— Еще не хватало, чтобы какая-то безродная девка указывала мне, как следует разговаривать! Ты отказываешься от денег, так чего же ты хочешь? Я готова подарить тебе небольшой домик в столице, но это все, что ты можешь от меня получить! Я никогда не дам согласия на ваш брак!
— В наше время уже не требуется согласие родителей, чтобы пойти к жрецам. Если мы решим пожениться, сможем сделать это и без вашего одобрения!
— Так ты не отрицаешь, что хочешь выскочить за него замуж?
— Раньше я об этом не задумывалась, но после вашего визита обязательно обдумаю эту мысль!
— Да как ты смеешь!
Она вскакивает со своего кресла и замахивается с намерением влепить мне пощечину. Но в это время в комнату вбегает Крайт и успевает перехватить руку родительницы. Женщина в ярости к нему разворачивается и кричит:
— Я требую, чтобы ты избавился от этой девицы!
Крайт с ошарашенным видом смотрит на нее, затем на меня и просит спокойным тоном:
— Тана, поднимись, пожалуйста, к себе. Мне необходимо поговорить с матерью наедине.
Спешно собираю учебники и убегаю в свою комнату — его просьба в точности совпадает с моим желанием. Закрываю за собой дверь и прижимаюсь к ней спиной. Внезапно мои колени слабеют, поэтому сползаю на пол. Сердце бьется, как бешеное. Мысли мечутся от благодарности за то, что он появился вовремя, и сожалений о собственной несдержанности, до страха, что мать сможет на него повлиять и мне придется съехать.
Через какое-то время нахожу в себе силы подобрать упавшие учебники и опускаюсь в кресло, а потом сижу, уставившись невидящим взглядом в окно.
Не знаю, сколько я так просидела, но из ступора меня выдергивает стук в дверь и голос Крайта:
— Тана, открой, пожалуйста!
Совершенно опустошенная выхожу в коридор, боясь поднять на него взгляд и услышать просьбу уехать. Он срывающимся от волнения голосом произносит:
— Я… Прости меня, пожалуйста! Я обещал тебе, что в моем доме с тобой не произойдет ничего плохого… и уже во второй раз не сдержал своего обещания. Я… я пойму, если ты больше не захочешь иметь со мной ничего общего. Но прошу — дай мне еще один шанс! Я поговорил с матерью, и она больше сюда не приедет! Тана… я прошу прощения! Прости меня, пожалуйста! Понимаю, что не заслуживаю второго шанса, но, пожалуйста…
Поднимая взгляд, вижу сперва его руки, с такой силой сжимающие края камзола, что костяшки побелели, затем бледное лицо, закушенную губу и глаза, в которых плещется волнение и беспокойство.
Не могу выдавить из себя ни слова от нахлынувшего облегчения, и когда он снова открывает рот в попытке что-то сказать, сокращаю разделяющее нас расстояние и целую. Неловко касаюсь его губ своими и на целое мгновение застываю. Затем, устыдившись своего порыва, отстраняюсь и тихо произношу:
— Я люблю тебя, Крайт. Пока я тебе нужна — я буду рядом.
Разворачиваюсь, возвращаюсь в комнату, закрываю за собой дверь и обессиленно прислоняюсь к ней лбом. Щеки пылают от смущения, сердце бьется так быстро, словно я пробежала несколько километров.
Какое-то время за дверью царит тишина, затем слышу удаляющиеся шаги и облегченно выдыхаю. Говорить и делать то, о чем сама давно мечтала, оказывается не таким уж сложным делом. Гораздо труднее справиться со своими эмоциями — чувствую себя совершенно беззащитной и уязвимой после признания.
Обед пропускаю, но к ужину понимаю, что пора прекращать свое затворничество. И не только потому, что желудок вдруг вспомнил о пропущенном приеме пищи и теперь издает голодные трели. Я не смогу избегать Крайта вечно, поэтому не стоит дальше откладывать нашу встречу.
Тщательно причесавшись, спускаюсь вниз. Стол на кухне сервирован на двоих, и при виде меня Крайт вскакивает и взволнованно произносит:
— Присаживайся! Марриош сегодня уехал навестить сына, поэтому дома только мы вдвоем.
Опускаюсь на краешек стула, не в силах от смущения поднять взгляд от тарелки. Крайт накладывает мне горку разнообразной еды, ждет, пока я утолю первый голод, и спрашивает:
— Это правда? Я же не ослышался?
— Правда.
— Ох! Я так счастлив! Это действительно, правда?
— Да! Но дай мне, пожалуйста, время.
— Конечно! Если тебя это смущает, я больше не буду поднимать эту тему.
— Спасибо.
Когда я после ужина отодвигаю стул, Крайт поднимается, предлагает опереться на его руку и провожает меня до двери моей комнаты. Затем берет мою ладонь и ласково касается ее губами:
— Спасибо тебе за все. Я тоже тебя люблю, Тана. Спокойной ночи.
Желаю ему спокойной ночи, ухожу в свою комнату, опускаюсь в кресло и улыбаюсь. Он меня любит! Каждая клеточка моего тела наполняется счастьем. Он меня любит!
Глава 35
Утром просыпаюсь, улыбаясь. Как же это чудесно — любить и знать, что это чувство взаимно!
Завтракаем втроем. Украдкой изредка смотрю на Крайта, но сразу же отвожу взгляд, если он в этот момент смотрит на меня — все еще чувствую неловкость. Марриош сегодня в отличном настроении — такой широкой улыбки я не видела у него ни разу за все время нашего знакомства.
После завтрака Крайт спрашивает:
— Пойдем гулять сейчас или позже?
— Давай сейчас! Только мне нужно подняться за сумкой.
— Хорошо. Буду ждать тебя здесь.
Улица залита мягким утренним светом, в котором осенние листья кажутся еще более яркими. Розово-голубое небо с пушистыми белыми облаками отражается в лужах, оставшихся после ночного дождя. Легкий ветерок ерошит волосы, поют птицы. От этого чувствую себя еще более счастливой.
Беру Крайта за руку, отчего он радостно улыбается, а я не могу сдержать ответную улыбку. Пройдя десяток метров, он спрашивает:
— Куда пойдем?
— Даже не знаю… Может быть, покажешь мне свои любимые места? Хочу увидеть город твоими глазами.
— Хорошо!
Немного петляем по улицам, затем поднимаемся по боковой лестнице на крышу одного из домов и наслаждаемся красивым видом на соседние улицы и парк неподалеку.
— Я тут часто любил прятаться в детстве, когда хотелось побыть в одиночестве, — говорит Крайт. — Об этом месте мало кто знает. Мне его дед показал.
— Скучаешь по нему?
— Да. Дед был одним из немногих, кто меня хорошо понимал. Рассказывал интересные истории и всегда слушал все, чем бы я с ним ни делился, настолько внимательно, словно это было чем-то важным. Он прожил хорошую долгую жизнь, так что, скорее всего, ему не о чем было сожалеть.
— А твоя бабушка?
— Почти ее не помню — умерла, когда мне было всего пять. А у тебя есть бабушки или дедушки?
— Отец был некромантом, и его родители отказались от него, как только обнаружился темный дар. Бабушка со стороны матери проявляла интерес к нашей семье только до тех пор, пока могла просить деньги, но после смерти отца перестала с нами общаться. Про дедушку мне ничего не известно.
— Понятно. Пойдем дальше?
— Пойдем!
Спустя какое-то время Крайт нерешительно произносит:
— Я должен тебе кое в чем признаться…
— В чем?
— На самом деле, я обычно хожу либо на эту крышу, либо в харчевню в двух кварталах отсюда. И на этом все.
— Получается, ты не любишь гулять?
— Не то чтобы… На первых курсах сил на это не оставалось, да и потом такой потребности не возникало. На крыше хорошо думается, а в харчевне встречаюсь с друзьями, и мне этого обычно хватало.
— А как же ты проводишь свое свободное время?
Он пожимает плечами:
— Тренируюсь или читаю книги. Но обычно свободного времени у меня было не так уж много.
— Почему?
— Первые годы обучения все время занимала учеба. Редкие моменты отдыха я предпочитал проводить с друзьями, а потом отец начал передавать мне дела. Пришлось разбираться с налогами, управлением замка; налаживать общение со служащими и работниками каменоломни… Пожалуй, сейчас первый год, когда я могу вздохнуть более-менее свободно.
— Зачем же ты тогда решил помогать мастеру Броку?
— Потому что договорился с ним вести группу, в которой будешь ты. Объяснил, что есть девушка, которая мне нравится, и он согласился.
Смущенно опускаю глаза и не могу понять, как на такое ответить. Крайт нарушает молчание первым:
— Может быть, поищем любимые места вместе?
— Звучит заманчиво, — улыбаюсь я.
— Я хотел тебя еще кое о чем спросить…
— Спрашивай.
— Не будешь возражать, если я завтра познакомлю тебя со своими друзьями?
— Даже не знаю… А вдруг я им не понравлюсь?
— Ты им понравишься! Я уверен.
— Ты очень хочешь нас познакомить?
— Да.
— Тогда я согласна.
— Отлично! Приглашу их на ужин.
— Договорились.
Какое-то время петляем по улицам, затем приходим в сквер, с одной стороны которого лавочки, а с другой — постаменты со скульптурами. Крайт улыбается:
— Я слышал об этом месте. Когда-то у нескольких скульпторов речь зашла о том, что некоторые идеи работ приходят во сне. Они решили изготовить по одной такой скульптуре, собрать свои работы в одном месте и попробовать понять, будет ли в них что-то объединяющее все произведения, кроме того, что авторы видели их во сне. В результате выбрали этот сквер как самое удобное место. История умалчивает о том, получилось ли у них найти что-то общее между полуобнаженной девушкой, осьминогом с избыточным количеством щупальцев, тигром с короной на голове, изваянием со множеством углов, кубом и колонной с резьбой, но местным жителям так понравились идея и сами скульптуры, что они попросили оставить их здесь. Теперь каждый может прийти сюда и самостоятельно поискать что-то, что объединяет эти работы.
— Ого! Увлекательная история! Но я пока не знаю, каким может быть ответ.
— Я тоже. Но мне здесь нравится. А тебе?
— Мне тоже.
Во время прогулки мы находим улицу с фонтанами напротив каждого дома и еще одну, на которой окна всех домов украшены огромными расписанными яркими красками ставнями. Затем дорожка приводит нас в парк, в котором призрак пугал голубей. Вспомнив эту историю, не могу не улыбнуться и рассказываю все Крайту. Он смеется: