– Мы не можем быть в этом уверены, – возразила Ева, ища способ уклониться от посещения бала. – Если Джулианна только что об этом узнала, у нее слишком мало времени, чтобы занять надежное место среди прислуги или гостей, а у нас – чтобы обеспечить надежную охрану гражданских лиц. Ты не единственный богатый ублюдок, который там будет. Твое предложение подвергает риску других.
Рорк отмахнулся от ее возражений, небрежно пожав плечами, хотя прекрасно знал, что этот жест приводит Еву в ярость.
– Бал состоится в любом случае. Если Джулианна наметила передо мной другую жертву, риск остается так или иначе. Но, думаю, она не устоит перед искушением разделаться со мной на твоих глазах. Ведь она хочет причинить боль тебе, я – всего лишь ее оружие против тебя. Неужели ты думаешь, что я позволю использовать меня таким образом?
Последовавшее молчание нарушил Уитни:
– Как вам кажется, Даллас, есть ли у подозреваемой причины полагать, что вы осведомлены о ее намерении убить Рорка?
– Откуда я могу знать, какие у нее есть…
– Меня интересует ваше мнение, лейтенант, – резко перебил ее Уитни.
Привычка к субординации одержала верх над гневом.
– Думаю, нет, сэр. Данный объект не соответствует профилю ее жертв, о котором она меня старательно информировала. У нее нет оснований беспокоиться на этот счет. Джулианна уважает меня, но уверена, что я иду только по тому следу, который она мне предоставляет.
– Хорошо, Даллас. – Уитни снова поднялся. – Проработайте все детали, заткните дыры – и закрывайте ящик. Вы получите столько людей и оборудования, сколько вам понадобится. Продолжим обсуждение завтра. Завтра! – повторил он, предваряя ее протест. – Когда страсти улягутся. Я уважаю ваш характер, лейтенант, равно как и звание и способности. Все свободны.
Не доверяя своему языку, Ева молча кивнула и вышла. Пибоди собралась последовать за ней, но Рорк положил ей руку на плечо.
– Держись подальше от линии огня, – посоветовал он. – Конечно, это меня Ева хочет разнести на мелкие кусочки, но ты можешь попасться под горячую руку и испортить себе приятный день.
– На мой взгляд, вы заслуживаете того, чтобы вас разнесли на кусочки! По-вашему, ей мало досталось вчера?
К удивлению Рорка, Пибоди повернулась на каблуках и зашагала в противоположном направлении. Рорк двинулся следом за женой, догнал ее, когда она уже входила в свой кабинет, и успел придержать дверь, прежде чем ее захлопнули перед его носом.
– Убирайся отсюда! – Ева запихнула дискеты в сумку. – Это пока что моя территория!
– Нам нужно все обсудить.
– Мне нечего с тобой обсуждать! – Она надела сумку на плечо и попыталась оттолкнуть Рорка, преграждавшего ей дорогу.
– Хочешь драться? Я в таком же настроении. Но это лучше делать на нейтральной территории.
– В этом городе не существует нейтральной территории! Здесь все принадлежит тебе!
– Все равно тебе вряд ли понравится, если твою кровавую схватку с мужем будет наблюдать дюжина копов. Для меня это не имеет значения, но ты пожалеешь об этом, когда придешь в себя.
– Я и так в себе! – На всякий случай Ева понизила голос. – Ладно, пошли.
Они больше не разговаривали, но в их молчании было нечто настолько устрашающее, что несколько полицейских отошли подальше, когда они садились в лифт. Ева первой вошла в гараж и так же молча потянулась к дверце у сиденья водителя.
– Лучше я поведу, – сказал Рорк. – Ты сегодня слишком агрессивна для этого занятия.
Ева молча обошла вокруг машины и плюхнулась на пассажирское сиденье.
Рорк не стал вылетать из гаража на бешеной скорости, опасаясь, что Ева арестует его за нарушение правил уличного движения. Тем не менее он пробирался сквозь потоки транспорта с такой угрожающей энергией, что другие машины уступали ему дорогу. В другой раз Ева бы восхитилась, но сейчас это только усиливало ее гнев.
Затормозив у западного края Сентрал-парка, Рорк вышел из автомобиля.
– Ну, вот это место мне не принадлежит.
– Держу пари, это не дает тебе покоя, – буркнула Ева, выходя с противоположной стороны. – Еще тебе, к счастью, не принадлежит мой значок.
– Не нужен мне твой чертов значок! – Рорк пересек тротуар и зашагал по зеленой летней траве.
– Контролировать что-либо – то же самое, что владеть им.
– Я не хочу контролировать твой значок и тебя тоже, если на то пошло!
– В устах человека, который только что умудрился проделать и то и другое, это звучит не слишком убедительно.
– Ради бога, Ева, используй свои мозги! Перестань быть настолько гордой и упрямой, чтобы видеть во всем посягательство на твою личность! Думаешь, Уитни согласился бы рассматривать этот вариант, если бы не считал его единственным способом остановить Джулианну? Разве это не твоя главная задача?
– Не учи меня, в чем состоит моя главная задача! – Ева ткнула пальцем ему в грудь. – Не учи меня моей работе! Я выполняла ее, когда сам ты еще занимался контрабандой!
Ева отошла прочь. Гордая? Упрямая? Вот сукин сын! Она снова повернулась к нему.
– Ты не имел право за моей спиной являться к моему начальнику и влезать в это расследование, подрывая мой авторитет в присутствии моей команды! Если бы кто-нибудь обошелся так с тобой, ты бы распорядился подать тебе его голову на блюде с кровью в качестве соуса!
Рорк тяжело вздохнул:
– Это очень досадно…
– Ты называешь это досадным?
– Это очень досадно, – повторил он, – но тут ты права. Приношу тебе искренние извинения.
– Сказать, куда ты можешь запихнуть свою искренность?
– Незачем. – Недовольный собой и Евой, Рорк опустился на скамейку. – Я извиняюсь за избранный мною метод. Мне следовало подумать о том, как это на тебя подействует.
– Но тебе, разумеется, было не до того. Тебя осенила гениальная идея, и ты бросился с ней к своему дорогому другу Джеку Уитни.
– А если бы я пришел с ней к тебе, ты бы отнеслась к ней с должным вниманием? Не старайтесь придумать умный ответ, лейтенант, так как мы оба знаем, что вы бы просто от нее отмахнулись. Я бы стал возражать, и мы бы начали ссориться.
– Пока не добился бы своего.
– Пока ты бы не выбросила из головы мысль, будто я настолько глуп, чтобы позволить какой-то полоумной шлюхе меня прикончить. Я не падаю наземь при первых каплях дождя, Ева!
– Что, черт возьми, это значит?
Рорк засмеялся.
– Господи, ты заставляешь меня изъясняться по-ирландски. К чему бы это? Ладно, садись. У тебя неважный вид.
– Не учи меня, что мне делать!
Подумав три секунды, Рорк махнул рукой, подошел к Еве, тщательно избегая толчка локтем, поднял ее и усадил на скамейку.
– Я бы так легко с тобой не справился, будь ты в форме. Мне нужно, чтобы ты меня выслушала. – Он взял Еву за руки, чувствуя, как они дрожат от гнева и обиды. – Потом можешь меня поколотить, если это доставит тебе удовольствие. Конечно, мне следовало сначала обсудить это с тобой, но то, что я говорил в кабинете Уитни, было истинной правдой. – Рорк сжимал руки Евы, пока она не прекратила попытки их освободить. – Я прошу твоей помощи и предлагаю тебе мою. Я не могу больше смотреть, как Джулианна каждый раз отрывает от тебя по кусочку, бросая очередной труп к твоим ногам. Она пытается заставить тебя думать, что ты ответственна за их гибель.
– Я так не думаю!
– Да, головой. Но я же чувствую, что твое сердце кровоточит. А тут еще это чертово видео… Джулианна хочет добить тебя окончательно, разделавшись со мной. Но она не знает тебя и не понимает, что значит любить кого-то. Если бы ей каким-то чудом удалось меня прикончить, ты бы не рассыпалась на кусочки, а преследовала бы ее до тех пор, пока бы не поймала и не съела заживо. – Он поднес к губам ее сжатые кулаки. – А если бы, не дай бог, она добралась до тебя, я бы сделал то же самое.
– Это большое утешение, Рорк.
– Не так ли?
Ева невольно улыбнулась:
– Отпусти меня. Я не собираюсь тебя бить – просто помолчи минуту.
Рорк отпустил ее руки, провел пальцем по ушибленной щеке, потом встал и отошел в сторону.
Ева сидела неподвижно. Гнев и страх истощили ее. Перед глазами стояла страшная картина: Рорк, задыхающийся у ее ног, и стоящая поодаль улыбающаяся Джулианна. Ева была очень недовольна собой. Она позволила Джулианне посеять в ней семена страха, вины, сомнения и дала им расцвести вместо того, чтобы вырвать с корнем. Это делало ее беспомощной.
А тут еще Рорк вывел ее из себя. Правда, в этом не было ничего нового – они сталкивались лбами бесчисленное число раз и еще столько же раз столкнутся. Радоваться тут нечему, но от этого никуда не деться. Они оба не были мирными людьми.
Ева чувствовала, что обида и гнев постепенно покидают ее. В данном случае не правы были оба. Как полицейский, она уже давно должна была исследовать возможность использования Рорка в качестве приманки. Но любовь путает все карты.
Рорк вернулся с двумя бутылками пепси и пакетом жареной рыбы и молча сел рядом.
– Я хочу сказать тебе, во-первых, что имею право быть гордой, когда речь идет о моей работе. – Она взяла из пакета рыбу. – И, во-вторых, что когда ты меньше всего будешь этого ожидать, я отправлю сообщение во все твои офисы, что ты носишь под шикарными костюмами женское белье. Тебе придется раздеться на общем собрании, чтобы доказать, что это грязная ложь, и тогда моя месть будет полной! – Ева посмотрела на него. – Джулианна не только полоумная шлюха. Она хитра и одержима ненавистью. Ты ее недооцениваешь, Рорк.
– Я не недооцениваю ни ее, ни тебя. Но, по-моему, ты сама перестала ценить себя по достоинству.
– Да, хотя я не люблю, когда мне бросают это в лицо. Ладно, мне нужно домой. Я должна еще многое сделать, а времени мало.
Сначала Ева работала вместе с Рорком, изучая все данные об охранной системе отеля и о предстоящем мероприятии. Она задавала вопросы, а он отвечал с быстротой человека, отлично знающего свою собственность.