– Ладно, – сдалась я. – Пока я ничего не буду тебе обещать, но скоро мы найдём время, чтобы поговорить по душам. Хорошо?
– Отлично, – кивнул Ворон. – Я подготовлю всё, что у меня есть. Только… как вы меня найдёте?
– Не сомневайся, найдём, – я натянуто улыбнулась.
Мне очень хотелось сказать, что иногда мне кажется, что кто-то свыше хочет, чтобы мы работали вместе… но это не значит, что я этого хочу. Но я сочла за лучшее промолчать.
И если эта встреча действительно состоится, мне нужно быть готовой.
В последние дни я не узнавала Серёжку. Он неуловимо изменился, и я не успела заметить, как это случилось. Моё умение шутить было его заслугой – когда мы только-только познакомились, я даже не знала, что у меня есть чувство юмора. Но он шутил со мной, подстраивал розыгрыши, иногда достаточно серьёзные, и я могла дуться на него целую неделю, но потом всё равно прощала – чтобы разыграть в ответ, разумеется. Так было всегда, даже спустя пять лет брака. Теперь же я не могла вспомнить, когда в последний раз слышала от него шутку. Точнее, я не могла даже вспомнить, когда мы в последний раз были настолько близки, чтобы шутить.
«Доброе утро», «какие планы на сегодня?», «как прошёл день?» – и всё это бесстрастным тоном. «Отведёшь детей?» и «приведёшь детей?» стало нормой. Я не помню даже, когда он в последний раз сам подходил к мальчикам, спрашивал их о чём-то. Конечно, мальчики не отходили от него, когда он был дома… но дело в том, что и дома-то он бывал теперь гораздо меньше, чем раньше.
Я не натягивала костюм Златоглазки уже несколько дней, чего нельзя было сказать о Вороне. Он иногда мелькал в новостях – гораздо чаще, чем я в своё время. Каждое его появление было связано с чем-то громким – например, один раз он чуть ли ни голыми руками остановил фуру, нёсшуюся на автобусную остановку. Оказалось, водителю стало плохо, и он не смог контролировать движение, и всё обязательно закончилось бы катастрофой, если бы… Если бы. С того момента у Ворона был ещё штук пять «если бы», и каждая разрешилась благополучно. Карьерист.
– Мне кажется, я скоро с ума сойду, – пожаловалась я Нику. Конечно, о проблемах с мужем я рассказывать не стала, но пояснила, что у меня не всё ладно дома. – Мне очень нужно развеяться.
Мы сидели на лавочке в парке… да, снова. Мне безумно хотелось сходить с ним на футбол, но сейчас шёл перерыв на матчи сборных, а наши уже отыграли своё. Смотреть другие команды не хотелось. Столько же эмоций, как от футбола, могли дать танцы, но на это рассчитывать не приходилось – пару минут назад Ник пожаловался, что их преподаватель сломал ногу, и занятия откладываются на неопределённое время. Помощников у него не было.
Ник выглядел непривычно серьёзным, больше молчал и слушал. Я подумала о том, что он тоже неуловимо изменился. Конечно, мы знаем друг друга не так давно, чтобы делать какие-то выводы, но то, что не всё было в порядке, я видела невооружённым взглядом. И даже могла сказать, в какой момент всё случилось – после того дня, когда мы чуть было не отдали свои талисманы Андрею, освободили заложников, и… о боги. Я зажмурилась.
– Я бы тоже не отказался отдохнуть, – задумчиво протянул Ник. – Самое смешное, я хотел сказать то же самое.
– Про развеяться?
– Про то, что скоро свихнусь.
Мне захотелось лечь на лавочку, устроить голову на его коленях и просто насладиться теплом июньского солнышка. Удушающая жара наконец-то отступила, со стороны реки пришла прохлада, даже стало как-то легче дышать. Желание оказалось неожиданным даже для меня, и я поспешно выбросила его из головы
– Может быть, есть другие варианты, кроме танцев? – вслух подумала я.
Я оглянулась на Ника. Он пожал плечами.
– Я не настолько разносторонний, – сказал он. – Медицина, бар и танцы, мне было достаточно. А, ну раньше был бег, но…
– Кстати, я никогда не спрашивала тебя о том, как ты бросил спорт, – неожиданно вырвалось у меня. – Это ведь не такая вещь, из которой уходят с лёгкостью. А у тебя… как бы это… так просто получилось. Ну, то есть… вроде бы год всего прошёл, да? А ты уже об этом не говоришь, и вообще почти невозможно понять, что ты им занимался.
Ник нахмурился.
– Больше трёх, – нехотя ответил он. – Меня в пятнадцать собирались сделать КМС, но… не вышло. Потому и бросил.
– А почему? – не унималась я.
Ник опустил взгляд в пол. Мне показалось, что он подумал о чём-то нехорошем, и я поспешила объясниться.
– Не подумай, это не потому, что я хочу тебя осудить, или там… не знаю, – тараторила я. – Просто… Ты же сам говорил, что мы так мало знаем друг о друге, так? Я хочу это знать.
– Последнее, о чём я хотел бы рассказывать, это мои фейлы, – пробормотал Ник.
Мне стало неуютно. Я принялась рассматривать свои кеды. Они были слишком грязные для сухой погоды, царившей последние несколько дней, а всё потому, что у нас во дворе опять что-то потекло. Каждый год в начале лета так…
– Знаешь, я мечтала стать писателем с детства, – нерешительно заговорила я. – Ну, сначала я этого не понимала, и просто водила ручкой по бумаге. Потом мне приснился сон, с сюжетом и всё такое, и я решила написать книгу. Понятно, что ничего не вышло, мне было лет… эээ… двенадцать, наверное. Тоже фейл, да?
– Кто из нас книги не писал в этом возрасте, – хмыкнул Ник. – Ну или хотя бы стихи.
Я пожала плечами.
– Моя первая, эээ, книга вышла в два раза меньше, чем требуют издательства, – продолжала я. – Я отправляла её… ну, повсюду. Мне никто не ответил, кроме одного издателя, и это был отказ. Когда я попросила маму прочитать это, она меня расхвалила, но я уверена, что на самом деле она ничего не читала. Всё было очень плохо.
Ник оглянулся на меня, открыл рот, как будто хотел что-то сказать, но в последний момент передумал. Меня уже было не остановить.
– Знаешь, сколько раз мои романы отклоняли? Вспомни, сколько сейчас у меня вышло книг, и умножь на десять, – говорила я. Ник недоверчиво посмотрел на меня, затем потянулся за телефоном. – И это только отказы. Обычно издательства молчат, ничего не говорят. «Рукописи не возвращаются и не рецензируются», и всё такое…
– Постой… у тебя вышло шесть книг? – выдохнул Ник.
Я улыбнулась.
– Вроде того.
Он покачал головой, убрал телефон в карман.
– Всё ещё не хочешь говорить о фейлах? – спросила я.
– Я… – Ник вздохнул. – Ты правильно сказала, что спорт – не такая вещь, от которой легко отказываются. Но Крис… Мне все говорили, что я безумно способный и талантливый, а я в это время плёлся в конце таблицы. Я не получал медалей. Моё самое большое достижение – шестое место на школьных соревнованиях. Шестое, Крис. Меня обогнали те, кто занимался футболом и баскетболом.
– А ты был…
– Короткие дистанции, – пояснил Ник. – Был бы я марафонцем, я уверен, всё было бы иначе.
– А почему?..
Ник покачал головой.
– Крис, я тебя люблю, поверь, но я не хочу об этом говорить. Точнее, кое о чём я готов сказать, но… Знаешь, есть такой девиз у людей, что надо много работать, и тогда что-то выйдет. Обязательно. Вот прям несомненно, иначе быть не может. Так вот, я именно тот человек, который всегда остаётся за бортом этого принципа. Если что-то не получилось с первого раза, значит, не получится и потом, а талант и способности – это и вовсе миф.
Мне стало совсем неуютно.
– Поэтому ты хотел отдать мне талисман, – тихо сказала я. – А я…
– А ты снова и снова меня уговариваешь, – нехотя отозвался Ник. – А я знаю, что ничего не смогу, и что мне надо бросить всё это, пока оно не зашло слишком далеко. Но… пока нельзя.
– Почему?
Я видела, как неуютно стало Нику. Он как будто съёжился, слишком пристально смотрел на свои кроссовки – чистые, кстати. Ну, запылённые немного.
– Я не могу, – еле слышно сказал Ник. – Просто… не сейчас. Я слишком сильно увяз, натворил дел, и если я отдам тебе талисман, будет только хуже.
– Да что же ты такого натворил? – вырвалось у меня.
Ник сжал губы.
– Ничего такого, во что тебе стоило бы вмешиваться, – твёрдо сказал он. – Ну… то есть, почти… ладно, забудь.
Он отвернулся и, похоже, окончательно замкнулся в себе. Я лихорадочно размышляла. Нам обоим нужно развеяться, и вроде бы лето на дворе, а значит – миллион возможностей. Но футбол нам пока не светит, танцы тоже, а вроде бы другое ничего и не придумаешь, и…
– Кажется, я кое-что придумала, – медленно сказала я, пробуя мысль на вкус. Да, вроде бы то, что нужно. Я поднялась на ноги, протянула руку Нику. – Давай, пойдём со мной. Проветримся.
Ник поморщился, но всё-таки послушался. Я схватила его за руку и потянула за собой в тот самый укромный уголок, где мы не так давно разговаривали с Вороном. Здесь всё так же неприятно пахло, но теперь нам не нужно было здесь задерживаться.
– Талисман, – велела я, взявшись за свой.
Миг – и моя одежда сменилась нарядом Златоглазки. Ник натянул свой костюм и теперь недоверчиво смотрел на меня.
– Что ты задумала?
Я улыбнулась.
– Ты не поверишь.
Несколько минут спустя мы были на месте. Та самая крыша достроенной, но не сданной высотки, которую до сих пор не заселили. Мы здесь уже бывали, и я знала, что Ник узнает это место. Мне кажется, он вообще помнил все места, которые имели значение только для нас.
– Я не… не верю, – прокомментировал Ник. – Я не понимаю.
Здесь был сильный ветер, как в прошлый раз, но теперь он не гудел так сильно. Я достала из кармана телефон, включила интернет и открыла страницу с музыкой. И зависла на мгновение, не зная, что выбрать.
– Ты только вальс умеешь? – громко спросила я.
Ник покачал головой.
– Нет. Ещё сальсу немного, а ещё я пытался свинг, но у меня ничего не… а почему ты спрашиваешь?
Я напрягла память, но так и не смогла вспомнить, как правильно танцевать сальсу. Ладно, это Ник хотя бы умеет, а на вальс у меня не было настроения. Я вбила в поиск нужный жанр и уже через мгновение принялась перебирать открывшиеся мелодии. Все они были заводными, с латинскими мотивами, и звучали достаточно зажигательно.