— Красивый дом, — заметил Мартин, подумав, что, возможно, они сумеют обойтись малой кровью. — Андреас тут бывает?
— Бывает, — вздохнула Анна-Мария, и Мартин невольно поежился. — Но в последнее время я езжу к нему сама.
— Много проблем у царя-батюшки? — усмехнулся Мартин и невольно представил Андреаса на кушетке со спущенными штанами. Анна-Мария посмотрела на него так, что Мартин счел нужным не ерничать.
— Теперь у всех нас много проблем, — сказала она и промолвила: — Мартин, я понимаю, зачем ты к нему идешь. И что берешь меня в качестве заложника.
Мартин хотел было сказать, что она ошибается, но осекся. Анна-Мария была права: он брал ее именно как заложницу.
Он вдруг понял, что ни капли не изменился. Так, слегка отмяк душой, не более того.
— По всей вероятности, мы не выйдем оттуда живыми, — продолжала Анна-Мария. За это время она уже успела просчитать все варианты и пришла к тому же выводу, что и Мартин: их общая история подходит к концу. — Поэтому скажи мне честно, как твоему врачу и другу: оно того стоит?
Некоторое время Мартин молча смотрел в окно. Снаружи вновь пошел снег, и желтый жук мусоровоза пробирался по улице, всерьез опасаясь заблудиться.
— Стоит, — твердо ответил Мартин. — Конечно, стоит.
Анна-Мария усмехнулась.
— Тогда да здравствуют старые времена, — сказала она. — Я все сделаю, не волнуйся.
И страх поражения, который упрямо царапал Мартина в грудь, наконец-то убрал пальцы.
***
Они покинули дом уже вечером, когда стемнело. Андреас общался с личным психотерапевтом только после захода солнца.
Мартин несколько раз бывал во дворце при прежней династии и теперь, следуя за Анной-Марией по длинному коридору с портретами королей и королев на стенах, обнаружил, что здесь ничего не изменилось. Похоже, Андреас просто перевез сюда личные вещи и не озадачился серьезными перестановками.
Впрочем, зачем бы ему снимать со стен портреты? Это ведь и его предки.
Мартин поймал себя на мысли о том, что думает о пустяках для того, чтобы не думать о самом главном. Он на какой-то момент понял, что ничего у него не выйдет — Анна-Мария словно прочла эту мысль на его побледневшем лице, потому что промолвила:
— Вспомни, как короля Манфреда убил нищий студент. Просто бросил бомбу под ноги.
Для заложницы, прекрасно осознающей свою судьбу, она держалась с удивительной стойкостью и спокойствием. Мартин неожиданно подумал, что хотел бы прожить жизнь с Эльзой — а вот умереть он мог только рядом с Анной-Марией.
— Мы с тобой оба чокнутые, — произнес он, когда машина Анны-Марии заняла свое место на подземной парковке дворца. — Нормальная жизнь не для нас.
Анна-Мария посмотрела на него через плечо, и Мартин не понял этого взгляда.
— Я давно это поняла, — негромко откликнулась она. — Но все-таки надо пытаться, Мартин.
Он неопределенно пожал плечами.
— Именно это мы сейчас и попробуем сделать.
Анна-Мария не взяла с собой ничего, кроме маленькой дамской сумочки. Шагая за ней по лестницам и коридорам, мимо молчаливой дворцовой охраны, Мартин думал о том, что у его величества Андреаса наверняка весьма замысловатые проблемы.
«Она была моим искуплением, — Мартин смотрел на идеальную прическу Анны-Марии, и ему отчего-то было грустно. — Свои грехи я искупил. Осталось разобраться с чужими».
Он снова думал о мелочах просто ради того, чтобы не думать о важном и страшном. Например, о том, что дядя Эрих мог и подсуетиться, и теперь Мартина и Анну-Марию встретят с распростертыми объятиями. С учетом того, что чета Хольцбрунн официально объявлена мертвой, с ними никто церемониться не станет.
Мартин с усталым теплом подумал о Стиве и Лютере, которые на другом конце света держали друг друга за руки, творя ритуал, позволявший ему не тратить собственные силы. Он попробовал вызвать в памяти лицо Эльзы — и не смог. Перед внутренним взглядом была лишь белая человеческая фигурка на берегу — озаренная рассветным солнцем, она казалась золотой.
Эльза будет жить. Мальчик по имени Матиас — тоже.
Миновав очередной пост охраны, Анна-Мария неожиданно свернула в какой-то маленький темный коридорчик и, сделав несколько шагов, постучала по стене. Мартин решил не удивляться — просто смотрел. Стена оказалась потайной дверной панелью: бесшумно скользнув в сторону, она открыла проход. Нырнув в него за Анной-Марией и миновав густую тьму прихожей, Мартин очутился в комнате, которую можно было бы назвать гостиной. Изящная мебель в голубых тонах, пышные букеты цветов в напольных вазах, негромкое потрескивание дров в настоящем камине — на миг Мартину показалось, что он попал на съемочную площадку исторического фильма.
Комната была пуста. Анна-Мария прошла к одному из кресел, опустила на него сумочку и встала рядом. Мартин хотел было спросить, что это за место, но счел нужным промолчать и встал так, чтобы его никто не задел.
— Как это мило, — услышал он голос Андреаса и вздрогнул от неожиданности. Король усмехнулся и продолжал: — Наша дорогая Анна-Мария не знала о том, что здесь есть ценнейший артефакт.
Мартин понял, что разоблачен. И понял, что от него ждут резких движений, которые непременно его выдадут. Ну уж нет — на охоте дичь цела, пока тихонько сидит в кустах и не паникует.
— Зеркало Правды, — продолжал Андреас и доброжелательно добавил: — Мартин, ну обернись же. Оно прямо за тобой, на стене.
Анна-Мария вздрогнула и зажмурилась, прижав пальцы к губам. Краем глаза Мартин увидел тяжелую бронзовую раму на стене. Что ж, похоже, он проиграл, стоило сражению начаться.
— Обернись же, не стесняйся, — с прежней мягкостью предложил Андреас и неожиданно рявкнул: — Живо, я сказал!
Мартин шагнул вперед и обернулся. Действительно, в зеркале отражалась его усталая осунувшаяся физиономия — а еще Андреас собственной персоной. Пистолет в его вытянутой руке был прижат к виску Анны-Марии.
— Это из него ты застрелил ведьму в прямом эфире? — сказал Мартин и провел ладонью по лицу, стряхивая уже бесполезную паутинку. Андреас мотнул головой и выступил из воздуха. Должно быть, он пользовался изобретением Лютера, которым бывший инквизитор так гордился…
Анна-Мария была бледной, как бумага. Ее лицо стало похоже на маску.
— Нет, это другой, — ответил Андреас и мягко надавил на плечо девушки, принуждая ее опуститься в кресло. Анна-Мария подчинилась, и Андреас опустил оружие. — Добрый вечер, Мартин. Рад тебя видеть живым и здоровым.
Мартин улыбнулся. Что ж, похоже, ему оставалось только блефовать.
— А ты размордел на царских харчах, — заметил он и сел на ближайший диванчик. Андреас улыбнулся.
— Есть такое, — ответил он. — Когда не надо бегать за ведьмами, невольно набираешь вес. Как дела, Мартин? Как зрение?
— Как видишь, не спотыкаюсь, — Мартин закинул ногу на ногу и сцепил пальцы на колене. Ни дать, ни взять встреча старых друзей. Анна-Мария всхлипнула и испуганно посмотрела на него.
— Ты бы прибрал оружие-то, — посоветовал Мартин. — Мы же серьезные люди, чтоб вот так волынами махать.
Андреас пожал плечами и решил не спорить.
— Ну да, ты прав, — сказал он и наотмашь ударил Анну-Марию по голове. Девушка бессильно обмякла в кресле, и Мартин с отстраненной холодностью подумал, что король мог не рассчитать силы и проломил ей череп. Впрочем, пока она была жива: всмотревшись, Мартин увидел, что девушка дышит.
Он с трудом подавил желание подняться и выкинуть Андреаса из окна. Пока еще не время.
— Напрасно, — сказал Мартин. Андреас прошелся по комнате и, покосившись на тело Анны-Марии, спросил:
— Что, жалко подружайку?
Мартин усмехнулся.
— Ты не понимаешь, что такое любовь и дружба. И знаешь, мне тебя даже жаль.
Андреас усмехнулся и пожал плечами. Он тоже чего-то ждал.
— Я не для этого на свете живу, — признался он. Мартин скрестил руки на груди, спрятав пальцы — на них засветились бледно-голубые огоньки. Облако Шенье по особым пометкам кодекса Ганта было почти готово к броску.
— А ради чего?
— Мир без ведьм, — присев на корточки, Андреас взял кочергу, поворошил дрова в камине. — Разве это не замечательно? Ты и сам всю жизнь боролся за него.
Мартин кивнул, признавая правоту короля. Да, именно так. Мир без ведьм.
— Тебе удалось его построить, — откликнулся Мартин. — Ведьмы сейчас и носа высунуть боятся. Кому охота умереть в прямом эфире…
Анна-Мария шевельнулась и едва слышно вздохнула, но не пришла в себя. Мартин ощутил острую, пронзительную жалость и горечь вины. Она была его другом, а он привел ее на верную смерть.
— У меня есть одна очень интересная вещь, — Андреас встал напротив Зеркала Правды и поманил Мартина. — Иди, покажу. Тебе понравится.
Мартин послушно поднялся и подошел к королю. Андреас вынул из кармана крошечный пульт и нажал на единственную кнопку. Зеркало с торжественной неторопливостью скользнуло в сторону, открыв огромный монитор — на него шла информация с камер наблюдения, и Мартин увидел…
Он не оцепенел от ужаса, и силы не покинули его. Эльза, маленькая, хрупкая, решительная Эльза, шла по коридору дворца, и десятки камер ловили ее и передавали изображение на монитор. Никто ее не останавливал — должно быть, Андреас приказал пропускать Эльзу без помех.
«Я должен был понять, — устало подумал Мартин. — Она слишком легко и быстро согласилась остаться».
Только теперь он понял, насколько устал. Все было зря. Анна-Мария умирала напрасно, и Эльза торопилась спасти его — тоже напрасно. Единственная в мире ведьма уровня Хиат спешила спасти мужа, отказываясь понять, что любая ворожба в ее положении убьет и ее, и ребенка.
Мартин не сразу понял, что Андреас говорит: спокойно, уверенно, ровно.
— Пойдем вместе, Мартин. Ты и Эльза — присоединяйтесь ко мне. Единственное, чего я хочу, так это мира и спокойствия для всех. Для ведьм, для людей — неважно. Я не враг ни тебе, ни твоей жене.
Король улыбнулся и протянул Мартину руку.