ь чужое поведение, чем свое, больше уделять внимания чужим особенностям, чем своим, по крайней мере на первых порах, пока не придет необходимое равновесие и уверенность.
И., 21 год, студентка. Группа общения была для меня очень значимой вехой. Я шла туда не с праздным любопытством или с чисто научным интересом. Мне нужен был внешний сильный толчок, чтобы изменить положение тупика, в котором я, на мой взгляд, тогда находилась. Внутренне я была готова к изменениям, поэтому все, что было на занятиях, ложилось на «подготовленную почву». Главное, что дала мне группа тренинга, это освобождение, говоря психологическим языком, от старого идеального образа «Я». Мне казалось, что чем сдержаннее, «целомудреннее» поведение, тем с большим уважением должны относиться к человеку окружающие. Свою эмоциональность я не хотела, а скорее всего не умела показывать. Из-за необходимости постоянно в себе подавлять непосредственные чувства моя эмоциональная жизнь носила взрывчатый характер. То, что долго сдерживалось, прорывалось наружу надрывно, в неадекватных формах. Все это очень мучило меня. Группа научила меня, вернее, подсказала, как быть более раскрепощенной, убедила в ценности естественного проявления чувств. В последнее время я стала больше доверять себе, доверять своим чувствам, перестала бояться показывать их людям, и я ощущаю, что эмоциональная атмосфера вокруг меня (для меня!) стала намного теплее.
Как показывают самоотчеты, восприятие новых сведений о себе и связанное с этим возможное переосмысление собственного образа или идеального образа «Я» тесно переплетаются с новым взглядом на источники проблем и трудностей общения, с появляющейся готовностью обратиться к себе самому в этом плане. Вот несколько примеров такого рода.
О., 26 лет, слушательница ВКШ. Многие проблемы, с которыми я пришла в группу, к концу показались мне надуманными или не совсем верно сформулированными. Поняла, что проблема трудности общения во мне самой: в недостаточном интересе к людям, нежелании до конца открыться, довериться. Отсюда и настороженность по отношению ко мне. Мое познание других останавливается на каком-то поверхностном уровне, ограничивается выводами на уровне фразы, жеста. Отсюда – ошибки. То, что кажется сущностным в человеке, оказывается далеко не главным. Человек сложнее, многообразнее, противоречивее.
С., 23 года, инженер. Группа общения раскрыла для меня некоторые мои черты, которых я раньше не видел или игнорировал, и это непонимание и слепота были для меня постоянным источником мучительного состояния неудовлетворенности и раздражительности в общении с окружающими. Группа общения позволила мне взглянуть на себя глазами других людей. Я определил свой главный недостаток – чрезмерное самолюбие и самомнение… Самолюбие, чрезмерно раздутое, и агрессивность – это мои два главных врага, которые мешают мне жить так, как хотелось бы, как надо. Они раздуты сверх меры, и потому они управляют мной, а не я управляю ими.
А., 20 лет, студент. С опытом группы я связываю, во-первых, новое, что узнаю о моих проблемах в общении. Например, открытое мною огромное самолюбие, которое, по-моему, и есть моя основная проблема и недостаток. Именно из-за самолюбия не получается у меня нормальное общение. Группу вспоминаю и тогда, когда что-то удается в себе исправить, и тогда, когда уже совсем невмоготу, вообще всегда, когда всплывают мои проблемы.
Чрезвычайно характерной гранью рассматриваемого типа эффектов перцептивно-ориентированного тренинга является напряженный эмоциональный контекст, в котором происходит узнавание себя и своих проблем, изменение своего старого образа и/или своего идеального «Я». Выражения вроде «была шокирована», «меня поразило» и т. п. то и дело встречаются в самоотчетах. Вот примеры подобного рода.
В., 26 лет, психолог. Некоторые открытия шокировали меня. Так, я считал себя незлопамятным, необидчивым, не умеющим завидовать. Но, как оказалось, определенные мои состояния с большим трудом допускают иное толкование, чем зависть, обида, неумение прощать. Кроме того, я почувствовал, что не уверен в себе и что раньше это маскировалось самолюбованием и самоуверенностью. Из приятных открытий хочется выделить два главных: я способен не просто делать вид, что радуюсь за другого, но испытывать искреннюю радость и, во-вторых, мне кажется, что я в состоянии испытывать чувство удивления. Последнее для меня ново, потому что до сих пор наряду с большой любознательностью я никогда не замечал, что необычное меня удивляет.
М., 23 года, студентка. Постоянно вспоминаю мнения группы. Я-то пребывала в счастливой уверенности, что большинству людей, с которыми общаюсь, нравлюсь. Всегда старалась быть милой – всем. Неприязнь группы ошарашила. Так вот оно что! Теперь стали понятнее отношения с Л., С., А. Встряска в группе заставила, наконец, выбрать себя из многих моих ролей: прямота – пусть иногда неприятная; свобода и естественность реакций – говорить только то, что чувствуешь, «не вилять хвостом», поступать в соответствии со своими представлениями о жизни, не мельчить в угоду ожиданиям окружающих. Учиться пониманию и активной доброте. Сменила позицию в общении; раньше – была закрыта, подстраивалась под человека, теперь – иду с открытым забралом. А, может быть, так кажется? Может быть, только хочу так идти?
Н., 29 лет, преподаватель. Негативизм группы в отношении ко мне ошеломил меня. Сначала я удивилась – неужели это обо мне? А потом подумала, глубоко обидевшись: что ж, эту роль, которую вы мне навязываете, я и буду играть. И играла, глупая, а как было бы хорошо быть обычной с этими людьми. Как я часто думаю о них теперь и как хочется встретиться с ними! Ведь это так важно, когда о тебе думают, пусть плохо, но главное – ты интересен кому-то, ты – объект его внимания. Главное, что я поняла теперь после общения с людьми в группе, – это то, что я неправильно веду себя в конкретных ситуациях. Когда встречаю незнакомого человека, я всегда задаю себе вопрос: кто он, как живет, какой дома, на работе, в интимных отношениях? И всегда мысленно отмечаю, что привело меня к тому или иному выводу. Но в группе я столкнулась с парадоксом, а может быть, это не парадокс, а просто признак моей поверхностности и бестактности. Дело в том, что, видя человека и понимая или догадываясь о нем, о его сокровенном, я не умею сделать правильного вывода о том, как вести себя с ним, как подстроиться к нему в конкретной ситуации. Меня постоянно «заносит», и, когда я после думаю о случившемся, мне становится жарко от стыда. Раньше я всего этого не осознавала, а теперь постараюсь сознательно останавливать себя, чтобы продумать варианты.
Большинство приведенных выше фрагментов отчетов касалось ситуаций, когда новые сведения о себе воспринимались участником как негативные. Но процесс самодиагностики в группе не сводится лишь к ситуациям такого рода. Порой открытием для участника оказывается позитивная информация, которую по тем или иным причинам он ранее не получал или не воспринимал.
Л., 21 год, курсант. Я 21 год был уверен, что наилучшая позиция для меня в общении – молчать. А сейчас с огромным удивлением вдруг обнаружил, что все наоборот, что я, оказывается, могу нравиться людям как собеседник! Я уже не говорю о том, какое это огромное наслаждение иметь возможность свободно общаться с людьми.
Д., 22 года, студент. Меня очень поразило, что ребята из группы приглашали меня на встречи с ними (хотя и не очень удачно, в период экзаменов в аспирантуру). Я считал себя полным аутсайдером в группе, с которым никто не захочет поддерживать отношений. Было больно. И я не верил в отношения с ребятами из группы. А меня вдруг пригласили, не предали забвению.
Наконец, следует отметить, что перцептивная самодиагностика в тренинге не всегда состоит в опровержении сложившихся ранее представлений о себе или их существенном дополнении. Иногда она сводится к подтверждению, что существовавшие до группы представления о себе в целом верны. Вот подобного рода случай.
Б., 32 года, преподаватель. Я был, видимо, не самый подходящий субъект для включения в группу. Дело в том, что мои проблемы – на сегодняшний день – лежат главным образом не в сфере общения. По крайней мере, субъективно я свое взаимодействие с другими людьми не осознаю как конфликтное, трудное, трагичное и т. д. В группе убедился, что мой «Я-образ», как мне показала система «зеркал» этой группы, годится. И то, что «я пускаю только в переднюю», – нормально, ибо в «квартиру» вхожи несколько человек с «ключами на всю жизнь и без права передачи». Потребность «себя обсудить», о себе послушать есть у всех, но она у всех по-разному напряжена: у кого – более, у кого – менее. Так вот у меня – менее, и это не в силу какой-то субъективной «самодостаточности», а потому, что у меня есть возможность удовлетворения этой потребности внутри семьи, редчайшая, как я понимаю, возможность. И группе я благодарен за то, что острее почувствовал бесценность того, что имею. Тот «Я-образ», который отражается моей Татьяной (женой. – Л.П. ), не только приемлем (то есть я его в целом принимаю, хотя он отнюдь не из одного розового цвета состоит), но и адекватен. Свидетельство тому – сходство образов, отражаемых другими.
Но вообще говоря, более типичной, конечно, является ситуация, когда участник группы отчасти изменяет, отчасти подтверждает свои представления о себе, как об этом говорится в следующем самоотчете.
Н., 25 лет, студент. Группа дала мне обратную связь – информацию о том впечатлении, которое я произвожу на окружающих меня и взаимодействующих со мной людей. Эта информация частично явилась для меня новой, частично подтвердила мои представления о том, как я вижу себя «со стороны»… Кроме того, группа позволила мне как-то эмоционально прочувствовать то впечатление, которое я произвожу на окружающих, – это для меня ново и чрезвычайно удивительно.