Коробку я открывала медленно, чувствуя подставу, и оказалась права.
– Этот комплект идеально подойдет к платью, – с улыбкой заверила модистка, пока я шуршала тонкой, полупрозрачной бумагой, очень напоминающей мне папирусную.
Конкретно этот комплект белья и правда идеально подошел бы к выбранному свадебному платью. Да и как бы могло не подойти к белому платью белое кружево и немного батиста.
Это была последняя капля, нервы сдали, и когда за нами прибыл Вэйд, я бросилась к нему с требованием забрать меня отсюда.
– Жрицы как-нибудь переживут и повседневное платье! – выдала я свой самый веский аргумент. – Нам же неважно их мнение, верно? Нам же поскорее пожениться и все?
– Ничего не выбрали? – удивился Вэйд, покорно позволяя мне дергать себя за лацканы кителя. Только руки поверх мои положил, осторожно сжимая пальцы, но отдирать от себя даже не подумал.
– Выбрали, – с готовностью ответила Джая, держа в руках коробку с нижним бельем, – Селину вот это впечатлило.
Она вышла в общий зал следом за мной, как только помощница Фольц сообщила, что прибыл лорд Грюнэр. Сама модистка задержалась, разбираясь с последними платьями из тех, что я меряла и не могла видеть, какое впечатление на Вэйда произвела ее работа.
В коробку он заглянул с интересом, несколько секунд просто внимательно разглядывал бюстье, кружева которого были как две капли похожи на те, что украшали корсаж платья, вот только там они ложились на плотную, непрозрачную ткань, а здесь на тонкий батист…
Налюбовавшись моим нижним бельем, он одобрительно хмыкнул.
И издевательства продолжились.
Даже за обедом я не смогла отдохнуть. Джая просто не дала мне хоть пару минут посидеть, отсутствующим взглядом уставившись в одну точку, и немножечко поразмышлять о тщетности бытия.
– В двух кварталах отсюда есть замечательный салон, – вещала она взволнованно и громко, позабыв про остывающее жаркое и не обращая внимания на окружающих. В отличие от «Лакс», здесь посетителей было много. В просторном зале, столов на сорок, свободными оставалось не больше трех, – платье обещали доставить домой не позже шести, так что мы все успеем!
Вэйд сдержанно улыбался, глядя на нас, и мне было совсем непонятно, что именно его так забавляет – возбужденная радость племяшки или мой пришибленно-ошалелый вид.
***
– Какая ты красивая, – вздохнула Джая, любуясь моим отражением в зеркале.
Признаться, я тоже залюбовалась.
Высокая прическа, легкий макияж… Ну, как легкий, лицо мне ваяли больше часа, но когда я посмотрела в зеркало, то в первое мгновение даже не поняла, чего они так долго возились.
Только несколько секунд спустя до меня дошло, что кожа моя теперь сияет, ресницы стали еще темнее и будто бы гуще, губы розовее, а на щеках поселился здоровый румянец.
Селина была чудо как хороша.
В этом платье, с этой прической… мне определенно нравилось то, что я видела в зеркале, на какое-то предательское мгновение я даже подумала, что свадьба, пусть и такая кривая —не так уж и плохо.
И, если уж мне нравится то, что я вижу… интересно, что будет с Вэйдом, когда он это увидит?
Быстро, правда, вспомнила, что в жены меня берут только для того, чтобы я в храм не утопала. И вообще, замуж я не хочу….
Но, все же, очень хотелось посмотреть на рожу Вэйда, когда он меня увидит.
Словно прочитав мои мысли, Джая предложила:
– Пойдем, дяде покажем.
– Да и спускаться уже пора, – медленно согласилась я, – время.
Я ждала восхищения, быть может, парочку комплиментов, но уж точно никак не непроницаемого выражения рожи и цепкого взгляда конкретно подвисшего жениха.
О том, что он подвис, я узнала, только когда внизу оказалась, а пока по лестнице спускалась, успела на него один раз обидеться и два раза разозлиться.
Я тут спускаюсь вся такая красивая, а Вэйд, в холл Джаей пригнанный, просто стоит и смотрит. И молчит. Он, конечно, тоже принарядился, и камзол, который сменил его форменный китель, Вэйду очень шел, но, по моему-то плану, не я им должна была любоваться, а он мною…
– Ну пошли, – к тому моменту, как я добралась до женишка, моя злость, мутировавшая в обиду на середине лестницы, снова стала злостью, и проскользнувшее в голосе недовольство было искренним.
Вэйд молчал, хмуро глядя на меня, чем искренне веселил Джаю. Чтобы не хихикать, та даже рот ладонями зажала, довольная произведенным мной эффектом.
О том, что жених конкретно тормозит, я догадалась, когда на мой следующий вопрос:
– Что, мы никуда не идем, да? Ты передумал?
Он ответил хрипло:
– Да.
Не выдержав, Джая сдавленно простонала, кажется, даже хрюкнула, отворачиваясь от нас.
– Ты себя хорошо чувствуешь? – на всякий случай спросила я.
– Нет, – с заминкой произнес Вэйд, моргнул и отмер, – пойдем.
За руку меня схватили раньше, чем я смогла хоть что-то сказать, и потащили на выход.
Жениться.
Джая провожала нас тихими смешками и горящим взглядом, уж она-то произведенным мною на ее дядю эффектом была полностью довольна.
В карете мое белое платье почти светилось, в отличие от темного камзола Вэйда.
– А разве мы с тобой должны были не в храме встретиться? – спросила я, тактично сделав вид, что не заметила, как его переклинило в холле. Хотя приятно все же было.
– Должны были, – согласился он, сидя, как по мне, уж очень близко, – но лучше не рисковать.
Я только согласно и очень грустно вздохнула, стараясь как можно незаметнее отползти подальше от Вэйда. Я и так вся в бесполезных переживаниях, нечего мне еще и нервы мотать тревожащей близостью.
Вот только один совершенно не чуткий тип успешно не видел моего состояния, и вместо того, чтобы позволить уползти, а еще лучше самому отсесть подальше, разместил ладонь на моей талии, подтягивая поближе.
– Совести у тебя нет, – простонала убито, невольно вцепившись в его колено, когда карету резко тряхнуло, но тут же отдернув руку.
– Тебе нехорошо? – нахмурился Вэйд.
– Нормально, – соврала я, потому что нормально не было. Но совсем не из-за того, что меня укачивало, просто… вот еду я в храм замуж выходить, а этот, который «замуж», сидит и тискает меня, и, казалось бы, чего такого? Мы ж в одной постели спали пару раз, я привыкнуть должна бы к обнимашкам с собственным женихом. Но к чему мне привыкать, если он со мной спал, когда я спала, а когда не спала, то за свои действия не сильно отвечала?
И вообще, ситуация глупая какая-то: вынужденный брак, мне замуж надо, чтобы спастись, ему жениться необходимо, чтобы ребенок без дара родился. А чувства где?
– Вэйд, а можно вопрос?
– Задавай, – хмыкнул он, кажется, довольный тем, что я больше не дергаюсь.
– А зачем тебе наследник без дара? Неужели быть дознавателем так плохо?
Тишина, последовавшая за моим вопросом, была недолгой, но изматывающей.
– Это не тот дар, от которого я хочу уберечь своего ребенка, – наконец, ответили мне, но ответ был каким-то совсем непонятным.
– А от какого тогда?
Решив, что объяснять долго, проще показать, Вэйд, вытащил черный носовой платок. Чистый, отглаженный, с кружевом по краю и вышитыми инициалами хозяина, он лежал на широкой ладони несколько секунд, а потом просто превратился в пепел. Вот платок есть, а вот он уже оседает золой.
– Мне было тринадцать, когда дар проснулся, я не знал, как его контролировать, был не в состоянии с ним справиться и… много чего натворил. Отец не мог меня научить, принципы работы с даром у всех разные. И я не хочу, чтобы мой ребенок был вынужден пройти через то же самое.
– Но у твоей сестры ведь не было… таких проблем?
– Нет, – подтвердил Вэйд, – Мэй повезло родиться девочкой. Наследие хейзара передается только по мужской линии.
Мы немного помолчали. Вэйд стряхнул пепел в окно и протер ладонь протянутым мною совершенно обычным белым платком.
– А что, если Мудрая была права? – осторожно спросила я. – Что если тебе нужно было брать ту жрицу?
– Селина, – негодование в его голосе меня немного смутило, – полагаю, ты мне не поверишь. Не сразу, но просто прими, как данность: я женюсь на тебе в любом случае. Даже если ты прямо сейчас лишишься искры.
– Помнится, Селина уже как-то лишилась искры, и ты собирался от нее отказаться, – вырвалось едкое. Я тут же пожалела о сказанном, почувствовав, как дрогнула рука на моей талии, но забрать слова назад была не в силах.
Мне хотелось заглянуть ему в лицо, но я все никак не могла заставить себя поднять глаза.
– Это была не ты.
– Но что если Мудрая была права? Я ведь теперь вообще непонятно что такое. Ни Селина, ни жрица… и проблем от меня куча. А что, если твой гениальный план провалится? Что если моя увечная искра не потянет, не справится, не оправдает такого доверия? Не то, чтобы я детей хотела, – уточнять, что мне от одной мысли о материнстве становится решительно не по себе, не стала. Незачем его еще сильнее расстраивать, – но ты просто подумай, вдруг наследие хейзара окажется сильнее моей искры? И достанется тебе сын с даром…
– Значит, я сделаю все, чтобы помочь ему научиться его контролировать, – уверенно ответил Вэйд, негромко добавив, – как-нибудь.
– Для того, кто жену себе искал среди будущих жриц, чтобы этот дар изжить, и готов был ради этого даже стервозный характер Селины терпеть, сейчас ты рассуждаешь как-то странно, – нудно заметила я, но больше не пыталась отстраниться, когда карету тряхнуло в очередной раз, и меня снова бросило на Вэйда.
С каждым проеханным километром дорога становилась все хуже и хуже. Приятная поездка по центру сменилась относительно комфортным перемещением по жилым кварталам восточной части города и плавно превратилась в непрекращающуюся тряску.
Под конец я уже сама вцепилась в Вэйда, борясь с желанием спрятать лицо у него на груди, но воспоминания о часовом макияже не позволяли этого сделать.
– Потерпи, – шептал он, старательно массируя мне основание шеи, – осталось еще немного.