своих кармических задач.
Вторая роль семейного эгрегора — он учит групповой работе. Он формирует ответственность перед группой (семьей) и учит находить свое место в группе — это простейшая модель общей ситуации человека, ищущего свое место в мире. В то же время он представляет сильнейшее искушение, ибо с появлением детей эго, впервые выходя за пределы личности, бесчинствует несказанно.
Третья роль семейного эгрегора — он демонстрирует родителю модель эволюции в миниатюре. Наблюдая день за днем за развитием своих детей, он может получить неожиданные ответы на самые разнообразные вопросы, его интересующие… если умеет смотреть: эгрегор часто говорит на языке символов, подобно подсознанию в сновидениях.
И наконец, быть может, главная, четвертая роль семейного эгрегора — он вынуждает человека заниматься воспитанием своих детей, в ходе чего с ним (часто помимо его воли) и происходят важнейшие изменения и расширение сознания. Весь следующий пункт, посвященный проблемам воспитания детей, можно читать с двух точек зрения: с точки зрения того, что нужно ребенку, и с точки зрения того, какое воздействие на родителя оказывает та или иная ситуация и какие изменения в нем предполагает эгрегор.
Как утверждают индийские мудрецы, ребенок есть чужая душа, данная родителям на воспитание. Душа не совсем, конечно, чужая — между родителями и детьми всегда есть кармическая связь — но уж точно не своя, то есть не являющаяся полной личной собственностью. Возможность осознания своих кармических обязанностей по отношению к ребенку прямо зависит от эволюционного уровня родителя, а степень этого осознания непосредственно влияет на эффективность воспитания и жизнь в семье. Эгрегор каждый раз ждет от родителей чего-то вполне определенного, и ошибки обходятся очень дорого.
Обязанности родителей перед детьми можно условно разделить на две группы: первая группа касается защиты от внешнего мира и поддержания существования, вторая группа относится к обучению.
Защита. Каждый ребенок рождается с определенной кармической программой, и в момент зачатия ему открывается канал связи с его высшим кармическим эгрегором, который и обеспечивает ему защиту, иногда с помощью родителей, иногда без них. В судьбе любого человека (и не только в детстве) этот эгрегор предусматривает определенный уровень безопасности, каковой и поддерживает: старания чересчур заботливых родителей поднять этот уровень выше предусмотренного эгрегором всегда неэффективны и обречены на неудачу: на какой-то момент их бдительность угаснет, и ребенок (с их точки зрения) опять лишь "чудом" избежит смертельной опасности.
Навязчивое беспокойство матери по поводу ребенка, находящегося (временно) вне сферы ее видимости, мешает эгрегору следить за ее отпрыском; гораздо правильнее с ее стороны будет послать охраняющую мысль ("все будет хорошо") и предоставить заботу эгрегору.
Здесь важно то, что в защиту ребенка включается (наряду с его высшим кармическим эгрегором) семейный эгрегор. Чем последний энергетичнее, чем более дружной, сплоченной и благожелательной является семья, тем выше ее устойчивость и, в частности, тем меньше грозят ее членам разные мелкие и крупные несчастные случаи, случайности и вероятности. Мать фактически больше заботится о безопасности ребенка, когда она старательно подметает пол, чем когда в очередной раз звонит туда, где он должен сейчас находиться.
Другой момент заключается в том, что ребенок должен научиться сам включать каналы связи со своими эгрегорами и получать от них помощь и защиту. А если непосредственной родительской защиты ему хватает, то эти умения ему ни к чему, и он их не вырабатывает. Другими словами, материнская юбка отгораживает ребенка от Бога.
Обучение. Обучение есть не что иное, как открытие канала связи с эгрегором. По этому каналу человек по желанию и необходимости получает из эгрегора и передает в эгрегор определенную информацию и энергию. Для того чтобы информация из эгрегора поступала в понятном для прочих людей виде, человек должен выучить общепринятый язык данного эгрегора (религии, науки, искусства и т. д.), хотя общение с ним идет, в конечном счете, на более тонком, телепатическом уровне. Однако знание языка еще не дает возможности открыть канал: нужно еще согласие эгрегора, то есть, говоря обычным языком, соответствующие способности и таланты.
Итак: учитель не учит. Он сообщает ученику язык и, главное, его вдохновляет, то есть повышает его энергетику и направляет его внимание в сторону соответствующего эгрегора. А специфическая информация и энергия из эгрегора сама идет к ученику. А если она-таки не идет, учитель может фальсифицировать этот процесс, передав ее через себя, — это называется натаскиванием. В результате натаскивания у ученика образуется слабенький канал в квази-эгрегор, созданный для него лично данным учителем.
Воспитание поведения. Следует четко различать этику эгрегоров коллективов, окружающих ребенка (его семьи, социальной прослойки, страны), и этику его высшего кармического эгрегора. Образование каналов в эгрегоры первого типа называется социальной адаптацией; создание канала в высший кармический эгрегор есть формирование личной этики и тесно связано с эволюционным развитием человека. Поэтому, чтобы не путать эти понятия в сознании ребенка (и своем), родители должны в каждом конкретном случае четко их разграничивать; а соответствующее обучение носит совершенно различный характер.
Социальные поведенческие нормы — это прежде всего язык, часто даже просто символика, по которой определяется групповая принадлежность. Выходя в туалет, человек, извиняясь за нарушение группового поля, должен, в зависимости от социального слоя, сказать "простите, я на минуточку отлучусь" или "ну, я ссать пошел" и сказать одно вместо другого или промолчать есть грубое нарушение этики соответствующей группы. И эта символика постигается ребенком как таковая, как язык: он приучается поступать так-то потому, что "так принято, так удобно, так все поступают, иначе тебя не поймут". Старших не следует перебивать; старушек, по их просьбе, следует переводить на другую сторону улицы; учителей в глаза следует называть по имени и отчеству. Все это именуется социальной адаптацией и должно выполняться рефлекторно: включен канал подсознание — эгрегор данного социального строя. Но: следует ли довести старушку до дома и стоит ли расспрашивать ее о трудностях жизни и помогать в дальнейшем, скажет уже только высший кармический эгрегор. Это значит, что в момент, когда пожилая женщина благополучно доведена до спасительной кромки тротуара, происходит переключение эгрегора (с социального на высший) и, соответственно, переключение этики; внимательный наблюдатель заметит это по перемене выражения лица человека.
Задача социальной адаптации не сводится, конечно, к изучению соответствующего языка; она требует еще и умения в некоторых ситуациях смирять себя, вписываясь в соответствующие рамки. Иногда очень хочется физически уничтожить врага или хотя бы пощипать его внешний вид, но вот почему-то нельзя. Здесь апелляция воспитателя к суровым законам жизни ("нельзя — и все", "нельзя, потому что потом тебе хуже будет" и т. п.) малоубедительна и, главное, неутешительна. Тогда воспитатель (интуитивно правильно) пытается обратиться за помощью к высшему эгрегору воспитуемого и терпит, как правило, жестокое фиаско, но не потому, что обращается не туда, а потому, что не так. "А где твое благородство?", "Прости его, и он тебя в другой раз простит", "А вы помиритесь и снова будете так хорошо играть вместе", — все эти советы повисают в воздухе. Умение, как говорили в старину, менять гнев на милость дается нелегко и усваивается не всеми, особенно в наше время, когда и добродетелью-то особой не считается. Здесь возникает типичная ситуация: психическая тяжесть давления внешнего мира через социальный эгрегор очень велика, но облегчить ее может частичный перенос на высший кармический эгрегор. И возникает естественный вопрос: как подключить к нему ребенка?
Первое, что следует всегда помнить: любой кармический эгрегор дает указания человеку в форме внутренних импульсов и желаний, своих мыслей и чувств. Позиция "я лучше знаю, что мой ребенок хочет" здесь неприменима. Если у ребенка не появляется совесть, то внешней коррекцией его поведения (включая призывы ее иметь, апелляции к чувству жалости к измученным родителям и т. п.) можно добиться лишь того, что ребенок в определенном узком круге ситуаций будет вести себя так, как будто у него есть что-то вроде совести. Плохо при этом то, что теперь, когда эти ситуации отнесены подсознанием к ведомству определенных социальных эгрегоров (и человек, оказываясь в них, действует по их этике), совесть, то есть индивидуальная этика, в них проявиться в принципене может: работает канал связи не с тем эгрегором.
Второе существенное обстоятельство заключается в том, что канал к эгрегору включается только тогда, когда человек ищет контакт с данным эгрегором. И если ребенку все ясно и у него нет проблем, канал не откроется. Поставив ребенка перед проблемой, нельзя поддаваться искушению направить его мысли в правильном, "моральном" и тому подобных направлениях: это значит перекрыть ему канал индивидуальной этики. Хотя, с другой стороны, конечно, страшно убедиться в результате объективного теста, что ребенок растет вполне бессовестным.
Однако основную работу по воспитанию берет на себя семейный эгрегор. Конечно, некоторую (часто отрицательную) роль играет собственно "процесс воспитания" в том смысле, как это понимают родители: нотации, наказания, поощрения и т. п. Более существенна семейная среда, в которой растут дети (сила примера, обязанности по дому), но главное — это прямое (телепатическое) энергетическое и информационное воздействие семейного эгрегора; внешне это воспринимается как то, что дети "сами по себе" вырастают, обладая определенными положительными (или отрицательными) ка