Обычно такие спектакли заканчивались в закрытой комнате или, еще хуже, в кладовке. Но в этот раз все пошло не по плану.
– Наконец-то отрастил яйца. Держи весь кошелек.
Кажется, на это Арни и рассчитывал.
– Ты в своем уме? – Мама швырнула тарелку в раковину. – Ты как его воспитываешь?
– Не лезь, женщина. Тут два мужика беседу ведут. Иди вон, нюни своему младшему сопляку подотри.
– Ноа – прилежный мальчик! Он никогда бы не позволил себе так выразиться за столом!
Арни молча обогнул стол и, стараясь не отвлекать родителей, поторопился к выходу. Надо было успеть улизнуть из дома, пока мама с папой не начали швыряться друг в друга посудой.
В небе медленно поднималась круглая луна. Она провожала яркий красный закат и готовилась встретиться с роскошной ночью. А ночь сегодня и правда должна была быть одной из лучших. Арни, обойдя мамину машину, шмыгнул к окнам комнаты на первом этаже. Внутри настольная лампа отбрасывала тусклый свет. Тихо играла музыка. И стоило постучать по стеклу, как шторки дернулись, а окна открылись.
– Ну, что? Получилось? – Арни вылез из комнаты наружу.
– Еще бы! Держи свою долю.
Арни взял из рук несколько зеленых купюр и, пересчитав, спрятал в задний карман.
– Спасибо, бро! Ты лучший! – Ноа от радости почти что прыгал на месте.
– А теперь превращайся обратно в себя.
Пара секунд – и на улице стоял не Арни, а Ноа.
– Ближайший месяц не дам себя копировать, понял? – Арни потрепал его по кудрям. – Мне не нравится чувствовать все, что чувствуешь ты. Да и слышать тоже. И так родительского ора хватает.
– Понял, не тупой.
– Не задерживайся, окей? Мне не нравится спать на твоей кровати.
– Я мог бы тебе сказать, что я мигом, но мне нужно чуть больше, чем миг! – Ноа отсалютовал брату и побежал на вечеринку.
Ноа не понял, как и когда получил свой дар. Однажды он просто проснулся в облике Арни. Отец просто обнял его. Просто дал денег. Просто разрешил погулять. Мама не заставила его перед завтраком решать уравнения. Не пригладила его кудри. Не проверила одежду на чистоту. Хорошо, что Арни до этого мирно спал в своей комнате, а когда Ноа был в душе, проснулся и, выйдя попить воды, не понял, почему с ним никто не здоровается.
Ноа почти сразу рассказал обо всем брату. Он сначала не верил в это и все отрицал. Боялся, что от него отвернутся, отправят в психушку, детский дом или, еще хуже, к бабушке в Канаду. Но Арни сказал лишь:
– Это так круто, чувак!
Они не стали сообщать обо всем родителям. Решили, что раз у тех есть секреты, то они должны быть и у них самих. Да и проворачивать всякие штуки вроде: «Ноа, сдай за меня математику, и я разрешу тебе гулять ночью в моем облике» или «Ноа, отца вызывают в школу. Сходишь вместо него?» – было полезно для них двоих.
Ноа не пришлось учиться своему дару. Он просто брал и превращался в других. Да, кожа безумно зудела несколько дней после. Болели волосы. Ну, прямо вот волосы. И прямо на всем теле. Ныли десны. Звенело в ушах. Трещало в голове. Короче, нужно было несколько дней на восстановление заводских настроек. Но Ноа и к этому быстро привык. Лежал в холодной ванне, делал массаж головы, пил кучу обезбола. Но была еще одна проблема, которая сильно ему мешала. Тот, в кого он превращался, все слышал и чувствовал. Так, отец чуть не сошел с ума, когда Ноа в его облике ходил на школьные собрания. Он все говорил про голоса в голове и, кажется, даже записался к врачу. Но тот сказал, что отец просто утомился на работе.
В голову Ноа приходила куча безумных мыслей, как можно использовать свой дар, но Арни останавливал его. Он слишком хорошо знал младшего брата и поэтому не давал ему делать ошибки, о которых тот бы жалел.
Однажды Ноа чуть не похитили. Мужик в черном плаще пробрался в их дом. Это было после развода родителей. Они разъехались по разным странам и оставили уже взрослых детей в Санди. И Ноа повезло, что его брат из рок-н-ролльщика вырос в доблестного копа, который, быстро среагировав на шум, пришел к нему на помощь. Ну, чем закончилась история, собственно говоря, понятно. Ноа оказался в академии. Кстати, для мальчиков. Именно так и думали мать с отцом. И подтверждения Арни им было достаточно.
– Чтобы я еще раз поехала с тобой в город, – ворчала Соль. – Никогда! Ни при каких обстоятельствах!
– Да ладно, зануда. Ты же давно хотела побывать в Санди. Вот я и осуществил твою мечту!
– Мужик на фуре чуть не убил нас…
– Он хотел подружиться, – пожал плечами Ноа.
– Он угрожал тебе ножом!
– Ну, все дружат по-разному!
Они подходили к полицейскому участку. После нескольких часов блужданий по лесу асфальт под ногами не мог не радовать Соль. Ноа привык к таким вылазкам и даже перестал жалеть свои единственные дорогие кроссы на это. Но Соль смириться с грязью, рыхлой землей, торчащими корнями и паутиной на кустах пока не могла. Она до сих пор отряхивала куртку с юбкой и дергалась, когда ветер касался ее шеи.
«Ноа, на мне паук!» – кричала она, махая руками около головы.
И Ноа каждый раз говорил ей, что никого там нет.
Кэруэл оказался хорошим мужиком. Не таким противным, как мистер Льюис, и не таким душным, как мистер Стинг на своих философских уроках. Хоть местами Джосайя и бесил своими «я знаю лучше», в нем было и много хорошего. Самое главное, он прикрывал их задницы перед Деборой и другими преподавателями. Как и сейчас. Сказал, что оставил двух студентов на отработку за плохое поведение, поэтому искать Соль с Ноа никому не пришло бы в голову. Да, перед тем как они ушли, Джосайя прочитал им лекцию о безопасности в лесу, на дороге и в городе. Десять раз напомнил, что конкретно они должны найти и как им не спалиться в полицейском участке. Но Ноа слушал вполуха, поэтому запомнил лишь то, что им надо в архив. И что найти надо Тимо Фобса. А остальное не так важно.
– А если брат узнает тебя? – Соль стояла рядом с Ноа и выглядывала из-за дерева в парке напротив участка.
Издалека было видно, что у шлагбаума стоит сержант, в будке сидит еще один офицер, досматривающий въезжающие и выезжающие машины.
– Не узнает, – уверял ее Ноа. – Я же буду в облике какого-нибудь полицейского.
– Это хреновая затея, – засомневалась Соль. – Просто превратись в Арни и пройди в архив.
– Никто не может пройти в архив без какого-то там специального разрешения. Даже если я превращусь в Итана Палмера, самого главного дядьку с самыми крутыми погонами, я не смогу туда зайти без допуска.
– Я подожду тебя здесь. – Соль опять выглянула из-за дерева, окинула глазами участок и, сомневаясь в их затее, обняла себя руками. – Не хочу, чтобы меня поймали и посадили в тюрьму.
– Мы не сможем без тебя все это провернуть, зануда. Тем более так сказал Джосайя.
– Давно ты начал слушать Кэруэла?
– Ну, сама мозгами пораскинь, – Ноа обхватил ее за плечи и повернул к себе, – здесь нам помочь можешь только ты, а точнее, твой дар. Я отведу тебя в комнату для допросов, она ближе всего к архиву. Ты прыгнешь в зеркало и пройдешь в соседнюю комнату. В папках покопаешься и возьмешь все, что надо.
Соль все еще сомневалась.
– И самое главное, нас не засекут камеры. Никто вообще ничего не поймет.
– Мы украдем дело из архива полицейского участка, Ноа! – Она повысила голос, но, оглянувшись на мимо проходящих людей, заговорила тише.
– Мы не будем его красть! – шептал Ноа. – Мы найдем нужную информацию и вернем папку на место.
Соль прикусила губу. Ей было сложно решиться на такое, тем более Ноа знал, что она была плохой актрисой и ей будет трудно строить из себя преступницу. Она сильно сомневалась. Пыталась договориться сама с собой. Принимала решение.
– Помни, ради чего мы это делаем, – погладил ее по руке Ноа. – Мы должны спасти академию.
– Ладно, – цокнула Соль. – Только давай без геройских реплик.
– Умница, зануда. Ну так что? Идем?
Ноа сделал шаг назад и, вздохнув, закрыл глаза. Кожа зачесалась, будто под ней забегали скарабеи из фильма «Мумия». Они пытались найти выход и, разъедая плоть, рвались наружу. Зуд сменился болью. Дыхание заканчивалось. Легкие горели, сжимаясь в грудной клетке. Кости ломило. В ушах стоял дикий звон. Еще пара секунд потерпеть – и все закончится. Еще пара секунд – и Ноа сделает вдох.
– Это выглядит мерзко, – поморщилась Соль, когда Ноа закончил свое превращение.
– Когда я превращался в твоего айдола, ты так не говорила, – подмигнул он ей.
Ноа принял облик офицера, которого видел в участке всего несколько раз. Он заходил к Арни в кабинет и отдавал какой-то там отчет. И еще пару раз приносил кофе и звал в бар после работы. Видимо, выпрашивал так повышение. Как звали этого офицера, Ноа не знал. Он лишь понадеялся на то, что сегодня не его смена. Ну, или что у него есть брат-близнец, который неожиданно пришел его навестить.
– Идем, зануда. – Ноа взял Соль под локоть. – Сделай вид, что ты плохая девочка. Иначе никто нам не поверит.
– Я-то с этим справлюсь, а вот справишься ли ты с ролью хорошего полицейского – вопрос.
Они вышли из-за деревьев и, пройдя через парк, приблизились к пропускному пункту.
– Эй, Ральф, – Ноа прочитал имя на шевроне сержанта. – Как делишки?
– Отвали, Зак, – кинул ему тот.
– Кто пришел. Еще и в свой выходной, – крикнул офицер из будки. – Палмер еще не приехал, задницу лизать пока некому.
– Что за гражданское лицо? – Ральф ощупал Соль.
Искал оружие, ну и делал то, что делает каждый коп перед тем, как пропустить кого-то в охраняемое место.
– Веду на допрос.
– Что за дело?
Соль кинула испуганный взгляд на Ноа.
– Ритуалка, – вспомнил Ноа труп мужика с проколотыми сосками.
Интересно, расследует ли Арни его до сих пор?
– Так это дело свернули, – сказал Ральф.
И так Ноа получил ответ на свой вопрос. Черт. Они, похоже, влипли.
– Может, после того, что я расскажу, вновь откроют, – выкрутилась Соль. – Мы можем пройти, сержант? Мне больно вспоминать тот ужасный день, тем более убитый был мне близким другом. Я хочу поскорее закончить с этим и пойти домой печь яблочный пирог.