На следующий день Вадим появился на работе около часа дня. В дела фирмы он давно уже не вникал, но по привычке все еще обозначал некую руководящую деятельность. Хорошо еще, что на Борю вполне можно было положиться. Пожалуй, он был слишком уж осторожен и стратегических решений принимать не мог, но с повседневными делами вполне справлялся. Боря был настолько скрупулезен и методичен, что фирма вполне могла удержаться на плаву.
Пока.
Вот и он, легок на помине. Боря вошел с целой кипой бумаг и принялся по обыкновению дотошно и занудливо излагать положение дел. Наконец Вадим не выдержал.
— Боря, давай короче. Разорение нам завтра не угрожает? Налоговая не цепляется? Рэкет, прости господи, не трясет? Значит, жизнь прекрасна и удивительна, давай, что там подписать, и если это все, ты свободен.
После Колиной смерти Вадим уже успел найти нового поставщика, недавно принял дозу и теперь находился в состоянии блаженной эйфории. Все проблемы казались разрешимыми, неприятности — несущественными, а он сам — почти всемогущим.
Правда, несколько дней назад Вадим зачем-то затеял ремонт в своем кабинете и перебрался в тесный и неудобный закуток. Так спокойнее. Здесь черноволосая ведьма пока не появлялась.
Вадим хотел поскорее закончить с делами, но, вместо того чтобы уйти, Боря почему-то замялся и густо покраснел.
— В чем дело, Боря? Ну-ка, давай, выкладывай, как сказал отец сыну, когда тот проглотил полтинник. Случилось что-нибудь?
— Да нет, Вадим Александрович, все в порядке. Понимаете, у меня к вам большая просьба…
Оставшись один, Вадим долго и озадаченно смотрел на листок из календаря с нацарапанным на нем номером. Ай да Боря! Ай тихоня! Вот уж никогда бы не подумал! Интересно, кого это ему искать понадобилось?
Вадим удивленно пожал плечами и потянулся к телефону.
Глава 2Продажный мент
Опер Сергей Арефьев сидел у себя в кабинете за обшарпанным канцелярским столом, тыкая двумя пальцами в компьютерную клавиатуру, поминутно ошибаясь и поминая черта, чью-то мать и женщин легкого поведения. Ему предстояла нелегкая задача написать обоснованный и юридически грамотный отказ в возбуждении уголовного дела. Шедевры канцелярско-милицейского языка цеплялись друг за друга, образовывая причудливые цепочки.
Смысл литературного произведения сводился к одному: граждане, оставьте милицию в покое и сами справляйтесь со своими проблемами.
А ведь когда-то был Сергей восторженным юношей и пламенным комсомольцем. Он пошел служить в органы с искренней верой в правоту своего дела. Как получилось, что храбрый и честный парень Серега Арефьев сломался в первый раз, когда начал брать деньги у своих «подопечных» и оказывать им разного рода услуги, он сейчас уже не помнит, да это и не важно.
Брать взятки, как и терять невинность, тяжело и страшно только впервые. Потом привыкаешь.
Сергей тоже привык. За годы службы он хорошо поправил свое материальное положение, продвинулся по карьерной лестнице и угрызениями совести никогда не страдал. Это все выдумано для слабонервных интеллигентов, а преступность… Да что преступность? С ней, проклятой, бороться нельзя, ее можно только организовать и возглавить.
От плодотворного труда Сергея оторвал телефонный звонок. После короткого, но содержательного разговора опер заметно повеселел. Просьба пустячная, дел на копейку, а небольшое денежное воспомоществование сейчас будет очень кстати.
Но, набрав знакомый телефон («Добрый день, девушка! Капитан Арефьев беспокоит. До Вологды доедем сегодня?») и записывая данные какого-то Геннадия Андреевича Разлогова, тысяча девятьсот сорок четвертого года рождения, Сергей почувствовал себя очень плохо. Голову словно сдавило железным обручем, пальцы начали противно дрожать, лоб покрылся липкой испариной, а к горлу подступила тошнота.
К счастью, Сергей еще находился в том возрасте, когда люди не склонны обращать особого внимания на свои хвори.
«Давление, наверно, шалит. Переработался», — подумал Сергей. Он действительно считал себя очень много работающим, а потому ценным для общества человеком.
Вечером у него было прекрасное настроение. Сергей выполнил поручение и получил свой честно заработанный гонорар. После окончания рабочего дня позвонил жене и горестно поведал, что ему сегодня опять придется дежурить вне очереди.
Однако его дальнейшие планы на вечер не имели никакого отношения к борьбе с преступностью.
Как и у всякого уважающего себя оперативника, у Сергея имелась конспиративная квартира. Туда-то он сейчас и направился. Разумеется, квартира эта предназначалась для общения с агентурой, а вовсе не для интимных развлечений личного состава, но Сергей точно знал, что служебное положение существует для того, чтобы им пользоваться. В самом деле, не тащиться же домой. Там — вечно орущий ребенок и давно опостылевшая супружница.
В десять придет Светка. Девка она, конечно, тупая, но зато грудь — пятый номер. И ноги длинные. И вообще, ему с ней не в шахматы играть. Порнушку надо бы прихватить какую-нибудь.
Когда Сергей добрался до неприметной многоэтажки на окраине Москвы, до прихода Светки оставалось еще полчаса.
Она никогда не опаздывала.
Небольшая однокомнатная квартира на пятом этаже была стандартно обставленной, чисто убранной и… подчеркнуто никакой. Глазу не за что зацепиться. Как раз то, что и требуется.
Сергей привычно раскупорил бутылки (Светка пила только ликеры, а он сам терпеть не мог это липкое, приторно-сладкое пойло), поставил видеокассету и удобно развалился кресле. На экране молодые красивые мужчины и женщины с энтузиазмом совершали половые акты в самых различных формах. Кто бы мог подумать, что в человеческом теле для этого столько возможностей!
Сидя в уютном кресле с бокалом вина в руке, Сергей незаметно отключился.
Ему снилось, что он крадучись входит в какое-то полутемное помещение. Со всех сторон на него пялятся наглые бандитские рожи. Вот проклятая работа, и ночью от нее нет покоя!
В этот момент заиграла музыка, замелькали разноцветные прожекторы, и Сергей с ужасом понял, что находится на эстраде ночного клуба. Но хуже было другое — он был голым. Только на голове была милицейская фуражка, да еще капитанские погоны чудом держались на плечах. И уж совсем было невыносимо, что помимо воли Сергей вдруг начал грациозно двигаться под музыку, покачивая бедрами, и даже кокетливо улыбаться.
Музыка звучала все быстрее и быстрее, плавный блюз перешел в бешеный канкан, а капитан Арефьев все никак не мог остановиться.
К счастью или к несчастью, но все на свете когда-нибудь заканчивается. Музыка затихла, прожекторы погасли, публика издевательски зааплодировала, и Сергей смог наконец-то перевести дух. Ему казалось, что самое страшное уже позади, вот сейчас он проснется и все в его жизни будет по-прежнему. Но в этот момент увидел, что к эстраде медленно идет высокий человек в длинной черной хламиде. Лицо его было спрятано под капюшоном.
Сергей никогда не был трусом, но все его существо охватил панический страх.
Фигура в черном двигалась прямо на него, а он не мог пошевелиться. Даже бандитские рожи показались теперь симпатичными и почти родными, но и они вдруг куда-то пропали.
Теперь они остались вдвоем — он и это чудовище под черным покрывалом. Только сейчас Сергей понял, что оно не было больше человеком.
Подойдя почти вплотную, существо вытянуло что-то, похожее на руку. Но это была не рука. У Сергея даже не хватило сил, чтобы испугаться еще больше. На него указывала огромная когтистая лапа, покрытая зеленовато-коричневой чешуей.
Низкий хриплый голос произнес всего два слова:
— Продажный мент.
Сергей проснулся от собственного крика. Давно знакомая и привычная квартира вдруг приобрела какой-то нереальный вид. Все предметы вроде бы на месте, но изменилась атмосфера.
Как будто здесь есть кто-то еще.
Сергей потянулся за бутылкой, чтобы налить себе еще вина. Приснится же такое! Точно переработался!
С журнального столика он смахнул на пол лист бумаги. Надо выбросить. Непорядок. Работая опером, Сергей привык очень внимательно относиться к документам.
Но что это за бумага? И откуда она здесь взялась? Развернув листок, Сергей тут же отбросил его, будто боялся обжечься.
На стандартном альбомном листе отвратительной ярко-красной губной помадой было небрежно нацарапано:
Продажный мент.
Трясущимися руками Сергей порвал бумагу на клочки. Сложил их в пепельнице аккуратной горкой. Зашарил по карманам в поисках спичек. Ах, вот зажигалка. Ничего, тоже подойдет.
Но почему из маленькой зажигалки «Крикет» вырвался целый сноп ярко-синего пламени? Так недолго и пожар устроить. Почему из-за горстки бумажных обрывков вся квартира наполнилась дымом и гарью? Сергей почувствовал, что не может больше дышать.
Туман скоро рассеялся. Сергей немного успокоился, отдышался и повернулся к экрану телевизора.
И вновь увидел прямо перед собой кошмарную фигуру из сна.
Пальцы нащупали рукоять табельного пистолета. Так просто он не дастся. Сергей выстрелил, целясь в голову. В последний миг своей жизни он успел разглядеть лицо монстра.
Лицо было его собственное.
Светлана Самсонова появилась ровно в десять. На звонок никто не открыл. Светлана уже собиралась уходить, когда обнаружила, что дверь не заперта. Раньше Сергей такого никогда себе не позволял. Интересно, что он на этот раз придумал?
В квартире стоял резкий неприятный запах. Сергей лежал посреди комнаты на боку, почти касаясь подбородком колен. Рядом валялся пистолет. Подойдя ближе, Светлана увидела, что вокруг головы опера растеклась большая лужа крови.
Осознав случившееся, женщина зашлась в истошном крике.
Глава 3Древняя книга
Алексей Сергеич Иващенко, крупный мужчина средних лет, блаженствовал в ванной. Горячая вода, нежная пена, запахи аромати