— Пойдем вместе, — повторил он. — Вы не пожалеете.
Мартин улыбнулся. Все сложилось как нельзя лучше.
— Ты прав, Андреас, — произнес он и прикоснулся к ладони короля. — Но беда в том, что ты истязал мою жену.
Особые пометки в кодексе Ганта делали смертоносное облако Шенье непроницаемым для защитной магии. Облако было единственным заклинанием, способным пробить магическую броню короля, и Андреас при всем желании не смог бы его сбросить — Мартин подумал, что дядя Эрих, должно быть, предусмотрел и это. Вот только проблема была в том, что нельзя было разрывать контакт.
Сжатые руки вспыхнули.
Мгновение растянулось в вечность, и Мартин увидел, как вокруг них поднимается стена гудящего пламени. Он почти не чувствовал боли, не смотрел на Андреаса, охваченного огнем, и ни о чем не думал.
Он всю жизнь убивал чудовищ и теперь в очередной раз делал привычную работу.
Потом боль все-таки пришла — она была настолько нестерпимой, что Мартин соскользнул во тьму беспамятства, моля несуществующего Господа о том, чтобы не разорвать контакт.
А потом все кончилось, и ничего не стало.
Эпилог
Агнете закрыла лицо ладонями и закричала:
— Нет, мама! Не рассказывай дальше!
Матиас, до этого сосредоточенно чертивший какие-то значки в рассыпанной по столу муке, повернулся к сестре и закричал еще громче:
— Ты же уже сто лаз слышала эту истолию! Сто миллионов миллионов лаз!
— Нет, мама, не рассказывай, мне страшно!
— Дула! — Матиас решительно сгреб горсть муки и высыпал на голову Агнете. — Все девчонки дулы!
— Сам дурак! — и Агнете разревелась. Слезы у нее всегда были наготове, только пальцем ткни.
Эльза, которая выкладывала косичку из теста по краю пирога, сказала:
— Если не прекратите, я не стану рассказывать.
Брат и сестра сразу же прекратили рев и чинно уселись за столом. Ни дать, ни взять, идеальные дети, только у Агнете вся голова в муке, а у Матиаса вечно сбитые коленки. И наверняка в кармане очередная лягушка или ящерица.
Мальчишка, что с него возьмешь.
— Злой король погиб, — сказала Эльза. Пожалуй, не стоило добавлять, что конфликт заклинаний буквально испепелил Андреаса — останки опознавали по ДНК. — А принцесса успела вбежать в комнату и спасла принца. Он сильно обгорел, но был еще жив. Принцесса позвала на помощь, и принца с его помощницей отвезли в больницу.
Косичка идеально легла по краю пирога. Мультипечи, конечно, замечательное дело, все приготовят сами, только насыпай ингредиенты, но вайцбургский пирог нуждается именно в руках хозяйки. Тогда он будет настоящим, а не куском каменного теста из магазина.
— Потом принца долго-долго лечили, — продолжала Эльза. Матиас вновь принялся чертить закорючки в муке. — А когда он поправился, то принцессе предложили стать королевой.
Адальберт, тот самый принц, который гулял на их свадьбе, проявил исключительное благородство — вернувшись вместе с семьей из эмиграции, он встретился с Эльзой и, с трудом подбирая слова от волнения, сообщил: если народная героиня хочет возглавить страну, то он не против.
Эльза действительно стала народной принцессой. Говоря с Эрихом, Мартин оказался абсолютно прав. Ведьма, законная наследница престола, и ее муж, искалеченный герой, пользовались самой искренней любовью среди всех слоев общества.
Наверно, это тот случай, когда победителей дракона носят на руках. Осталась сущая мелочь: самим не превратиться в драконов.
— Но принцесса подумала и подписала отказ от престола. И за себя, и за свое потомство, — сказала Эльза, и Агнете спросила:
— А кто такие «потомства»?
— Это мы с тобой, — досадливо буркнул Матиас и добавил: — Дула.
На кухню как всегда бесшумно вошел Мганга, с достоинством поклонился и произнес:
— Миледи, звонила госпожа Франк. Они выезжают через полчаса.
Лютер и Стива сейчас жили по соседству, и Эльза всегда радовалась, когда они приезжали в гости. Ингрид, их маленькая дочка, водила нежную дружбу с трехлетним сыном Мганги, и Эльза иногда думала, что это именно то, что нужно: большая семья, верные друзья, много детей, накрытый стол и надежда.
— Замечательно, — ответила она, поднимаясь из-за стола. — Как раз пирог испечется. Мганга, вы встретите?
— Разумеется, миледи, — дворецкий поклонился и покинул кухню. Он до сих пор не мог привыкнуть к тому, что был не рабом, а свободным человеком, настоящим другом семьи Хольцбрунн.
Агнете дождалась, когда форма с пирогом исчезнет в животе духовки, и нетерпеливо подергала мать за фартук.
— Мама, а дядька-паук?
Эльза невольно улыбнулась. «Дядька-паук», отличное прозвище для Эриха.
— Он, конечно, злился, — ответила она. — Но ничего не мог поделать. А принц и принцесса навсегда покинули свою страну и поселились с друзьями на островах в теплом южном море. А потом у них родились дети, и все они жили очень долго и очень счастливо.
Включив таймер, Эльза повела Агнете в ванную — отмывать засыпанную мукой голову, а Матиас помчался в сад: они с Мгангой-младшим уже третий день строили крепость для лягушек. Когда Эльза принялась вытирать волосы Агнете, девочка спросила:
— Мама, а как же ведьмы?
Эльза пожала плечами. Они собирались всю жизнь прожить без ведьм и инквизиции, и видит бог, это было то, что нужно. Прошло уже пять лет, полет нормальный.
— Они живут в мире с остальными гражданами королевства, — ответила она. — Но на их ладонях печати, и ведьмы сами приходят их ставить. Силу нужно держать в узде.
Агнете вполне удовлетворилась таким ответом и убежала в детскую. Эльза повесила на место мокрое полотенце и устало села на край ванной.
История их с Мартином жизни стала для детей любимой сказкой. Конечно, Эльза изрядно сократила ее — не станешь ведь рассказывать детям про бунт ведьм, пыточные и тюрьмы… Главное то, что сказка всегда заканчивалась хорошо, и Эльза имела все основания думать, что со временем у них появятся и новые сказки.
В кармане домашних брюк ожил смартфон, и Эльза ответила на звонок.
— Все, мы выехали, — сказал Мартин. Два часа назад он отправился на соседний остров за Лютером, Стивой и Ингрид, и сейчас на заднем плане Эльза услышала тихий лепет девочки. — Дома все нормально?
Эльза улыбнулась. Он мог бы и не спрашивать.
— Да, — ответила она. — Да, все хорошо. Анна-Мария не передумала?
— Она прилетит вечером, — произнес Мартин. Госпожа директор института мозга стала хорошим другом их семьи, и Эльза с удивлением обнаружила, что Анна-Мария ей нравится. Когда отпала надобность носить маску ледяной и непробиваемой женщины, Анна-Мария оказалась неплохим человеком, честным и искренним. Когда родилась Агнете, Эльза попросила Анну-Марию стать крестной и ни разу не пожалела о своей просьбе…
— Тогда я всех жду, — промолвила Эльза. — До скорого.
— Мы уже рядом, — ответил Мартин.
Нажав на кнопку отбоя, Эльза убрала смартфон и подумала: самое главное — это конец истории, а не начало. А история обязана заканчиваться хорошо.
Даже если она началась с обручения с врагом.
КОНЕЦ