— Давно вы уже здесь отдыхаете?
— Отдыхаю, — кивнул Максим. — В том-то и дело, что отдыхаю, а вы мне покоя не даете. Один в голову с ногами влез, теперь вот вы грузите…
Ролан пропустил эти причитания мимо ушей и обратился к Полине:
— А вы видели мужчину в черных часах?
— Только его руку.
Ролан невольно глянул на руку, в которой Максим держал фонарь. И он заметил это.
— Ну, конечно, это я был в номере у Маркушиной! Нашему комиссару не нужен рентген, он и так все насквозь видит! — отшутился Максим.
Но на Ролана его игривый тон не подействовал. Насквозь он его не видел, но представление о нем уже сложилось. Разве не мог Максим согрешить со своей роскошной соседкой? Может, он и биноклем обзавелся для того, чтобы наблюдать за Маркушиным и не столкнуться с ним в самый приятный момент общения с его супругой.
— Я не видела его, но слышала его голос, — сказала Полина, с осуждением глядя на Ролана.
Сначала он подозревал ее, теперь вот переключился на Максима. А может, у него все виноваты, один только он хороший. Только так и можно было истолковать ее взгляд.
— Я не знаю, чей это голос, но точно не мой, — едко усмехнулся Максим.
— Не твой, — кивнула Полина.
— Шерше ля хом! Ищите мужчину! — Максим снова обнял Полину за талию.
— Но не в моей постели, — сказала она.
— Да! — весело встрепенулся Максим.
— Я не то имела в виду… — стушевалась Полина. И даже высвободилась из его объятий. — У меня нет любовника… И не надо никого в моей постели искать…
— Не надо к Полине в постель! — расплылся в улыбке Максим, всем видом давая понять, что свято место уже не пусто.
— Никому не надо, — тихо сказала она.
Но на Максима глянула робко, как будто сомневалась в том, что устоит перед ним.
— Не надо в лес, — усмехнулся тот. — Там темно и страшно. В баре светлее и веселее.
— И теплее.
Нагретая за день земля отдавала тепло, не было даже намека на вечернюю прохладу, но Полина поежилась. Возможно, лесная тьма дыхнула на нее холодом на уровне подсознания. Она провела пальцами по своей обнаженной руке, будто сгоняя с нее мурашки. Ролану захотелось набросить ей на плечи куртку. Но не было у него ничего такого, да и по ситуации такой жест не казался уместным.
— Пойдем? — спросил Максим.
— Пойдем, — кивнула Полина, озадаченно глянув на Ролана.
Вины перед ним она не чувствовала, но и больно делать ему не хотела. Хотя и не питала к нему чувств.
— Нас провожать не нужно, — сказал Максим, с торжествующей усмешкой глянув на Ролана. — Мы уж как-нибудь сами.
Он увел Полину, и Ролан последовал за ними лишь после того, как они исчезли из виду. Не собирался он нарушать их предбрачную идиллию. Нужно уметь проигрывать.
Отказался он и от визита в бар на берегу моря, где Максим собирался провести время с Полиной. Имел полное право пропустить стопочку-другую водки, но удержался от искушения. И свернул к зданию отеля.
Начальника охраны он увидел в холле у стойки администратора. Сухощавый мужчина с твердокаменными чертами лица о чем-то говорил с девушкой в белоснежной рубашке, он умудрялся и на нее смотреть, и держать в поле зрения пространство перед собой. Отставной подполковник полиции ни на секунду не забывал о своем профессиональном долге.
Ролан уже общался с Котеевым, успел найти точки соприкосновения с ним. Оба в отставке, в одинаковых званиях, к тому же Ролан одно время после увольнения работал в службе охраны крупного торгового центра. Ему не трудно было найти общий язык с бывшим коллегой, и сейчас это сыграло свою роль. Котеев с пониманием отнесся к его просьбе. Более того, он как будто знал, что именно нужно Ролану. И без промедления отвел его к пульту охраны, открыв доступ к видеоархивам.
Чистякова интересовала запись с камеры наблюдения с видом на номер Маркушина.
— Это резервная копия, — с загадочной улыбкой пояснил Котеев. — Асатуров изъял запись, но мы же не от руки переписываем.
— Контора пишет.
— Ну пишет. И работает. На все сто! — Котеев расправил плечи с гордостью за себя и свою службу.
— Может, знаешь, кто в девятьсот тридцать седьмой номер захаживал? К женушке. В свободное от мужа время.
— Может, кто-то и захаживал… — уклоняясь от прямого ответа, сказал начальник охраны. — Давай, дерзай!
Возможно, Котеев и не знал ничего. Но туману напустил. Или пыли в глаза. И с важным видом вышел из служебного помещения, оставив Чистякова наедине с монитором.
Ролан «отмотал» запись на день назад. Если верить Полине, мужчина в черных часах заглядывал к Маркушиной вчера. И действительно, камера беспристрастно зафиксировала моменты, подтвердившие ее слова. Сначала из номера вышел Маркушин, затем, минут через двадцать после этого, появился широкоплечий мужчина с широким бритым затылком. В номер он зашел без оглядки, камера смотрела ему в спину, и Ролан не мог видеть его лица.
В объектив камеры попала и Полина. Горничная попросила ее немного подождать, показала на балкон в конце коридора. Полина отреагировала нервно, как человек, уставший с дороги, но права качать не стала, прошла на балкон.
Камера «простреливала» коридор наискосок, выход на балкон в сектор обзора, как это ни странно, не попадал, поэтому Полину, как она реагировала на подозрительный шум со стороны люкса, Ролан не увидел.
Горничная закончила уборку, Полина прошла в номер, скрылась из виду, минут через двадцать из люкса вышел широкоплечий. На этот раз Чистяков смог разглядеть его. И даже заметил на его руке фитнес-часы с затемненным циферблатом.
Вслед за своим любовником номер покинула и Маркушина. Затем появилась Полина, Ролан точно знал, куда она направлялась: помнил ее неудачный прыжок с пирса — причем на свою голову.
Появился Маркушин, затем вернулась Полина, тогда все и закрутилось. Маркушин потянул Полину в номер, она уперлась, появился Максим, затем и сам Ролан…
В районе девятнадцати часов Максим куда-то ушел, в девять вернулся, в одиночестве, скрылся в своем люксе, даже не задержав шаг у девятьсот тридцать шестого номера, в котором жила Полина. Как будто у него и в мыслях не было знакомиться с ней. И женщин к себе в номер не вызывал, хотя мог. И деньги у него наверняка водились, и жены рядом не было. А может, он и вовсе холостой, как маяк на скальном острове…
В следующий раз в объектив камеры Максим попал только сегодня утром. Сходил на завтрак, вернулся, на этом все. Ролан видел Маркушина, его жену, Полину, самого себя, местного следователя, а Максим появился только вечером, и уже после того, как у него побывал Асатуров. Постучал в номер к Полине, она вышла к нему, и они вместе отправились на прогулку.
Не попадал в объектив и предполагаемый любовник Маркушиной. Видимо, у него нашлось занятие поинтересней, чем секс. Но чем же занимался Максим весь день?
В раздумье Чистяков не заметил, как появился Котеев.
— Ну что, вопросы есть? — спросил он с видом человека, у которого имелись ответы на все.
— Да кто-то захаживал к нашей вдовушке.
— Столяров Егор Ильич, восемьдесят первого года рождения. Из Нижнего Новгорода. Шестьсот двадцать второй номер.
Ролан признательно глянул на своего бывшего коллегу. Приятно иметь дело с человеком, который не зря ест свой хлеб.
— И Маркушин из Нижнего, — загадочно улыбнулся Котеев.
— Это пять, Игорь Викторович. И где сейчас Столяров?
— Уехал. Сел в машину и уехал.
— В свою машину?
— В свою. «Фольксваген-Джетта»…
— Когда уехал?
— В девять сорок утра.
— И больше не появлялся?
— В том-то и дело.
— Машину можно было где-нибудь в лесу оставить.
— В том-то и дело…
— Надо было им сразу заняться.
— Ты тоже не сразу догадался… — Котеев кивнул на монитор. — И Асатуров скорее мычит, чем телится. Зачем ему Столяров, если Полетаева есть?
— Ну да, с ней как бы все ясно, — усмехнулся Ролан.
Следствие, как и электрический ток, стремится идти по пути наименьшего сопротивления и, увы, не всегда принимает во внимание изменение обстоятельств, появление новых подозреваемых. Но если Асатуров не хочет замечать наличие такого резистора в электрической цепи следствия, как Столяров, Ролан постарается открыть ему глаза.
— Кстати, Маркушина тоже на Полетаеву грешит, — сказал Котеев. — Сливала на нее… Или капала. Асатурову. На мозги.
— Ну да, ну да.
Увы, но Ролан и сам внес в этот нехороший процесс свою лепту. Всерьез подозревал Полину. Но в то же время он честно предупредил, что ей угрожает опасность.
И арестовывать ее не собирался…
— А где у нас дорожные камеры стоят, на пути к поселку?
Отель размещался в обособленной зоне, ближайший населенный пункт находился километрах в десяти. Половина пути до выезда на федеральное шоссе и еще столько же до поселка, где можно было неплохо провести время.
— На въезде в поселок.
— А при выезде на шоссе?
— С утра не было, а сейчас не знаю, — отшутился Котеев.
— Плохо.
— Ни гаишных, ни платоновских, никаких… А если бы и были? Заехал в поселок, оставил машину, и пешком. — Котеев кивком показал в сторону злополучного обрыва. — Часа два-три ходу по горам. Для бешеной собаки не крюк.
— Уехал Столяров в районе десяти? А Маркушина убили в районе четырнадцати.
— У Столярова был запас времени, — кивнул Котеев.
— Три часа туда, три часа обратно, он уже должен вернуться.
— Я уже поставил задачу, как только он появится, так мне сразу же сообщат… Или лучше тебе? А то мне уже домой пора. И так задержался.
— Лучше мне, — согласился Ролан.
— Твой номер у меня есть, если что, позвонят.
Котеев закруглил разговор и взглядом показал на дверь. Ролан все понял, посоветовал ему изменить угол обзора камеры, попрощался до завтра и был таков.
Глава 5
Информация о Столярове в корне меняла дело. Оказывается, с Маркушиной он крутил уже давно, а время укрепляет не только вино, но и ненависть. В данном случае любовника к мужу. Маркушин увлекся горно-пивным туризмом, и Столяров обернул это против него. Но несчастный случай не прошел, нашелся свидетель, возбуждено уголовное дело, идет розыск преступника. Причем нашлось два свидетеля. Когда и одного слишком много.