– Может, мы уже закончим трепаться? – из-за стеллажа выскользнула Соль и, громко ударив рукой по столу, отвлекла их. – Напомни, Эбель, что мы ищем?
– Я пока сама не знаю, но…
Эбель расстегнула черную сумку с эмблемой академии и достала оттуда старую карту Санди, сложенную втрое.
– Опа. – Ноа убрал со стола ноги и наклонился поближе. – Будем искать сокровище Дэйви Джонса?
– Те цифры, что мы нашли на могильных плитах, – это координаты. И они ведут вот сюда, – Эбель ткнула ногтем с черным облупленным лаком в нарисованный круг.
– Наша академия, – произнес Джосайя для Ноа и Соль.
– Так вот где мы находимся? Офигеть как далеко, – удивилась Соль.
Эбель сразу вспомнила рассказ о том, что всех похищенных скур везли сюда с закрытыми глазами.
– Прикинь, зануда, – хихикнул Ноа, – и я каждый раз хожу через лес пешком, а потом вот тут ловлю попутку, – он указал шоссе.
– Надеюсь, в облике красивой девушки?
– Да, Соль. В твоем. – Ноа откинулся на спинку стула.
Соль наконец-то села рядом с Эбель.
– Почему координаты указывают на академию? – Джосайя сверял цифры из шифра с цифрами по контуру карты. – Что это может значить?
– Может, что ответ спрятан где-то здесь? Ну, в соборе?
– Или он указывает на человека, который находится в соборе.
– Слушайте, это может быть все что угодно. Книга, могила, комната, не знаю… наша кухарка миссис Грин.
– А может, Эбель неправильно разгадала загадку?
– Тогда, может, сам попробуешь, Ноа?
– Так, – наконец перебил этот гомон Джосайя. – Замолчите. Мешаете думать.
Все послушно затихли и погрузились в тишину на долгие десять минут. Правда долгие. Будто к десяти минутам надо было прибавить еще нолик, и тогда получилось бы целых сто минут тишины.
– Fly me to the moon… – запел Ноа, глядя на луну за окном. – And let me play among the stars[26].
– Тебя попросили закрыть рот, – сказала ему Соль.
Ноа замолчал.
– Hello, it’s me[27], – а потом шепотом затянул очередную песню.
– Нет, только не Адель… – опять не дала ему допеть Соль.
– Да что не так? – вздернул плечи Ноа. – Что тебе не нравится?
– Ты всегда поешь в самый неподходящий момент! Что на зачетах, что за завтраком, что в прошлый раз на кладбище.
– На кладбище я даже не пел!
– Ноа, – вдруг сказала Эбель, и тот быстро переключился с Соль на нее, – а спой еще раз то, что ты пел на кладбище.
Джосайя поднял голову, будто поняв, почему она попросила это сделать.
– Да я же сказал, что не пел.
– Пой, – скомандовал Кэруэл.
– Мир духов даст тебе ответ, – прочистив горло, завыл Ноа. – Ищи могилу тридцать девять и ту, что не имеет мертвеца. За ними…
– Троица святая ждет тебя, – Эбель с Джосайей проговорили последние слова вместе с ним.
– За могилами скрыта святая троица. Вот что мы упустили, – теперь их поняла и Соль.
– Значит, нам нужно вернуться на кладбище и опять порыться в могилах? Точнее, за ними? – Эбель встала со стула.
– Да, идем скорее, – сказал Джосайя, и все направились к выходу.
Только Ноа так и остался сидеть за столом.
– А зачем?
Ему не ответили. Как обычно.
– Нет, погодите, зачем идти на кладбище, если святая троица здесь?
Они остановились и повернулись к нему с недоумением.
– Если это опять твои шуточки, то…
– Да нет же, я говорю серьезно. – Ноа поднял руки, показывая ладони, будто сдается. – А вы что? Правда не знаете?
– Ну, если бы знали, то явно бы не поперлись на кладбище. – Соль опять села за стол.
– Мистер Кэруэл, вы тоже не в курсе? – Ноа растянулся в улыбке.
– Нет. Не в курсе, – ответил он с каменным лицом.
– Черт! Да я опять, – Ноа хлопнул в ладоши, – превзошел самого умного чувака этой академии.
Джосайя тяжело вздохнул и устало потер глаза.
– Говори уже.
– Вы все еще думаете, что спичечный коробок был бы полезнее меня?
– Говори! – Соль толкнула ногой стул Ноа.
– Святая троица – это название капеллы, которая стоит в восточной части собора. Там раньше покоились какие-то мощи кого-то мощного дядьки, но сейчас там покоятся плесень и разруха. Эту часть собора решили не восстанавливать.
– А ты откуда знаешь про капеллу? – спросила у Ноа Соль.
– Тебе лучше не знать, чем я там занимался. И почему среди парней мы называем это место тройничком.
– Боже… – поморщилась Соль.
– А сейчас следуйте за мной, так и быть, покажу вам тайное место для свиданок влюбленных парочек, – сказал Ноа, и теперь все послушно двинулись уже за вторым умным чуваком[28] этой академии.
Полукруглая капелла встретила новых гостей не очень приветливо. С протекающей крыши падали капли и громко разбивались о лужи на полу. Деревянные балки под потолком почти сгнили, а склизкие камни, из которых и были возведены стены, покрылись черной, ужасно пахнущей плесенью. На трех витражах некогда разноцветные стеклышки собирались в общую картину. Трое мужчин, висящих на крестах.
– Интересное место для романтических свиданий, – сказала Соль, проведя пальцем по мокрому камню.
– При свете свечей и с томной музыкой выходит очень даже ничего.
Раньше потолок явно был расписан красивыми сюжетами из Священных Писаний, но сейчас там сложно было что-то разглядеть.
– В этой части собора был пожар, – сказал Джосайя, когда увидел, что Эбель светит фонариком на сажу. – Капеллу после этого забросили, так как посчитали ее оскверненной, поэтому восстановить ничего так и не удалось.
– Витражи выглядят нетронутыми, – Эбель оглядела их поближе.
– Это верно. – Джосайя тоже подошел к витражам. – Святое место не просто так свято.
– Что мы ищем? – спросила Соль.
– Давайте пока осмотримся. Может, что-то будет сильно выделяться?
– Типа, как эти витражи? – уточнил Ноа.
Эбель хмыкнула, уловив намек.
– Как они самые.
Она положила руку на стекло и, проводя по нему ладонью, искала… да она сама не знала, что именно. Надеялась лишь на то, что, как в лучших фильмах про Бена Гейтса, где-то тут окажется спрятана кнопка, открывающая тайный проход.
– Вы ищите здесь, а я осмотрю стены. – Соль вернулась в начало капеллы.
Она, наверное, тоже думала, что снимается в «Сокровищах нации».
Джосайя закопошился и вытащил из кармана крестообразный ключ – выскользнув из потных ладоней, тот упал на пол, – а следом аккуратно сложенный лист бумаги.
– Кажется, ответ мы найдем здесь, – сказал он.
Ноа поднял ржавый ключ и, повертев в руке, протянул профессору.
– Что это? – кивнул он на лист.
– Это новый шифр, мои пытливые умы.
– На каком это языке?
– Древнегреческом.
– О! – воскликнул Ноа. – Реджис последнее время читает книги на нем! Я могу попросить его перевести это. Ну, типа, домашка моя. Чтоб не спалиться.
– Если ты не забыл, Ноа, мой дар – помнить все на свете. Стоит мне прочитать одно слово, как я запомню его на всю жизнь. И, знаешь ли, мне нравится быть самым умным чуваком этой академии, поэтому, оправдав это звание в очередной раз, напомню, что я в идеале знаю все языки этого мира. Древнегреческий тем более.
– Скучное у нас расследование тогда, – обиженно забубнил Ноа, – за нас все делаете вы.
– Ну, учились бы чуть лучше, переводили бы такие легкие тексты сами.
Эбель бросила затею изучать витраж и подошла к профессору. Как ни странно, буквы ей были знакомы, и она даже смогла коряво, но перевести одно слово.
– Камень… – сказала она.
– «Камень отверженный, душа неприкаянная», – договорил Джосайя. – Я уже начинаю сомневаться, что ты сказала правду по поводу своего дара.
– Не поверите, мистер Кэруэл, но даже я в этом сомневаюсь, – добавила Соль.
– И я, – Ноа не мог промолчать, когда все высказали свое мнение, а он нет.
– Значит, мы ищем камень? – сменила тему Эбель. – Или чью-то душу? Что означает «отверженный камень»? Как камень вообще может быть отверженным?
Эбель мысленно поблагодарила их за то, что не стали давить и расспрашивать о ее даре. Она давно хотела им все рассказать, но боялась, что ее вранье они воспримут как нож в спину. Отвернутся, не простят, ведь они уже успели сблизиться. Или, что еще хуже, начнут умолять ее связаться с их мертвыми родственниками, чтобы передать им сообщение, и все такое. Прошлая (а если честно, единственная) подруга просила Эбель именно об этом. А когда она отказала, Леа рассказала всей школе, что вместе с ними учится скура. Так Эбель и обзавелась клеймом больного подростка, сошедшего с ума. И все поверили в это охотнее, чем в то, что с ними учится исключительная. Больше Эбель свой секрет не доверяла никому. И никому не говорила правду о даре, который так тщательно скрывала.
– В Евангелии от Матфея, – начал Джосайя, – Спаситель говорит: «Неужели вы никогда не читали в Писании: камень, который отвергли строители, тот самый сделался главою угла? Это от Господа, и есть дивно в очах наших? Потому сказываю вам, что отнимется от вас Царство Божие и дано будет народу, приносящему плоды его; и тот, кто упадет на этот камень, разобьется, а на кого он упадет, того раздавит».
– Все еще ни черта не понятно. – Ноа прислонился к мокрой стене и, поняв, что он испачкал свою джинсовую в желтый цветочек рубашку, принялся отряхивать с нее черную плесень.
– Речь идет о краеугольном камне. Безупречно ровном и лежащем в основании конструкции. Точнее, в ее углу. Поэтому и говорят: «На кого он упадет, того раздавит». Так как стена просто обвалится.
– Значит, нам надо искать камень в углу. Элементарно! – обрадовался Ноа.
– Вот этот? – крикнула им Соль.
– Еще элементарней!
Они подошли к ней и увидели идеально ровный обтесанный камень внизу угла капеллы.
– Только вот есть проблема, Ноа. Вытащишь его, стена рухнет, – напомнила Соль.