– Навклер? – Капис удивился, увидев Виала. – Не ожидал.
– Разве я могу пропустить такой момент.
Виал отмахнулся от друзей, выпрямился. Сконцентрировался, заставляя тело работать. Возможно, последствия ранения не так заметны. Капис кивнул и ввел навклера в курс дела.
Вражеские суда, предварительная оценка численности оправдалась. Три десятка. Трехъярусных десять, остальное двухрядники.
– Значит более сотни на каждом, – нахмурился Виал.
– Гребцы, да. Пехотинцев не знаю, наблюдатели пока не выявили. Грузовых судов среди них нет.
– Вот это странно.
Капис кивнул. Эскадру боевых судов всегда сопровождают большие корабли, в которых перевозится войско, кони. Обычно они идут в середине строя или в арьергарде. Сейчас же их вообще не видно.
Предположили, что десантные корабли пристали поблизости.
– Надеюсь не в старом лагере, – посетовал Капис.
Все помнили, что там находятся припасы, переправленные гирцийцами. Все эти хитрые маневры даже сейчас у Виала вызывали наслаждение. Он в родной стихии. Теперь он удивлялся, что избегал судьбы.
– Уйдем в новый лагерь? – спросил Минелен.
– Там кроме стен ничего.
– Переправиться в залив, нет, не вариант, – келеустес покачал головой.
Чужой флот не сможет напасть, но сами гирцийцы попадут в ловушку.
– Знамена не видно? Кто хоть они? – спросил Виал.
– Суда общепринятой конструкции. Наблюдатели не видели никаких особых знаков.
Придется ждать. Враги тоже выжидали, будто выманивали гирцийцев из гавани. Разумная тактика.
– Попробуем выйти через час, – решил Виал.
Он помнил, что после полудня течение в проливе усиливается. Чем обусловлен подъем воды в заливе. Сильное течение сломает строй врагов, а выходящие из гавани гирцийцы смогут укусить. Это шанс прорваться.
– Вашим людям придется уходить сушей, – добавил навклер.
– Стоит ли распылять?
– Так хотя бы кто-нибудь выживет. Не всем, так хоть кому-нибудь повезет. Мои друзья пойдут с вами.
– Мы не…
– Всё! – Виал поднял руку, поморщился от боли. – Соратникам нужен проводник. Вы знаете местность.
– Или у данаев попросить проводника, а? – пошутил Капис.
Неуверенный смех. Отвлечься это не помогло.
– Вашего друга я буду сопровождать в пути, – выступил Китор. – Я не брошу брата.
Виал кивнул. Той полусотни ладенов, что осталось, хватит на один корабль. Китор не дожидался приказа, его люди готовили лембу. Среди офицеров не возникло возражений.
– И жгите город по пути. Врагу ничего не оставлять.
Жестокое решение не понравилось Хенельге. Доводы, приведенные Виалом, мало подействовали. Пусть она не питала любви к данаям, в Саганисе проживали невинные люди. Волей судьбы ставшие рабами. Разве они в чем-то виноваты.
Решение гирцийцев обрекает сотни безвольных на смерть. К сожалению, это решение необходимо исполнить.
Хенельга отошла в сторону. За этот год ей пришлось принимать множество тяжелых решений. И отстраниться тут не получится. Она ведь не пыталась помешать поджигателям. Нож не поможет, пожар не остановить одним убийством.
С башен прибежал гонец, принесший весть. Встав напротив Каписа, гонец не узнал навклера, потому отсчитывался центуриону:
– Перестраиваются, якорное положение, вперед вышел командный корабль. Знак «Козерог»!
Глаза Каписа округлились. Новость ошеломила. Китор переводил взгляд с одного гирцийца на другого, не понимая, что они так разволновались.
– Ты уверен? – Виал подскочил к гонцу, забыв о собственном ранении.
– Командир?! Да! Командир, я уверен! Козерог на голубом фоне, третий вексилум флота Вер.
– Третий?! Это же…
– Ловушка? – предположил Капис.
– Откуда данаям знать? – вопросом на вопрос ответил Виал.
Гонца пока не отпускали. Нечего разносить такие вести по лагерю.
– Тем более, здесь, на краю Обитаемых земель, – за навклера закончил мысль Минелен.
– Так, – Виал хлопнул кулаком по ладони. – Мой корабль, добровольцы на два ряда. Келеустес и кибернетес по желанию.
– Я готов! – выступил Минелен.
Телез находился на корабле, потому не мог слышать разговора.
Виал – сам! – спустился по сходням, перебрался на корабль. Переговорил с Телезом. Естественно, старый кормчий согласился. Если помирать, так пощекотав нахальных данаев.
Лагерь остался под руководством центуриона. План пришлось изменить, постановили, что суда придется бросить у входа в порт. Гребцы перебрались на лодки, брали любимые лембы на привязь. Они не сдерживали слез. Вновь судам придется пострадать, чтобы глупые люди смогли спастись. Вновь прочное дерево защищает слабую плоть.
Как бы ни рвались друзья сопровождать навклера, им запретили. Пришлось брать под стражу молодых.
– У вас есть долг! – крикнул им Виал с борта судна, отходящего от причала. – Вы обязаны его выполнить!
Ответа он не слышал, да его не интересовал ответ. Приняв решение, он уже не мог остановиться.
Сотня смельчаков рядом, каждый из которых готов схлестнуться со смертью. Только гирцийцы. Ладенам запретили подниматься на борт.
Каждый из идущих на смерть в тайне надеялся, что это не ловушка. Знамена настоящие. И символ третьего вексилума не ошибка. Данаи могли видеть это знамя во время одного из посольств. Сочли его общим для всего флота Гирции. Могли даже счесть его знаменем Государства.
Так ошибиться могли только глупые данаи.
Лемб Виала шел к выходу из порта, поднимая оба крыла по левому и правому борту. В три взмаха он домчал до башен. Посланный гонец передал приказ – опустить цепь.
Виал стоял на корме, не держась руками за планшир. Мачта убрана, не мешает обзору, форштевень смотрел прямо на выход из гавани.
Против них стоял корабль. То ли друг, то ли обманщик, натянувший чужие одежды.
Обычный трехрядный корабль. Даже без помощи прореуса Виал видел судно. Кровавая пелена, что свалила его в кровать, наконец-то отступила. В груди все еще клокотала болезнь, но дышалось теперь легко. Морской воздух пах кровью.
Лембы не походят на коней, седлаемых другими народами. Это волки, они выходят из порта в поисках добычи. Они одинаково рады отведать чужой крови или смолы, перемалывают плоть и дерево с одинаковой страстью.
Оказавшись на судне, Виал перестал быть собой. Ему передалась сила, что наполняла корабль.
Несколько месяцев совместного плавания, а судно стало частью навклера. Уже не примет другого. Им суждено вместе уйти во дворец Мефона.
Пусть это произойдет здесь, коль так угодно. Так решил Виал.
Судно выскочило из гавани и на полной скорости сближалось с гостем. Или врагом.
Трехрядный корабль, смолянистые бока. Нижний ряд весел убран – его выставляют только в бою. Нижние ряды всегда заливает водой. Стандартная триера. Высокий борт, из-за которого выглядывают стрелки и пехотинцы. Медноголовые воины, жалящие копья.
На штевнях гостя находились щиты с козерогом на синем фоне. Под ним скромная цифра «три» в лавровом венке. Не знающие люди не поймут, кому принадлежит этот символ.
На ахтерштевне находилось знамя с тем же козерогом. Имелись почетные знаки. Издалека их не увидеть. Наблюдателям с башни не прочесть, что это старый корабль с огромным послужным списком.
Награды и благословения украшали знамя.
И все же, Виал медлил.
– Обход!
И лемб проскользнул в опасной близости от весел триеры. Гребцы с большего корабля корректировали положение судна. Они не якорились. Музыка келеустеса указывала на то, что это гость, к драке он не готовится.
Лемб достиг кормы, резко развернулся. Опасный крен. Судно табанили напротив левого борта триеры.
– Дрейф! И не сметь подставить меня! Не опозориться перед префектом!
Келеустес лембы заиграл музыку, гребцы принялись перемешивать морские воды, удерживая норовистый корабль на месте. Сложная операция, труднее, чем выполненный ранее маневр.
На кормовой надстройке триеры появились люди. Один в броне в шлеме с синим плюмажем. Второй человек был в тоге, украшенной пурпурными лентами.
– А мы тут как рыбаки какие, – прошептал Телез.
– Мы воины. Мы выглядим отменно! – возразил Виал.
Несмотря на качку, болезнь, навклер развернулся на месте и отсалютовал.
– Приветствую префекта в городе гирцийцев Саганисе! Я, навклер Косс Виал, слагаю с себя командные обязанности. Перехожу под командование вышестоящего офицера!
– Оставь, – префект махнул рукой. – Лучше устрой нам прогулку, ознакомь с нашим полисом.
– Исполню, командир. Гребцы! Келеустес! Приветствовать префекта!
Флейта заиграла флотскую песнь. Гребцы подняли весла, салютуя кораблю. С башен наверняка заметили это.
– Надеюсь, они не решат, что мы сдаемся? – хмыкнул Телез.
– Не бзди. И не порти момент.
Телез хотел спросить, на это ли рассчитывал навклер. Передумал. Пусть проведение останется тем, что оно есть.
Лемб повел в гавань командный корабль. С флагмана префекта передали сигнал остальной эскадре. Кому-то придется расположиться в заливе, для трех десятков судов тут просто нет места.
Этим уже будут заниматься офицеры префекта.
Виал самостоятельно проводил префекта и посла из сената до агоры. Разрозненные отряды едва ли походили на почетный караул, встречающий важных лиц. Если префект и заметил, что войско поредело, высказываться не стал.
Город взят, это главное.
По пути высокопоставленные гости, к счастью, молчали. Виал и так едва держался на ногах, сбагрить гостей другим офицерам он не мог. Все же, вся операция проходила под его личным контролем.
Посланец сената… увидеть его здесь Виал не ожидал. В последние дни, когда сознание все же возвращалось, Виал вообще перестал надеяться, что произойдет чудо. А оно произошло. Как раз, когда надежды не осталось.
Подчиненные будут потом вспоминать, что командир до последнего настаивал на своей правоте. Из памяти сотрутся воспоминания о его болезни, неудачах, сомнениях. Забавно, как все со временем меняется.