В Изумрудной Роще случилась своя радость: с холмов Брайгхора пришли олени и кабаны. Они поселились в лесу меж границей и озером Хены, а это означало большую охоту по осени. Такую, что наверняка даже королевская семья примет участие.
Охоту на птицу обещали и возвратившиеся утки, которые теперь плавали со своими выводками во всех местных водоемах.
Чаячий Мыс начал отстраивать порт. Туда уже в последний день весны прибыл первый корабль, груженый тканями и специями с юга. Тогда же состоялась и первая ярмарка в Нордвуде за последние десять лет. Проводили ее в полях возле старого Архейма. Покосили сухостой. Разбили шатры, расставили столы. Народ съехался со всего королевства, даже от соседей приехали купцы. Несколько дней звучала музыка и велись торги под стук молотков плотников и каменщиков, которые потихоньку трудились на территории Архейма. Восстановление города шло медленно, однако же шло.
Какая-то удивительная удача сопутствовала всем и каждому. В сети рыбаков косяками шла рыба. Куры неслись чаще обычного. Молочные поросята толстели на глазах. А эль поспевал в погребах такой вкусный и забористый, как никогда прежде. Ветер приносил с моря прохладу в жаркие дни. Он ласково гулял по бескрайним просторам молодой ржи, обещая сделать ее в этом году особенно золотой.
В Высоком Очаге с шумом отметили сначала Бельтайн по весне, а потом и Литу на изломе лета. А через неделю после нее в Нордвуде объявились гости.
Двенадцать всадников пересекли границу и въехали в Удел. Без остановок и объяснений они миновали пост стражи. Проехали по улицам на радость высыпавшим из домов людям. Детвора бежала следом за лошадьми, но никто не смел задерживать приезжих.
Да и кто рискнул бы! Ведь у большинства из них на одежде и конской сбруе красовался знак Императора – золотая корона о пяти зубцах на белом фоне. Белоснежные кони и кипенные одеяния императорских клевретов – особых адептов на службе Императора – отличали всех, кроме двоих всадников, ехавших в начале отряда.
Одной из них была суровая черноволосая женщина с множеством косичек, собранных в хвост. Чародейка в брюках и бордовой рубахе с черным корсажем. Ее уже видели в Нордвуде этой зимой. Кажется, она была важной особой в Академии Чародейства Идариса.
Ехавшего подле нее мужчину местные жители узнали не сразу и только благодаря его коню. Чепрачного жеребца с молочно-белым пятном на крупе было не спутать ни с каким другим. Чего нельзя сказать о его хозяине, который разительно изменился с тех пор, как исчез прошлой зимой. Селяне полагали, что мужчина сгинул во время тех ужасных нападений волков после Йоля. Но, вне всяких сомнений, перед ними был молодой Иврос, сын покойного лесника Сархиса Норлана.
На выезде из Удела мужчина повернулся к чародейке. Вид у него был весьма хмурый.
– Что-то не так, – тихо заметил он, раздувая ноздри. – Что-то происходит.
– Что происходит? – На суровом лице женщины мелькнула мимолетная улыбка. – Лето пришло, мой мальчик. Земля радуется.
– Не в этом дело, – ее спутник вгляделся в лесные дебри справа от дороги, будто искал среди густого подлеска тревожные признаки, но никак не находил. – Как-то все очень… тихо.
В ответ чародейка запрокинула голову и расхохоталась. Металлические бусины в ее волосах зазвенели в такт движениям.
– Ах, мой мальчик! Открой глаза пошире, – она наклонилась к нему, перегнувшись в седле, и громко зашептала, делая вид, будто открывает ему страшную тайну: – Твой Нордвуд счастлив, неужели не видишь? Вот только в чем причина этого буйного счастья?
Словно в подтверждение ее слов большая лиловая бабочка опустилась на гриву Вереска прямо промеж ушей. Конь фыркнул и мотнул головой. Бабочка упорхнула, а Иврос проводил ее озадаченным взглядом.
– Поехали быстрее, – заключил он.
К полудню всадники добрались до Высокого Очага. Стоило им объявиться на подъездах к замку, как дозорные со всех ног бросились к королю докладывать о гостях. И пока одни сообщали Бариану Мейхарту о неожиданных визитерах во главе с Керикой Гарана, другие торопливо открывали ворота. Король испытал двоякие чувства. С одной стороны, он искренне обрадовался внезапному приезду мастера над рунами. С другой, им предстоял непростой разговор. Так или иначе, деваться было некуда, и Бариан Мейхарт велел Дарону пригласить путников сразу пройти к нему. Однако его ждал еще один сюрприз.
Двенадцать человек проследовали внутрь замка.
В большом зале было значительно прохладнее, чем на улице. Здесь собрались все высокородные обитатели Высокого Очага во главе с правящим семейством. На большом длинном столе около королевского трона были разложены карты и чертежи. Бариан Мейхарт и его наследник обсуждали с тремя старшими плотниками и двумя советниками вялотекущую отстройку Архейма. За маленьким круглым столом подле них в креслах сидели Девана и Имерия, при этом последняя оказалась весьма кругла в области талии и носила просторное летнее платье, подвязанное под грудью широкой розовой лентой. А вот принцесса, по своему обыкновению, предпочитала легкие голубые ткани и жемчуг на шее. Дамы занимались вышивкой ажурных салфеток, распашонок и чепчиков. Работа спорилась у них в руках под скучные беседы мужчин. Появление гостей заставило их отложить рукоделие и весьма оживиться.
Девана искренне обрадовалась, как и сам король. Имерия растерялась. А вот Кевендил побледнел. Он тотчас оставил отца и встал рядом со своей возлюбленной, будто собирался ее защищать.
Однако первой в зал вошла не Керика.
Это был Иврос Норлан.
Перемены в облике импери оказались весьма разительны. Его темная борода стала несколько длиннее, а вот волосы, напротив, короче. Его одежда теперь более напоминала костюм адепта Академии, нежели лесника или крестьянина. Плотные темно-коричневые брюки и высокие черные сапоги для верховой езды как нельзя лучше подходили для дальней дороги в седле. Под тонким жилетом из черной кожи с множеством ремешков и карманов была белая рубашка с обрезанными у плеч рукавами. Загорелые руки мужчины стали крепче за полгода отсутствия, но внимание прежде всего привлекали не его обнаженные мускулы, а многочисленные руны, которые от предплечья поднимались по левой руке до самого плеча. На правой же черные символы и вовсе шли от самого запястья, скрывались под одеждой и выглядывали вновь из-под ворота рубахи, образовывая на открытой шее причудливую вязь. Изображения медведя на коже у Ивроса больше не было. На широком поясе красовалась пряжка с императорским гербом. Такой же герб украшал эфес меча в толстых черных ножнах и блестел на массивном перстне-печати из матового золота, который мужчина носил на правой руке. При себе колдун имел два свернутых пергамента.
Следом за Ивросом шла Керика Гарана, облаченная в черное и бордовое. С верным мечом у пояса и кинжалами за голенищами сапог. Точно как в день ее прибытия в Нордвуд минувшей зимой, только в этот раз ее суровое лицо украшала сдержанная улыбка. Чародейка окинула хозяев замка внимательным взором и отметила про себя бусинку с волос Гвин, которую все еще носила на косичке у виска принцесса Девана.
Керику и Ивроса сопровождали десять клевретов – мускулистых мужчин и крепких женщин с золотой императорской короной на легких белых плащах, свисавших с левого плеча и удерживаемых поперек туловища тонкими золотыми цепочками. Все как на подбор статные и грозные, как и полагается особым служителям Императора. Выходцы из Академии не ниже сана чародея, принятые на государственную службу за особые заслуги. Хоть они никому и не угрожали, каждый имел при себе тонкий посох из черного дерева с большим фиолетовым аметистом в навершии. Клевреты выстроились в ряд у входа в ожидании приказа.
Глядя на их выправку, местные стражники несколько стушевались. Один принялся застегивать камзол. Другой встал по стойке смирно. А третий густо покраснел и смутился, когда одна из девушек поймала на себе его любопытный взгляд и строго поджала губы.
– Керика! – Бариан Мейхарт с широкой улыбкой обошел стол, чтобы поприветствовать желанную гостью. – Добро пожаловать! Рад видеть вас всех, мастер Гарана. Гляжу, моя дорогая, в этот раз вас сопровождают с особыми почестями.
– Ваше величество, и я рада, что мы наконец добрались, – чародейка слегка прищурилась, скрывая улыбку за официально-торжественным выражением. – Но, боюсь, я вас разочарую. Это не мое сопровождение, а моего ученика.
Чародейка слегка склонила голову набок, указывая на стоявшего подле нее колдуна, и изрекла:
– Почту за честь представить. Лорд-протектор Империи Иврос Хагмор.
При последних словах все чародеи в отряде как один трижды синхронно стукнули посохами об пол. Этот призыв относиться с должным уважением к важному государственному лицу заставил хозяев замка вздрогнуть от неожиданности.
Бариан Мейхарт повернулся к Ивросу и еще раз с улыбкой оглядел его.
– Вот так новости, – король с почтением склонил голову. – Правая рука самого Императора. Матушка бы тобой гордилась.
Импери ответил ему ледяным взглядом.
– Я приехал не за вашим одобрением, – сухо произнес он, протягивая Керике один из свитков, самый большой и перевязанный атласным шнуром с сургучной печатью Императора.
– Догадываюсь, зачем ты приехал, – тон короля звучал вполне примирительно. – Но у меня тоже есть новости, и довольно много. К примеру, по наставлению мастера Авериуса Гарана прошлой зимой я созвал на совет наших соседей. Они не возражают против того, чтобы на территориях старого Нордвуда проживал импери. Но, полагаю, в нашем разрешении ты тоже не нуждаешься? – Он принял свиток, который ему передала Керика. – Что это?
– Указ Императора, согласно которому Терновый Бастион объявляется официальной резиденцией рода Хагморов, – спокойно пояснила мастер над рунами. – И я рада, что вы поддерживаете это решение, ваше величество, а не подчиняетесь против воли. Потому что я по долгу службы буду лично обучать Ивроса и планирую проводить подле него довольно много времени. Проще говоря, куда он, туда и я. Приятно знать, что в Нордвуде рады нам обоим.