Ди подняла сияющие глаза:
— Хочешь узнать кое-что отпадное?
Из ее уст эти слова могли означать все что угодно.
— Да-а… наверное.
— Мы можем видеть вещи, недоступные человеческому зрению. Например, энергию, которую вы создаете вокруг себя. Полагаю, некоторые из вас называют ее аурой или чем-то вроде того. Эта энергия отображает вашу жизненную силу и эмоции.
Вилка застыла на полпути к моему рту.
— Ты можешь сейчас видеть мою?
Она покачала головой:
— Прямо сейчас через тебя тянется след, поэтому я не могу видеть твою энергию, но раньше — когда я только тебя встретила — она была почти всегда бледно-розовой, что является нормой. Бывало, цвет становился реально красным, но только когда ты разговаривала с Дэймоном.
Красный, скорее всего, означал гнев. Или… желание.
— Правда, я не слишком хорошо умею интерпретировать значение энергии. Некоторым из нас что-то дается легче, чем другим. Но Мэтью — он просто гуру в чтении энергии.
— Что? — Вилка выпала из моих пальцев и с грохотом упала в тарелку. — Наш учитель по биологии тоже инопланетянин? Жесть… Все, о чем я могу сейчас думать, так это о фильме «Факультет».
Теперь становилось понятно, почему он вел себя подобным образом, когда видел меня и Дэймона вместе, и почему бросал на меня такие странные взгляды в классе.
Ди поперхнулась апельсиновым соком.
— Мы не меняемся своими телами.
Я очень на это надеялась.
— Уже легче, — вздохнула я. — Значит… вы, ребята, можете ходить на нормальную работу.
— Ну да. — Ди спрыгнула с высокого стула. — Хочешь увидеть то, что лучше всего получается именно у меня?
Когда я кивнула, она отошла от стола и закрыла глаза. Воздух вокруг нее, казалось, начал немного вибрировать, и уже через секунду ее тело залилось ярким светом и плавно трансформировалось в… волчицу.
— Ум-м, — я откашлялась. — Кажется, я теперь поняла, откуда возникли легенды об оборотнях.
Она закружила вокруг меня, тыкаясь в мою ладонь теплым гладким носом. Неуверенная, что именно мне следовало делать, я осторожно погладила ее пушистую макушку.
Волчица издала урчание, которое чем-то очень сильно походило на смешок, и затем отбежала.
Пара секунд, и передо мной снова стояла прежняя Ди.
— И это еще не все. Смотри, — она замахала руками, призывая меня не отвлекаться. — Только не пугайся.
— Договорились.
Я вцепилась пальцами в стакан с апельсиновым соком. Ди закрыла глаза, ее тело снова залилось светом, и она преобразилась в кого-то… совершенно другого.
Светло-каштановые волосы каскадом ниспадали до середины ее лопаток, и лицо казалось немного бледным. Брови изогнулись над большими ореховыми глазами, а розовые губы дрогнули в полуулыбке. Она сейчас казалась ниже своего обычного роста.
— Это я? — вскричала я, глядя на своего собственного двойника.
— Эй, — ответил мне двойник. — Можешь найти отличия?
Мое сердце грохотало, и я попыталась подняться со стула, но так и не смогла. Мой рот раскрылся, но я не могла произнести ни единого слова.
— Жуть, — выдавила из себя я, когда снова обрела способность говорить. — Мой нос что, действительно, выглядит так? А ну-ка, покружись.
Ди выполнила мою просьбу.
— А мой зад смотрится совсем неплохо, — удовлетворенно произнесла я.
Мой двойник залился смехом, а затем очертания его тела размылись, и уже через секунду передо мной стояла Ди.
Она снова села за стол.
— Я могу принимать облик любого человека, за исключением, конечно, своего брата. То есть мне вполне под силу скопировать и его внешность тоже, но это было бы как-то совсем уж пошло, — она пожала плечами. — Мы все способны изменять свою внешность, но я, в отличие от других, могу удерживать форму столько, сколько хочу. У остальных это получается всего лишь на несколько минут. — И она гордо выпятила вперед грудь.
— Вы когда-нибудь делали это? Принимали обличье кого-то другого, находясь рядом со мной?
Она замотала головой:
— Дэймон бы не на шутку разозлился, если бы узнал, что я делала что-то подобное рядом с тобой. Хотя… сейчас это не оставило на тебе значительного следа, потому что ты и без моей помощи горишь, словно зарево.
— Дэймон тоже способен это делать? Трансформироваться… в кенгуру, когда захочет?
Ди рассмеялась:
— Дэймон может делать многое. У каждого из нас есть определенные способности к одному или нескольким трюкам — остальное вызывает определенные сложности. Дэймон же… ему все дается легко.
— Настолько он уникален, — пробормотала я.
— Однажды он реально передвинул дом, — хмыкнула Ди, сморщив нос. — Сломал фундамент.
О мой бог.
Я глотнула сока.
— А правительство в курсе того, что вы можете вытворять?
— Нет. По крайней мере, мы так не думаем, — произнесла Ди. — Мы скрываем это, потому что понимаем, что люди испугаются, узнав, что мы более развиты, чем они. И мы также знаем, что люди постараются использовать нас в своих целях. Поэтому… мы просто не хотим рисковать.
Я постаралась осмыслить услышанное, сделав еще несколько глотков сока. Если честно, мои мозги уже плавились от дополнительной информации.
— Зачем вы вообще сюда прибыли? Дэймон говорил, что-то случилось с вашим домом.
— Да-a, что-то случилось, это точно. — Ди собрала тарелки и понесла их к раковине, чтобы вымыть. Было видно, как она напряжена. — Нашу планету разрушили Аэрумы.
— Аэрумы? — И тут я догадалась: — Темные? Верно? Те люди, что охотятся на вас?
— Да, — искоса посмотрев на меня, она кивнула. — Они — наши враги. Наверное, единственные, если, конечно, не считать потенциальную враждебность людей, если вы вдруг решите, что больше не рады нам на своей планете. Аэрумы — такие же, как мы, но при этом, как ни странно, являются нашими антиподами. Их планета находилась по соседству с нашей. И именно они виновны в уничтожении нашего дома. Мама часто рассказывала мне перед сном историю о том, что когда создавалась Вселенная, она была соткана из чистейшего света, сияющего так ярко, что тени начали завидовать. Аэрумы — раса, порожденная тенями. Они завистливы и любой ценой стремятся подчинить своей воле свет Вселенной. Они никак не могут понять, что наше с ними существование взаимосвязано. Многие Лаксены чувствуют, что всякий раз, когда убит очередной Аэрум, свет во Вселенной становится чуть менее ярким. Это все, что я помню из рассказов мамы.
— Ваши родители погибли во время войны за планету? — спросила я и сразу же пожалела о своей бестактности. — Извини. Мне не следовало спрашивать об этом.
Ди перестала мыть посуду:
— Нет, ничего страшного, тебе следует знать, но это не должно тебя пугать.
Я не знала, каким образом смерть их родителей могла меня испугать, но мне как-то стало не по себе.
— Аэрумы тоже здесь. Правительство считает, что они — Лаксены, и мы всячески поддерживаем их заблуждение, потому что не хотим, чтобы МО смогло выведать через Аэрумов о нашей силе.
Ди посмотрела мне в лицо, опершись руками о раковину:
— И прямо сейчас ты для них, как маяк.
Резко потеряв аппетит, я отодвинула тарелку в сторону:
— Существует какой-нибудь способ избавиться от этого следа?
— Со временем он исчезнет, — Ди натянуто улыбнулась. — Но пока этого не случилось, тебе лучше держаться поближе к нам, в особенности к Дэймону.
Ох. Шоколадки, мармеладки.[4] Хотя могло быть и хуже.
— Ладно… но со временем след все-таки… исчезает? Я могу с этим справиться, если это моя единственная проблема.
— Не единственная, — вздохнула Ди. — Мы должны быть уверены, что правительство не узнает о твоей осведомленности. Наша главная задача — оставаться вне радаров. Можешь представить, что случится, если человечество получит информацию о нашем существовании?
Перед глазами промелькнули картинки массовых беспорядков и мародерства. Именно так мы обычно реагировали на все, чего не могли понять.
— Правительство тоже пойдет на все, чтобы сохранить наше существование под грифом секретности. — Глаза Ди встретились с моими. — Ты должна держать язык за зубами, Кэти.
— Я понимаю. Я бы никогда не смогла поступить по-другому, — эти слова вырвались у меня сами собой. — Я бы никогда не предала ни одного из вас подобным образом.
Я отвечала за каждое произнесенное слово. Ди стала для меня почти что сестрой. И Дэймон… скажем так, кем бы он для меня ни был, я бы в любом случае никогда не смогла его предать. Тем более сейчас, когда они доверились мне.
— Я никому не скажу.
Ди опустилась на колени подле меня, положив свои ладони на мои:
— Я доверяю тебе, но мы должны позаботиться, чтобы МО абсолютно точно ничего о тебе не узнало. Потому что, если они узнают, Кэт… ты исчезнешь.
ГЛАВА 18
— Кэти, ты сегодня такая тихая. О чем ты думаешь весь день?
Я поморщилась, желая, чтобы мама не была такой наблюдательной.
— Просто устала, — я выдавила улыбку в попытке ее успокоить.
— Уверена, что это все?
Меня съедало чувство вины. Я так редко проводила с ней время… сейчас мне очень хотелось, чтобы я не была так сильно отвлечена.
— Извини, мам. Я сегодня не лучший собеседник.
Она принялась мыть посуду:
— Как продвигается общение с Дэймоном и Ди?
За целый день она впервые упомянула о них.
— Все отлично. Думаю, чуть позже я пойду к ним смотреть кино.
Она улыбнулась:
— С ними обоими?
Я сузила глаза:
— Мам, пожалуйста.
— Милая, я твоя мать. Я имею право интересоваться.
— В действительности я и сама не знаю. Я не уверена, будем ли мы вообще что-либо смотреть. Это всего лишь одна из идей.
Я взяла яблоко из вазы и откусила, чтобы хоть как-то себя занять.
— А что ты собираешься делать этим вечером, мам?
Она старалась сохранять непринужденный тон:
— Я собираюсь немного прогуляться и выпить чашечку кофе вместе с мистером Майклзом.