь, Силк. — Если это так, не будет ли удобнее сесть на судно, идущее прямо в Тол Хонет, а потом вновь отыскать его на Южном караванном пути и отправиться до самого Ктол Мергоса?
— Лучше идти по уже найденному следу, — покачал головой Волк. — Нам неизвестны его намерения. Может, хочет оставить украденную вещь себе, а не отдавать гролимам или даже искать убежища в Найссе.
— Но без потворства Солмиссры он не может сделать этого, — вмешалась тётя Пол.
— Не первый раз королева Змеиного народа суёт нос в дела, её не касающиеся, — ответил Волк.
— Если это правда, — угрюмо заметила тётя Пол, — думаю, я найду время разделаться с этой змеёй раз и навсегда.
— Слишком рано строить планы, — решил Волк. — Завтра купим всё необходимое для путешествия и переправимся на пароме в Арендию. Там я вновь отыщу след.