ть, что та периодизация истории, которая была дана Марксом, – рабовладение, феодализм и прочее, не явилась одной и той же для разных стран мира. Т.И. Ойзерман сопоставляет марксово понимание со взглядами Тойнби, который признавал феодализм, но считал, что он различен в Индии и России, наверное, совершенно иной в Европе. Мысль, что есть только одно прочтение марксизма, только одно применение марксизма, что марксизм полностью самоидентичен, даже сам Маркс настолько идентичен, что мы его можем отделить от марксизма, мне кажется наивной. Если бы мы с такой меркой подошли к Гегелю или Канту, то очень сильно бы удивились, что так можно трактовать.
Тем не менее, мы всецело полагаемся на то, что в России было воплощено именно это учение. Я думаю, тот способ применения марксизма, который воплощался у нас, был действительно российским способом, что корень, скорее, лежит не в самом марксизме, а в том, чтó в марксизме было привлекательно для российской ситуации. И я из обсуждаемой книги почерпнула очень глубокое обоснование того, что марксизм мог быть и другим. Он мог быть иначе прочитан потому, что в нем был большой потенциал социал-демократической версии, и только наш радикализм, наверное, привел к версии крайней, то есть к версии коммунистической.
Вообще, книга очень интересна многими постановками вопросов. На меня произвела впечатление не только трактовка перехода к посткапитализму, как говорит Теодор Ильич. Это очень важно, что он рассматривает марксизм как источник потенциальных возможностей перехода к посткапитализму, а не только к социализму, потому, что капитализм сам меняется. Если мы возьмем теорию справедливости Роулза, «справедливости как честности», то, по мнению его критиков, доведенная до предела эта либеральная теория, теория справедливости, становится теорией рыночного социализма. То есть происходит переделка самого капитализма, поэтому социал-демократия как бы участвует вот в этом переходе к посткапитализму, как и ряд других, не обязательно социал-демократических направлений. Влияние Маркса повсеместно – я, например, читала во французском журнале, как французские постмодернисты поклялись, что все они напишут книгу о Марксе. Лиотар, Делез, Деррида уже написали, но то, о чем я говорю, было 10 лет назад: они тогда выступили со своего рода манифестом о том, что все они вышли из Маркса и напишут свои работы о марксизме.
Что мне кажется самым важным в обсуждаемой книге? То, что Теодор Ильич продолжил замысел своей поразившей нас в советское время книги «Главные философские направления». Он тогда произвел буквально революцию в сознании людей потому, что от зацикленности на основном вопросе философии мы перешли к пониманию множества философских направлений и легитимности этого множества. Данная книга как раз показывает множество трактовок марксизма, легитимность этого множества потому, что все трактовки проецируются на разные социальные контексты, на разные персональные воплощения, на разные партийные идеи.
Мне хотелось бы сказать все же о том, чего мне не хватает в обсуждаемой работе. Пожалуй, одной вещи – это размышления на тему, почему учение XIX века оказалось столь значимым для XX века. Это проблема классической и неклассической составляющей самого марксизма, как об этом писал М.К. Мамардашвили: там, где речь идет о превращенных формах сознания, таких вещах, которые связаны с соотношением идеологии и утопии – здесь Маркс остается очень современным, очень неклассическим. Он – ученый XX века. Может быть, поэтому его учение и было применено.
Я хочу поблагодарить Теодора Ильича за то, что он защитил как бы наше прошлое, показав, что мы не были идиотами, которые внезапно поумнели, что мы были люди, которые работали с великим учением и что у этого учения был огромный потенциал взаимодействия с другими, что постсоветская философия показала свою исключительную способность, применяя марксистские навыки, работать и с феноменологией, с другими направлениями, и наши философы, мне кажется, не посрамили нашу страну, и книга Т.И. Ойзермана – доказательство этого.
В.С. Семенов(доктор философских наук, Институт философии РАН)
<Род. – 01.01.1927 (Москва), МГИМО, к.ф.н – 1958 (Критика буржуазных теорий социального расчленения общества /«социальной стратификации»/), д.ф.н. – 1963 (Марксистская и буржуазная социология о классах и классовых отношениях в современную эпоху).>
Я во многом согласен с тем, о чем говорили В.С. Нерсесянц и В.М. Межуев. Помимо обсуждения ряда положений книги Т.И. Ойзермана они поставили ряд важнейших вопросов своего видения марксизма. Эти важные положения выходят за рамки обсуждаемой книги, но люди будут читать книгу Т.И. Ойзермана, и именно из ее текста будут делать выводы о ней. Поэтому я хочу сосредоточиться прежде всего на собственном содержании данной книги.
Я остановлюсь на трех вопросах: 1) замысел и смысл книги; 2) изложение марксизма в книге; 3) несостоятельность главных обвинений марксизма в утопизме.
1. Замысел и смысл книги. Об этом все сказано в ее заголовке: «Марксизм и утопизм». Не марксизм «или» утопизм, а именно марксизм «и» утопизм, идея о том, что марксизм неизбежно несет в себе утопизм. И этот свой замысел автор не только не скрывает, но всемерно подчеркивает и всемерно проводит по всей книге. Прежде всего в авторской аннотации книги на с. 4. Но еще полнее замысел книги раскрыт во «Введении», в ее заключительной странице 28. По мнению Т.И. Ойзермана, «сущностная определенность» марксизма заключается в следующем: «Научное и утопическое в рамках марксизма трактуются мною не как абсолютные, а относительные противоположности, которые друг друга обусловливают и вне этого взаимного отношения не существуют. И пусть это не покажется парадоксом: в этом единстве научного и утопического, в их взаимопроникновении, и слабость и сила марксизма». Это сплошная антидиалектика и пресловутая буржуазная теория «многих факторов»: марксизм и научен, и утопичен, он характеризуется и силой, и слабостью, эти противоположные факторы просто перечислены и они как бы «равны» (см. также с. 551 в «Заключении»). Но так в реальности и в диалектике не бывает. Что-то всегда превалирует и доминирует, является определяющей стороной. Т.И. Ойзерман, который всегда представлял себя диалектиком, от ответа на этот естественный вопрос уходит. Мол, решайте сами, что определяющее и главное в марксизме: научность или утопизм, сила или слабость. А реальным содержанием книги он подводит к мысли и к заключению, что марксизм в главном, в основном, в своих частях и в целостности именно утопичен, в чем его именно слабость.
Надо сказать, что за 150 лет борьбы с марксизмом его противники и опровергатели выдвигали против него самые различные обвинения, чаще всего в его «несостоятельности» и «устарелости». Но упрекать в утопичности К. Маркса и марксизм пока не догадывались и не решались. Теперь под сомнение поставлено главное – научен ли марксизм. Или он утопичен. Это явное «открытие» и «достижение» Т.И. Ойзермана.
Теперь вопрос: о каком «марксизме» идет речь в книге? Не о живом марксизме, творчески развивающемся на протяжении более 150 лет – с середины XIX века, в течение XX века, в начале XXI столетия. Автор, как и в прежних своих книгах, излагает взгляды и воззрения К. Маркса и Ф. Энгельса во второй половине XIX в. и В.И. Ленина в конце XIX – начале XX вв. То есть марксизм преподносится не в постоянном творческом развитии и в реальном бытии. Отсюда следует заключить о явной некорректности первой части заголовка книги – «Марксизм».
Наконец, о странном характере самого «Введения» к книге. Читая его, можно подумать, что Т.И. Ойзерман в первый раз берется за марксизм и как подлинный ученый стремится критически его рассмотреть. Такое он пытается создать впечатление. Как сторонний исследователь марксизма. Он заявляет, что «самокритика никогда не занимала в истории марксизма сколько-нибудь значительного места...» (с. 10). При этом ни одного слова самокритики в свой адрес, о том, что до этого он сам был главным пропагандистом, защитником и воспевателем марксизма и что сам громил всех пытающихся критиковать марксизм.
А стоит напомнить, что ровно 46 – 49 лет (какую его книгу следует считать последней промарксистской) он занимался не критикой марксизма, а пропагандой, возвышением и воспеванием его, утверждением его как высшего достижения мировой философии и науки. Начиная с кандидатской диссертации (1941 г.) и докторской диссертации (1951 г.) и всех его главных публикаций: «Возникновение марксизма – революционный переворот в философии», совместно с В.И. Светловым, 1948; «К. Маркс – основоположник диалектического и исторического материализма», 1958; «Марксистско-ленинское понимание свободы», 1967; главнейший его труд, вышедший тремя изданиями с 1962 по 1986 гг. и получивший премию М.В. Ломоносова и Государственную премию «Формирование философии марксизма»; «Научно-философское мировоззрение марксизма», 1989. Из всех этих работ Т.И. Ойзерман единственный раз скромно упоминает в нынешней книге в примечании на с. 291 только о монографии «Формирование философии марксизма» издания 1986 г.
Одновременно он постоянно и последовательно громил всяких критиков, ревизионистов и опровергателей марксизма, немарксистскую, буржуазную философию. Вот его основные труды: «Основные черты современной буржуазной философии», 1960; «Чему учит и кому служит современная буржуазная социология», с А.Ф. Окуловым, 1960; «Антикоммунизм – выражение кризиса буржуазной идеологии», 1963; «Проблема отчуждения и буржуазная легенда о марксизме», 1965; «Кризис современного идеализма», 1972; «Критика буржуазной концепции смерти философии», 1980.
За все эти работы по марксизму и в защиту марксизма Т.И. Ойзерман стал членом-корреспондентом АН СССР в 1966 г. и академиком в 1981 г. Именно на позитивной разработке марксизма и на его защите он создал свое имя и сделал свою карьеру. Об этом во всей новоявленной книге ни слова. Разве это позиция настоящего ученого?