Мертвым этот тип ни гроша не стоил, а на живом можно неплохо заработать.
Укутав человека в одеяло, Филипов задумался, что с ним делать дальше. Если он придет в себя, то будет дезориентирован. Еще устроит какую-нибудь бузу. Лучше запереть его в одном из трюмов. В лазарете на корме, в самом большом трюмном помещении, – вот это для него подойдет. Там наверху есть электророзетки, можно будет включить обогреватель.
Члены команды уже собрались на палубе, потирая глаза, и выстроились вокруг лежащего без сознания человека. Филипов оглядел всех:
– Мартин, покажи им часы.
Часы пошли по кругу, сопровождаемые шепотом и кивками.
– Они стоят столько, что «кадиллак» можно купить, – объяснил Филипов. – Этот человек при деньгах. – Он огляделся. – Это означает отказ от бостонских каникул, но на нем можно заработать хорошие деньги.
– Деньги? – спросил первый помощник Дуэйн Смит. – Типа вознаграждение?
– Вознаграждение? Говно это собачье. Никакое вознаграждение не сравнится с тем, что мы получим, если провернем это дельце иначе.
– Как иначе? – спросил Смит.
– Потребуем выкуп.
17
Филипов стоял у лазаретного люка и смотрел на таинственного человека, прикованного наручником к планке внизу трюма. Этот человек провел с ними десять дней, но сегодня они знали о нем не больше, чем в тот час, когда подняли его на палубу. А это означало – ничего. Человек вроде бы спал, но Филипов не был в этом уверен. Первые несколько дней, после того как они выловили его из воды, он провел в каком-то глубоком ступоре. Этого и следовало ожидать, ведь он чуть не умер от гипотермии. Они хорошо о нем заботились, держали в тепле, кормили бульоном, когда он смог его принимать, забинтовали его раны и сломанный палец, устроили его поудобнее. Потом три дня его лихорадило. И опять в этом не было ничего удивительного. Но команда начала нервничать, беспокоиться, что если их остановит береговая охрана и поднимется к ним на борт, то все будет кончено.
Чтобы минимизировать такую возможность, Филипов увел «Маниболл» за полуостров Скудик, в самую дикую береговую линию Соединенных Штатов – в Нижневосточный Мэн с его тысячами необитаемых островов, бухточек и речных устьев. Филипов хорошо знал это побережье, а еще он знал привычки береговой охраны. Несколько дней они перебирались с одного мелководья на другое, держась подальше от морских путей и передвигаясь в основном по ночам. Но атмосфера на борту корабля продолжала ухудшаться, и немудрено: хотя лихорадка у таинственного человека прошла и он явно был на пути к выздоровлению, от него по-прежнему не удавалось добиться ни единого слова. Могло показаться, что у него поврежден мозг, что не исключалось при данных обстоятельствах. Но в те несколько раз, когда Филипов смог заглянуть в серебристые глаза пленника, он видел в них настороженность и ум. Он печенкой чувствовал, что этот парень прекрасно соображает. Но почему тогда он молчит? Каким образом он оказался в воде? И откуда у него эти раны? Впечатление было такое, будто его помял медведь, оставив на теле глубокие, длинные царапины, разрывы и следы укусов.
Все это чертовски нервировало команду.
Теперь человек лежал в своей привычной позе с закрытыми глазами. Филипов разглядывал его, держа руку в кармане и играя золотым перстнем несостоявшегося утопленника. Он не сомневался, что ответ – или, по крайней мере, часть ответа – содержится в гербе или символе на этом перстне. Странная это была эмблема: причудливое вертикальное облако с пятиугольной звездой внутри и молния, ударяющая вниз, поражая кошачий глаз, в котором вместо зрачка выгравирована цифра 9. Филипову эта эмблема показалась военной. Смит, его первый помощник и компьютерный гуру команды, часами сидел в Интернете в поисках аналога, но все безуспешно. То же относилось и к необычному медальону на шее человека, хотя медальон выглядел не служебным, а скорее семейным или, возможно, даже средневековым. Смит попытался найти этого парня с помощью распознавателя лиц в Интернете, но и эта затея потерпела неудачу. Проблема состояла в том, что лицо этого без пяти минут мертвеца стало таким изможденным и худым, что он, вероятно, перестал быть похожим на самого себя и компьютерная программа не смогла найти соответствие.
Ключом к личности этого человека был перстень, не стоило и сомневаться.
Филипов смотрел на незнакомца с растущей злостью. Этот сукин сын играл с ними в молчанку. Почему?
Он спустился в трюм и подошел к пленнику. Тот лежал с закрытыми глазами, пристегнутый к планке, и спал. Или, вернее, притворялся спящим. Пока Филипов смотрел на него, его веки поднялись, открывая две сверкающие серебряные монеты с точками черных зрачков. Этот человек скорее походил на призрака, чем на человеческое существо.
Филипов склонился над ним:
– Кто ты?
Глаза незнакомца смотрели на Филипова с какой-то непонятной дерзостью. Этот человек появился у них на борту полумертвым, а теперь, вероятно, восстановился в гораздо большей степени, чем показывает это.
– Я собираюсь вышвырнуть тебя назад в океан. Как тебе это понравится?
К его удивлению, человек заговорил. В первый раз. Его голос звучал едва ли громче шепота:
– Повторение этой угрозы становится утомительным.
Филипова ошарашила спокойная ровность голоса, южный акцент и явно высокомерный тон.
– Значит, ты умеешь говорить! Я знал, что ты морочишь нам голову. Ну хорошо, теперь, когда ты обрел дар речи, говори, кто ты.
– Вопрос не в этом. Вопрос в том, кто вы. Но можете не беспокоиться, ответ я уже знаю.
– Значит, так? И кто же я, по-твоему, маленький говнюк?
– Вы самый несчастный из всех людей на земле.
Выругавшись, Филипов пнул его ногой по ребрам. Но и после этого лицо пленника не дрогнуло, он ни на миг не отвел глаза в сторону.
18
Капитан Филипов стоял у штурманского стола слева от штурвала, глядя через плечо Смита, который колдовал со своим ноутбуком. Он объяснял, почему ему и на этот раз не удалось найти в Интернете соответствие гравировки на перстне.
– Что бы это ни было, – сказал Смит, – этого нет ни в общей, ни в темной сети. Я пользовался лучшей программой опознавания. Его там просто нет.
Филипов кивнул, вглядываясь в изображение на экране. Судно стояло у бухты Банкер к югу от Грейт-Спрюс-Айленда. Они находились на защищенной якорной стоянке – зашли туда в бурную ночь, когда волна шла с северо-востока и дождь молотил по окнам рубки.
– Хочешь пива? – спросил Смит.
– Не сейчас.
Смит отодвинулся на стуле, наклонился и через мгновение выпрямился с пивом в руке. Он сделал большой глоток.
– Кем бы ни был этот говнюк, – сказал Филипов, садясь за компьютер, – он хочет оставаться анонимным. Почему он не называет нам своего имени?
– Да. Вот именно – почему?
Филипов уставился на рисунок. Странное облако, молния, кошачий глаз, девятка. И тут ему в голову пришла идея. Он поморщился, настолько все было очевидно.
– У кота девять жизней.
– Да?
– Значит, эта группа, что уж там она собой представляет, озабочена выживанием. Девять жизней.
– Ну предположим. – Смит глотнул пива.
– И это облако. Ты видел когда-нибудь такие облака?
– Странное облако. Типа грозового фронта.
– Может, это вовсе не облако.
– А что тогда?
– Призрак.
Смит уставился на изображение перстня на экране, прищурился и пробурчал:
– Может быть.
Филипов вытащил перстень из кармана и стал разглядывать его, поворачивая во все стороны в тусклом свете рубки:
– Призрак. Звезда. Девять жизней. Молния. Ну хорошо, в Сети нет такого изображения. Но возможно, есть описание.
Филипов начал гуглить слова «призрак», «звезда», «девять жизней», «молния». И почти сразу же получил результат. Это была маленькая статья в вестнике ФБР «Зал славы», посвященная агентам, убитым при исполнении долга. В статье, опубликованной три или четыре года назад, рассказывалось о похоронах специального агента Майкла Деккера, который был убит «при исполнении долга вследствие враждебных действий». Кроме описания похорон, были названы некоторые из пришедших проводить агента. Филипов начал просматривать текст и остановился на одном абзаце:
Кроме американского флага, на гробе была изображена эмблема элитной группы «Призрак», к которой принадлежал Деккер: призрак на голубом поле, украшенный звездой и мечущий молнию в кошачий глаз с девяткой вместо зрачка, символизирующий девять жизней, которыми якобы наделены все члены группы благодаря их подготовке, решимости и опыту. Группа «Призрак» была чрезвычайно засекреченным, сплоченным, специализированным наследником ныне упраздненного армейского подразделения «Голубой свет» и была создана конкретно для действий на строго секретных, в высшей степени опасных, а временами и несанкционированных театрах военных действий. Срок службы в группе «Призрак» был относительно коротким. Подразделение «Голубой свет» позднее было переформировано в Первое оперативное подразделение специального назначения сухопутных войск США «Дельта». Специальный агент Деккер входил в небольшое число избранных агентов, которые, отслужив в группе «Призрак», поступили в ФБР.
– Наш таинственный незнакомец был военным, – сообщил Филипов. – Служил в спецназе.
Смит, тяжело дыша, заглянул через плечо Филипова.
– Ни хрена себе, – сказал он, показывая на экран. – Ты посмотри сюда.
К статье прилагалась небольшая фотография группы агентов у могилы. И среди них стоял, сложив руки на груди, высокий бледнолицый человек в черном костюме. Хотя его лицо было размытым и неотчетливым, все в этой фигуре соответствовало человеку в трюме – бледность лица, светлые волосы, светлые глаза и худощавость.
В подписи было названо и его имя: специальный агент А. К. Л. Пендергаст.
– Господи Исусе! – выдохнул Филипов. – Он из федералов.
Наступило молчание, нарушаемое только стуком дождя в окна.