Рассуждая так или иначе, Маб поступила, как новгородец и предполагал. Слегка улыбнулась, как добрая и мудрая наставница, покачала головой. Сказала:
— Ты права. Дело прежде всего. Начинай подготовку.
Чародейка щелкнула пальцами, и выскочившие из портала мохнатые брауни, смешно шевелящие розовыми носами, выволокли тот самый магический котел, при помощи которого волшебницы пытались дознаться о судьбе Хродгейра. Еще парочка слуг тащила кожаные мешочки — очевидно, с травами и прочими колдовскими снадобьями.
Керидвена внимательно следила, как низкорослые существа, переваливаясь на кривых лапах, сносят этот скарб к ее ногам, и лишь когда из подземного чертога выскочил еще десяток динни ши — все в кольчугах, шлемах с бармицами, вооруженные короткими копьями, мечами и секирами, каркнула что-то на непонятном Вратко языке. Воздух вокруг прохода задрожал, пошел рябью, и дыра схлопнулась.
— Век живи, век учись, — прошептал Гуннар. — Будет что внукам рассказать, если выживу…
«У тебя есть дети?» — хотел спросить Вратко, удивляясь — ведь кормщик никогда ничего не рассказывал о прежней жизни в Хердаланде. Да и кто из дружины Хродгейра что-то рассказывал о себе? Вот так и выяснится, что у кого-то мать-старуха осталась, у кого-то — больной отец, а у кого-то и куча детишек по лавкам. Редко кто из викингов «повенчан» с морем и гладкой палубой дреки. Обычно это справедливо только для берсерков — кто с таким жизнь свяжет, да и то, родители есть у каждого человека, будь он торговец или великий конунг.
— Здесь неподалеку есть кромлех! — проговорила тем временем Маб. — Ты! — Палец королевы указал в грудь Кра-Аранга. — Ты можешь показать?
Вождь роанов замычал и затряс головой изо всех сил.
— Ты что, язык проглотил? — нахмурилась правительница.
— Может, он не понимает нашу речь? — брезгливо бросила Керидвена. — Животное, что с него взять?
— Глупости! — отрезала Маб. — Он такой же житель Волшебной страны, как и любой пикси. Не может не понимать.
— Звериная половинка могла взять верх… — задумчиво протянула чародейка, окидывая бедного человека-тюленя таким взглядом, будто собралась освежевать его и зажарить на вертеле.
— Сейчас я поучу его вежливости, — шагнул вперед Морвран.
Вратко, Вульфер и оба хёрда одновременно заступили ему путь.
— Не балуй! — с нажимом проговорил кормщик.
Олаф просто сжал кулаки, явно примеряясь дать горбуну в лоб, а Вульфер оскалился по-волчьи.
Если Морвран и оробел, то виду не подал. Расхохотался, запрокидывая голову. Словен с отвращением смотрел на его желтые зубы. Даже не лошадиные. Скорее как у козла.
— Защитнички! — выдохнул сквозь смех кеан-киннид. — На что вам сдался этот вонючий тюлень?
— Мы гостим в его племени, — ответил Вратко, поскольку викинги слов горбуна не поняли, а Вульфер, обижаясь за оборотней, мог наговорить лишнего. — Нет таких законов, чтобы гости дозволяли хозяина обижать.
— Каких законов? — опешил Морвран. Он ожидал какого угодно, но только не такого объяснения.
— Ни человеческих, ни божьих, — упрямо повторил новгородец. — Да и у вас в Холмах, я думаю, принято совесть иметь.
— У нас в Холмах принято не перечить великой королеве! — Военачальник динни ши потянулся рукой. То ли хотел отодвинуть парня с дороги, то ли просто ткнуть пальцем в грудь для придания большего веса словам.
Вратко и сам не понял, каким образом копье, которое он сжимал потными ладонями, рванулось вверх и вперед, чтобы замереть в полувершке от переносья Морврана.
Сын чародейки, не ожидавший такой прыти от мальчишки, выпучил глаза и замер.
— Ай да Подарок Ньёрда! — восхищенно воскликнул Олаф.
— Я тебя пополам перерву… — одними губами прошипел кеан-киннид.
Его воины вскинули самострелы, нацеливаясь на Вратко.
Вульфер ссутулился и едва слышно зарычал.
«Если начнется драка, — подумал парень, — хорошо бы ему успеть обернуться».
Гуннар потянул меч из ножен.
— Остановитесь! Все! — грозный окрик королевы вынудил Вратко дернуться и отвести глаза от перекошенной рожи Морврана, чем тот не замедлил воспользоваться — прыгнул назад, взмахнул секирой…
Голубоватое сияние, похожее на большую каплю, ударило ему в грудь, змейками пробежало по кольчуге, нырнуло в рукава и за ворот. Горбун взвыл и, выронив оружие, принялся хлопать себя изо всех сил по одежде, будто бы сбивая пламя.
Несмотря на опасность, которая еще не миновала, Олаф расхохотался. Не сумел сдержать улыбку и Вратко.
Керидвена неторопливо приблизилась к сыну, дождалась, когда он немного успокоится, и залепила смачную затрещину. Морвран охнул и упал на четвереньки. По-видимому, волшебство, так донимавшее его, в тот же миг иссякло. Горбун, удивительно похожий на жука-навозника, тряс головой и кряхтел. Колдунья примерилась, чтобы пнуть его ногой в зад, но передумала. Вместо этого почтительно поклонилась королеве:
— Прошу простить моего сына, ваше величество. Иногда он ведет себя как ребенок. — И повернулась к новгородцу: — И ты прости моего несмышленыша, Вратко из Хольмгарда. Не держи на него зла — он вспыльчив, но быстро отходит. Виной тому юный возраст. Всего пять сотен лет с небольшим…
— Хорошо, — кивнул словен. — Я обещаю не помнить обиды. Но хочу просить вас не обижать тех, кто, рискуя жизнью, помогал мне выполнить задание великой королевы. Кра-Аранг проводит жизнь в воде и на побережье. Он может и не знать, где находится кромлех.
— Я могу провести вас, — подал голос Вульфер. — Кажется, я понял, о чем идет речь.
Королева посмотрела на него долгим взглядом.
— Я благодарю тебя, Вульфер-сакс. Предлагаю забыть старые распри. Порабощение Англии святошами, поклоняющимися умершему на кресте, опасно как твоему народу, так и моему народу.
— Я — христианин, ваше величество, — серьезно, даже с тенью грусти, ответил оборотень. — И большинство моих сородичей тоже.
— Скажи это тем, кто травит вас, пронзает сердца кольями и сжигает на кострах! — отмахнулась Керидвена.
Колдунья сделала пару осторожных шагов и приблизилась к Вратко почти вплотную.
— Позволь поинтересоваться, ворлок из Гардарики, где добыл ты свое копье?
— Там же, где и треножник, — честно ответил парень. — В подземном схороне друидов под Стринешальхом.
— Пожалуй, монахи к этому копью не имеют никакого отношения, — задумчиво проговорила женщина. — Эта штучка им не по зубам. Да и к друидам оно попало, скорее всего, случайно.
— Ты тоже это заметила? — Маб, не обращая больше внимания на оборотня, встала плечом к плечу с соратницей.
— Конечно, ваше величество! Это трудно не заметить. Копье Ассал так и лучится силой.
— Копье Ассал? — Вратко выпучил глаза, хоть и привык уже назвать оружие именно так.
— А ты что думал, ворлок? Добыл могущественнейший артефакт, одно из четырех сокровищ Эрина, и стоит скромник скромником, — Керидвена говорила чуть насмешливо, но в голосе ее звучало уважение и зависть.
— Великий бог по имени Луг владел им, — вмешалась королева. — Ассал дарует неуязвимость, придает сил, возвращается в руки хозяина после броска. Три брата, три бога племени Дану — Бриан, Иухар и Иухарба — добыли его на далеком и таинственном острове, что высится в северном море, омываемый ревущими волнами, обдуваемый ледяными ветрами, где живут столь ужасные чудовища, что сердце человека не в силах перенести даже их вида — разрывается. Лишь боги могли добраться до острова, победить всех врагов и овладеть чудесным оружием. — Она протянула руку, но так и не решилась прикоснуться к древку даже кончиками пальцев. Заметив непонимающий взгляд новгородца, пояснила: — Они убили Киана, отца Луга, и, чтобы загладить вину, принесли ему копье Ассал. В битве при Маг Туиред, сражаясь с Фир Болг, Луг шел впереди войска с копьем в руке, и «ничто не могло устоять перед ним или пред тем, в чьей руке оно было».[122] Кроме него у племен богини Дану были еще три великие реликвии: камень Лиа Фаль, который испускал крик под ногами законного короля; неотразимый меч Нуада — стоило вынуть его из боевых ножен, как никто уж не мог от него уклониться; неистощимый котел Дагда, от которого никто не уходил голодным.
— Но как же… — Вратко не мог поверить услышанному.
— После исхода племен богини Дану с островов все эти артефакты считались потерянными. Уж поверь мне, ворлок из Хольмгарда, я приложила немало сил, разыскивая их. Но удача сопутствовала тебе. Значит, копье Ассал само выбрало себе хозяина. Скажи мне, ты уже проливал кровь?
— При Гейт-Фулфорде…
— Нет! Этим копьем ты убивал кого-либо?
Новгородец покачал головой:
— Только ранил ужас глубин. Мечи и стрелы не брали его. Лишь копье…
— Плохо! — Маб выглядела озабоченной. Вратко показалось, что она чуть-чуть отодвинулась от него, будто боялась чего-то. — Ассал не может долго обходиться без крови. А я даже представить не могу, сколько времени он томится от жажды…
— Его нужно немедленно опустить в отвар дубовых листьев, — встряла Керидвена. — Дуб — священное дерево, оно немного утолит его жажду…
— А потом мы воспользуемся им, — закончила королева. — С твоего, конечно, позволения, Вратко из Хольмгарда.
— Как? — не понял словен.
— Так, как хотели воспользоваться золотым серпом. В древнем кромлехе мы очертим круг, нарисуем знаки Силы, символы Власти, руны Могущества и будем просить Предвечные Сущности помочь нам одолеть ползущую с юга заразу. Ты же помнишь наш уговор, ворлок?
Он помнил уговор. Вернее, новые сведения обрушились на него столь неожиданно, что, объяви сейчас правительница Полых Холмов о любых других условиях, Вратко не сумел бы возразить. Ему хотелось лишь одного — поскорее вернуться к оставленным в чертогах Маб Хродгейру, Рианне и Марии. Парень кивнул, за что был вознагражден удовлетворенной улыбкой ее величества.
И теперь, выполнив все необходимые ритуалы по «успокоению» копья, они пришли в кромлех.