– эффект ореола – влияние общего впечатления о другом человеке на восприятие и оценку определенных свойств и проявлений его личности. Исследования показывают, например, что критерии оценки учителем учеников ограничены в большинстве случаев тремя показателями: успешностью, дисциплиной и внешним видом школьника, причем оценка успеваемости затем генерализуется до оценки и личностных свойств воспитанников;
– эффект стереотипизации – наложение на восприятие отдельного человека стереотипа, то есть обобщенного образа некоторой группы, категории людей («отличник», «троечник» и т. п.);
– рассмотрение конкретного человека сквозь призму явных либо неявных общих представлений о том, какова должна быть личность по мнению воспринимающего. Имеется в виду довольно распространенный подход к человеку прежде всего с точки зрения, каким ему следует быть, и забвение того, каков он сейчас;
– стремление к внутренней непротиворечивости – склонность восприятия «вытеснять» все аспекты образа воспринимаемого человека, противоречащие сложившимся на сегодня о нем представлениям («отличник», как правило, окрашивается в один однозначно положительный тон, «троечник» – в другой, но тоже однозначный, к сожалению);
– эффект инерционности – тенденция к сохранению однажды созданного представления о человеке (известно, насколько подчас бывает трудно изменить позицию, например, неуспевающего именно в восприятии педагога);
– влияние характеристик личности воспринимающего – подразумевается воздействие на познание другого человека, например, уровня притязаний, самооценки, общительности или замкнутости воспринимающего;
– эффект последовательности – влияние на восприятие последовательности получения сведений о человеке.
6.2.5. Неизбежны ли трудности в общении?
На этот вопрос, скорее всего, следует дать положительный ответ, учитывая место, которое занимает общение в нашей жизни, – мы всегда даны в контакте с другим человеком, нашим реальным или мысленным партнером. Уединение – это тоже ситуация общения, в крайнем случае с самим собой, но чаще всего с воображаемым партнером: мы то спорим с ним, сердимся на него, то сорадуемся, улыбаемся ему, продолжаем начавшийся когда-то разговор и т. д. С общением связано удовлетворение целого спектра значимых потребностей – в понимании, признании, любви и т. д. Уже это позволяет ожидать возникновения непростых, порой напряженных ситуаций, переживание которых связано с различной степенью психологического дискомфорта.
Проведенные среди старшеклассников исследования того, как представлены трудности общения в их сознании, обнаруживают, что трудности могут связываться с ситуациями вхождения в контакт, ситуациями развития отношений, конфликтом, достижением взаимопонимания. В частности, в ответах отмечалось: «трудно общаться с человеком, который тебя не понимает»; «трудно в контакте с человеком, вызывающим неприязнь», «с недоброжелательно настроенным партнером». Возникновение трудностей отмечают чаще в отношениях со взрослыми, чем со сверстниками; со сверстниками; противоположного пола чаще, чем с однополыми. В целом наличие каких-либо трудностей отметили 47 % опрошенных, 42 отрицают трудности в своих отношениях, а 11 % ответили, что над этим вопросом не задумывались.
Для юношеского общения характерен ряд противоречий, которые необходимо иметь в виду, рефлексируя, то есть осмысливая тот или иной путь в мире человеческих отношений. Это сочетание одновременно тенденции к общительности и застенчивости, склонности к замкнутости, уединению и интенсификации коллективных связей (отношений дружбы, любви и других привязанностей). Высокая потребность в психологической интимности, доверительности соседствует с преобладанием связей типа «я – случайные они», потребность в которых относительно невелика; тяга к доверительному контакту со старшими по возрасту и одновременно высокий уровень тревожности именно в этом общении. Приведенный перечень не дает исчерпывающей картины, но высвечивает некоторые важные «горячие» линии рассматриваемого возраста. И все-таки главным в понимании являются не столько сведения о трудностях самих по себе, сколько о характере отношений к этим трудностям. В этом суть дела. И вот здесь мы сталкиваемся с целым набором позиций, которые можно было бы кратко представить таким образом:
– позиция избегания трудных ситуаций в общении;
– позиция поиска виновников собственных затруднениий на стороне;
– рассмотрение себя в качестве причины своего поведения, в том числе своих затруднений. Эта позиция представлена по крайней мере в двух вариантах: первый – непродуктивное самообвинение, самобичевание, «самоедство», которым обычно дело и ограничивается; второй – продуктивный вариант, устремленность к самосовершенствованию, постановка, по сути, вопроса «что я могу сделать для изменения неудовлетворяющей меня ситуации?». Остановимся последовательно на каждой из названных позиций.
Позиция избегания трудностей, например конфликта, ухода от него, может быть представлена в поведении как некоторое заблаговременно продуманное кредо. В некоторых случаях она может быть оправданной, но если это универсальная позиция «побега» от всех трудностей общения, то вряд ли она адекватна, да и реальна вряд ли. А как мы обедняем себя в этих случаях! Ведь нередко тянешься именно к тому партнеру, с которым трудно. Позиция избегания трудностей в контактах может быть представлена и как уход от обдумывания, размышлений над этим сюжетом. Однако возможно это, по-видимому, лишь до поры до времени.
Следующая позиция связана со склонностью переносить ответственность за проблемы своего общения на партнеров или внешние обстоятельства, усматривая в первую очередь в них источник возникающих затруднений. Этой установке может соответствовать реакция пассивной растерянности, выражающаяся в суждениях типа: «что поделаешь, раз уж так сложилось. Видно, судьба, так тому и быть». В этом случае, по сути, определяющими в ситуации общения объявляются некие внешние объективные обстоятельства, которые якобы складываются сами собой, стихийно, помимо участия общающихся сторон.
Часто при объяснении трудностей общения можно встретить активную позицию, однако активность эта направлена в первую очередь не на себя, а на партнера по общению, в котором склонны видеть виноватого во всех огорчающих ситуациях. Лишь в сравнительно нечастых случаях приходится видеть готовность взять ответственность за то, как складывается общение, на самого себя. Причем даже тогда, когда эта готовность имеется, возможны два различных варианта, из которых только один ассоциируется с желанием самому искать выход. Другой вариант – уход в непродуктивное «биение себя в грудь», культивирование чувства собственной вины без видимых усилий по изменению самого себя.
Необходимость быть готовым брать на себя ответственность за результат складывающегося контакта отнюдь не следует понимать как призыв к жертвенности; это скорее призыв к инициативности – к тому, чтобы начать с себя. Речь идет о том, что практически любое общение – результат сотворчества . Компетентность в общении предполагает умение проанализировать вклад не только партнера, но и собственный, причем как его конструктивный, так и деструктивный потенциал, то есть увидеть и то, что способствует контакту, и то, что затрудняет его. А это уже предпосылка внесения изменений в общение с собственной стороны, которые могут отразиться на исходе, и, скорее всего, инициатива не останется незамеченной партнером.
6.2.6. Конфликт и диалог
Процесс общения, естественно, невозможен без противоречий, конфликтов. К сожалению, довольно часто можно встретить мнение, что конфликты в межличностном общении – явление только отрицательное, помеха в развитии отношений и личности, и потому они нежелательны. Они свидетельствуют, мол, лишь об изъянах, недостатках конфликтующих сторон. Обращает на себя внимание направленность большинства подходов, отношений к конфликту – это поиск путей его устранения или избежания во что бы то ни стало. В частности, мы это обнаружили, опрашивая старшеклассников.
Однако в действительности конфликт, будучи острой формой проявления противоречия, выполняет не только негативную и разрушительную функцию. При выяснении роли конфликта принципиально важен конкретный подход. Один и тот же конфликт может быть деструктивным в одном отношении и конструктивным в другом, играть негативную роль на одном этапе развития, в одних конкретных обстоятельствах и позитивную – на другом этапе, в другой конкретной ситуации.
Конфликтные ситуации действительно нарушают сложившийся, привычный ход событий, но они же и открывают возможность для развития отношений, опыта участников, для выхода на новый уровень взаимодействия. Если иметь в виду отношение к конфликту, то в этих ситуациях, как правило, заложены две возможности: можно воспринять конфликт как угрозу своему «Я» – например, своему престижу, личному благополучию, а можно отнестись к конфликту как шансу решить назревшие противоречия и тем самым продвинуться в развитии личности и ситуации. В первом случае мы обычно имеем дело с непродуктивным решением конфликтов, например «отстаиванием чести мундира», во втором – с продуктивным подходом.
Как будет разрешена конфликтная ситуация, определяется не только и не столько характером самого конфликта, сколько отношением сторон к ситуации. Как воспринят конфликт, каково отношение к нему – это оказывается решающим для его преодоления.
Довольно распространено восприятие конфликта как личной угрозы; переживаемое в связи с этим нервно-психическое напряжение, раздражение, злость, гнев часто приводят к стремлению снять напряжение, используя, например, унижающие достоинство партнера характеристики, может быть, даже угрозы, если он слабее. В результате снимается или минимизируется негативное эмоциональное состояние, однако не достигается действительное разрешение конфликтной ситуации. Направленное лишь на отведение личной угрозы решение и соответствующие действия выдаются подчас как единственно возможный подход («Этот человек иного обращения с ним и не заслуживает»). Из сферы сознания вытесняется и остается незамеченной возможность иных, более продуктивных подходов к ситуации.