Ральф еще раз осмотрел ее с ног до головы и еще раз кинул полный отвращения взгляд на Ноа.
– Я предупрежу Эдвина. Он встретит вас…
– Не надо, – перебил его Ноа. – Не стоит, друг. Я все сделаю сам.
– Дай ему полизать еще одну задницу, Ральф, – крикнул мужик из будки. – Парнишке нужно повышение. Не видишь, что ли?
Тот тяжело вздохнул, видимо, разочаровавшись в том, что повышение нужно было и ему, и наконец пустил Ноа (точнее, офицера Зака) и Соль внутрь.
Ноа думал, что зайти будет проще простого. А дойти до допросной – так же легко, как и попасть в кабинет к брату. Но, видимо, этот Зак был у всех на побегушках, пришлось пробираться через крики: «Где мой кофе?», «Ты отправил запрос криминалистам?», «Сгоняй купи мне сигарет» и «Сколько еще ждать от тебя отчет?!» Но Ноа ловко отмахивался, обещая сделать все вот прямо сейчас.
– Эй, – раздался знакомый голос. – Зак, стой.
– Черт, – шепнул Ноа Соль.
– Что? – Она испуганно вцепилась в его руку. – Ну все, меня точно посадят… А я говорила, что это хреновая затея. Говорила…
– Арни! Друг мой, – развернулся Ноа навстречу брату, который его же и окликнул.
Тот поморщился, услышав неформальное обращение. Он держал в руках стопку бумаг и явно направлялся к себе в кабинет.
– Лейтенант Эдвин. – поправил его Арни и оглянулся на мимо проходящих офицеров. – Какой я тебе друг?
– Приношу свои извинения. – Ноа выпрямился и вздернул голову.
– Это кто? – Арни кивнул на Соль.
– Веду на допрос.
– У тебя нет полномочий на это. – Арни порылся в листах и, выудив один, сверился с написанным. – А у меня на сегодня допросов не назначено.
– Это свидетель ритуального убий…
– Тише! – Арни осмотрелся. – Я же сказал тебе, что дело закрыто. Куда ты лезешь?!
– Но я…
Арни явно не хотел, чтобы их подслушивали.
– В допросную, быстро, – сквозь зубы сказал он и, протискиваясь через толпу бейсболистов, у которых украли какой-то там мячик за много тысяч баксов, Арни завел Соль с Ноа в кабинет.
Внутри маленькой комнатки были голые серые стены. Одна яркая белая лампочка под потолком. Металлический стол посередине, два стула, стоящих напротив друг друга, и зеркало, которое, как все знали, было вовсе не зеркалом.
– Мисс? – обратился он к Соль.
– Чи, – ответила она Арни.
– Мисс Чи, будьте добры, подождите нас здесь. Я скоро вернусь, и вы расскажете мне все, что хотели рассказать. – Он отодвинул стул, тем самым приглашая присесть. – А ты, Тейлор, за мной. Живо.
Арни вышел из кабинета.
– Давай, зануда, – торопился Ноа, – твой выход!
– Что? А ты? Как я одна?
– Я попробую потянуть время. Но меня надолго не хватит, поэтому торопись! – бросил он перед тем, как оставить Соль одну.
Арни, конечно же, завел его в смежный допросный кабинет, по другую сторону зеркала. Соль беспокойно осматривалась по сторонам и дергала ногой. Переживала. Пыталась настроиться.
– Мы же договорились, что занимаемся ритуалкой после работы. – Арни закрыл дверь на ключ.
– Я… Прости…
– Если кто-то узнает, что мы продолжили искать маньяка, то нам конец. Это дело закрыл не Палмер. Понимаешь?
Ноа кивнул.
– Его закрыл сам Хиггинс. Ослушаться мэра – все равно что подписать лист с собственным разжалованием. Палмер уже сделал мне выговор, когда увидел, что я изучаю все эти символы. Еще раз попадусь, и меня уволят.
– Почему Хиггинс сделал это?
– Ты болван, Зак? – Арни потер глаза. – Дело связано с исключительными. Маньяк – наверняка очередная спятившая скура.
Он сел на стул и устало потянулся. А затем, посмотрев на Ноа, громко цокнул.
– Ты почему без формы? Что на тебе за одежда?
Все вопросы к Джосайе. Это лучшее, что он мог дать парню в два раза худее и ниже его. И если Ноа его пиджак был велик, то на Заке он расходился по швам.
– Да я пролил кофе на себя, вот и надел что было.
Арни помотал головой. Кажется, Зака ждет выговор. Прости, Зак. Ничего личного…
– Кто она? – Арни посмотрел на Соль. – И что с ней?
Она положила голову на стол.
– Она… Спит? – Ноа сам не знал, что с ней. – Да, она говорила, что всю ночь готовилась к экзаменам. Что-то типа того. Она вроде как была близко знакома с убитым.
Ноа не видел, как Соль использует свой дар. Для него тоже было удивительно видеть, как она сладко дремлет на холодном металлическом столе.
– Так ты разобрался с символами? – Ноа сел рядом с братом.
– Я же тебе уже говорил, – тяжело выдохнул Арни. – Один знакомый шифролог сказал, что это сигил. Знак призыва.
Ноа тоже знал это.
– И всё?
– И всё. Тот, кто нас связывал, давно не появлялся, – в его голосе слышалось беспокойство. – А сам я связаться с шифрологом не могу.
– А напомни, убитый был скурой?
– Этого мы не выяснили. Его родные не подтвердили этой информации, оно и понятно. Кто будет выдавать родного сына? Его бы сразу выставили виноватым и дело закрыли.
Да, вообще-то, много кто. Удивительно, что его родные о таком умолчали. Обычно они самые первые и били тревогу. Скура в семье – это позор. Ну, либо он и вправду был обычным человеком.
– А где нашли тело?
– Все нормально, Зак? – Арни скрестил руки. – Или тебе память отшибло? Видимо, не зря тебя не повышают.
Он делал так всегда, когда начинал что-то подозревать.
– В голове уже каша, сам понимаешь. Всем от меня что-то надо. Много дел скопилось, вот и запутался.
– Тело нашли на главной площади. Марко Конни был активистом. Ходил на всякие митинги и выступал против церкви. Последний раз он бунтовал на площади перед главным собором. Кричал что-то типа: «Если бы Бог был, он помиловал бы каждого без исключения, скуры и люди равны» и «Если презираешь скуру, значит, презираешь и своего создателя».
– Смело.
– Вот за свою смелость он и расплатился.
– Больше трупов не было? – Ноа пытался узнать, сколько информации известно полиции.
– Я же сказал, дело закрыли. У меня нет к нему доступа. Доступ у Хиггинса. И, наверное, у Палмера. Не просто так мэр повысил его до шерифа Санди.
– Хреново. – Ноа размял затекшую шею.
– Чертовски хреново, Зак. Не видать нам с тобой повышения. – Арни кинул взгляд на Соль. – Как ты на нее вышел?
– Эм… Да просто нашел.
– Просто нашел? – Арни нахмурился. – Убийство было месяц назад. Даже больше. А ты просто взял и нашел свидетеля, который просто взял и согласился прийти дать показания по закрытому делу?
– Да.
– Ты кто, на хрен, такой? – Арни начал осматривать Ноа.
Наклонился к нему, зачем-то понюхал и потянул руки к лицу, которое хотел ощупать.
– Ты в своем уме? – Ноа оттолкнул его от себя. – Тебе отдохнуть пора.
– Да, прости, – отстранился Арни. – Прости. Ладно, давай опросим мисс Чи, раз она уже здесь. Я начну, а ты сходи в мой кабинет за папкой по делу. Она в сейфе.
Он наклонился к микрофону и нажал на кнопку, которая теперь светилась зеленым цветом.
– Мисс Чи, – сказал он.
Она не откликнулась.
– Мисс Чи, вы готовы ответить на наши вопросы?
Она все еще лежала с закрытыми глазами.
– Мисс Чи? – Арни насторожился. – Мисс Чи!
Ноа прищурился. Кажется, Соль не дышала. Ее плечи не двигались. Ресницы не трепетали.
– Соль?! – Ноа вырвал микрофон из рук Арни. – Эй, Соль, слышишь меня?
Но она так и не отозвалась.
Соль давно не приходила в зазеркалье. Поэтому сейчас, стоя посреди темной комнаты, она испытывала тошноту. Внутри зеркала все было так же, как и снаружи, только свет преломлялся и искажал отраженные предметы. Воздух тут был спертый – но он хотя бы был. Чем дольше она будет тут находиться, тем быстрее ей станет нечем дышать. Ноа был прав. Соль нужно торопиться. Надолго ее не хватит.
Она вышла из кабинета в коридор и увидела зеркало, висящее в самом конце. С его обратной стороны стояла девушка и красила губы. Позади нее сновали люди, уборщица мыла пол, а из кабинета справа вышел полицейский и, улыбнувшись, пригласил девушку войти. Несомненным плюсом зазеркалья было отсутствие людей и тишина. Кромешная. Давящая. Сводящая с ума. Наверное, поэтому Соль, живущая в зеркале, была такой злой. Ей просто не хватало хорошей музыки и голосов людей.
Соль торопливо осмотрела таблички на дверях. Все было не то. Ей нужен был архив. Ноа говорил, что он где-то рядом с комнатой допросов, но зазеркалье имело особенность менять окружение, создавая из него странный лабиринт из нескольких отражающихся в зеркалах комнат. Это осложняло задачу. А воздуха тем временем становилось все меньше и меньше.
Архив оказался за парочкой поворотов и мужским туалетом, через который Соль проскочила, закрыв нос и глаза. Внутри архива было темно. Найти выключатель было несложно, но из-за искажения сложно было на него нажать. Наконец Соль включила лампочку, висящую на одном проводе под потолком, и прошла мимо стеллажей. В комнате никого не было. Лишь пыль, куча бумаг и сотни папок.
– Тимо Фобс, – Соль окинула взглядом полки, – умер лет пять назад, значит, ищем две тысячи пятнадцатый год.
Она пробежала глазами по написанным на коробках цифрам. Голова начинала кружиться от нехватки кислорода. Поэтому Соль старалась лишний раз не вертеть головой, иначе ее стошнило бы прямо на пол. Это бы странно смотрелось на камерах видеонаблюдения…
Коробки с 2015 годом занимали целый стеллаж. А сколько папок было в них… И недели не хватит найти то, что им нужно.
– Фобс, где же ты? – Соль искала букву «Ф» среди сотен бумаг.
Коробка стояла почти в начале. Слишком много в Санди было людей с фамилией на «А» и совсем мало с фамилией на «Е». А вот в «Ф» пришлось изрядно покопаться.
– Финли, Флеминг, Флетчер, – перебирала папки Соль, – Фернандес, Фишер, Флорес, Фобс!
Соль сильно торопилась. Трясущимися пальцами она достала папку. Сердце начинало стучать в ушах. Внутри Соль медленно зарождалась тревога, но она пыталась подавить ее. Времени и так было мало. Паника была не к месту.