— Сделай это, — были его первые слова, как только я закончила.
Я кинула на Максима раздраженный взгляд, прежде чем снова сосредоточиться на Владе. Иногда это так отстойно оказаться правой.
— Слушай, я до глубины души ненавижу то, что тебя обвели вокруг пальца похитители Мирсея, и мне всю оставшуюся жизнь придется нести вину за то, что Самир умер ради моего спасения, но я не могу передать это заклинание Гретхен. Хотя бы потому, что не знаю как, и…
— Леоти! — прогремел Влад, повернувшись лицом к двери. — Я знаю, что ты слушаешь, спускайся сюда.
— И я не могу таким образом приговорить Гретхен к смерти, — продолжила я, как ни в чем не бывало. — Признай это, Влад! Вчера, если бы выбор стоял между жизнью Гретхен или жизнью Самира, тебе пришлось бы выбрать Самира. И я понимаю почему: он был тебе верным другом на протяжении сотен лет, а Гретхен ты знаешь всего пару месяцев, — со вздохом добавила я, заставляя себя продолжать. — Проблема в том, что причина, по которой я это понимаю, то что, я чувствую то же самое. Мне нравился Самир, и я чувствую себя ужасно из-за его смерти, но я знала его всего несколько месяцев. Гретхен же родилась, когда мне было три года, поэтому у меня нет ни одного воспоминания без неё. Черт, да когда мы были детьми и переходили улицу, наша мать держала за руку меня, а я держала Гретхен. Я ее старшая сестра, и, конечно, присматривать за ней, моя обязанность… — Я сделала паузу, смахивая слезы. Черт возьми, у меня больше не было времени на очередной электрический приступ! Моим эмоциям придется подождать, пока все не устаканится, и они не смогут взять верх. — Она моя маленькая сестренка, и я люблю ее, — подытожила я, пытаясь говорить с энтузиазмом, а не казаться сломленной, и именно это я чувствовала, когда признала. — И я пожертвую собственной жизнью и жизнью кого-либо еще ради неё… кроме твоей. — Еще больше предательских слез скользнули по щекам. В этот раз, я не стала их вытирать. Я была слишком занята тем, что смотрела на Влада, когда обнаружила самую уязвимую точку моей души. — Поэтому я не говорила тебе о заклинании переноса, а хотела, чтобы мы закончили с возвращением Мирсея. И не важно, как сильно я люблю Гретхен, тебя я люблю больше, так что если каким-либо образом дойдет до того, рискнуть ли твоей жизнью или передать заклинание Гретхен, я спасу тебя. — В этот момент слезы хлынули с новой силой. — И я знаю, что ты выберешь меня. Поэтому не хотела, чтобы ты узнал о возможности переноса заклинания на Гретхен. Я знала, что ты скажешь. Нет ничего, что мы бы не сделали ради спасения других, если на кону не наши жизни. Я этого не сделаю. Просто не могу, так что злись на меня, потому что я ставлю Гретхен превыше Самира, но, пожалуйста, не проси меня переносить это заклинание.
Влад не сказал ни слова, а просто прижал меня к себе, заставляя воздух покинуть мои легкие. Когда я почувствовала на лбу нечто обжигающее, то поняла, что это его губы.
— Я не злюсь на тебя, — пробормотал он. — И даже не раздражен. Ты сражаешься за тех, кого любишь. Я понимаю это, как никто другой.
— Тебе не нужно выбирать между Владом и сестрой, — донесся прохладный голос позади нас. — Я знаю способ перенести заклинание на Гретхен, не навредив ей.
Глава 30
Я резко вскинула голову, а Влад крепче меня обнял. Я не заметила, как Леоти спустилась, но теперь она стояла в открытом дверном проеме.
— Как? — спросил Влад, опередив меня.
Леоти выгнула изящную бровь.
— Наследственная магия преобразовывается во что-то необходимое человеку в данный момент при передаче. Когда я получила ее, то больше всего нуждалась в том, чтобы скрыться от преследователей, поэтому она дала мне способности метаморфа. Когда магию получила Лейла, то больше всего нуждалась в спасении от смертельной дозы электричества, так что получила дар, который сделал электричество частью ее тела. Прямо сейчас, Гретхен больше всего нужна кровь, но через несколько недель…
Леоти позволила мысли повиснуть в воздухе.
— Она обуздает свой аппетит, так что, если подождать с передачей наследственной магии, тогда ей больше всего нужна будет защита от смертельных эффектов моего заклинания.
Леоти кивнула, и мне захотелось плакать от радости в этот раз. Могло ли решение быть таким простым? Разрыв, в котором мы так отчаянно нуждаемся, наконец, в пределах досягаемости?
— Но тебе придется подождать, — сказала Леоти, при этом смотря не на меня, а на Влада. — В противном случае, неудержимое желание Гретхен к крови обманет магию, заставляя ее поверить, что больше всего она нуждается в крови. Ты лишишься не только возможности защитить ее от заклинания, ее дар может обернуться проклятьем, цель которого найти способы удовлетворить ненасытный голод Гретхен.
Подвох. Конечно, там был подвох.
— Чары это могут?
Улыбка Леоти была зловещей, и говорила, что она не понаслышке знает, что я не хотела бы убедиться в этом.
— О, да. Эта магия могущественна и может быть одновременно и ужасной, и великой.
— Ладно, мы подождем, — сказала я, подняв взгляд на Влада. — Верно? — Когда он ничего не сказал, я настойчиво повторила. — Верно?
— Верно, — ответил он благодушно. Затем улыбнулся Леоти, чем вызвал напряжение во всем моем теле. Почему он дарит ей свою очаровательную, смерть-скоро-придет-за-тобой улыбку? — Но ты покажешь, как передать магию прямо сейчас.
Аура Леоти запылала, посылая импульсы силы через всю комнату. Сопутствующий аромат ярости был почти избыточным.
— Ты пытаешься приказывать мне, Колосажатель?
— Нет, не пытается, — ответила я быстро, даря Владу даже-не-смей взгляд. — Но после того как Гретхен научится управлять своим голодом, нам может понадобиться совершить передачу незамедлительно. Если ты будешь недоступна для дачи указаний, мы окажемся в беде.
Леоти улыбнулась, хотя ее сила продолжала витать в воздухе.
— Я презираю, большинство современных американских разговорных выражений, но «не пудри мне мозги» как никогда подходит к данному моменту.
— Так «не испытывай меня», — ответил Влад, его аура начала расширяться, чтобы заполнить комнату, и повысилась до опасного теплового уровня.
— Может, вы прекратите? — отрезала я, бросив попытку сгладить острые углы. — Влад, мне лучше не видеть, как из тебя посыплются искры. Леоти — семья, так что после давнего разговор между тобой и мной, мы согласились не причинять вред моей семье, поэтому это касается и ее. — Затем я повернулась к Леоти. — Да, тебе восемьсот лет, и в дополнение к твоей очевидной силе, уверена, у тебя есть в запасе магические трюки. Но при встрече ты пожала руку Владу, так что дала ему возможность поджарить себя, прежде чем успеешь сказать абракадабра. И теперь, когда мы подтвердили, что все здесь ужасные задиры, но согласились никому не причинять вреда, можем двигаться дальше?
Когда Леоти на меня посмотрела, загадочная её улыбка стала гордой. Затем она посмотрела на Влада, который пробормотал что-то на румынском, и я понадеялась, что Леоти этого не поняла.
Все-таки его аура отступала, как дракон, складывая свои гигантские крылья, и аура Леоти исчезла, и я перестала ощущать, как крошечный остроконечный средневековый цеп касается моей кожи.
— Отлично, все мы разные существа, — сказала я, испустив вздох. Честно говоря, старых вампиров иногда можно сравнить с человеческими маяками. Они просто не могут не показать другим, что у них припасено и как это можно использовать.
— Теперь, Леоти, — продолжила я, — пожалуйста, покажи мне, как передать мою наследственную магию Гретхен, хотя я не собираюсь этого делать до безопасного времени, — сказала я, выделяя последние слова.
Словно Леоти не была в опасности секунду назад, она легкомысленно повела плечом, что не могло быть обычным пожатием.
— Ты накрываешь ее рот своим и вдыхаешь в ее тело силу, одновременно желая избавиться от этого.
— И все? — сказала я, мое удивление отразилось в сомнительном выражении лиц Влада и Максима.
Она вновь повела плечом.
— Механика не сложна. Единственное требование родственник по женской линии.
Это точно. Если бы такого условия не было, я смогла бы передать это наследие и смертельный наговор, первому ужасному человеку, которого нашла. Опять же, возможно, мы не сможем убить этого человека потом. Магия защитит его или ее, делая нас виновными в том, что дали чудовищу сверхспособности. Думаю, что выжидание того, когда Гретхен преодолеет жажду крови, лучший вариант по разным причинам.
— Хорошо, теперь мы знаем, как это делается, — сказала я. Это все еще звучало слишком просто, но опять же, что, по моим ожиданиям, пришлось бы сделать? Убить единорога? — Так что теперь я сделаю то, зачем сюда пришла, помою Гретхен.
Леоти без слов вышла, Влад молча проводил её взглядом. Если он все еще сомневался, что она сказала правду о передаче заклинания, то, очевидно, предпочтет подождать, чтобы бороться с ней. Отлично, я не готова разнимать очередную словесную перепалку между ними.
Я взяла Гретхен, стараясь не замечать, как мой желудок сжался от тяжелого запаха крови, исходившего от неё, и взглянула на один из неиспользованных пакетов с кровью на полу, затем дала себе мысленную пощечину. Я могу с этим справиться. Гретхен нужны все они, а я могу попозже найти себе еду. У меня хорошо, получается, кормиться из запястья, не повреждая артерии неправильно. И скоро выучусь пить из шеи…
Крошечные точки внезапно выступили на моей нижней губе, и я слизнула капли крови, надеясь, что никто не заметит. Какой вампир проколет себе губу собственными клыками? Временами, я была все еще таким новичком в этом.
— Принеси ее обратно, когда закончишь. Я воспользуюсь другой ванной, чтобы привести себя в порядок, — сказал Максим, к счастью, не заметив, что я сделала. Ну и Влад. Он все еще смотрел в открытую дверь, хотя Леоти уже поднялась по лестнице и скрылась из вида.
— Она что-то скрывает, — сказал он таким тихим голосом, что его точно не было слышно за пределами комнаты.