А на часовом циферблате были цифры, но довольно странные: «1600, 1700, 1800, 1900».
– Что за черт? – буркнул мужчина.
Маскелайн съехал с дороги в лес. Машина подпрыгнула на кочке и остановилась. Водитель выключил двигатель, повисла тишина.
Джейк напрягся. Он ждал.
Мужчина повернулся, под ним скрипнуло кожаное кресло.
– А теперь, Джейк, я расскажу тебе правду, потому что, кроме меня, тебе никто ее не расскажет. Твой отец и Венн проводили эксперименты с одним устройством, с черным зеркалом, которое обладает способностью нарушать естественное течение времени. То есть оно изменяет хронотоп. Твой отец и Венн работали как одержимые. Они сумели его запустить и провели несколько опытов с предметами и животными. Но им было необходимо провести опыт с участием человека. Дэвид Уайльд дважды вызывался войти в зеркало. На второй раз он исчез. Венн и его раб не смогли вернуть твоего отца. Он, как мы говорим в таких случаях, путешествует. Так что, боюсь, твои страхи в некотором смысле небезосновательны. Твой отец мертв. И вероятно, мертв уже не одно столетие, все зависит от того, насколько далеко во времени он ушел.
– Это невозможно. Как…
– Боюсь, что возможно.
Джейк даже оцепенел, так уверенно произнес эту фразу Маскелайн.
– Но как вы… – начал он.
– Узнал обо всем этом? – Маскелайн посмотрел на черные силуэты деревьев за окном машины. – Это зеркало когда-то принадлежало мне, но его украли. И я намерен его вернуть.
Кто-то пронзительно закричал, и я сразу начал действовать.
Ночь разорвали свистки полицейских. Я оттолкнул мужчину и схватил зеркало.
Он бросился на меня, но я успел выхватить револьвер:
– Ни шагу, сэр!
Он замер на месте.
Женский крик в опиумном притоне звучал нереально громко. Затрещала под ударами дверь. Из захламленного двора неслись истеричные вопли.
Мой кебмен подоспел вовремя.
Лицо мужчины со шрамом побледнело.
– Вы меня обманули, – понял он.
Я держал зеркало двумя руками и, признаюсь, захихикал.
– Я не такой дурак, чтобы выложить тысячу гиней за какое-то искривленное зеркало! – торжествующе сказал я и закричал: – На помощь! Сюда! Скорее!
Глаза мужчины потемнели от ярости. Я понимал, что, если его схватят констебли, ему грозит срок за похищение тел. А может, даже и виселица.
Мощное плечо пробило дверь.
Мужчина со шрамом шагнул ко мне, я, на случай если у него нож, отскочил.
Но он только злобно выкрикнул мне в лицо:
– Вы даже не представляете, сколько жизней сейчас разрушили.
А потом… Как же я был потрясен! Он бросился в сторону зеркала и, когда констебли ворвались в комнату, словно нырнул в обсидиановую гладь и исчез.
Исчез!
У меня в голове будто что-то взорвалось. Я выронил револьвер и чуть не бухнулся в обморок – все вокруг превратилось в вихрь, который утаскивал за собой все мои пульсирующие жилы и нервы.
Наконец я потерял сознание и дальше уже ничего не помню.
Сара отложила дневник и посмотрела на часы. Было уже поздно, а Джейк так и не вернулся. Девушка пощупала половинку монеты, которая висела у нее на шее.
Так вот, значит, как Симмс завладел зеркалом. Они всегда хотели об этом узнать. Симмс утверждал, что сам его создал, но доказать не мог, потому что Янус держал все записи в тайнике в охраняемом склепе.
Янус. Где он сейчас? Молодой Янус с жидкими волосами, в очках с синими стеклами наверняка уже что-то замышляет. Роет землю, чтобы добраться до цели? Тычется в разные двери, пускает волка обнюхивать пороги?
Кто-то тихо постучал в закрытое окно.
Сара напряглась и прислушалась.
Один легкий стук. Второй.
Она на цыпочках подошла к окну. Сердце бешено колотилось в груди.
Это он? Волк все-таки смог ее учуять?
– Кто это?
Шепот у самого стекла, как ветер в темноте:
– Впусти меня. Пожалуйста.
Сара отскочила от окна, и в этот момент у нее за спиной открылась дверь.
Пирс просунул голову в дверной проем и сказал:
– Сара, если ты готова, мы начинаем.
От шока она даже не сразу поняла, о чем речь, но потом взяла себя в руки:
– Да. Хорошо. Идем.
Дневник Симмса остался на столе. Вариантов не было – если бы она его взяла, Пирс обязательно бы заметил. Поэтому девушка спокойно прошла к двери, так чтобы прикрыть стол.
Пирс придержал для нее дверь и повел за собой. По стенам рядом с ними двигалась его вытянутая тень. Сара обратила внимание на то, какие у него удивительно худые кисти, на то, с какой легкостью он поднимался по лестнице.
На полпути Пирс остановился и взял ее за руку своими паучьими пальцами:
– Сара, мой тебе совет – спускайся, позвони в Линтон и скажи им, что ты здесь. Поверь мне, так будет лучше.
– Нет.
– Тогда этот полицейский.
– Только не он! – взорвалась беглянка. – Что с тобой такое? Вы меня предали? Рассказали обо мне? Венн же обещал.
Пирс пожал плечами:
– Никто тебя не предавал. Но мне страшно. Все становится слишком опасным…
Девушка быстро прошла мимо дворецкого:
– Можешь обо мне не беспокоиться. И потом, Венн сказал, что, если я не соглашусь, он отошлет меня обратно.
Пирс слабо улыбнулся, но улыбка его была безрадостной.
– Он этого не сделает. Я его знаю. А все эти угрозы свидетельствуют о его отчаянии.
– Я просто хочу помочь.
Мужчина вздохнул:
– Ладно. Я буду рядом. Возможно, толку от меня мало, но я постараюсь проследить за тем, чтобы он тебя не потерял.
Пирс повел девушку по Большой галерее. За сводчатыми окнами сгущался туман. Сара заметила, что он начал просачиваться в дом и уже заволок дальнюю стену галереи. Мимо них легким шагом пробежала зеленоглазая кошка. Еще одна свернулась клубком под столом.
– Сколько же здесь кошек? – спросила Сара.
– Семь, – устало ответил Пирс. – Примо, Секунд, Тертио, Квадра, Квинт, Сикст и Септимо. Они – мой бич.
Дворецкий отодвинул занавеску, за которой скрывалась арка с небольшой дверью. Саре вдруг пришла в голову мысль, что все эти кошки могут оказаться репликантами. Как бы там ни было, Венну необходимо провести эксперимент.
Пирс открыл дверь, и девушка поежилась от хлынувшего навстречу потока сырого воздуха. За дверью начинался пустой коридор, из окон на каменный пол падали косые лучи лунного света.
– Тропа монахов.
Пирс взял Сару за руку своими паучьими пальцами и провел за дверь.
– Одиноко тебе, наверное, живется, – проговорил Маскелайн. – Ни родителей, ни друзей.
В лучах фар клубился туман, еще дальше вырисовывались черные силуэты деревьев.
– Друзья у меня есть. – Джейк был настолько опустошен, что не мог даже разозлиться.
– Неужели? А по виду не скажешь. Ты похож на одиночку, с такими обычным людям трудно поладить. А еще ты напоминаешь мне Венна. И меня самого. Мы зациклены на своих поисках. Венн хочет вернуть жену, ты – отца.
Джейк резко повернулся к Маскелайну и вдруг понял – он настолько крепко сжал кулаки, что даже плечи напряглись.
– Хотите, чтобы я поверил в путешествия во времени? За дурака меня держите?
– Ты и без меня веришь. У тебя есть фотография, она и есть доказательство.
Джейк вытаращил глаза:
– Вам о ней известно?
– Я ее видел, – сипло подтвердил Маскелайн.
Его изящные кисти сжимали руль так, будто машина мчалась на полной скорости. Джейк смутился и вдруг почувствовал себя сопляком.
– Вы знали моего отца?
– Встречались однажды.
Туман просочился в салон машины и окутал Джейка с Маскелайном.
– Я видел его. – Джейк должен был это сказать. – В аббатстве. Я видел призрак отца в зеркале.
Маскелайн быстро повернулся:
– В черном зеркале?
– В обычном.
На изуродованном шрамом лице Маскелайна мелькнула тень разочарования.
– Так. Это Симмс называл задержкой. Временное эхо. А я бы назвал рябью, так точнее. Это ничего не значит. Твоего отца там больше нет.
Джейк тряхнул головой:
– Послушайте, мне надо знать. Расскажите мне об этом проекте. О Хроноптике. Расскажите мне все.
Гидеон мягко приземлился на ноги и повернулся спиной к Убежищу.
Так трудно было оставить окно открытым? Гидеон быстро пошел к лесу, а внутри уже закипал от злости. Принял наказание Саммер за этого Джейка, за этого испорченного, заносчивого мальчишку. Думал, что после плена в этой лишенной времени вечности встретил того, кто сможет стать ему другом.
Человеческое общение.
Саммер права – люди только тоску нагоняют.
Над Лесом балансировала луна. Скоро пойдет снег. Гидеон чувствовал его холодное приближение.
И еще что-то.
Он замер, положив руку на стебель плюща, и прислушался.
Что-то необъяснимое проникло в поместье.
Гидеон его чуял. Каждый волосок у него на руках чувствовал это. Вторжение из какого-то темного места. Зловонный запах зверя.
Гидеон нырнул в кусты и низко пригнулся. А потом вдруг услышал вой, оно выло так близко, что юношу бросило в дрожь.
Протяжный жуткий, леденящий кровь вой.
Гнев волка.
Гидеон перевел дух. Захрустели опавшие листья. Из-за деревьев вынырнула чья-то тень. Неподвижный, будто закоченевший на холоде труп, Гидеон увидел, как рядом промелькнул человек. Худой, с жидкими волосами, глаза спрятаны за маленькими очками с синими линзами, в которых, казалось, отражалось все вокруг.
Человек, лишенный плоти.
Человек-призрак, человек-эхо. А следом за ним крался на мягких лапах белый, как бумага, волк.
Надежно укрытый своим даром Ши, Гидеон позволил им пройти мимо. Они исчезли в тени особняка, а после них в ночи осталась черная дыра, вакуум.
Возможно, Джейк поступил разумно, когда решил не открывать окно Убежища.
– Потому что Ши я знаю, – тихо пробормотал Гидеон. – И людей знаю. А вот ты что за существо?