– Тогда держи. Расписывайся.
Он протянул мне листок, я посмотрел на итоговую цену и присвистнул.
– Стас, ты ничего не перепутал? Это же вроде цены до эмбарго.
– Не перепутал, вся наша компания тебе должна, Виктор, тебе и твой группе, за тот бой у зимовки, помнишь? Тем более Рубец тоже кое-что обещал, если помнишь.
– Помню, – кивнул я, – а как у вас вообще дела?
– Тебе цензурно ответить или как?
– Ну наиболее ёмко, если можешь.
– Могу, херново дела, очень хреново. Ты слышал, что Администрация хочет внутреннюю торговлю под себя подмять?
– Да ладно?
Самое ценное из того, что добывали трапперы, у них скупала Администрация для торговли с Внешней Землёй. Причём по строго установленным ценам, которые, правда, были существенно выше, чем на внутреннем рынке. Это понятно, потому что за товары из Колоний Внешняя Земля платит очень хорошо. После эмбарго ситуация, конечно, ухудшилась, с другой стороны, трапперам разрешили продавать многое из своей добычи внутри Колонии, что раньше было под запретом. А теперь, видимо, Администрация хочет эту лавочку прикрыть.
– Послушай, – попросил Стас, – ты же близко общаешься с Голубевым и Рогачёвым. Объясни им всю ситуацию.
– Попробую, – ответил я, стараясь убедить себя, что завышенная цена за волкулака – это всё-таки благодарность за спасение жизни, а не взятка за информацию и проталкивание интересов.
– Да, ситуация сложная, – продолжал между тем начальник трапперов, – ты, когда шёл, видел Восточный рынок? Целые ряды стоят совсем пустые. А ещё говорят, скоро в типографии бумажные деньги печатать начнут и будут расплачиваться ими с наёмниками. Потому что серебра уже не хватает. Поверь мне, если Администрация до этого додумается, будет бунт.
– Ну один бунт уже задавили, – холодно сказал я. – И второй, если потребуется, подавим.
– Э, нет, Витя, если поднимутся наёмники, это совсем другое дело… – Тут Стас сообразил, что сболтнул лишнего, и свернул с темы: – Но не в этом дело, мы-то что, мелкая сошка, но всё равно прибыль приносим. Так и нас могут задавить налогами. Для Зелёного Города всё это очень плохо. Экономику и промышленность подрывает.
– Точнее огня противника можете быть только огонь своих, – мрачно пошутил я, но добавил как можно бодрее: – Ничего, переживём!
– Ну конечно, – кивнул Стас. – А куда деваться? На Внешней Земле тоже ведь убытки терпят. Знаешь, какие это деньги?
– Что, очень большие?
– К примеру, за твоего волкулака можно машину получить.
– Ну на Внешней Земле много машин.
– Ты не понял: на нашей бывшей родине за твоего волкулака получат такую прибыль, на которую у нас можно машину купить и месяц её содержания в придачу.
– Серьёзно? – ошарашенно спросил я.
– А то, – пожал плечами Стас. – Так поможешь? Насчёт всей этой бодяги с Администрацией? Хотя бы узнай, правда или нет.
– Узнать узнаю. Обещаю. Но вот насчёт остального ничего не могу сказать.
– Да мне бы только точную информацию получить. Сам понимаешь, информация сейчас всё. Мы с командой через две недели на охоту выходим.
В дверь постучали, в комнату заглянул один из двух парней, которых я видел у входа.
– Станислав Игоревич, – сказал он, – там из Администрации подвода пришла, говорят, что-то со спорами алкумении не то.
– А, зараза! Вить, ну я пошёл, сам видишь, дела.
– Да ладно, всё нормально. Я вижу, дисциплинка у тебя на уровне.
– Стараюсь.
– Ну что ж, тогда удачи тебе на охоте, – пожелал я, поднимаясь из-за стола, – как говорится, ни нечисти, ни разбойника.
Стас засмеялся.
– Да нечисть как раз и не помешала бы.
– Погоди, так её же запрещено экспортировать.
– Ну, понимаешь, – траппер замялся, – в общем, иногда бывали заказы, насколько я слышал. Вот я так образно и выразился.
– Понятно, – ответил я, я же не контрразведчик, – удачи.
– Деньги возьмёшь у бухгалтера, это вторая дверь налево.
– Понял, – кивнул я.
Деньги в трапперской бухгалтерии я получил сполна и сложил в сумку. Теперь надо было, не задерживаясь, раздать их группе. Мне, как командиру, не пристало бегать к каждому бойцу и приносить его долю. Идеальный вариант, конечно, обзвонить всех и сказать, чтобы группа собралась в одном месте, например у Спортзала. Только мне очень надо было поговорить с одним членом моей группы, желательно с глазу на глаз, а принести ему деньги за волкулака – отличный повод нагрянуть к нему домой. Я специально попросил разрешения позвонить из магазина трапперов, чтобы не привлекать лишнего внимания. Сказал телефонистке номер, через десять секунд мне ответили:
– Да, слушаю.
– Здравствуйте, Гавриил, как себя чувствуете? – шутливо осведомился я.
– А, привет, командир, да всё отлично. А что такое? Дело у тебя ко мне какое-то?
– Ну можно и так сказать, ты деньги за волкулака получить хочешь?
– Деньги – это такая вещь, что получить их я всегда хочу. Они уже у тебя или ты просто от нечего делать мне звонишь?
– Будешь кочевряжиться, они прямо сейчас потеряются.
– Ха, чтобы ты деньги потерял, не верю, командир! – засмеялся в трубке Гаврик, а потом спросил уже не таким весёлым тоном: – А больше ко мне никаких дел нет?
– Нет, – соврал я.
– Понятно, тогда жду.
– Я буду минут через десять.
Гаврик жил в северо-западной части города, почти рядом с охраняемым периметром ТЭЦ и остальных заводов.
Место престижное, считай самое сердце Колонии. Тысячи колонистов стремятся выучиться на инженеров и попасть за охраняемую зону. Подающих надежды абитуриентов расселяют как раз в северо-западной части города, с солидной стипендией.
Только одна проблема – постоянно мешает шум предприятий и дым, идущий от ТЭЦ. Гаврик всё время на это жалуется и говорит, что хочет купить домик на южной окраине Города или вообще какое-нибудь имение на природе. Мечтатель, ничего не скажешь.
Квартира Гаврика располагалась на втором этаже пятиэтажки, почти такой же, как наша с Ликой. Но эта квартира не принадлежала ему с рождения. Он получил её от Профсоюза магов. Кстати, сама резиденция Профсоюза магов совсем рядом, в пятиэтажном здании тёмно-синего цвета, с окнами, завешанными шторами разных цветов.
Дверь в квартиру Гаврика обычно украшали какие-нибудь рисунки. Это могли быть грозовые тучи, волнующееся море или просто узоры. Если у мага было настроение и желание, то картины оживали. Сейчас желание было, но не очень сильное. На двери было изображено поле, уходящее за горизонт, по бокам поднимался лес. А по полю от зубастого волка туда-сюда бегал заяц. Пейзаж, прямо скажем, простенький, двигались только заяц и монстр, да и лес был какой-то тусклый.
Я постоял немного у порога квартиры, ожидая, откроется дверь сама или всё-таки придётся позвонить.
– Заходи, командир, открыто, – раздался приглушённый голос Гаврика.
– Привет хозяевам, – весело крикнул я, проходя в квартиру.
Жил Гаврик один, в однокомнатной квартире, периодически у него случались любовные истории, как правило, с подружками из общего цеха магов, которые он тщательно скрывал от всей группы. Это могло бы стать излюбленной темой для шуток, но не стало, у нас в группе бережно относятся к чувствам друзей. В жилище мага царил полумрак, свет с трудом пробивался сквозь тяжёлые красные занавески. Даже для меня было темновато, хотя я никогда не любил яркий солнечный свет в помещении – глаза всё-таки проходится беречь.
Гаврик предложил присесть в большое мягкое кресло у окна. Я сел, кресло было очень удобное, может, и себе такое взять?
– Держи, маг, – первым делом сказал я, – это твоё.
И протянул ему два мешочка с серебряными и золотыми монетами.
– Я не знал, что ты больше предпочитаешь, поэтому взял поровну.
– Главное, что не медь и не бумага, – с юмором заметил Гаврик.
– А что, правда собираются бумажные деньги вводить?
– Ходят слухи, – маг пожал плечами.
Я помолчал немного и уже хотел было задать вопрос, ради которого, собственно, и пришёл, но тут мой взгляд упал на браслет Гаврика – символ принадлежности к Профсоюзу магов. Обычно в таких браслетах нет ничего магического, это просто знак различия вроде погон. Но странно, столько лет мы работаем вместе, а на браслет я только сейчас обратил внимание.
– Гаврик, – спросил я, – а я ведь только сейчас заметил это украшение, это магия?
– Ну совсем чуть-чуть, – маг скромно потупился, – и ничего особенного в нём нет, браслет как браслет.
Гаврик закатал рукав рубашки, чтобы я мог получше его рассмотреть. Подобной вещью дорожил бы любой волшебник в Городе. Узкая, сантиметра три, полоса металла медного цвета, жёстко обхватывающая запястье. Сверху, образуя треугольник, вставлены три дорогих камня: самый большой – рубин, по бокам – два сапфира. С тыльной стороны – ещё один зелёный камень.
– Я смотрю, тебя Сэнсэй новым приёмам обучил. Ты совершенствуешь своё искусство.
– Серьёзно? Ты что-то увидел или догадался? – удивился я.
– Для тех, кто умеет видеть, довольно заметно. Но ничего, скоро это пройдёт, – обнадежил Гаврик. – Командир, ты коньяк будешь? Выпьем за дело, как говорится?
– Давай.
Маг подошёл к шкафу, вытащил бутылку коньяка и две рюмки. Если честно, мне было немного стыдно – всё-таки врать другу нехорошо. Перед тем как мы выпили, я честно сказал:
– Гаврик, ты ведь, наверное, уже догадался, что у меня к тебе есть дело.
– Ага, и причём очень важное, раз ты не стал признаваться по телефону.
– Ты психолог, прямо контрразведчик.
– Есть немного, давай только сначала коньяк попробуем.
Мы звякнули рюмками, напиток оказался очень неплохим.
– Так что там у тебя за проблема?
Я, ничего не говоря, вытащил из кармана тетрадку Аглаи и протянул её магу. Тот сразу, как только открыл её, изменился в лице. Быстро пролистал и отложил в сторону.
– Аглая помогла? – спросил он, наливая ещё коньяк.
– А что, так заметно?