– Подрывное дело требует внимания, спокойствия и усидчивости. А главное, терпения, – спустя два часа говорил Веня, прикручивая взрывчатку к детонирующему шнуру.
Удивительно было слышать от него такие слова, потому что Веня обычно производил впечатление редкостного раздолбая. Но, если дело касалось мин, гранат, разной взрывчатки и того, как с их помощью можно угробить ближнего, его было не узнать.
– Готово, – сказал наш сапёр, прямо-таки любовно отрезая излишек шнура. – Теперь понесли всё это к норе.
Веню слушали я, Туман, Гаврик, Загорный, ТохА и пара его воинов. По знаку вождя эти двое нелюдей подхватили восьмиметровый детонационный шнур с двумя зарядами взрывчатки, прикреплёнными на разной высоте, и понесли его к одной из обнаруженных нор.
Мы нашли ещё три лаза, кроме тех четырёх, через которые ушли пулемётчики. И сейчас направлялись к тому из них, в районе которого Гаврик и Туман почувствовали живых. Под землёй, естественно.
– Вот смотрите, парни, в чём суть, – сказал Веня.
Я, Загорный, маги и ТохА с воинами внимательно слушали.
– Если эти норы делали профессионалы, а я думаю, что это так, то, скорее всего, дно наружного хода гораздо ниже боковых ответвлений, ведущих к главным жилым галереям. А ещё там на самом дне наверняка есть насыпи, за которыми можно прятаться и вести огонь в случае чего. За ними даже граната не страшна. Поэтому что мы делаем? Я с помощью зеркала примерно определил, где начинаются боковые туннели, напротив них повиснет первый заряд. Второй будет висеть повыше. Хитрость-то в чём, – Веня улыбнулся, довольный вниманием и своим временным превосходством над остальными. – Когда я крутану машинку, верхний заряд взорвётся чуть раньше, чем нижний. Взрывная волна второго взрыва отразится от пороховых газов первого заряда и уйдёт дальше вниз, по галереям, создавая зону избыточного давления. А это, сами понимаете, мозги через уши и другие естественные отверстия. Только желательно, чтобы мы одновременно две норы подорвали.
– Ну посмотрим, – довольно скептически отозвался Загорный.
Веня махнул своему напарнику, ожидавшему его знака в пятидесяти метрах от него, рядом с ещё одной норой и с таким же шнуром и пакетами пластиковой взрывчатки в руках. По сигналу они вдвоём опустили заряды на нужную глубину, а потом быстро отбежали метра на три к подрывным машинкам.
– Ну, поехали, – сказал Веня и крутанул диск.
Из норы с грохотом вылетело облако чёрного дыма. Я, сидя на траве, почувствовал лёгкий толчок, будто под землёй ударили громадным молотом, за моей спиной вырвался фонтан земли. Мне в капюшон упали комья грязи и мелкие камушки.
– Ну, что я говорил? – самодовольно заявил Веня. – У них есть запасные ходы для атаки с тыла.
– Это ясно, теперь туда надо дымовые шашки бросать? – спросил я, вытряхивая грязь из маскхалата.
– Ага, ещё желательно, когда дым рассеется, слазить внутрь. Проверить, есть ли живые. Гаврик, ты чувствуешь живое под землёй?
– Не знаю, трудно что-то почувствовать, – ответил маг.
Я посмотрел на ТохА, тот кивнул:
– Мы проверим.
– Тогда пошли к другим норам, – сказал я, поднимаясь.
Работали мы до вечера.
Веня истратил всю взрывчатку, но зато были зачищены практически все норы. Никто не сомневался, что в степи ещё полно таких туннелей. Здесь южане десять лет назад воевали с розовыми крысами, так что система подземных ходов была и вправду очень развита.
Вечером объявили отбой, мы выставили охрану возле незачищенных нор, заминировали их и начали готовиться ко сну.
Всё произошло, когда я уже заворачивался в плащ-палатку. В свете костров я увидел, как неандерталец тянет за руку… человека!
Неандерталец тащил его за собой, как щенка, потом поставил на колени, приложил нож к уху. Это не был переход в «форсированный режим», но в голове у меня что-то взорвалось, я прыгнул и вмиг оказался лицом к лицу, точнее, к свирепой роже неандертальца и рычал не хуже его самого.
– А ну отпусти его, выродок, – сказал я тихим клокочущим от гнева голосом.
Неандерталец не испугался, даже не убрал костяной нож от уха южанина, как будто считал, что так и надо. С боков подскочили ещё двое его сородичей, наглые, уверенные, что их здесь много и со мной они могут сделать все что угодно.
«Ну, суки, только попробуйте, – в бешенстве подумал я, – с ножом и пистолетом я вас троих в любом случае положу. В разгрузке у меня ещё три гранаты, эх, есть где осколкам разгуляться!» – с весёлой яростью заключил я.
– Говори, откуда этот южанин.
– Этого южанина, – заговорил неандерталец справа, – мы вытащили из норы. Он наш! Не лезь, человек!
Я взглянул на пленного. Худощавый парень лет восемнадцати, лицо зеленоватого оттенка, этого не могла скрыть даже налипшая грязь. Взгляд потерянный, в ушных раковинах запеклась кровь.
– Он пленный и поступает в моё распоряжение для допроса.
– Он наш! – возразил неандерталец.
– Я тебе сейчас мозги наружу выпущу!
Сказал вслух и надавил взглядом. Ну, хочешь поиграть, давай посмотрим, кто кого.
Нелюдь стиснул челюсти, сжал кулаки, я уже чувствовал, куда он хочет бить, – приготовился. Сзади послышался негромкий лязг – это подошли ребята из моей группы. Тут все неандертальцы напряглись.
– Что тут творится? – прокатился над полем раскатистый бас.
В свете костра появился ТохА и рыкнул что-то ещё. Неандерталец справа рыкнул в ответ. ТохА опять зарычал. И тут я сообразил, что это речь, – звуки были наполнены смыслом. При других обстоятельствах я бы, пожалуй, удивился: язык неандертальцев был певучим, довольно красивым, хоть и слишком низко звучащим для человека – но не в этой ситуация.
– ТохА, мы уничтожили пулемётчиков, – рявкнул я. – Мы придумали, как выкурить из-под земли врага. Этот пленник по праву наш! А если они не согласны, то считаю до трёх, и посмотрим, кто из нас прав. Если, конечно, эти пни болотные до трёх считать умеют.
Неандертальцы зарычали, а вот губа у ТохА дёрнулась, и я просёк, что это была улыбка. Похоже, я попал в точку. Впредь надо иметь в виду, что неандертальцы и снежные люди не так уж между собой ладят.
– Виктор прав, – прорычал ТохА, в его устах моё имя звучало… мощно. – Люди имеют право на этого человека. Отпустите его.
Неандерталец убрал нож, указал толстым пальцем на ТохА, что-то рыкнул. Вождь ответил, на этом они и разошлись.
– Поднимите его, – сказал я своим парням, – Туман, Гаврик, проверьте – нет ли у него привязок к кому-нибудь.
Коля и Гром подняли южанина с колен, наши маги провели с ним необходимые процедуры. Он оказался не связанным с демоном.
– Всё чисто, – сказал Гаврик.
Я подошёл к пленному, щёлкнул перед ним пальцами, чтобы тот сфокусировался на мне. Пленный отреагировал, но фокусировать взгляд получалось у него фигово – глаза сильно косили.
– Ты меня слышишь? Слышишь?! – крикнул я, стараясь кричать по слогам. – Понимаешь, что я говорю?
Южанин закивал.
– Как зовут?
– Горохов Кирилл! – крикнул в ответ пленник. Своего голоса парень явно не слышал.
– Меня зовут Виктор. Ты наш пленник, Кирилл, – сообщил я, дополняя свои слова жестами. – Тебя никто не тронет. Но если ты попытаешься сбежать, я тебе горло перережу. Понял?
Горохов согласно закивал головой.
– Отведите его к стоянке. Дайте что-нибудь от контузии, если попросит, то и еды какой, а так пусть спит.
– Сделаем, – сказал Сашок.
9. Старая знакомая
Следующим утром группа поднялась с рассветом. Я вдохнул полной грудью свежий воздух, пахнущий росой и травой. Невдалеке Коля и Рикки жарили на костре каких-то грызунов. Я подошёл к ним, мне протянули палочку с насаженным на неё «блюдом». Я с хрустом вгрызся в поджаренное свежее мясо – надоели эти консервы.
Разведчики один за другим просыпались. Те, кто пришёл из дозора, наоборот, ложились, пытаясь урвать лишние полчаса сна: когда есть возможность отдохнуть – отдыхай. Один из бойцов Грома разминал плечи Вовке Орлову: кто не бегал весь день в броне и с автоматом, а потом не дежурил в этой же экипировке полночи, не знает, как затекает спина. Словом, в лагере текла самая обычная жизнь во время рейда.
Нелюди тоже занимались своими утренними делами. Кто-то готовил еду, кто-то чистил оружие, старались не мешать тем, кто ещё спит.
Через час прилетел воздушный шар. Привёз взрывчатку, а заодно новости.
– Ну удачи, Веня, – сказал я на прощание и похлопал сапёра по плечу.
Командование предписывало ему с напарником остаться и вместе с нелюдью выкуривать союзников южан из-под земли, а мои группы получили приказ выдвигаться к городу Южному – столице вражеской Колонии.
– Спасибо, командир, тебе тоже. Очень приятно было с тобой работать.
– А уж мне как приятно! – засмеялся я. – Ну всего доброго!
– Давай, землекоп, взорви их всех на хрен, – сказал переминающийся Коля, обнял и приподнял Веню над землёй.
Когда все попрощались, группы отправилась в путь. А пленного южанина переправили к основным войскам на воздушном шаре.
Первые десять километров мы бежали с особой осторожностью, опасаясь нарваться на южан, которые могли прятаться под землёй. Но затем Туман заверил, что подземных туннелей под нами больше нет, и мы немного ускорились.
Пробежка доставляла огромное удовольствие. Большую часть дополнительного снаряжения мы использовали, поэтому передвигались, считай, налегке, местность удобная для бега, без преград и с хорошим обзором, погода отличная. Лето ещё не сменило весну, поэтому даже в полдень было нежарко и дул прохладный ветер. А враг… Что касается состояния дел у южан, Гаврик весь день передавал полученные из штаба сообщения о том, сколько их сдалось в плен и какие населённые пункты заняты союзниками. Раненая нога меня не беспокоила, утром перед выходом снял швы. Рана была чистая и почти полностью затянулась. Повязку на руке я ещё прошлым вечером снял. В общем, дела налаживались.