— Это он! — радостно бросила Гермиона, выбегая навстречу к здоровяку.
Я же осталась внутри и грызла хрустящие гренки с чесноком, которые хранились возле печки. Очень даже вкусные, стоит отметить.
— Хагрид, это я!
— Что?! Гермиона?! Глазам не верю! Живая! Радость то какая! — выронил свои вещи верзила, распахивая свои ручища.
Было трудно вообразить, как этот дикий на вид бугай с аккуратностью и нежностью обнимает хрупкую Гермиону. Мужик аж плакал от счастья, как дитя. И весь его опасный образ испарился на глазах.
— Я думал… Думал, что ты… И Гарри… Я думал, что никогда вас больше не увижу.
— Я знаю, Хагрид… Я тоже рада тебя видеть.
И когда он наконец отпустил ее и успокоился, они зашли в хижину.
— Идем, познакомлю кое с кем. Хагрид, это Элейн. Эл, это Хагрид.
— Здаров, — отсалютовала ему.
— Рад знакомству, — вежливо ответил здоровяк.
— Хагрид, а что ты тут делаешь? Разве не опасно рядом с Хогвартсом? Тебя не ищут?
— Нынче везде опасно. А здешние леса я хотя бы знаю. Вернулся неделю назад. Профессор Снейп разрешил мне тут остаться. И это… Присматривать за братом надо в лесу. Ой, чего это мы на пороге стоим, сейчас чайник поставлю, а вы пока присаживайтесь.
Указав на скамейку, великан захлопотал над печью. Взяв свой зонтик, легким движением добавил огня и подкинул дровишек. Хижину охватил уютный треск дров. Затем достал кухонную утварь и мешочки с травами. К уютному треску дров вскоре присоединился приятный запах чая то ли с ягодами, то ли с травами. Потом достал варенья, соленья и хлеб. Вот, совсем уже другое дело.
— Гермиона, сама тут какими судьбами? Гарри и Рон тоже здесь?
Радость на лице гриффиндорки быстро сменилось печалью.
— Нет… Их… Их больше нет.
— О… Прости… Значит, это было правдой, — в хижине наступила затяжная пауза.
— Хагрид, верно? — на всякий случай переспросила я, а то могла не так запомнить. — Откуда вы знакомы с Гермионой и ее друзьями? На студента школы вы не похожи. Без обид.
— Я работал в Хогвартсе. Даже преподавал один год. Но в основном помогал по хозяйству и директору, величайшему волшебнику Альбусу Дамблдору. Это я встречал Гарри, Гермиону и всех тех первокурсников, когда они впервые приехали в школу. Мерлин… Как давно это было… — и тут, как говорится, понесло. За крепким горячим чаем и всякими закусками Хагрид и Гермиона предались воспоминаниям о прошедших годах.
Действительно, им было что вспоминать. И наши посиделки затянулись до вечера, когда солнце начинало садиться.
— Я всегда говорил, Гермиона — самая умная волшебница, кого я вообще встречал, — нахваливал Хагрид, вгоняя в краску Грейнджер, рассказывая случай с клювокрылом и не только. Да уж, я уже знала, что Грейнджер и ее друзья те еще оторвы. С самого первого курса они попадали во всякие неприятности, в истории, одна невероятная другой.
— Хагрид, темнеет, нам пора.
— Да? — как-то с грустью ответил великан. — Скоро каникулы, вы куда-то уходите?
— Да, нужно уладить кое-какие дела, — уклончиво ответила Гермиона.
— Понятно. Что ж, берегите себя. Дайте-ка, я вас провожу. Где-то у меня тут фонарь был.
На дворе начинало смеркаться и в полутьме зачарованный лес, до которого рукой подать, выглядел недружелюбно. Не удивилась бы, если бы услышала жуткий вой. И мне казалось, что там кто-то рыщет среди деревьев и смотрит на нас хищными глазами. И знаете, что страшнее, нифига мне не показалось. Со стороны леса к нам двигался темный силуэт то ли человека, то ли неведомого существа.
— Ребят, там кто-то идет. Оно уже у забора, — отвлекла я своих спутников от затянувшегося прощания.
— Что? Кто здесь? — поднял фонарь в сторону леса Хагрид.
— Хагрид, — раздался со стороны существа мужской необычный голос, такой глубокий. А потом на свет показался он, белокурый кентавр с черными пятнами на туловище. В глаза сразу бросились многочисленные шрамы на теле. Он внушал размерами даже рядом с Хагридом. Хорошо, что я тут не одна, иначе бы не поверила и вообще дала бы по газам, вопя во все горло.
— Флоренц? Что-то случилось?
— Профессор Флоренц? — узнала его Гермиона.
Ну, что я говорила насчет специфичных друзей у Грейнджер? Теперь она знакома с кентавром. Кто дальше? Тролли? Драконы?
— Здравствуй, юная ведьма. Я знал, что вы сегодня придете. Я видел это во снах.
— Профессор? — не поняла Гермиона. Но тон у кентавра был серьезный.
— Не знаю, рассказывать вам или нет. Видения могут нести надежду, но в то же время жестокое разочарование.
Как мне потом рассказала Грейнджер, этот кентавр был преподавателем прорицания вместо прошлого преподавателя — после того, как она была уволена прошлым директором. И, как тут уже водится, знаком с Гарри Поттером и даже спасал его однажды. А то, что он вот так в открытую явился к нам, было следствием его помощи людям. Он, как бы это сказать, изгой. Его сородичи не одобрили его действия, напали на него и изгнали из стада, ибо торговлю своими знаниями и тайнами с людьми они сочли чрезвычайно унизительным поступком. По-видимому, они вообще убили бы его, если бы не вмешательство нашего верзилы. Вот и они держатся друг за друга — два отшельника-одиночки. У них тут, видимо, такой тайный клуб.
— О чем вы профессор? — Гермиона никогда особо не верила в прорицания. Но Флоренц преподавал достойно.
— Самый темный час еще не настал, — туманно начал кентавр.
— Ну, спасибо, — тихо буркнула я про себя. Люблю позитивных людей… В смысле… кентавров.
— Знайте, Темный Лорд обманом посеял страх. Я видел… Видел его живым… Изможденным, но живым. В цепях, в окружении боли, страха и отчаяния. В обители холода и смерти… Я видел его, Гермиона Грейнджер. Я видел мальчика-который-выжил.
— ЧТО? — не сдержалась Гермиона. На ее глазах навернулись слезы.
— Я думаю, Гарри Поттер жив. В плену у Темного Лорда.
Гермионе понадобилось какое-то время для осознания услышанного. Это было слишком внезапно, слишком заманчиво. Да, она хотела верить в это, верить, что Гарри жив. Но надеяться и потом жестоко разочароваться, как это всегда бывает, — такое она просто не выдержит. Всегда нужно помнить, не надо слепо верить пророчествам.
— Когда вы это видели?! — потребовала она, взяв себя в руки.
— Прошлой лунной ночью.
— Где он был?! Мне нужно знать больше!
— Простите, большего сказать не могу. Знаю, ноша видений бывает тяжелой. Я еще раз попытаюсь увидеть, более точно.
— А если это не правда? Лишь отголосок прошлого? Или не состоявшегося будущего?
— Я не хотел давать ложную надежду. Но сейчас, она нам нужна как никогда. Я верю, что он жив. Знаю, и раньше случалось, что видения истолковывались не совсем так, как видится прорицателю. Я надеюсь, что этот случай не из тех. Как я уже говорил, самый темный час еще не настал. Верьте и надейтесь, что никогда он не наступит. Здесь я вас оставлю… Удачи вам, Гермиона Грейнджер… Знаю, мы еще встретимся.
Да уж, мутный он какой-то.
— Хагрид, а этому типу можно верить? Может он там грибов объелся? Или вовсе сумасшедший? — спросила я, смотря вслед за кентавром.
— Флоренц не стал бы шутить с такими вещами и откуда он мог знать, что вы придете сюда именно сегодня?
— Резонно. Он типа видит будущее, да?
— Этого я сказать не могу.
— Хм. Гермиона? — окликнула я замолчавшую девушку.
— А? Ничего. Спасибо, Хагрид. Ты береги себя. Никуда не пропадай.
— Вы тоже.
— Еще увидимся, — еще раз обнялись они на прощание.
В Хогвартс мы возвращались в полной тишине. Гермиона сильно призадумалась над словами кентавра. И по возвращению в школу, коридоры которой вовсю пустовали, тут же рванула за своими вещами, сказав, что бы мы встретились в выручай-комнате. По пути на восьмой этаж с обитателями замка я столкнулась лишь раз и то это была какая-то сладкая парочка.
Так-с… Вот и восьмой этаж, наконец-то. Блин, если призадуматься, то за этот месяц, я побегала туда-сюда с самых низов замка до сюда сотню раз. Не специально получилась нехилая такая тренировка. Ладно, опять я отвлеклась. Ну, вроде никого, сейчас все должны быть на торжественном вечере, а не шляться по этажам. И где же дверь… Я забыла, как она выглядит. Стоп, а выручайка меня впустит? Я же не знаю, чем она стала. Имею лишь смутное представление по рассказу Гермионы и всё. Что-то там про бордовые занавески, ковер, как в каком-то доме культуры. Впрочем, я могу подождать ее и здесь, не вижу в этом проблем. А, нет, дверь нарисовалась как по заказу. И вправду, она теперь выглядела весьма дорого-богато.
Вход в выручай-комнату всякий раз заставляет меня волноваться. Чуть-чуть. И зайдя внутрь, я ее не узнала. Я точно туда попала? Теперь она выглядела как номер дорогой гостиницы, всё в бархате и в шелках. И смотря на всю эту красоту, я негодовала, а раньше нельзя было так? Хотя беру свои слова назад, пространства стало меньше, негде тренироваться. Зато наша картина рядом со статуей рыцаря висела как ни в чем не бывало. Я на всякий случай проверила проход. И он был на месте.
Хотя в своем рассказе Гермиона упоминала о страшном пожаре и землетрясении, который мог всё тут разрушить, но я ничего такого не заметила. Всё вроде на месте. Пользуясь свободной минуткой, стала прокручивать в уме детали деяния Эймс, по которым выстраивала картину произошедшего. Знаете, получались кадры прямиком из фильма ужасов, если верить словам Грейнджер. Потому настало время разговора по душам с главной виновницей произошедшего. Почему «виновницей» то? «Героиней»! А то она обидится еще.
— Ау, Эймс, ты тут? Эймс? Нужно поговорить.
— Что надо? — отозвалась она. Голос у нее вроде не такой уставший как утром… Эм, точнее, днем.
— И так… Я пропустила многое, да? Не хочешь поделиться?
— Это так срочно?
— Да. Чем быстрее расскажешь, тем раньше я отстану.
Версия произошедшего от лица Эймс отличалась от Гермиониной. Честно говоря, Эймс рассказывала всё коротко и без красочных подробностей. Просто сухая констатация фактов в двух словах. Она не различала, что такое магия, что за люди там были и что вообще надо было делать. Оказавшись там без вводных данных, она четко определила всех на две категории: враги и союзники. По её словам, она лишь устранила опасность, а остальное не ее забота. Что это значит, оставалось только додумывать. Но в целом, я не услышала ничего ужасного.