И все же она придумала себе занятие. Жертвенный утес притягивал к себе людей, как магнит. И жертвы к нему шли, и убийцы. Возможно, и сегодня что-то случится. Почему бы не проследить за дорогой, которая вела к проклятому месту? Тем более что любопытство это не праздное, как-никак в убийстве подозревали ее, а не кого-то другого.
Полина не сошла с обочины, она просто выбрала темный участок дороги, куда не заглядывала луна. И провела там в ожидании целый час.
Она не раз вспомнила о своем старшем брате, который в свое время страдал бессонницей. Олег нашел оригинальное средство борьбы с этим расстройством, ночью он занимал позицию возле окна и наблюдал за припаркованными к дому автомобилями, представляя себя в роли охранника. И чем глубже он врастал в этот образ, тем сильнее хотелось спать. Задремала и Полина, на какие-то мгновения ощутив себя лошадью, которая спит стоя.
И еще она подумала о том, что у жертвенного камня действительно могло сейчас происходить убийство. А она здесь, в безлюдном месте, пусть и на дальних, но на подступах к убийственному обрыву. Видеокамеры отследили ее путь от номера к выездным воротам, а дальше знак вопроса. Возможно, в момент преступления она находилась поблизости от страшного утеса. И вряд ли ей достанется скромная роль свидетеля, подозрения в ее прямой причастности к убийствам только укрепятся.
А убийство действительно могло произойти. Полина вдруг увидела человека, стоящего на краю пропасти. Он стоял на фоне луны, Полина могла видеть только его силуэт. Не смогла она разглядеть и другого человека, который, внезапно вынырнув из кромешной темноты, столкнул жертву с обрыва. И страшно захохотал.
Полину передернуло изнутри, она открыла глаза и услышала отдаленный шум взлетающей птицы. Возможно, это была сова, крик которой она и услышала в своем коротком взрывном кошмаре.
Сон развеялся как звук в ночи, но воспоминания остались. К отелю Полина шла со всех ног, с чувством, как будто кошмар преследовал ее, хватая за ноги холодными лапами.
Пока шла, успокоилась. Вернулась в номер, закрылась в надежде, что кошмар остался за дверью. Но заснуть быстро, как она того хотела, не удалось. Тогда она вспомнила о проверенном средстве, пара таблеток от бессонницы довольно-таки быстро справились с проблемой.
Но проснулась она поздно, часы показывали половину одиннадцатого. Впрочем, оплакивать безвозвратно упущенное время она не торопилась, это ведь всего лишь компенсация за час-другой, проведенный в ночном бдении за воротами отеля.
Полина умылась, привела себя в порядок. Завтрак она проспала, но еще есть время на пляжные удовольствия. И романтические встречи. Или с Максимом она увидится, или с Чистяковым, а возможно, и с тем, и с другим.
Она уже собрала пляжную сумку, когда в дверь постучали. Возможно, это был Максим. Полина примерила маску скучающего равнодушия и открыла дверь, но увидела перед собой следователя Асатурова. Его хищная улыбка и решительный взгляд непримиримого борца с преступностью могли ввести в ступор кого угодно. От волнения у Полины пересохло в горле.
— Что-то случилось? — спросила она.
— А должно было что-то случиться? — спросил мужчина, надвигаясь на нее.
Полина в растерянности отступила, освобождая путь, но Асатуров потребовал, чтобы она зашла в комнату. Только тогда он переступил порог и закрыл за собой дверь. Похоже, он боялся, что Полина сбежит, пропустив его мимо себя.
— А вы куда-то собрались? — спросил он, кивком показав на сумку, которую она держала в опущенной РУКУ-
— На море.
— А почему так поздно?
— Почему поздно?
— Бессонная ночь? — Асатуров смотрел ей прямо в глаза.
— А что случилось?
— Почему должно было что-то случиться? — с оттенком ликования во взгляде усмехнулся он.
— Ну не знаю, вид у вас такой, как будто что-то стряслось.
— А может, вы что-то знаете?
— Что я знаю?
— Где вы находились вчера в полночь?
— В полночь? — замялась Полина.
В это время она «стояла на часах», наблюдая за дорогой, ведущей к белой скале. Но почему Асатурова интересует именно это время?
— Да, в полночь.
— Ну, я гуляла.
— Где?
— Может, все-таки скажете, что произошло?
— Где вы гуляли? — настаивал следователь.
— Ночной лес захотелось послушать. — Она и сама понимала, насколько жалко звучат ее объяснения.
— В районе скалы, с которой скинули Маркушина?
— Нет. Я туда не пошла. Это далеко, это змеи, а я была в босоножках…
— В босоножках, — кивнул Асатуров. — И в легком платье. Видеозапись это подтверждает.
— Видеозапись?… Если видеозапись, значит, что-то случилось?
— Полетаева, хватит притворяться, — неприязненно поморщился следователь. — Вы прекрасно знаете, что произошло.
— Я не знаю, что произошло! — в состоянии, близком к панике, мотнула она головой.
Вдруг человека на вершине скалы она видела не во сне, возможно, ей открылось реальное видение. Кто-то кого-то столкнул с обрыва, и вот следователь уже допрашивает ее. Как главного подозреваемого. У которого нет алиби.
— А что произошло у скалы вчера днем?
— Что произошло вчера?… — обессиленно пробормотала она.
— Вчера днем! — резким тоном уточнил Асатуров.
— Ну, мы гуляли у скалы…
— Со своими мужчинами? — скабрезно усмехнулся следователь.
— Что значит, со своими мужчинами?
— Что это значит, мы будем выяснять потом. Сейчас мне нужно ваше признание относительно другого.
— Признание? — Полина вслух взвесила слово, которое резануло слух.
Обычно признают вину, а не какие-то отдельные эпизоды.
— Некто гражданин Шанин толкнул вас в спину, вы едва удержались на ногах.
— Гражданин Шанин? — Полина оторопело кивнула, догадываясь, о ком шла речь.
— Шанин Александр Семенович. Или просто Алик, — подтвердил Асатуров.
— Я должна признаться в том, что он толкнул меня в спину?… Просто в спину? И я просто удержалась на ногах?… Да он меня с обрыва, считай, столкнул, там шею сломать можно было!.. Так, погодите, а почему вы спрашиваете?
Полина потрясенно смотрела на следователя. А ведь она знала, что с Аликом что-то случится. Не зря же ее понесло к чертовой развилке!..
— А до этого Шанин оскорблял вас, — не спрашивал, а утверждал Асатуров.
— Не понимаю, к чему вы клоните… Или понимаю? — Полина пронзительно глянула на него. — Что с Шаниным?
— А вы не знаете?
— Или вы сейчас же говорите мне… — Страшное предчувствие достигло критической точки, у Полины перехватило дыхание, слова застряли в горле. И она, недоговорив, показала пальцем на дверь.
— Шанина столкнули с обрыва!
Если в человека можно вцепиться двумя глазами, то сейчас как раз был такой случай. Асатуров крепко держал Полину взглядом, встряхивая изнутри. Да и она сама вцепилась в него глазами. Чтобы не упасть.
— И вы, Полетаева, об этом знали!
— Во-первых, не знала… А во-вторых, Шанин меня не оскорблял… — совсем неуверенно проговорила она.
— И с двумя мужчинами под камнем вы не лежали? — оскорбительно усмехнулся следователь. — Одна в обнимку с двумя… А молодежь, она политесов не знает, что видит, то и говорит. Вот Шанин вам и наговорил.
— Вы тоже молодежь? Тоже без мозгов? — раздраженно выговорила Полина.
— Спокойно, Полина Игоревна, спокойно. Нельзя же так бурно реагировать на правду!
Только сейчас до Полины дошло, что Асатуров банально провоцирует ее. И проецирует ее поведение на вчерашние события. Если она сейчас дает волю своим эмоциям, то и вчера могла потерять над собой контроль. Хитрый он, коварный. К тому же у него факты. И Джони видел, как она проводила время с Шелестовым и Чистяковым у белой скалы, и сторож пошло усмехнулся в ус, провожая их всех троих взглядом.
— У меня у самой сын, я сама знаю, как ведет себя молодежь. И на Шанина я не обижалась…
— Даже после того, как он толкнул вас в спину?
— Да, я обиделась. Но очень быстро успокоилась. Потому что представила на его месте своего сына…
— И все же у вас имелся мотив отомстить Шанину, — стоял на своем Асатуров.
— Отомстить своему сыну?! — Полина глянула на него как на сумасшедшего.
— Там не было вашего сына. Там был Шанин.
— Так, погодите! — выпустив сумку из руки, Полина приложила пальцы к вискам.
Голова еще не разболелась, но уже обещала лопнуть от сильного внутреннего напряжения. От волнения сдавливало грудь и слабели ноги. Она обессиленно опустилась на стул.
— Если вы не можете вспомнить, я помогу вам. Есть показания свидетеля, установлен факт вашего участия…
— Ну да, свидетель, — удрученно кивнула Полина, вспомнив о дружке Алика.
— Говядин Борис… Вы его знаете под именем Джони. — Асатуров цепко смотрел ей в глаза.
— Он видел мою шляпу?
— Он видел женщину, которая подскочила к Шанину и толкнула его в спину. Все произошло в точности, как это было с гражданином Маркушиным.
— Он не мог меня видеть… А если видел, значит, это была не я.
— А кто?
— Он сам, — кивнула Полина.
Возможно, Джони тяготился дружбой с безбашенным Аликом, а тут вдруг представилась прекрасная возможность избавиться от него с одного толчка.
— Он сам?! — с укором усмехнулся Асатуров.
Казалось, следователь упрекал ее в жестоком отношении к детям. А вместе с тем и в преступном намерении прикрыться своим сыном.
— А разве Джони не мог толкнуть Алика случайно? — спросила Полина.
— Говядин даже не поднимался на камень, на котором стоял Шанин.
— Я бы на его месте тоже бы так сказала, — язвительно усмехнулась Полина.
— Вы на своем месте. И тоже все отрицаете.
— Вы просто не видели этого Алика! Я не буду говорить о его моральных качествах, а скажу, что у этого парня шило в заднице! Он запросто мог толкнуть Говядина просто забавы ради. А Говядин мог толкнуть в ответ. Или толкнуть, пытаясь удержаться от падения… Могло такое быть?
— Говядин видел женщину, которая столкнула Шанина, — качнув головой, жестко сказал Асатуров.