— Отдать? — Он автоматически пододвинул стул, который для него поставила в ногах кровати полная, с припухшими от слез глазами соседка Анна Васильевна, поближе к Марте.
— Да, — серьезно кивнула девушка. — Но вначале я кое-что скажу… То есть спрошу. Можно?
— Конечно, Марта Антоновна!
— Зовите меня просто по имени, хорошо? — Она едва заметно, слабо улыбнулась. — Я вот что хотела узнать: вы в курсе, зачем Рома полетел в Штаты?
— Да, Марта Ан… Да, Марта, я в курсе. К нам обратился отец Алексея Сергеевича Баканина, он и рассказал.
— Я знаю. Дядя Сережа был у нас вчера, говорил, что собирается к вам, но он называл другую фамилию следователя… Что-то такое… — Марта слегка порозовела, смутившись. — Связанное с Моцартом, вот!
Валерий не выдержал и усмехнулся:
— Вы имеете в виду моего шефа, Александра Борисовича Турецкого! Верно?
— Точно! — Марта окончательно смешалась. — Простите… Я просто думала, что он сам приедет, собиралась отдать ему.
— Видите ли, — мягко сказал Померанцев, — Александр Борисович действительно возглавляет оперативно-следственную группу, которая будет вести… уже, как видите, ведет расследование. Но в такую группу практически всегда, особенно если дело сложное, тем более, как в нашем случае, двойное, всегда входит еще один следователь по особо важным делам, а то и двое. Вот я и есть такой номер два!
— Понятно, — кивнула Марта. — Теперь понятно, я ведь в таких вещах совсем не разбираюсь, поэтому и спросила.
— Так что вы собирались нам передать? — напомнил Валерий.
— Сейчас…
Марта ловко подтянулась на руках и, как только оказалась в полусидячем положении, запустила правую руку под свою подушку и извлекла оттуда тоненькую голубую папку-«уголок» с одним-един-ственным листочком бумаги, явно вырванным из школьной тетрадки…
— Понимаете, — подняла девушка на следователя огромные, серьезные глаза, — мы с Ромоч-кой всегда во всем советуемся друг с другом. И в этот раз — тоже… Остальные ничего не знали — ни Алеша, ни Витя… То есть, если честно, Витя до сих пор думает, что их «соглашение» пропало вместе с… вместе с Ромой… — Голос Марты впервые за время их разговора слегка дрогнул. Тем не менее ей удалось почти сразу взять себя в руки и продолжить: — Витя был уверен, что мой брат последовал его совету и взял его с собой… Но мы подумали и решили, что делать этого не стоит. Рома просто сделал три копии документа… Это же документ, верно? В общем, сделал и заверил их у нотариуса…
Изумленный Валерий во все глаза взирал на «уголок», почти не веря такой удаче, и не нашел ничего лучшего, как переспросить:
— Три?
— Ну да, три. Вообще-то саму идею копий ему Витя и подсказал. Чтобы, значит, в руки Славику оригинал «соглашения» не отдавать. Но мы решили, что лучше везти с собой две копии, оригинал оставить здесь и спрятать… А третья копия — просто так, на всякий случай!
Померанцев осторожно взял из рук Марты папку и извлек из нее листочек — действительно из школьной тетради в клеточку, успевший слегка пожелтеть от времени и едва заметно пообтрепаться по уголкам. Текст, написанный полудетским, но крупным и твердым почерком, занимал ровно половину страницы:, и, едва пробежав его глазами, Валерий невольно покачал головой: только советские школьники и могли сочинить такое соглашение, удивительно напоминавшее пионерскую клятву.
«Мы, учащиеся Московской спецшколы №… (далее перечислялись имена всех четверых юных гениев), торжественно клянемся…»
Внизу, на второй половине страницы — подписи друзей, как и положено, рядом с каждой — расшифровка фамилии… Ну и ну! И впрямь документ, составленный по всем юридическим канонам.
Марта, казалось, поняла удивление Померанцева:
— Ребята, я очень хорошо это помню, переписывали все раз десять, наверное. В конце концов посоветовались с дядей Сережей, Лешиньгм отцом, он им помог. Правда, тогда к этому всерьез он не отнесся, считал, наверное, чем-то вроде игры. А насчет Славика, если он, конечно, очень сильно не изменился, я… я не верю… — Девушка немного помолчала и вздохнула: — Хотя кто знает? Столько лет прошло. Мог и измениться…
— Марта… — Валерий наконец взял себя в руки и заговорил: — Вы даже не представляете, насколько здорово, что это «соглашение» оказалось живо! Настоящий сюрприз, я думаю, для всех, кто имеет отношение к делу… Вы с Романом Антоновичем — молодцы, все сделали правильно! Но у меня к вам очень серьезная просьба.
— Слушаю вас. — Девушка сосредоточенно нахмурила брови.
— Ни одна душа, никто вообще, кроме нас, конечно, не должен знать, что оригинал документа никуда не пропал. Понимаете? Это действительно очень и очень серьезно. Вам придется, если ваша Анна Васильевна в курсе, и ее об этом предупредить. Скажите, что это — вопрос жизни и смерти.
— Она не в курсе, — покачала головой Марта. — Я даже дяде Сереже ничего не сказала.
— Умница! Никаких исключений: ни для Бака-нина, ни для Банникова — ни для кого!
— Я поняла. — Она внимательно посмотрела на Валерия: — Никто и ничего не узнает, даю вам слово.
— Я вам верю. И еще одно… Я что-то не вижу у вас телефона.
— А его и нет. Но Ромчик перед отъездом купил мне мобильный.
Марта снова нырнула рукой под подушку и достала явно бэушную «Мотороллу».
— Вот… Вам, наверное, нужен номер?
— Обязательно, — кивнул Померанцев. — Кроме того, запишете несколько, тоже мобильных, номеров, которые я вам сейчас дам. Один из них — мой… Насчет телефона я сказал в основном вот почему. Не исключено, что к вам могут наведаться какие-то малознакомые люди с вопросами, если и не о самом документе, то о его копии…
— Я должна буду вам тут же об этом сообщить? Кроме того, что говорить им, я тоже не вполне понимаю…
Валерий, замолкнувший на полуслове, пристально посмотрел на Марту и покачал головой. Потом, развернувшись в сторону кухни, куда исчезла соседка, тактично оставив их вдвоем, позвал:
— Анна Васильевна, можно вас на минуточку?
Соседка с крайне встревоженным выражением на лице возникла на пороге комнаты в ту же секунду и вопросительно уставилась на Померанцева. От Марты Валерий уже знал, что доверять этой женщине, подруге их покойной матери и вообще добрейшей душе, можно целиком и полностью.
— Скажите, пожалуйста, — мягко спросил он, — ваша квартира на этом же этаже?
— Напротив, — растерянно ответила женщина.
— С вами живет кто-нибудь?
— Кот у меня… Васька… — Ответ Анны Васильевны вызвал у Валерия улыбку. — А так… Сын с семьей давно в Питере, сама к ним ездию, а им некогда, занятые шибко…
— Значит, фактически вы живете одна, — кивнул Померанцев. — И, если я вас попрошу в интересах следствия временно перебраться в вашу квартиру вместе с Мартой, это возможно?
— Конечно! Если Мартуся согласится, хоть сейчас…
— А надо? — вмешалась Марта.
— Надо! — твердо произнес Валерий. — Марта Антоновна, судя по всему, мы имеем дело с человеком, который не остановится ни перед чем. Остается только удивляться, что до сих пор к вам сюда никто не наведался с… мягко говоря — с дурными намерениями…
Анна Васильевна при этих словах тихо ахнула и прикрыла рот рукой.
— А ведь вчерась… — начала она и тут же примолкла.
— Что? — живо среагировал Валерий.
— Пьяный-то тот, Мартуся, помнишь?… — Анна Васильевна округлившимися от страха глазами уставилась на девушку.
— Ну, не знаю… Возможно, действительно случайно ошибся дверью спьяну? — Марта растерянно повернулась к Померанцеву. — Вчера действительно к нам какой-то тип ломился, наверное, минут пять, пока я не крикнула тете Нюре, что уже звоню в милицию…
— Во сколько это было?
— Часов в десять, да, теть Нюр? Перепуганная Анна Васильевна только кивнула.
— Вот что, девушки, — Валерий поднялся со стула, — давайте-ка не будем терять времени и, пока я здесь и могу помочь со сборами и транспортировкой, перебазируемся. Да, ту копию, Марта, третью… Как я понимаю, она у вас… Оставьте ее, пожалуйста, здесь — там, где она в данный момент находится.
Марта бросила короткий взгляд в сторону узенького, как пенал, платяного шкафа с потускневшей от времени полировкой и молча кивнула.
Сборы заняли времени меньше, чем предполагал Валерий: гардероб девушки, практически все время проводившей в постели, соседка перенесла к себе за один прием. Лекарства были собраны в довольно увесистый пакет, за ними последовали книги, которых набралось на целую спортивную сумку. Наконец дело дошло и до самой Марты. И, недолго думая, Валерий осторожно вместе с одеялом подхватил ее на руки, отчего не ожидавшая такого жеста девушка ярко вспыхнула:
— Ой, что вы!
— Ерунда! — Валерий даже не задохнулся — настолько легким, почто невесомым оказалось ее тело. — Я мужик спортивный, для меня это плевое дело… Анна Васильевна, куда нам?
Они уже находились в соседней квартире, обстановка здесь была чуть подороже, чем у Белецких, однако назвать ее богатой даже самый невзыскательный гость затруднился бы…
— В маленькую комнату несите! — откликнулась хозяйка, успевшая застелить для Марты постель на узкой, но вполне удобной кушетке возле окна. Судя по недовольному виду громадного рыжего котяры, с брезгливым видом сидевшего на подоконнике, до сих пор это была его личная вотчина, которой он отныне лишился.
— А ну, брысь отсюда! — Анна Васильевна цыкнула на своего питомца, и, сердито мяукнув, тот спрыгнул на пол, после чего прошмыгнул мимо Померанцева с неожиданной для его величины скоростью.
Спустя несколько минут Марта, стараясь не смотреть на Валерия, уже лежала на кушетке, самостоятельно поправляя подушку.
— Может, тебе еще одну, твою принести? — забеспокоилась хозяйка.
— Нет, Анна Васильевна, — вмешался Валерий, — ничего оттуда не берите, договорились? А если кто-то у вас будет интересоваться, где Марта Антоновна, абсолютно всем говорите одно и то же: мол, в больнице, а какой — не знаете. Думаю, по нашим временам в безразличие к чужим бедам поверить легче, чем в участие. Можете добавлять, что у вас и своих, мол, проблем хватает.