дной женщиной, которая жила плохо. Кое-как жила. На работе ее третировали и использовали, платили мало, сваливали чужую работу и обвиняли в чужих ошибках. Она ни на что не претендовала, довольствовалась малым, но и это малое у нее отбирали. В конце концов сократили, да и все. И новую работу она не могла найти.
Личной жизни не было никакой. Хотя это была добрая и симпатичная женщина, но ничего не получалось. Она вечерами смотрела мелодрамы и обливалась слезами, мечтала о любви, но понимала, что у нее любви не будет скорее всего. Она не заслуживает любви, наверное. Ей нравился один мужчина, но она его любила на расстоянии робкой такой любовью. Без всякой надежды на взаимность или просто на кроху внимания. А потом стало рушиться здоровье. Женщина уже не успевала врачей посещать; пока лечили одно, начинало болеть другое. Она не жаловалась. Выполняла рекомендации врачей, с ужасом думая о том, что скоро кончатся ее скудные сбережения. И в конце концов, она упала и сломала ногу. Пришлось ходить на костылях.
На костылях она ковыляла в аптеку по людной улице. И у метро вдруг оказалась на пути у здоровенного такого мужчины со свирепым лицом. Просто уткнулась в него, она же под ноги смотрела, под костыли, так сказать. Мужик выругался грубо и злобно посмотрел на женщину. А она вдруг спокойно сказала: «Ну, толкните меня. Я все равно не могу уступить вам дорогу. Я еле держусь за костыли. Вам остается только меня толкнуть, чтобы я упала. А потом перешагните через меня и идите себе дальше!» Мужчина отпрянул даже от неожиданного спокойного тона. А у женщины произошло озарение, инсайт. Она вдруг поняла вот что: она никогда – никогда, понимаете? – не ходила по прямой. Она всегда уступала дорогу и отходила в сторону, всех пропускала, старалась никому не мешать…
Да она не ходила, она петляла, как раненый заяц! Она первый раз в жизни идет прямо, – костыли не дают уступать дорогу и огибать тех, кому мешаешь. Она медленно и упорно идет по прямой первый раз в жизни. Вот что до нее дошло вдруг, вспыхнул фонарик. С раннего детства ей велели никому не мешать, всем уступать, никому не преграждать путь. Сидеть тихо и смирно и ждать распоряжений. Если распоряжения поступят, немедленно их выполнять! Метнуться как заяц и выполнить заказ или приказ. И никого при этом не побеспокоить, не встревожить, постараться быть незаметной, как Карлик Нос, который скользил в башмачках из ореховых скорлупок по гладкому полу, когда прислуживал злой колдунье…
Мужчина уступил дорогу. Может, он незлой был, просто вид такой, свирепый. Женщина выпрямила спину, как могла, и пошла на костылях по прямой. По своей стороне улицы, никого не толкая и никому не мешая, но по прямой. И ничего, знаете, люди слегка меняли свою траекторию движения, совершенно без усилий, если это было нужно. Или обходили, если быстро шли, торопились. Оказалось, что вполне можно идти по прямой и никому не мешать.
Эту историю рассказала та женщина, жизнь которой изменилась после инсайта, озарения. Не сразу, но изменилась. И нога срослась благополучно, и работу женщина нашла – она же хороший была специалист, просто робкий человек. В жизни можно идти прямо к цели, никого не толкая и никому особо не мешая. Можно и нужно. Соблюдай правила пешеходного движения и иди к цели, а не петляй, как раненый заяц. Затопчут или загонят… Или сметут с дороги и не заметят. Угождать всем и никому не мешать своим существованием, дыханием, походкой – это тупиковый путь. И в конце концов ноги вообще перестанут ходить – от страха жить. Подломятся ноги-то. Вот эту простую вещь поняла женщина и сейчас живет иначе. Гораздо лучше. Достигает своих целей, не мешая другим, если они тоже соблюдают правила пешеходного движения…
Есть неявное тоскливое чувство, которое крадет вашу энергию, – это скука.
Обыденная серая скука, вполне безобидное на первый взгляд состояние. Сейчас психологи даже признали ее полезной, дескать, скучающий мозг более продуктивен и непременно выдумает что-то новое. Но они путают временное бездействие и отсутствие впечатлений со скукой. Философ Сенека недаром назвал скуку болезнью. Подобно болезни она лишает сил и сокращает жизнь, отравляет настроение и отнимает энергию. Недаром говорят «смертельная скука», «убийственная скука». Скука – это смерть.
Если с хорошим человеком невыносимо скучно, он крадет вашу энергию. Он никакой не хороший, он пустой. И русский психиатр Ганнушкин недаром считал салонную скучную болтовню и тупые разговоры признаком психической болезни – конституциональной глупости. Скука возникает, если путь энергии перекрыт. Если общения нет вообще, абсолютно. Или если общение смертельно скучное.
Стоит поскучать несколько часов, вы испытаете чувство разбитости и утомления. Словно не отдыхали, а тяжести носили под монотонную мрачную музыку. Словно вам на голову капала вода, как в пытке, пока вы скучали. Сил нет и возможно ощущение тревоги. Скука часто связана с тревогой. Потому что организм сигнализирует: это ненормальное состояние. Опасное.
Однажды наша машина сломалась в пути и мне пришлось несколько часов провести в крохотном номере придорожной гостиницы. В клетушке, где не было ничего, кроме кроватки и нескольких номеров газеты для дальнобойщиков с сальными анекдотами. Связи не было, отдаленная трасса, это еще большое счастье, что удалось до гостиницы дотянуть. Муж уехал за помощью на попутной машине, я осталась в номере. Выйти абсолютно некуда: тьма и мороз.
Через пару часов газеты были прочитаны и поневоле выучены наизусть. Некоторые анекдоты я и сейчас помню, к сожалению. Из газет были сложены затейливые оригами. Спать в тревожном ожидании невозможно – для меня. Думаете, временное бездействие вызвало прилив творческих сил или всплеск энергии? Отнюдь. Я ощущала, как усиливается тревога вместе со скукой. И снижается уровень энергии, прямо на глазах.
Несколько часов были настоящей пыткой. Возможно, менее деятельный человек лег бы спать. И ему не было бы скучно. Но парадокс именно в этом: чем выше ваш энергетический заряд, тем губительнее для вас скука. Тем быстрее она поглотит ваши силы и затуманит разум. Ведь писать было не на чем и нечем, телефон был почти разряжен, зарядника не было. И телефоны тогда были самыми простыми, с крошечным дисплеем…
Скука – страшное состояние. Вас словно заперли в крошечной каморке, в одиночной камере, где постепенно кончается кислород. Скука – лишение деятельности, а деятельность – это и есть жизнь. Да, можно мыслить и вспоминать, но и этот процесс замедляется в состоянии скуки. Заряд аккумулятора падает, если мыслительная деятельность не подкрепляется реальной деятельностью: записыванием, например.
Если вам часто скучно и при этом вы не заперты в каморке без книг или письменных принадлежностей, это предвестник болезни. Это уже болезнь, проявление невроза. И тот, кто погружает вас в состояние скуки, сажает вас в темную каморку и запирает дверь, лишая притока воздуха. Скучные люди чаще всего – пассивные агрессоры, которые похищают чужую энергию. Они, кстати, постоянно жалуются на скуку и распространяют ее вокруг, как микробов болезни. Недаром передаются зевота и депрессия, они всегда сопутствуют скуке.
Если вам скучно, постарайтесь найти занятие. И покиньте скучную работу, скучное общество – просто потому, что скоро вы лишитесь энергии. Это не ваши завышенные требования или капризы, скука действительно может свести с ума, даже убить. «Скорее бы прошло время!» – так мы думаем, когда нам скучно. А время – это наша драгоценная жизнь… Скука пожирает ресурс очень быстро. Особенно угрожая деятельным и энергичным людям; помните, что делал Шерлок Холмс, когда ему было скучно? Ничего хорошего. Очень плохое делал, потому что его мозг начинал пожирать сам себя.
Так что скука – прямой сигнал опасности. Нужно что-то менять, и как можно быстрее. А пока можно хоть оригами из старых газет складывать, хоть стихи припоминать, хоть музыку сочинять в уме – это некоторое время даст продержаться на плаву. Но недолго…
Может быть, вас выбрали, а вы об этом не знаете.
Может, вас назначили, призвали, возложили обязанности, но прямо не сказали об этом. Может, вы давно воюете и выполняете долг, но не уверены в этом. Только по косвенным признакам смутно догадываетесь, что участвуете в Великом Плане жизни. И от вас требуется что-то важное. И возможно, вам это не очень-то нравится. Но приказы надо выполнять.
Однажды Владимир Семенович Высоцкий сказал в интервью: мол, если я не напишу песню, она меня мучает. Сначала она приходит ко мне, и я бьюсь над тем, чтобы ее написать. Или записать. Передать людям. Если я не сажусь и не пишу песню, она начинает меня мучить, пока я ее не спою. Изнутри мучить. Примерно так он сказал. Потому что он должен был записывать и петь песни, так было ему суждено, приказано свыше. Все остальное он мог делать на собственное усмотрение: в кино играть, в театре, путешествовать, дышать, любить, жить. Но песни писать он был обязан. Его для этого выбрали.
Может, и вас для чего-то важного выбрали. Диккенс отлично знал, что его задача – писать книги о добре и любви, о милосердии и Провидении. Сам он, возможно, совершал и ошибки, и простые человеческие проступки, и в заблуждения впадал, а как же? Но книги он усердно писал – свое послание из Невидимого Источника, он так это называл. А ученые записывают знания из Источника. Общественные деятели воплощают план оттуда; не все, но некоторые. И кто-то начинает освободительную войну, спасая свой народ, потому что получил указания свыше. Но люди не всегда могут отличить указания свыше от своего личного желания. И не всегда сам человек соответствует полностью тому Плану, который воплощает. Ведь у человека есть свои слабости и недостатки.
Но он не просто человек, потому что выполняет приказ. А если не выполняет, непереданное послание его мучает. Словно не отдал чужое важное письмо, присвоил посылку, которая не ему принадлежит. Его мучает совесть, такого человека, но он не понимает: что это? Откуда эта тяжесть и напряжение, камень на душе, ощущение чего-то несделанного? Я же все делаю правильно. Почему же мне так тоскливо, как-то не по себе?