— Даже без аварии я бы все равно разыскал тебя. Почему тогда я передумал аннулировать брак?
Зара покачала головой. Томас начинал злиться оттого, что не может объяснить ей, что чувствует, как много она для него значит. Открывать кому-то душу оказалось сложнее, чем он думал.
В его понимании обручальное кольцо и свидетельство о браке были недостаточным подтверждением, что Зара принадлежит ему, и только ему одному. Она выжгла свое имя на его сердце, и, если бы Томас мог, он вырвал бы его из груди и преподнес ей.
— Томас? — прошептала Зара, когда он взял ее лицо в ладони, чтобы заглянуть в глубину прекрасных глаз и почерпнуть отвагу в их сиянии.
Еще минуту Томас никак не мог заговорить. Он был один всю свою жизнь, но даже в последний год одиночество не ощущалось так остро, как в этот момент. У Томаса была только одна попытка заделать пропасть, которая разверзлась между ними.
— Я соврал, когда сказал, что не доверяю тебе. Это я — слабое звено, это мне нельзя доверять.
Он вытащил из кармана маленький ежедневник в кожаном переплете и протянул его Заре:
— Прочти.
Первая страница дневника, которую она открыла, была датирована прошлым месяцем. Томас записал на ней подробности своих исследований рынка и обоснование принятых решений. То же самое содержалось на следующей странице. И на следующей. Никаких личных контактов с людьми, за исключением электронных писем и редких телефонных разговоров. Томас старался избегать встреч даже с прислугой. Об его образе жизни больше говорило не то, что он писал в дневнике, а то, чего там не было.
— Тоска зеленая, не правда ли? — Томас перевернул несколько страниц. — Это можешь не читать, там все одно и то же.
Зара не захотела смотреть хронику своего пребывания в особняке. Она пролистнула дальше и обнаружила, что каждый день после ее отъезда Томас писал всего одно слово — «Зара».
Он отбросил дневник в сторону.
— Я прогнал тебя, потому что пытался поступить правильно. Но избрал для этого чудовищный способ. Я хотел заставить тебя поверить, что ты ничего для меня не значишь. Я говорил оскорбительные вещи, чтобы ты возненавидела меня и ушла навсегда, не оглядываясь. А ты взяла и вернулась. Потому что беспокоилась обо мне.
Зара кивнула.
— А еще потому, что любишь меня?
— Да. Только ты в это не веришь.
— Я не заслуживаю твоей любви, Зара, но это не помешает мне принять ее. И никогда больше не выпускать из рук. Ни ее, ни тебя.
Зара прижала руку ко рту, чтобы приглушить рыдания. Томас говорил нечто невероятное, что важно было услышать и понять.
— Я живу в страхе потерять больше, чем уже потерял. Утром мне хуже всего, словно судьба раз за разом роняет на мои плечи непосильный груз. Но утро, когда я проснулся рядом с тобой, стало лучшим в моей жизни. Горести забылись, потому что ты улыбалась мне.
Она помнила то утро — его улыбающееся лицо, крепкие объятия. Жизненную энергию, наполнявшую его тело.
— А потом приехал Джаспер, — сказала Зара.
— Да. Я чувствовал, что меня предали. Все мои страхи стали явью, меня терзало разочарование. Какая-то часть меня хотела, чтобы наши отношения были новыми и свежими. Я думал, ты принимаешь меня таким, какой я есть, потому что не знала меня раньше и не могла оценить ущерб. Но ты знала. А я не хотел обременять тебя…
Сердце Зары облилось кровью при мысли о том, что мучило Томаса все эти дни.
— Однажды ты уже побывала в ловушке, я решил, что с тебя хватит. Тебе не нужен неполноценный мужчина.
— Томас…
— Но я эгоист. И я слишком хочу тебя. Мне не хватает мужества расстаться с тобой. Но сначала я должен был расстаться с надеждой, что память вернется, и со страхом, что она уйдет совсем. Они тянули меня ко дну, не давали идти дальше. Следовало перестать прятаться и начать жить, как ты и сказала. Ты показала мне, что я упускаю, и теперь я хочу все это, но больше всего — чтобы ты была со мной. Я боялся проснуться и не вспомнить, кто ты. Но просыпаться без тебя в сто раз хуже. Я должен видеть тебя, как только открываю глаза, иначе это не жизнь, а кошмар.
— Томас…
— Я люблю тебя, Зара. И сожалею, что оттолкнул тебя. Я не знал, как страшно терять того, кого любишь.
— Наверное, я сейчас скажу ужасную вещь, но в глубине души я рада, что ты забыл нашу первую встречу. Я не хочу, чтобы ты помнил меня слабой и беспомощной.
— Ты бы и сама нашла выход рано или поздно.
Зара не была в этом уверена. Такие поступки требуют сил, которые не каждый сможет в себе развить. Особенно после стольких лет унижения, недооценки и нелюбви. Любовь нужна людям как воздух, они терпят ужасные вещи даже за ее микроскопические крохи, цепляются за надежду, что со временем их полюбят больше. Она сама была такой.
— Ты сама не знаешь, насколько сильна и изобретательна. Просто тогда ты немного надломилась. Я тоже слегка надломлен. Мы идеальная пара.
Зара посмотрела на Томаса, признавая его правоту.
— Обними меня.
Томас держал ее в объятиях, мягко покачивал, пока она плакала, избавляясь от сомнений и напряжения последних дней.
— Прости, я промочила твою рубашку.
— Никогда и ни за что передо мной не извиняйся.
Теперь Зара могла улыбнуться. И поверить.
— Ты вернешься к людям вместе со мной?
— По-моему, я уже сделал это, когда рассказал всему миру правду о своем диагнозе.
— Из-за меня?
— Я подумал, тебе надо больше бывать в обществе. Ты провела слишком много времени в трюме своего дяди. Так что мы можем переехать из особняка в более людные места, если хочешь.
— Я обожаю этот дом и с удовольствием буду жить тут с тобой.
— Превратишь его в штаб-квартиру своего бизнеса?
— Попробуй меня остановить.
— Разве я возражаю? Мне нравится быть твоим подопытным кроликом.
Зара погладила его по небритой щеке.
— Давай снова откроем сады для экскурсий. Скажем, раз в месяц. Чтобы не только мы выходили в мир, но и мир заглядывал к нам.
— А на выходные будем летать в Венецию, Париж или Нью-Йорк.
— Отличная идея.
— У меня есть еще одна. — Томас заговорщицки наклонился к ней.
— Сегодня тебя просто распирает от идей.
— Весной сады особенно хороши. — Выражение его лица стало серьезным. — Думаю, ты будешь смотреться очень мило, когда пойдешь ко мне под аркой из цветов. Возможно, в длинном платье.
— Ах, ты уже передумал прятать мою одежду? — поддразнила его Зара. — И с какой стати я пойду к тебе под аркой из цветов в длинном платье?
— Чтобы поприсутствовать на церемонии нашего бракосочетания. — Томас провел пальцем по ее губам. — Я хочу помнить день собственной свадьбы. И еще дать тебе настоящие клятвы — от всего сердца и навсегда.
— Их я тебе перескажу в любой момент, если потребуется.
— Так ты выйдешь за меня, Зара? — Томас опустился перед ней на одно колено. — Даже несмотря на то, что мы уже женаты?
Заре нравилось, что теперь она может смеяться над их историей вместе с ним. Но еще больше ее тронуло, что Томас хотел возместить ей все то, чего не хватало на первой свадьбе. Она наклонилась и нежно поцеловала своего мужа.
— Да, Томас.
— Зара, я обещаю любить тебя вечно — каждый момент каждого дня до самой смерти.
Томас поднялся. Зара крепко прижалась к нему, не в силах произнести ни слова от переполнявшей ее радости и благодарности судьбе, подарившей им второй шанс обрести друг друга.
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.