Пирс пододвинул к Саре тарелку с печеньем:
– Вот, поешь.
Девушка автоматически взяла одно печенье и посмотрела на Джейка. Она была уверена, что он ей не поверит и станет спорить. Но вид у парня оказался задумчивый. Сара сразу поняла, что ему известно больше, чем она думала. Кто звонил ему накануне вечером? Что сказал звонивший? Она вдруг почувствовала острую потребность в доказательствах того, что звонившим был не Янус.
– Что ж, – протянул Уортон, – из этого ничего не следует… Тебе все это померещилось. В тот момент, когда ты почувствовала головокружение.
– Я чувствовала капли дождя на щеках. Я могла войти в него. Исчезнуть там.
– О, конечно…
– Я не вру!
Уортон даже глазом не моргнул и тихо буркнул себе под нос:
– Неужели?
– Оставьте ее в покое, – хрипло вмешался Джейк. – Сара права. Она видела прошлое. И там сейчас мой отец. – Он развернулся на стуле и обратился к Венну: – Вы туда его отправили. И вы можете вернуть его оттуда.
Венн стоял возле огня. Он оглянулся и спросил ледяным голосом:
– Ты с кем-нибудь об этом говорил?
– Например?
– Не знаю. Но похоже, что ты почему-то готов поверить на слово.
Джейк пожал плечами:
– Может, я Саре верю больше, чем вам.
Венн внимательно разглядывал Джейка какое-то время, потом подошел к столу и сел. В наступившей тишине слышен был только треск поленьев в очаге и журчание чая, который наливал себе Пирс.
– Расскажите мальчику, ваше сиятельство, – тихо посоветовал он. – Всем расскажите. Время пришло.
Венн заговорил, но теперь он не обращался ни к кому конкретно, а смотрел на огонь и голос звучал очень спокойно и монотонно:
– Судя по записям Харкорта Симмса, это зеркало позволяет путешествовать во времени. У меня есть теория, что оно искривляет пространство-время, но это не объясняет… Впрочем, сейчас это не важно. Суть в том, что мы унаследовали обломки мечты некоего эксцентрика и буквально с нуля восстановили этот объект. Нашел его Дэвид. Как-то он был на аукционе в Дареме, и зеркало оказалось там в каталоге. Лот номер восемьдесят шесть. «Коробка с викторианским зеркалом, проводами, механизмами и прочее». Прочее – это дневник Симмса, два серебряных браслета и несколько папок с записями и расчетами. На первый взгляд – обычное старье, но Дэвид заинтересовался достаточно, чтобы принять участие в торгах. В результате приобрел его за двадцать фунтов, привез сюда и прочитал журнал Симмса. Всю ночь читал. Дэвид увлекся этим проектом. Симмс называл его Хроноптика. А я… мне тогда на все было плевать. Возможно, сначала Дэвид подумал, что этот проект сможет отвлечь меня от мыслей о Лие. А потом у него появилась какая-то непробиваемая уверенность в том, что это сработает.
Меня можно было не уговаривать. К этому времени моя жизнь месяц за месяцем протекала в жуткой полярной ночи. А этот проект стал лучом надежды. Как день, когда ты понимаешь, что солнце все-таки взойдет.
Вдвоем нам было не справиться. Я вызвал Пирса, у него золотые руки. Они с Дэвидом работали над зеркалом вместе. Ночами не спали – читали, экспериментировали. Это был долгий и трудный процесс, а им еще и за мной приходилось присматривать, потому что на том этапе я был близок к самоубийству.
Венн сделал небольшую паузу, Сара мельком посмотрела на Джейка, тот с абсолютно равнодушным видом слушал, скрестив руки на груди.
– Когда мы испытали зеркало в первый раз, оно чуть не взорвалось. Во второй раз Дэвид надел один из браслетов, прошел сквозь зеркало и тут же вернулся. По крайней мере, так показалось нам с Пирсом, а вот Дэвид утверждал, что побывал в одна тысяча девятьсот шестьдесят девятом году и провел там два дня. Одежда у него была несвежая, на щеках – щетина. А еще у него была фотография, на которой он держит в руке газету. Помню, как я сидел здесь и тупо смотрел на зеркало… Настолько был потрясен. Мы тогда думали, что, если у нас получится, нам все будет под силу. Мы сможем изменить время. Изменить историю. Можно будет избежать аварии. И вернуть ее. – Венн напряженно сцепил пальцы. – Появилась надежда. Я не смогу описать вам, что тогда испытал. Мы выпивали, предавались мечтам, я распахнул все окна в доме и просто вопил от счастья. Но потом… Два дня спустя мы предприняли еще одну попытку, и за взлетом последовало падение. – Венн вскочил из-за стола. – Пирс, я не могу. Ты сам им все расскажи. И дай парнишке ключи от комнаты Дэвида.
Венн быстро вышел из кухни.
Все молчали и не знали, что сказать. Пирс откашлялся. Одна из кошек запрыгнула на стол и начала тыкаться в него мордой. Дворецкий с отсутствующим видом почесал ее за ухом.
– Да уж. Понимаете, для него это было настоящим ударом. Столько надежд и такое отчаяние. Но твой отец, Джейк, был целеустремленным человеком. Он твердо решил помочь своему другу. Я советовал подождать, пока мы не закончим работу над паутиной, ведь было понятно, что это зеркало обладает такой силой, что без защитного устройства способно утащить нас всех. Но Дэвид не хотел ждать. Он надел браслет и активировал Хроноптику. Раздался жуткий треск, и во всем доме вырубился свет. Я понял, что произошло. Мы пытались… Поверь, Джейк, мы пытались. Но Дэвид исчез. А зеркало снова стало черным. Черным, твердым и пустым.
Джейк молчал и, не поднимая головы, вертел чашку указательным пальцем.
– И что вы сделали?
– Мы ждали. Ждали и ждали. Но он так и не вернулся.
Уортон откинулся на спинку. Под его весом скрипнул стул.
– Должен сказать, мне все это кажется малоправдоподобным.
– Нет, – возразил Джейк, – это – правда. – Он достал фотографию из бумажника из крокодиловой кожи и положил ее на стол. – Вот доказательство.
Сара развернула фото к себе.
– Где ты это взял? – изумленно спросила она.
– Кто-то прислал вместе с запиской от отца.
Джейк передал письмо девушке, та быстро его прочитала и повернулась к Пирсу:
– Это сделали вы, я права?
Пирс пожал плечами и даже как-то уменьшился в размерах, как будто хотел спрятаться.
– В общем, да. Но только, ради бога, не рассказываете Венну. Я и так уже по краю хожу.
– Так дайте ему отпор. Вы же не его собственность, – прорычал Уортон.
– Но это так и есть.
– А зачем вы это послали? – тихо спросила Сара.
– Потому что это могло привести сюда Джейка, а я подумал, что его присутствие способно повлиять на зеркало. И оказался прав.
– Венн соврал полиции, – мрачно произнес Джейк. – Мой отец не покидал этот дом.
– Зависит от того, что понимать под словом «покинул», – возразил Пирс. – Мы не могли допустить, чтобы здесь рыскали копы. Джейк, мне действительно жаль. Поверь, я – эксперт по неприятностям.
– А Венн на все плевать хотел.
Пирс встал:
– Венн был не в том состоянии, чтобы за кого-то волноваться. – Он снял со стены связку ключей и выбрал один. – Я видел, как ночи напролет он сидел перед зеркалом, пил и ждал. На то, чтобы вернуться к нашему нынешнему состоянию дел, ушли месяцы. Но вчера вечером я понял, что у нас появился шанс. Поэтому, уверен, сегодня он предпримет еще одну попытку.
– Так скоро? – встревожилась Сара.
Джейк вытянул у нее из-под пальцев письмо и убрал его в бумажник.
– Хорошо, в этот раз браслет надену я. Не она. И не Венн.
Пирс положил ключ на стол и подтолкнул его к Джейку:
– Вот, возьми. Это от комнаты твоего отца.
Джейк взял ключ, но прежде, чем он успел что-то сказать, сработала сигнализация. Частый писк заставил всех вздрогнуть. Он звучал так, будто пульс старого дома вдруг ворвался в кухню.
Сара вскочила, уронив стул:
– Что это?
– Ворота! – Пирс выскользнул из кухни.
Сара побежала следом за ним через старую судомойню и дальше в маслодельню, где теперь на чистых мраморных столешницах были расставлены мониторы.
Пирс застучал длинными пальцами по клавиатуре. Сара смотрела на экран. Мутная от грязи камера была под углом сверху вниз направлена на кованые железные ворота. Возле ворот – никого.
– Странно. – Пирс кликнул камеру, и она начала двигаться влево-вправо и вверх-вниз.
Они увидели изрытую колесами дорогу, высокую живую изгородь, голые кусты, брызги грязи от колес и под конец левую колонну с каменным львом.
– Никого, – тревожно сказала Сара.
– Да, но сигнализация на что-то среагировала.
– На лису?
– Может быть.
Пирс щелкнул переключателем, картинка замелькала, и Сара обратила внимание на цифровые часы в углу экрана – Пирс отматывал видео.
– Ну вот, теперь мы реально возвращаемся назад во времени, – попыталась пошутить Сара.
– Мертвое время – всего лишь изображение. Зафиксированные картинки. – Пирс запнулся. – Вон там! Смотри! Интересно, что это такое.
Фигура. Темный силуэт на фоне высокой, запущенной живой изгороди. Фигура замерла на месте. Картинка была зернистая. Фигура появилась и тут же исчезла, так быстро, что это могло сойти за покачивание веток.
Сара уставилась в монитор – она узнала Януса.
Пирс помрачнел:
– Хьюстон, у нас проблемы[7]. Сара, как по-твоему, то, что мы сейчас видели, похоже на мужчину со шрамом?
– А что?
– А то, что у нас тут уже несколько месяцев околачивается такой тип. Возможно, один из людей Саммер. Но я боюсь, он что-то знает.
– Что за Саммер?
Пирс нервно хихикнул:
– Тебе лучше не знать.
Сара не среагировала, она смотрела на придавленную шинами грязь перед воротами и, несмотря на тусклую картинку, смогла различить следы. Следы широко расставленных лап.
– Это мог быть кто угодно, – с трудом выдавила из себя девушка.
12
В первые годы после революции Янус работал скрытно. Он копил силы и начал дискредитировать своих бывших коллег. Нам неизвестно, каким образом он завладел Хроноптикой, но на каком-то этапе начал с ней экспериментировать. Мы полагаем, что в результате Янус создал не меньше тысячи репликантов, включая несколько репликантов себя самого. Самый молодой из них – девятнадцатилетний. Он – воплощение коварной и беспощадной природы оригинала. Но зло в нем пока еще не созрело во всей своей полноте. Скорее всего, он, как и все репликанты, бессмертен.