Пока мы спускались, я опять задумалась над случаем со страховым свидетельством. Кое-что тут не сходилось. Хронология не совпадала. Альберт получил страховой номер через месяц после моего прибытия, а Леон тут объявился лишь семь месяцев спустя. Неужели Альберт с самого начала понял, кто я такая? Неужели он узнал меня еще в день собеседования? А сейчас тогда зачем умолчал? Я взглянула на его затылок и решила не спрашивать. Мое интимное «спасибо вам» и так уже добавило неловкости.
Мы шли по краю рощи, огибавшей проездную дорогу, возвращаясь окольными путями ко входу с кухни. Из коттеджа лился свет, теплый и манящий.
Я чуть было не ступила носком в квадрат света, лившегося из окон коттеджа, как Альберт резко остановил меня, подняв руку.
Кухня вся просматривалась через высокие французские окна.
Фин сидел за столом, вцепившись в подлокотники стула и задрав голову, с перепуганным лицом.
Перед ним стоял крепкий мужчина в темной одежде. Держа у Фина перед носом охотничий нож.
27
Мы осторожно подошли поближе, продвигаясь в темноте.
Фин заговорил. Я слышала его, и голос у него срывался.
– Нет, нет, – сказал он, – я приехал с другом проведать одного человека. Нет, я не знал зачем, по сути, я даже не знал, что это за место вообще. Нет! Нет у меня пистолета! Зачем мне вообще пистолет? Это мой телефон! – он протянул его мужчине. – Какого хрена вы тут тычете в меня ножом?
Прижавшись к стене, оставаясь в тени, Альберт потянулся к ручке двери. Я ожидала, что он выбьет дверь, но нет. Он просто открыл ее, причем не слишком-то расторопно, вошел на кухню и крикнул:
– ТЫ!
Мужчина быстро обернулся к нам. Одет он был непримечательно, в черное, как и мужчина, ворвавшийся ко мне на кухню много лет назад. Блеклая одежда, самая обыкновенная, такую никто не запомнит, куртка да штаны – ничего примечательного, и сказать-то нечего о них. К замку он решительно не имел отношения. Службы безопасности Скибо одевались, как егеря, в неброское походное снаряжение из массмаркета. Твидовые куртки и зеленые штаны.
Он глянул на меня пустыми глазами:
– Софи Букаран.
Я уголком глаза заметила, как он сунул нож в кожаный чехол на ремне. И тот ярко блеснул в свете лампы. Фин сидел совсем рядом. Он диким взглядом следил за ножом.
– Софи Буканан? – Фин встал со стула. – Что за нахрен тут творится?
Мужчина замахнулся, практически нехотя, и резко ткнул Фина в солнечное сплетение. Хватая ртом воздух, Фин повалился обратно на стул, как будто котенка ударом стряхнули с колен.
Я кинулась в другой конец комнаты:
– Его не трогай, сука! – Подбежала к мужчине и оттолкнула его, но тот лишь усмехнулся и схватил меня за локтевой сустав, надавив на какие-то точки, отчего у меня искры из глаз посыпались. И подкосились колени.
Он потянулся было за ножом.
– ПОЖАЛУЙСТА, НЕ ЗДЕСЬ. – Это был Альберт, и говорил он с расстановкой.
Мужчина ослабил хватку. Он глянул сверху вниз на хрипевшего Фина, оглянулся и понял, чем это ему грозит. Отвесил Альберту легкий поклон. Альберт указал ему кивком на входную дверь, прошел вперед, а тот – за ним следом, прихватив меня сильнее и ведя за собой.
Мы вывалились из кухни. Фин встал, но я взглядом велела ему сесть и не двигаться с места. Мужчина перехватил мой предостерегающий взгляд и замялся.
– А смысл? – произнесла я. – Только посмотри на него. Он и так уже одной ногой на том свете.
С нами обоими ему бы было труднее управиться, даже притом, что Фин смотрелся таким дохляком. В зазоре у него между ляжками вполне могла уместиться еще одна ляжка. Мужчина издал смешок и, еще сильнее сжав мне руку, потащил по ступенькам на улицу, спеша нагнать Альберта.
Мы пошли через кустарник по тропинке, петлявшей между старой изгородью. Альберт шел впереди. Назад он не оглядывался. Странно мы прошлись, недолго, но напряженно. С каждой секундой я ждала, что Альберт вот-вот подведет нас к растяжке, обернется и начнет стрелять или обернется и рубанет ударом карате, как старый добрый герой. Но с каждым шагом Альберт продолжал бездействовать. Время будто остановилось.
Я не хотела признать очевидное. Почему Альберт заколебался и не сразу повернул дверную ручку, когда заходил в дом? Когда он догадался, что я – Софи? Зачем он отводил меня на вершину холма?
Мы проходили по темной аллее, и тут Альберт обернулся. Я думала, он подает мне знак. Но все было не так. Он переглядывался с мужчиной. Слишком уж долго. Взаимопонимание, значит. У них был план.
Альберт сводил меня прогуляться, чтобы мужчина успел пробраться в дом.
Он все это время знал, что я Софи Букаран. Альберт никогда не был моим союзником. Он не работу мне давал и хорошие рекомендации, а держал меня на поводке, не выпуская из вида. Я для него была разменной монетой, и вот он пустил меня в ход, когда моя цена возросла.
– Альберт, – взмолилась я, – он же убьет меня.
Альберт не мог смотреть мне в глаза.
Я крикнула ему в лицо:
– Чертов подхалим бездушный! Он ведь убьет меня на хрен.
Затылок Альберта стал пунцовым, и он прибавил шагу.
Мы вышли на парковку для персонала. Альберт поднял руку, нажал на сигналку, и из темноты мигнула фарами машина, к ней мы и направились. Рука сжимала меня все сильней.
Избегая на меня смотреть, Альберт открыл заднюю дверцу и отошел от машины. Мужчина пригнул мне голову и грубо затолкал на заднее сиденье. Я упала на бок. Он схватил меня за ноги и запихнул внутрь. Потом отошел и занес было руку, чтобы захлопнуть дверцу.
Но вдруг на нас будто лавина обрушилась.
28
Дверь машины снесло. Мужчины куда-то пропали. Ночь стояла тихая. Я с трудом приподнялась и увидела – дверца отлетела, сама по себе, и заскрежетала по асфальту. Потом я услышала стон. На земле зашевелилось тело, метрах в десяти от меня, в темноте. Мигнули красные фары-близнецы, и загорелись фары заднего хода.
Это была машина Хэмиша. Сигналки до тех пор не горели, а мотор работал так тихо, что никто не ждал машины, гнавшей восемьдесят километров в час, пока она в нас не врезалась и не сорвала подчистую дверь.
Машина Хэмиша круто сдала назад, веером раскидав гравий, и остановилась прямо напротив меня. Передняя дверь распахнулась. За рулем сидел Фин Коэн. Я выпрыгнула с заднего сиденья и залезла к Фину.
Тот дал со всей мочи по газам, едва я залезла по пояс. Я захлопнула дверь и вцепилась в край сиденья.
В зеркало заднего вида я успела заметить, как Альберт, пошатнувшись, встал, обхватив руками голову, а второй мужчина перевалился на земле, прижав к телу руку.
Фин въехал вверх по склону и перевалил за холмик, к парадным воротам. Шлагбаум был опущен. Причем тяжелый, металлический – в рамках антитеррористических мер; я подметила это еще на въезде. Мы бы никогда через него не проехали. Фин резко дернулся влево, снес деревянную ограду загона, проехал с километр по заросшему густой травой выпасу, потом снес еще один участок ограды, полностью обогнул металлический столб и выехал с территории на дорогу.
Фин резко выкрутил руль вправо и выехал на главное шоссе, еле вклинившись перед тяжелым грузовиком, мигнувшим нам фарами.
Мы поспешно оторвались от возмущенно загудевшего грузовика и направились к мосту через фьорд Дорнох и дальше на юг.
Я обнаружила, что сложенная на приборной панели подушка безопасности была теперь с моей стороны. Нетвердой рукой я нащупала и застегнула ремень безопасности.
Фин ошалело смотрел на дорогу:
– Звони в полицию.
– Нет. Только не в полицию.
– Анна, я только что сбил двух людей. Нам надо позвонить в полицию.
Я схватила его локоть:
– Пожалуйста, Фин, умоляю, не надо полиции.
– Почему он звал тебя по имени девушки Адама Росса?
– Не знаю.
– Вы с Адамом их что, ограбили?
Даже близко не угадал.
– Ради денег на героин? – спросил он, еще дальше уходя от правды.
– Да, – ответила я. – Так и было.
Он подозрительно нахмурился и не поверил мне, но поехал дальше, нависая над рулем, нервно поглядывая в зеркало заднего вида, следя за дорогой и постоянно поглядывая на обочину. Мы добрались до протянувшего вдаль шоссе А9. Если они на хвосте, то обнаружить нас не составит труда.
– Можем ненадолго спрятаться здесь, – предложила я. – Сейчас налево.
По винокурне Гленморанджи проводили неплохие экскурсии. Я не раз тут бывала, хоть и не очень-то люблю виски. Зато я знала там укромное местечко, где можно укрыться. Мы погасили фары, вырулили по отвесному съезду и припарковались. Я сказала – лучше нам, наверное, тут переждать, пусть проедут.
С минуту мы сидели молча.
– В общем, – начал Фин, и брови у него подскочили, – я не верю в эту историю с Адамом.
– Почему?
– Ты не наркоманка.
– Как знать…
– Ты мне и так не нравишься, вполне сошла бы за наркоманку. Только под типаж не подходишь. Но отсюда, я так понимаю, ты уволилась с подмоченной репутацией?
– А ты неплохо водишь, – я сделала слабую попытку сменить тему. – Табачку еще случайно не найдется?
Он кое-как выудил из кармана кисет и протянул его мне, но тут же отдернул, как будто придерживал козырь. – Ну так что. Кто такая Софи Буканан?
Он не расслышал фамилию. Загуглить он меня не сможет.
– Просто имя, под которым я когда-то жила.
Он недоверчиво на меня посмотрел, как будто видел в первый раз:
– Ты что, воровка?
– Нет.
– Занимаешься промышленным шпионажем или типа того?
Это было бы отличным прикрытием, но я еще не отошла от шока и не смогла бы убедительно его развить.
– Дело в том… – Я не нашлась что сказать. – Это произошло давным-давно.
– Анна, у него был долбаный нож. А как ты, вне всяких сомнений, могла догадаться, у меня нож-к-горлу-фобия.
Он выражался крайне формально – оттого, наверное, что жутко перепугался.
– Я не думала, что так получится.
– Надо вызвать полицию. – Он потянулся за телефоном, но я схватила его за руку.