— Блин, извини, так заработался, что забыл о том, что ты не в курсе того, чем я занимался последние недели, — хлопнув себя по лбу, выдохнул сквозь зубы. — В общем помнишь я учил делать тебя светляк?
— Естественно помню, — возмутился брат и постучал себя пальцем по лбу. — До склероза мне ещё лет семьдесят, я надеюсь.
— Ну, прости-прости, — вскинув ладони, попросил я. — В общем, меня заинтересовало то, как ты это делал. Сам-то я учился иначе, со стороны как оказалось все-таки виднее. Понимаешь в чем корневая проблема этого моего навыка… для любого действия нужна энергия, ее надо откуда-то взять, определенным образом трансформировать и в нужное место разместить. Уйма действий, причем абсолютно автоматических и не требующих особого интеллекта. Однако все их надо выполнить и это требует от меня довольно большой концентрации. Сделать один светляк не сложно, два это проблема, а с тремя хоть вешайся.
— Ну, у меня и с одним не заладилось, — пожал плечами Колин. — Но я тебя понял. Ты решил сделать что-то вроде волшебной палочки, ага?
— С такого ракурса я на это не смотрел, — почесав голову, растерянно пробормотал я. — Да я даже не знаю, как эти палочки работают, но смысл ты уловил верно. Если бы я автоматизировал рутину, работать стало бы в разы проще и легче. Сейчас-то кроме резонатора никакой помощи нет.
— Я так понимаю, у тебя получилось?
— Получилось, но в результате всего этого получилось и кое-что другое. Помнишь, я говорил про энергию, так вот получается так, что вся она проходит через меня. Понятно, что не всегда и не вся, но, тем не менее, это определенным образом ограничивает.
— Это типа если ты молнию наколдуешь, ты и помереть можешь? — задал на удивление точный вопрос Колин.
— Ну, если без головы такое попытаться сотворить, то, наверное, да. Прожарит до хрустящей корочки, — хмыкнул я. — Но и это не все. Кроме того, что все это требует внимания и энергопроводимости, это также ограничивает меня в применении навыка. Он полностью завязан на меня. Если я буду, например, спать, то светляк светить не будет. А иной раз ой как надо. Да и вообще, мановением руки передвигать предметы, это конечно круто и смотрится эпично, но было бы больше пользы от этого же умения, но скажем так независимо от моего присутствия или отсутствия.
— Эм-м… так ты что, типа артефакты делать научился? — Не очень точно, но зато одним словом описал брат моё достижение.
— Ну… как бы… да. Правда, я называю это вторичным манипулированием. Но ты прав. Слово артефакты звучит куда как проще.
— Ну, так, — самодовольно фыркнул Колин. — Я все-таки твой старший брат.
С недоумением похлопав глазами секунды две, повтыкал в ступоре и заржал как умалишенный. Вот ведь гад мелкий, поддел. И ведь не оспоришь. Если не вдаваться в подробности, то таки да, брат, причем старший.
** Мастерская **
Еще немного поговорив, сероглазый мальчишка словно бы невзначай выпроводил своего старшего брата готовить завтрак, и улыбка сползла с его лица, сменившись гримасой.
— Соберись, тряпка! — отвесив самому себе пощечину, рыкнул мальчик. — Ты мужик или где?
Тяжело дыша, словно после изнурительного бега, мальчик с большим трудом перенес паническую атаку, но после неё, он как-то подобрался, а на его лице появилось неестественное выражение скуки. Минуту расслабленно посидев, мальчик встал, подошел к стеллажу, вынул, из невзрачной коробки, цилиндр серебристого металла и аккуратно, словно это был не титан, а хрупкое стекло, перенес его на рабочий стол. Нервно сглотнув, мальчик вновь вернул бесстрастный вид и мановением руки открыл емкость. Металл словно вода растекся в стороны, дав доступ к содержимому контейнера.
— Ну что же, прадедушка, на твои рассказы уповаю, — пробормотал ребенок и ему на ладонь из титанового пенала выпала ампула со странной, маслянистой, полупрозрачной жидкостью чуть желтоватого оттенка. Осторожно покрутив ампулу в руках, мальчик включил красную лампу из набора для проявки пленки и посмотрел на неё сквозь ампулу. — Соответствует… Жаль, что проверить не успею.
Вернув ампулу в защитный стержень, ребенок молча кивнул и, захватив контейнер с недоделанными минами, вышел из мастерской. Воровато оглядевшись, он просеменил к дальнему коровнику, коров из которого Роберт продал, пытаясь собрать нужную сумму для выкупа, когда его детей похитили.
Запыхавшись из-за бега, ребенок без затей бросил взрывчатку перед клеткой и, приказав сидящему в клетке волку, превратится в человека, протянул ему волшебную палочку.
Пленник с пустым взглядом, без единого проблеска какого бы то ни было интереса, безропотно принял волшебный инструмент и молча превратил останки своего главаря в балахон с большим количеством широких карманов, в которые мальчик оперативно распихал все свои запасы недоделанных мин.
— Преврати ампулу и её содержимое в жидкость и выпей! — закончив, возится с капсульным детонатором, приказал мальчишка и протянул оборотню стакан с ампулой, которая лежала в нем.
Пленник всё так же, не проявляя признаков интеллекта, выпил трасфигурированную жидкость и, покачнувшись от накатившей слабости, взглядом преданной дворняги уставился на мальчишку.
** Министерство **
— Дорогая Долорес, есть хоть какие-то данные о произошедшем несчастье? — взволнованно спросил Корнелиус Фадж, министр магической Англии. — Как преступнику удалось обойти защиту министерства? У нас же специально для подобных случаев устанавливали контур распознавания заклинания подвластия.
— К сожалению это был не империус, — поморщилась оплывшая женщина в розовой мантии. — Хоть и остались одни лишь ошметки, но невыразимцы всё же смогли выделить на общем фоне следы похожие на ритуал «дух и плоть» или чего-то подобного.
— Говорите уж прямо, отдел "регулирования магических популяций и контроля над ними" перешел дорогу практикующему некроманту.
— Ну, зачем же так сразу, — не согласилась женщина. — Работать с духом могут легилименты при поддержке алхимии, а плоть подвластна химерологии.
— Ну да, ну да, — фыркнул министр и поудобнее развалился в своем кресле. — Вы, дорогая Долорес еще скажите, что они могут повторить дыхание мора и уложиться в пять часов.
— П… Простите? — опешила женщина. — Но я не говорила про пять часов.
— Мерлин великий… Долорес, ну что это у вас за тяга к сомнительным тайнам такая? У меня тоже есть источники информации, а кое-что я обязан знать как министр.
— Но… Зачем же вы тогда…
— Долорес, ну что вы как маленькая, честное слово? Как говорили классики — я скажу вам, как зовут меня, вы тоже назоветесь, завяжется беседа, обменяемся сплетнями… Проще надо быть, проще. Все эти интриги на пустом месте до добра не доведут, — растеряв вид придурковатого пухляка, ответил Фадж. — Во что там ввязался этот старый козел, что его пустили в распыл с половиной отдела?
— Он приворовывал маглорожденных в обход общего котла, — помолчав, произнесла Долорес и отвела взгляд. — А также грабил маглов.
— И много?
— До половины поголовья.
— Вот же с-сучонок, — привстав, выдохнул министр. — Смогли схему на себя перевести?
— Кхе-кхе, — кашлянула Долорес. — Признаюсь честно — хотела, но этот старый пердун обложился клятвами как гоблин золотом. Сам факт того, что мы хоть что-то знаем про его махинации, это не ошибки в клятвах, это большой запас материала для вопросов.
— Ну, этих не жалко. Блохастые еще накусают… — поведя ладонью, согласился министр. — Правда, из-за всплеска числа маглорожденных в Хогвартсе, повторить этот трюк мы не сможем. Можно хоть сейчас в газеты сообщать, один Мерлин все заинтересованные стороны всё поймут.
— Да, печально, — поддакнула женщина.
— И всё же, кому именно он умудрился перейти дорогу?
— В свете ваших слов, — решила прогнуться Долорес, — я тут вспомнила про упоминание некоего маглорожденного который уже числился студентом Хогвартса, когда им заинтересовался покойный.
— Хм, — проведя пальцем по столешнице, протянул Фадж. — Надо быть ОЧЕНЬ богатым человеком, чтобы нанять мага ТАКОГО уровня.
— Финч-Флетчли, — помолчав, произнесла женщина. — Магловский аристократ при деньгах, да и по времени совпадает.
— М-мда. Ладно, это уже проблема Дамблдора, не наша, — отмахнулся министр. — Как же это всё не вовремя. Так не хочется Амоса Диггори на отдел ставить, что хоть плачь.
09. Награда
** Роберт Криви **
— Пап, Деннис заболел, — обрадовавшись моему появлению, затараторил старшенький и потащил за собой в детскую. — Температура почти сорок, лекарства не действуют, а доктор Джемисон на выезде и появится не раньше вечера.
Подсев к ребенку, сразу понял, что никакая это не простуда. Достаточно было раскрыть веки ребенка и заглянуть в зрачки… они были сжаты в точку.
— Колин, поставь чайник, — с трудом выдержав спокойный тон, попросил я и, когда сын убежал на кухню, стал торопливо, но аккуратно осматривать кожу Денниса.
К моему ужасу, искомое было найдено почти сразу, но им оказалось не то, что я ожидал увидеть. Несколько безобразный след от инъекции обнаружился по центру приличной гематомы. Впечатление такое словно тот, кто делал укол, делал его на ощупь.
— Еще пару минут и закипит, — ворвавшись в комнату, доложил сын.
— Колин, перед тем как брату стало плохо, было что-то?
— Вроде бы нет, всё как всегда, — замешкался ребенок. — Правда, у него вечером какой-то баллон взорвался. Ну, по крайней мере, он так сказал. Но бахнуло от души.
— И ты не побежал посмотреть? Не верю.
— Пап, ты бы его взгляд в этот момент видел, — поежился мальчик. — А утром я застал его за тем, что он плакал. Он сказал, что это, мол, от счастья, мол, он открытие совершил. Но знаю я это его открытие, оно у тебя на поясе уже третий день как висит.