Неожиданно слова того психопата обрели смысл.
«Где они?»
Он искал их.
— И где он сейчас? Все еще поблизости? Он может снова на меня напасть? Что…
Рука Дэймона сжала мою ладонь.
— Котенок, дыши. У тебя вот-вот будет сердечный приступ.
Мои глаза опустились к нашим переплетенным пальцам. На этот раз он не отдернул свою руку.
— У меня не будет никакого сердечного приступа.
— Ты уверена?
— Да, — как можно убедительнее подтвердила я.
— Он больше не проблема для нас, — произнес он спустя пару секунд.
— Ты… убил его?
— Да-а, что-то в этом роде.
— Что-то в этом роде? Я не знала, что о таких вещах, как убийство, можно говорить «что-то в этом роде».
— Хорошо: да, я его убил, — в его голосе не ощущалось ни сомнения, ни раскаяния, будто убийство нисколько его не тревожило.
Мне следовало его бояться, причем очень сильно.
Дэймон вздохнул:
— Они наши враги, Котенок. Если бы я его не остановил, он убил бы меня и мою семью, но прежде, конечно же, высосал бы всю нашу энергию. Более того, он бы привел сюда множество других, подвергнув опасности всех остальных находящихся на этой территории Лаксенов. Не говоря уже о том, что ты тоже находилась бы в постоянной опасности.
— А что ты сказал о грузовике? Я… свечусь теперь гораздо ярче. — Мой желудок сжимался в болезненных спазмах. — Скоро появятся другие?
— К счастью, поблизости сейчас нет ни одного. И к тому же через несколько дней след на тебе поблекнет и ты будешь снова в безопасности. — Он медленно проводил большим пальцем по моей руке. Это успокаивало и расслабляло.
— А если нет?
— Тогда я убью и их тоже, — в его голосе не слышалось сомнения. — Что бы ни было, тебе следует держаться поближе ко мне, пока след не исчезнет.
— Ди сказала примерно то же самое. — Я закусила губу. — Значит, ты больше не хочешь, чтобы я держалась от вас подальше?
— Неважно, что я хочу. — Он взглянул на свою руку. — Если бы я мог делать так, как считаю нужным, тебя бы и близко не было рядом с нами.
Я шумно втянула в легкие воздух:
— Ого, не стоит быть настолько честным, Дэймон.
— Ты не понимаешь. Сейчас ты можешь привести Аэрума прямо к моей сестре. А я должен быть уверен, что она в безопасности. Она — все, что у меня осталось. К тому же на моих плечах лежит безопасность всех остальных. Я обладаю наибольшей силой. Это то, что я делаю. И пока ты носишь на себе след, я не хочу, чтобы ты ходила куда-либо с Ди, если меня нет рядом.
Сев, я посмотрела в сторону берега:
— Я думаю, мне пора домой.
Его пальцы сжали мою руку. Моя кожа беспокойно покалывала.
— Сейчас тебе нельзя быть одной. Я должен находиться рядом.
— Я не нуждаюсь в сиделке. — Мою челюсть уже сводило от того, как сильно я сжимала зубы. Условие держаться подальше от Ди выводило меня из равновесия, но я, конечно же, понимала причину.
Хотя… от этого досада не становилась меньше.
— Пока не избавлюсь от следа, я буду держаться от Ди подальше.
— Ты все еще не понимаешь. — Его пальцы не сжали мою руку сильнее, хотя я понимала, что он очень хотел вытряхнуть из меня ненужные, по его мнению, мысли.
— Если Аэрумы доберутся до тебя, они не убьют тебя. Тот, возле библиотеки, играл с тобой. Он собирался довести тебя до состояния, когда бы ты умоляла его оставить тебя в живых, и тогда он заставил бы тебя привести его прямиком к одному из нас.
Я сглотнула:
— Дэймон…
— У тебя нет выбора. Сейчас ты — угроза, помеченная яркой меткой. Ты представляешь реальную опасность для моей сестры. А я никогда не позволю чему-нибудь с ней случиться.
Его любовь к сестре вызывала восхищение, но меня словно опалил приступ едкой злости.
— А когда след исчезнет? Что тогда?
— Я бы предпочел, чтобы ты держалась от нас на расстоянии пушечного выстрела, но сомневаюсь, что это когда-либо случится. Моя сестра… прикипела к тебе. — Он отпустил мою руку и, откинувшись назад, снова облокотился на локти. — До тех пор пока ваша дружба не приводит к образованию нового следа… я не имею ничего против ваших взаимоотношений.
Мои руки сжались в кулаки.
— Я так рада, что получила твое разрешение.
Сухая ухмылка не достигла его глаз, которые вообще редко освещались улыбкой.
— Я уже потерял брата из-за того, что тот испытывал к человеку. Я не собираюсь потерять еще и сестру.
Злость все еще кипела в моей крови, но его слова все же попали в цель.
— Ты говоришь о своем брате и Бетани?
Последовала пауза, после чего Дэймон неохотно произнес:
— Мой брат имел неосторожность влюбиться в девушку. Девушку вашей расы. И теперь… они оба мертвы.
ГЛАВА 19
Его слова мгновенно остудили мою злость. Кажется, я уже поняла, что случилось, но мне не хотелось в этом признаваться даже самой себе. Боже, он был таким идиотом, но, тем не менее, негодование и гнев начали утихать, и на смену им пришла неуверенность.
— Но что произошло? — спросила я.
— Доусон встретил Бетани. — Дэймон старался не смотреть на меня. — Могу поклясться, что это была любовь с первого взгляда. С какого-то момента для него весь мир стал вращаться только вокруг нее. Мэтью — мистер Гаррисон — предупреждал его, я предупреждал его — их чувства не имели права на существование. — Поджав губы, он сделал паузу. — Ты не знаешь, насколько это сложно, Кэт. Мы все время должны скрывать, кто мы есть на самом деле. И даже среди своих нам нужно держаться очень осторожно. Существует очень много правил. МО и Лаксены крайне отрицательно относятся к идее смешивания наших рас. — Он снова замолчал, качая головой. — Такое впечатление, они считают нас животными по отношению к людям.
— Но вы же не животные, — возразила я.
Конечно, они были другими, полагать, что они ниже нас по развитию…
— Ты знаешь, что мы находимся под постоянным наблюдением МО?
Он взглянул на меня, и его глаза были полны чего-то нехорошего… Злости.
— Права на управление транспортом — они позволяют. Поступление в колледж — они контролируют. Право на бракосочетание с человеком? Забудь об этом. Существует определенная процедура даже на тот случай, если мы собираемся куда-то просто поехать.
Я заморгала:
— Как они могут это делать?
Он рассмеялся, но его смех был лишен юмора:
— Это ваша планета. Даже ты это упомянула. Они постоянно следят за нами, периодически приезжают с проверками. От них очень сложно что-либо скрыть.
Не зная, что сказать, я хранила молчание. Все в их жизни, казалось, было подвергнуто жесткому контролю и регистрированию. Это пугало и наводило на размышления.
— И это еще не все. Мы должны отслеживать других Лаксенов и держаться вместе.
Меня мучило тревожное ощущение. А вдруг он обязан чем-то Эш? Вряд ли сейчас стоило об этом спрашивать. Глупо было бы даже думать о такой возможности.
— Это несправедливо.
— Более чем. — Дэймон стремительно сел, опустив руки на согнутые колени. — Так легко чувствовать себя по-человечески. Я знаю, что не являюсь таковым, но я хочу того же, что и вы. — Он замолк, качая головой. — В любом случае, между Доусоном и Бетани что-то произошло. Я не знаю что. Они ушли на выходные в горы, и когда он вернулся обратно, его одежда была порвана и покрыта кровью. В те дни они были близки, как никогда. Мэтт и Томпсоны, если раньше просто что-то подозревали, теперь уже видели неопровержимые факты. На следующей неделе Доусон пошел с Бетани в кино. Больше их никто не видел.
Я крепко зажмурилась.
— Представители МО нашли его на следующий день, его тело было выброшено в лес, словно мусор, — голос Дэймона был низким и хриплым. — У меня не было возможности даже попрощаться. Они забрали его тело, прежде чем я успел что-то сделать. Видимо, они не хотели рисковать. Когда мы испытываем боль или умираем, то обычно трансформируемся в свою настоящую форму.
Мое сердце болело — за него и за Ди.
— Ты уверен, что он… мертв? Ты ведь не видел его тела…
— Я знаю, что его достал Аэрум. Его обесточили и убили. Если бы он был все еще жив, нашел бы способ выйти на контакт. Тела были ликвидированы прежде, чем кто-либо мог их увидеть. Родители девушки никогда не смогут узнать, что случилось с дочкой. Все, что нам известно, так это, что он должен был что-то сделать… нечто такое, что оставило на ней след. Это единственное объяснение, как Аэрум мог до него добраться. Они не в состоянии чувствовать нас на этой территории. Доусон должен был сделать что-то очень значительное.
Мою грудь сжало. Я даже представить не могла, через что им с Ди пришлось пройти. Смерть моего отца не была неожиданной. Но я продолжала чувствовать неутихающую боль утраты — мне казалось, что его болезнь и последующая смерть потихоньку разъедают меня изнутри. Но отец хотя бы не был убит.
— Мне жаль, — прошептала я. — Знаю, что не могу сказать ничего такого, что облегчило бы твою боль. Мне очень жаль.
Вздрогнув, он поднял голову к небу. За долю секунды маска покинула его лицо. И передо мной уже находился настоящий Дэймон. Да, это был тот же Дэймон, который постоянно выводил меня из себя, но в чертах его лица теперь читались боль и уязвимость. Я очень сомневалась, что кто-либо мог видеть в нем подобное. Неожиданно мне даже показалось, что, наблюдая за ним в этот момент, я вторгалась на чужую территорию. Из всех тех, кто находился рядом с Дэймоном, я была, наверное, самым последним, кто должен был видеть, что происходит под личиной его вызывающего поведения. Это должен был видеть тот, кто был не безразличен Дэймону, кто был для него важен.
— Я… я скучаю, так скучаю о нем, — выдохнул Дэймон хрипло.
Мое сердце сжалось. Боль в его голосе задевала меня за живое. Не задумываясь, я потянулась к нему и обвила руки вокруг его напряженного тела. Я обнимала его, сжимая в объятиях так сильно, как только могла. Затем я отпустила его. Отпустила прежде, чем он успел отреагировать слишком активно и ненароком сбросить меня с камней.