— Вам приказано сделать так, чтобы я явилась на приём в том шмотье, — отступница указала на валяющийся на полу большой свёрток, — предварительно смыв с тела грязь темницы. Это будет выполнено, а вы пока можете поесть и поспать за то время, пока я буду собираться.
Служанки переглянулись. В их взглядах читалась неуверенность и страх.
«Боятся, что я сбегу? — подумала чародейка. — Неужели не в курсе, какими средствами меня тут удерживают?»
А вот стражники, по всей видимости, слышали последние сплетни.
— Пусть будет так, — глухо отозвался мужик, который из-за пленницы поднимался сюда целых полчаса. — Мы останемся за дверью и, как только вы будете готовы, проведём дальше.
Эрис слегка кивнула головой, возрождая в памяти весь тот этикет, который изучала в детстве, когда отец только получил от Алиана в подарок имя и герб нового рода.
Всего через секунду она осталась одна.
«Мне доверяют настолько сильно или верят в то, что родители смогут меня сдержать? — подумала она, откидываясь на спинку кресла. — В любом случае они оказались правы. Пока что».
Посидев так ещё несколько минут и успокоив трепыхающиеся в грудной клетке сердце, чародейка встала и подошла к высокой деревянной бадье. Пар уже не поднимался. Эрис провела ладонью по водной поверхности и вздрогнула, по коже побежали мурашки.
— Калефас, — прошептала девушка, сжимая ладонь в кулак.
Вода заволновалась, пошла пузырями. Почувствовав блаженное тепло, исходящее от лохани, пленница князя улыбнулась. После холода и сырости подземелья эта комната казалась ей царскими покоями.
Борясь с желанием как можно быстрее избавиться от одежды и нырнуть в горячую воду, она медленно сняла рубашку, штаны, поставила сапоги у бадьи. Ступая босыми ступнями по пушистому ковру молочно-белого цвета, Эрис обошла комнату несколько раз и только после этого поднялась по приставленным к лохани ступенькам и опустила ногу в воду.
Тепло медленно окутывало женское тело, убаюкивало. Но спать было нельзя. Чародейка взяла с рядом стоящего столика жёсткую мочалку и большую бутылочку. Откупорила. В воздухе запахло мёдом и молоком. Взбив рукой воду и получив первую пену, девушка запрокинула голову назад и закрыла глаза.
«Перед грядущим ужасом я получу максимум удовольствий», — решила она, делая глубокий вдох.
От тёплого сильно пахнущего воздуха вскоре закружилась голова, а жидкость в лохани с каждым движением мочалки становилась всё мутнее. Кожа покраснела и покрылась мелкими ссадинами, вода обжигала.
Чародейка, закончив с процедурами, не спешила покидать бадью. Нежилась в тепле.
Когда за витражным окном, изображающим огромного прыгающего льва, светило поднялось над горизонтом, а вода остыла, Эрис открыла свёрток с вещами.
Первыми в женские руки попали длинные узкие штаны из плотного белоснежного материала. Отложив их в сторону, чародейка вытащила следующую вещь, оказавшуюся платьем ярко-синего цвета. Ткань была мягкой на ощупь, по текучести напоминал шёлк, но это был не он. Тряхнув платьем и отдалив его от себя на расстояние вытянутых рук, она смогла рассмотреть вещь.
То, что показалось девушке платьем, на самом деле спереди оказалось длиной до середины бедра, а сзади подол должен был доходить до колен. Узкие рукава расширялись к низу, по ним спускалась серебристая вышивка. Но взгляд чародейки был приковал к тому, что украшало верх необычного платья. Чуть пониже груди располагался объёмный белоснежный череп животного, материал напоминал серебро, но Эрис не была ни в чём уверенна. От черепа тянулись роскошные костяные рога, охватывающие лиф платья и тянущиеся своими остриями к ключице и шее.
Понимая, что больше тянуть время нельзя, девушка втиснулась в штаны и заправила их в высокие чёрные сапоги, проигнорировав тем самым туфли на небольшом каблучке, оставшиеся лежать на полу. Платье шнуровалось на спине и чародейке пришлось вспомнить одно из специфических заклинаний, чтобы справиться в одиночку. Вырез оказался достаточно глубоким, а лиф изнутри плотным. Завязав синюю ленту, тянущуюся от рукавов к шее, прикрыла волосами узел. Последним она спрятала стилет в голенище сапога.
Влажные после принятия ванны локоны подпрыгивали на каждом шагу.
— Сисцум, — прошептала Эрис, проводя рукой по волосам. Повалил пар.
Проверив рукой, высохли ли после заклинания волосы, чародейка направилась к двери.
Зал, в который стражники привели пленницу, находился на первом этаже замка. Через тонкие прозрачные стены был виден укрытый снегом парк. Деревья укутались в белоснежные шубки, в лучах светила мерцая россыпью алмазов.
В центре помещения журчал большой каменный фонтан со статуей обнажённой девушки в середине. В нём плавали золотистые рыбки, разевали рты и гонялись за кормом, который высыпала в воду одна из служанок. То тут, то там в огромных горшках росли причудливые растения, между ними вилась белоснежная каменная дорожка.
У одной из стен стоял длинный стол, ломящийся от блюд и угощений. В тени двух деревьев, пустивших свои корни в чёрные горшки, играли на свирелях и лютнях музыканты, пела девушка в лиловом платье.
Во главе стола восседал Алиан, при виде вошедшей в зимний сад Эрис, он улыбнулся. Но глаза правителя оставались всё так же холодны. По правую руку от князя сидела женщина в тёмно-малиновом платье без выреза. На вид ей было больше пятидесяти пяти, но чародейка узнала её — это была супруга Алиана, Корел. Волосы женщины были убраны в высокую причёску с большими заколками из рубинов.
«Значит, я была права, — подумала чародейка, — наш князь и в самом деле омолаживается с помощью магии».
Место по левую руку от Алиана занимал глава Конклава, чародей Гласием. Волосы мага, как всегда, были зализаны назад, и напоминали небольшой снежный сугроб. Рядом с ним расположилась княжна Дрози, которая без умолку щебетала с братом, сидящим слева от неё.
Эрис обратила внимание на то, что за столом сидят почти все маги из Конклава. Ни с кем из них лично она знакома не была, кроме Хейны, которая откинулась на спинку стула и с нескрываемым удовлетворением на лице наблюдала за пленницей, которую провели к рядом стоящему свободному стулу и усадили напротив темноволосой женщины с двумя тёмными косами.
«Мне знакомо её лицо», — мельком отметила девушка, опускаясь на стул.
Алиан дождался, пока чародейка займёт своё место, и только после этого встал. Музыканты замолчали, а князь заговорил:
— Сегодня, прямо за этим столом решится судьба империи Грамур. Позвольте представить вам девушку, которая после этого дня станет собственностью Конклава. Эрис Кьюнте.
Ей стоило встать, поклонится собравшимся. Но Эрис и бровью не повела.
«Наглость, — повторяла она сама себе, — сейчас меня может спасти только она».
Но Алиан будто бы и не заметил того, что чародейка не подчинилась общепринятым правилам.
— А где наши гости? — с какой-то странной интонацией бросил князь стражникам, замершим у выхода, как две статуи, а затем вновь обратился к сидящим за столом: — Я полагаю, что лица собравшихся тут должны быть известны ученице школы Кафорда. Нет? Что же, тогда я возьму на себя честь представить их.
Дальнейшая речь князя не была похожа на те, которые ему приходилось произносить на балах и официальных приёмах. Он говорил так, будто бы общался со старыми друзьями в закрытых покоях.
Маги молчали, наблюдали за тем, как правитель ломает комедию, и не смели ему мешать. Пока что.
— По истории всем нам известно, что Конклав основал Первый маг Грамура, и имя ему было Гласием. Прямо тут, Эрис, перед тобой сидит живая легенда, чародей, который положил начало нашей идее.
Мужчина с ледяными глазами улыбнулся кончиками губ и наградил ученицу школы Кафорда мимолётным взглядом.
«Что-то не так, — поняла девушка. — Он взволнован!»
А Алиан тем временем продолжал непонятно для кого представлять магов, собравшихся за столом в зимнем саду.
— Женщина, ставшая вторым Первым магом Грамура, Игнис.
Эрис встретилась с магессой взглядом и непроизвольно вздрогнула. Пусть и выглядела она молодо и привлекательно, пусть короткие рыжие волосы были закручены в симпатичные локоны, а фигура затянута в узкое светло-зелёное платье, взгляд Игнис выдавал всю её сущность. В карих глазах бушевал пожар, готовый сожрать девушку за раз. Но Эрис выдержала этот взгляд на секунду дольше и заметила промелькнувший в глазах Первой чародейки интерес.
— Первая магесса не с нашего континента, Фулиго.
«Мне до ужаса знакомо её лицо», — в очередной раз подумала Эрис, посмотрев на женщину, сидящую напротив.
А Фулиго не обратила на неё никакого внимания. Она устремила свой взгляд куда-то вдаль и пила из прозрачного бокала тёмно-красное вино.
— Петрам, самый молодой маг Конклава, — тем временем продолжал знакомить Эрис с остальными гостями князь.
Мужчина, которого представил Алиан, оказался высоким и широким в плечах, сидел он сразу на двух стульях, так как на одном не вмещался.
— Это сезонное, — шепнула чародейке соседка с правой стороны.
— А та леди, с которой вы сейчас перекинулись словами, — магесса Тенебрис, — улыбнулся правитель, — она последние несколько лет выполняет очень важную миссию для Грамур: проживает в Хабрунге и помогает княжеству информацией.
«Леди Хейна, — подумала Эрис, сдержав свои эмоции, — так вот кто ты такая. Теперь всё становится на свои места. А я-то не могла понять, как посланники вышли на селение ренегатов… Предательница!»
А Тенебрис тем временем подозвала к себе пажа и о чём-то зашептала слуге на ухо. Парнишка кивнул головой и выбежал из зимнего сада.
— И последние на нашем приёме магесса Лигна и маг Люкс, — нахмурившись, представил гостей Алиан. — Они являются первооткрывателями парной магии. Всё же родственные узы должны значить что-то поболеше слов.
Эрис поддалась интересу и вывернула шею, чтобы посмотреть на двух последних представленных ей магов.
Лигна улыбнулась, заметив интерес к своей персоне. Женщина с ровными блестящими каштановыми волосами и яркими зелёными глазами вызвала у чародейки ассоциацию с весной. Видимо, магесса знала, какое впечатление производит, потому как лиф и рукава её коричневого платья были расписаны зелёным растительным орнаментом и рунами. Рядом с ней сидел высокий и до безумия худой мужчина с длинными чёрными волосами и глубоко посаженными чёрными глазами.