Останься в мире, где нет существ и монстров. Где можно быть просто человеком.
Славик. Катя. Мама и папа. Регина!
Он побежал быстрее.
В клубе Бьёрна не оказалось.
— Он дома сегодня, — сказал его коллега, Сергей Игоревич Коновалов.
Руслан кивнул и полетел домой к Бьёрну.
Как ты скажешь ему, что всё это — возможно, иллюзия? Что его родители не ждут его в Улан-Удэ вместе с дедушкой? Что Алтана не его жена, а Тумэн не его сын? Что его второго сынишки и ожидаемой дочки вообще нет и, возможно, никогда не будет? Что там, во сне, Бьёрн — сирота и одиночка?
Руслан стёр взявшиеся невесть откуда слёзы и побежал изо всех сил. Чтоб не передумать.
Вот и дом Бьёрна. Наверное, там, на нужном этаже не стильная студия, а уютная квартира семейного человека, с детской и просторной кухней, где Алтана печёт блинчики и оладушки. Где пахнет домашней едой и слышится детский смех, где царят мир и покой.
Он остановился у смутно знакомой двери.
Решай. Решай сейчас: стучись — или уходи и никогда больше не вспоминай тот сон.
Уходи. Ну же!
Мысли носились в голове, как бешеные, жалили, словно осы, жгли его. Но он уже поднял руку и постучал.
Дверь открылась почти сразу. На пороге стоял довольный Бьёрн и его мальчишки.
— О, привет! А мы с пацанами как раз в парк собрались! Хочешь с нами?
— Бьёрн… нам надо поговорить… — еле выдавил из себя Руслан.
— Что случилось⁈ Ладно, хорошо. Пацаны, ждать меня! Скоро вернусь или позвоню. Тумэн, будь на связи.
Мальчик кивнул и посмотрел на незваного гостя так, что тому стало совсем тошно. В глазах ребёнка была тоска, словно он понимал, что у него хотят отнять любимого и любящего папу.
У Руслана дрогнули губы, но он сдержался. Дождался, пока тренер закроет дверь, и сказал:
— Бьёрн, это всё иллюзия. Мне так жаль…
— Ты с ума сошёл, Руслан? — нахмурился тре… наставник.
— Нет. Рад бы, но нет. Мы в иллюзии. А на самом деле… Ты помнишь техноспрута и бродячую метель? Белую смерть? Чёрного человека? Наш «офис» в магазине сувениров? Ты же не каратэ меня учил, Бьёрн.
Лицо у наставника сделалось на секунду невыразимо печальным. Потом он стиснул зубы и проговорил:
— А я-то думал, что сдурел совсем. Смотрю на мальчишек — и иногда такая тоска в душе, хоть волком вой. А это всё…
Дверь распахнулась, и Тумэн закричал:
— Папа, не уходи!
Руслан, чувствуя себя последним мерзавцем, сказал:
— Прости…
— Перестань! Замолчи! — прокричал мальчик, затыкая уши руками. — Мама, мама!
Бьёрн схватил ученика за руку и кинулся вниз по лестнице. В спину им летел отчаянный плач.
На улице Бьёрн спросил:
— Помнишь, где мы вляпались?
— Очень смутно… Кажется, мы поехали к тебе на родину…
— Счас деду звякну.
Наставник вытащил телефон и начал искать номер. Вдруг изменился в лице, но промолчал. Руслан не удержался, сунулся посмотреть: Бьёрн нашёл в телефонной книге номер мамы.
— Прости… — повторил Руслан. — Мне очень жаль…
— Ты-то что, — он махнул рукой и позвонил:
— Здорово, дед, тут такое дело…
Пока он разговаривал с дедушкой, город вокруг то становился плоским, как рисунок, то снова делался объёмным и убедительным. У Руслана разболелась голова. Особенно слева.
— Понял. Ага. Эй, ученик, что ты ярче всего запомнил в Удэ?
— Дацан и то кафе рядом.
— Отлично. Дай руку, закрой глаза. Все представляем дацан на проспекте Строителей. Ну!
Руслан схватил наставника за руку и зажмурился. Представил в деталях причудливое белое здание с красными полосами, зелёную крышу и оленей у колеса Сансары. Колонны, высокое крыльцо.
— Получилось! — воскликнул рядом Бьёрн.
Руслан открыл глаза и огляделся: да, они втроём стояли у дацана. Рядом прогремел трамвай, где-то залаял пёс.
— Что теперь? — хрипло спросил Руслан.
Голова раскалывалась от боли, а левый глаз почти не видел.
— Теперь ищем место, которого тут нет и не может быть, — сказал дедушка Бьёрна. — Не в смысле Эйфелеву башню или врата в ад, а место не отсюда. Далеко не расходимся.
Нужное место Руслан увидел у светофора. Вместо перекрёстка, который там должен быть, здесь была лестница, спускающаяся вниз и окаймлённая чужими деревьями. Посреди лестницы застыл серый кот, неподвижный и как будто неправильный.
— Вот оно, — сказал Руслан.
— И верно! — согласился наставник. — Идём.
— Будьте осторожны, — предупредил дедушка. — Никто не знает, что там, снаружи.
Они медленно пошли по лестнице: впереди Бьёрн, потом Руслан, дедушка в конце. Каждый шаг давался всё тяжелее. Сначала идти было просто не очень сподручно, как будто в лицо дул сильный ветер. Потом к упругим ударам ветра добавилась тряска: лестница задрожала, грозя развалиться и рухнуть в никуда. А следом решетчатые ограждения стали ледяными, и Руслан, отдёрнув руку, чуть не упал.
Ограждения и деревья слева рухнули, открывая головокружительный вид в бесконечное ничто, а лестница, которой давно полагалось закончиться, стелилась под ноги бесконечными ступенями.
— Давайте-ка я попробую, — добродушно проворчал дедушка. — Глаза берегите!
Руслан повернулся и успел заметить, как старик рванул рубашку на груди, а потом всё вокруг залил беспощадный яркий свет. Сияние ослепило, оглоушило и выбило воздух из лёгких.
Руслан захрипел, заметался — и открыл глаза. Судорожно вдохнул неприятный стоялый воздух и попытался понять, где он.
Вокруг было темно, сыро и очень странно пахло: потом, ношеной одеждой, стоялой водой и болотом.
Всё тело опутали какие-то ветки или корни. Руслан осторожно пошевелился и тут же почувствовал возню неподалёку.
— Бьёрн? — хрипло позвал он.
— Тут. Дед?
— Живой, живой, — прокряхтел дедушка. — Что за пакость, а? Тьфу ты! Живо с себя дрянь снимайте — это паразит!
Руслан отодрал последнюю пару «корней» и выдохнул: они живы, а это уже хорошо.
Глаза постепенно привыкли к темноте, и Руслан понял, что они оказались в какой-то подземной пещере. Дотронулся до стены, но тут же убрал руку: стена показалась неприятно живой.
— У тебя рюкзак цел? — спросил Бьёрн, откуда-то слева и снизу.
Руслан медленно приподнялся и осознал, что рюкзак на нём. Чем было то мягкое, куда провалился рюкзак, пока сам он лежал, думать не хотелось.
— Доставай фонарь.
Через минуту пятно света выхватило из темноты недовольного, тут же прищурившегося наставника, а затем изрядно помятого, но безмятежно улыбающегося дедушку.
Потом Руслан осветил пещеру. Стены были густо увиты корнями, неприятно напоминая о корневике. Руслан поёжился и посветил на пол. И почти тут же увидел опутанное «корнями» паразита тело. А рядом ещё одно. И ещё…
Он вскочил, тяжело дыша, и посветил себе под ноги. К счастью, под ним тела не было. Зато в паре шагов от его правого берца лежал побуревший скелет.
— Не паникуй! — скомандовал Бьёрн. — Вдохнул, медленно-медленно. Выдохнул. Вдохнул. Выдохнул. Теперь сам. Молодец.
— Расслабляться рано, — вставил дедушка. — Успокоился маленько?
Руслан кивнул и хрипло сказал:
— Ага. Извините.
— Да какие извинения! — возразил дед. — Я, когда в твои годы, земляного червивня увидел, бежал километра три и орал не переставая.
Он засмеялся, и Руслан подумал, что, хоть дедушка наверняка шутит, всё равно приятно, что он не считает его, Руслана, трусишкой.
— Внук, готов злого духа звать?
— О да, — мрачно согласился Бьёрн.
— Давай!
Наставник снова произнёс странное, длинное имя — и спёртый воздух пещеры задрожал, начал стремительно остывать справа от Руслана и нагреваться слева.
— Пришёл! — взвыл знакомый голос.
— Ты чуть не убил нас, тварь!
— Как могу, так выживаю! — неожиданно мирно отозвался злой дух без рёва, скрежета и визга.
— Покажись.
— Да, иду я, иду.
Руслан заледеневшими от ужаса руками повёл фонарём и увидел, как в паре метров от Бьёрна на полу шевелятся густо сплетённые корни. Из корней, как зомби из земли, выбрался мужчина в грязной одежде. Его лицо было опухшим настолько, что глаз почти не было видно. Руки тоже были отёчными. Стоял он криво, сильно скособочившись на левую сторону.
— Видишь, до чего я докатился? — рот человека остался неподвижным, но голос слышался отчётливо.
— Ты изводишь ребёнка?
— Обещанного сына? Не извожу я его — он мой по праву. Я жду. Мне нужно переселиться. Это тело почти разрушено. Хорошо хоть, дикую грибницу нашёл. Она меня подпитывает понемножку. А мальчик, повторяю, мой!
— Откажись, — повторил наставник.
— А куда мне вселяться⁈ У меня должников-то немало, но у кого сына нет, у кого дара нет, а кто-то и знать не знает, что не родного ребёнка воспитывает, хе-хе. Еле этим алкашом разжился! Нужно новое тело…
— Слушай-ка, злой дух, — по-прежнему добродушно вмешался дедушка Бьёрна, — или ты по-хорошему от мальца отказываешься и ждёшь спецотдел, или по-плохому будет.
— Ты, конечно, хорош, дед! Из иллюзии хищной грибницы никто ещё не выходил. Но что ты мне сделаешь, а?
Дедушка сунул руку в карман и достал брелок в виде тяжёлого на вид шара размером с грецкий орех.
— Придётся постараться, это да, но тебя я в эту урьха упрячу. Тебе ведь сейчас не побегать, так ведь? — усмехнулся дед. — А потом не поленюсь и на Байкал отправлюсь. Скину урьха в самое глубокое место — сам ведь знаешь, что с тобой там будет, а?
«Демон» завыл, завизжал, заорал с неистовой силой. Тело носителя стояло неподвижно, а голос метался по пещере, множась и разделяясь много-много раз.
— Твоя взяла, старик! Вызывай «спецов». Не хочу в Байкал. Устал.
Тело опустилось на пол, и его тут же опутали корни.
— От мальчишки откажись! — напомнил Бьёрн.
— Отказываюсь… — прошелестел голос.
Связь в пещере не ловила, так что пришлось долго выбираться из-под земли. Пока ждали спецотделовцев, Руслан узнал, что дикая хищная грибница вовсе не родственница обычной, несмотря на общее название и способность создавать иллюзии. Дикая питается жизненными силами и положительным эмоциями. Поймав человека, она погружает его в прекрасный мир, кормит