Джулия молча смотрела в сторону. Пауза затягивалась. Видя, что она не отвечает, Том тронул девушку за руку.
— Джулия, что с вами?
Девушка повернулась и посмотрела на него.
— Вы очень добры. Но посылать радиограмму нет никакой надобности.
— Простите, у вас нет родителей?
— У меня есть мать. Но я не хотела бы напоминать ей о себе до прибытия в Родос.
— Неужели она не будет беспокоиться, почему от вас так долго нет вестей?
— Единственное, что может заставить ее беспокоиться, так это то, чтобы ее дочь не бросила танцевать в ночных клубах.
В уголках губ девушки появилась скорбная складка, и, чуть помедлив, она решительно сказала:
— Мнение матери мне известно: я должна была остаться в Оране, не взирая ни на какие обстоятельства! Последнее ее абсолютно не волнует.
Голубые глаза Тома внимательно изучали печальное лицо девушки. Она ждала новых вопросов. Но их не последовало. После непродолжительной паузы Камерон тихо проговорил:
— Ладно. Но если вы передумаете, то скажите мне. Послать радиограмму не составляет никакого труда.
По тону его Джулия поняла, что разговор закончен. А ведь, пожалуй, впервые они говорили друг с другом нормально, по-человечески. Надо было как-то задержать Тома, что-то ему сказать, неважно — что…
— Вы, наверное, объехали весь мир? — в каком-то отчаянии выпалила девушка.
Сейчас он наверняка скажет ей что-нибудь обидное и уйдет! Но Том просто ответил:
— Как вам сказать? Во всяком случае, в большинстве его уголков мне побывать довелось.
— На этом корабле?
— Да, и на других.
— Но живете вы в Англии?
— В Бристоле. Этот порт я и мой корабль зовем своим домом, — он слегка улыбнулся.
— А я думала, что вы живете в Дании. Кто-то мне сказал, что ваша мать наполовину датчанка.
Джулия старалась говорить как можно спокойнее. Том взялся руками за поручни и долго смотрел вдаль. Потом медленно проговорил:
— Да, моя мать была датчанкой. Но я никогда постоянно не жил в этой стране.
— Почему «была»?
— Она умерла десять лет назад. — Том выпрямился. — Принесите мне ваши банковские данные и как можно скорее.
Джулия раздобыла перо и бумагу, села за стол в кают-компании и хотела начать писать, но никак не могла сосредоточиться. Значит, письма были написаны не ею, ведь датированы они были прошлым годом. Тогда кем? Другой родственницей? А может, бывшей подругой? Джулия вдруг почувствовала такой острый приступ ревности, что испугалась. Стоп! Так дальше не пойдет! Она вновь взяла перо и принялась писать. Но мысли ее были далеко, и она машинально водила пером по бумаге, не замечая, что вместо паспортных и банковских данных пишет подряд два имени: свое и Тома Камерона… С ужасом прочитав написанное, она поняла: надо срочно принимать меры!
Поначалу Джулия решила попытаться избегать встреч с капитаном. Листок с паспортными и банковскими данными был оставлен на столе в его каюте. Когда Том обходил корабль, девушка неизменно находилась на противоположном борту. При появлении Томаса в коридорах она тут же взлетала по трапу на верхнюю палубу. Словом, все шло по плану. Но наступил вечер, команда собралась за столы в кают-компании, и капитан захотел поужинать вместе со всеми.
Уже давно не было секретом, что именно Джулия готовила всю еду. Функции же Кена ограничивались лишь ее перекладыванием в тарелки Тома и доставкой в капитанскую каюту. Сегодня капитан сидел за общим столом. В прошлый раз при такой же ситуации Кен объяснил хорошее качество блюд успешной стажировкой девушки под его, Кена, руководством. Но вечно так продолжаться не могло.
Том попробовал жаркое и с удивлением обнаружил, что оно не подгорело. Довольно облизав губы и криво усмехнувшись, он обратился к Кену:
— Ты начинаешь исправляться.
— Практика, капитан! — весело откликнулся «кок».
— И плата за обучение, не так ли? — ехидно добавил Том.
— Не придирайтесь, капитан! — заметил Мак. — Скажите спасибо, что это съедобно.
Когда вошла Джулия, за столом было много свободных мест. Но капитан знаком предложил ей сесть рядом с ним. Девушка осторожно поставила на стол тарелку и бесшумно опустилась на стул. Том полез в карман, вытащил обещанный план установки парусов и показал Джулии.
— Вот, посмотрите. Все это действительно очень просто. Вам нужно только запомнить мачты, а потом прибавлять к ним названия парусов, — и они склонились над планом, который принес Том.
— Простите, шкипер, а вот это что? — спросила Джулия. — Разве не грот-марсель нижний?
— А, да! — усмехнулся Том. — Вам не совсем правильно объяснили. Настоящее название — нижний прямой парус. Правда, его действительно называют сплошь и рядом грот-марселем нижним. Кстати, — тут Том обвел взглядом моряков, — кто из вас знает, почему его так называют?
Началась долгая и шумная дискуссия по поводу морских терминов. Джулия ничего в них не понимала и в споре не участвовала. Но ей было приятно смотреть на дружелюбные лица споривших и ощущать свою причастность к этой теплой, товарищеской атмосфере. Она старалась не замечать близости Тома и унять дрожь, когда он нечаянно коснулся ее руки, потянувшись к тарелке, с хлебом.
— Извините!
И Том виновато посмотрел на девушку. Та тут же отвела глаза в сторону.
Девушке очень хотелось что-нибудь сказать всем этим симпатичным молодым людям. Она оглядела сидевших за столом, и слова неожиданно нашлись сами собой:
— А знаете, ваши бороды так отросли, что я боюсь не узнать вас, когда вы их сбреете!
— Почему ты думаешь, что мы их сбреем? — ответил Пит. Он погладил свою роскошную бороду, улыбнулся и хитро подмигнул Джулии. — А тебе известно, что девушки особенно бегают за бородатыми парнями?
— Моя мама не разрешит мне носить бороду! — вдруг раздался голос Тони.
Это заявление вызвало общий смех, и Тони был окончательно признан маменькиным сынком.
— Вы всегда носили бороду или отрастили ее только для съемок? — обратилась она к капитану.
— Нет, съемки здесь ни при чем. Она у меня уже много лет.
— Я не могу вас представить без нее. Интересно, как вы выглядите? — с любопытством спросила Джулия.
— Без бороды? Наверное, довольно странно. Одна половина лица будет загорелой, а другая — совсем белой! Чего ж хорошего?
— Что касается меня, — вступил в разговор Кен, — то я побреюсь сразу же, как закончатся съемки. Моя подружка считает, что борода старит мужчину. А ты как думаешь? — обратился он к Джулии.
— Не знаю. Я тебя никогда без бороды не видела.
— Нет, я говорю о мужчинах вообще?
Джулия еще раз внимательно на всех посмотрела: моряки молчали, ожидая ее приговора. Она заметила, что Том с интересом наблюдает за ней, и, смутившись, сказала:
— Мне кажется, что все зависит от формы подбородка…
Раздался взрыв хохота, и в адрес девушки посыпались насмешки по поводу ее тактичности. Она также весело смеялась вместе со всеми, пока кто-то не сменил тему разговора. За столом стало тихо, и Джулия вновь погрузилась в свои мысли. Независимо от ее воли они опять были обращены к человеку, сидевшему рядом.
После ужина капитан ушел и больше в кают-компанию не вернулся. Джулия играла со свободными от вахты моряками в карты, но уже не на деньги. Остаток вечера проходил скучно, и она, сославшись на усталость, ушла к себе в каюту и рано легла спать.
Утро началось с проблем стирки. Большинство членов команды носили «форменные» тенниски и шорты. Но Том и Мак как офицеры щеголяли в белых отглаженных шортах, в рубашках того же цвета с короткими рукавами и погонами на плечах, на которые надевались знаки отличия. Тот и другой надевали их по вечерам и во время стоянок. Если к этому прибавить длинные, до колен, белые носки и белые ботинки, то капитан и его первый помощник выглядели очень нарядно.
Но в то утро Тони, которому поручили выстирать и отгладить офицерскую форму, положил ее в стиральную машину, где уже лежали какие-то вещи. В результате белоснежные шорты, рубашки и носки превратились в бледно-голубые с темно-синими пятнами. К тому же он гладил их настолько неумело, что все складки оказались не на своих местах. Тони пришел в дикий ужас и бросился к Джулии.
— Посмотри на это! Я не могу отдать их Тому и Маку в таком виде! — горестно запричитал он, размахивая перед лицом девушки испорченной рубашкой капитана.
— Ты должен был стирать их отдельно.
— Я так и сделал! Но не заметил, что в стиральной машине кто-то забыл синее полотенце…
Тони смотрел на Джулию виноватыми глазами малыша, нечаянно сломавшего новую игрушку.
— Джулия! Помоги мне! Неужели ничего нельзя сделать?! А завтра воскресная служба, и капитану понадобится его белая форма. Боже мой, я погиб!
— Что ж, надо выстирать еще раз. Но обязательно с хлоркой. И будь осторожен, а то совсем все испортишь.
— Придется… Послушай, а не могла бы ты сделать это за меня? Джулия, прошу тебя! Ведь это я помог тебе попасть на корабль!
Лицо девушки стало каменным.
— Да, ты действительно мне помог. Хорошо, я выстираю все это, и мы будем квиты. И больше не смей меня шантажировать, понял?
Тони облегченно вздохнул и вновь расплылся в улыбке:
— Спасибо! Ты — замечательная девушка!
Он поцеловал ее в щеку, всучил полинявшую одежду и убежал, весело подпрыгивая.
— Ох, эти мужчины! — пробормотала Джулия, глядя ему вслед.
Было уже за полночь, когда офицерская форма приняла прежний вид. Оставалось только разнести ее по каютам. Мак дежурил на палубе, и она оставила его форму Арне, жившему с ним в одной каюте. Но капитан находился у себя, и это было очень некстати: Джулия ни за что не хотела выдавать Тони. Некоторое время она в нерешительности стояла у каюты. В щели под дверью было темно: видимо, капитан спал. Господи! Как бы не разбудить его!
И вдруг девушка вспомнила, что с другой стороны двери прибит крючок, Джулия видела его, когда убирала каюту. Значит, надо только чуть-чуть приоткрыть дверь, просунуть руку и повесить на него плечики с одеждой. Она осторожно повернула ручку и слегка толкнула дверь.