из этого мира.
Сжав шнур в кулаке, миссис Харрогейт поморщилась. Голос ее понизился:
– И они обладают сознанием, мисс Куик. У них свои желания и страхи, как и у нас. Вы должны будете противостоять им.
Комнату освещал слабый свет газовой лампы. Женщина в черных одеждах поднялась и бесшумно, словно призрак, направилась к запертой двери. Все происходящее казалось Элис жутким, таинственным и нереальным. Но она уже давно перестала верить в реальность. В ней снова поднимался прежний ужас.
– Покажите, – произнесла она ровным тоном. – Покажите, что они делают.
Но миссис Харрогейт вытянула клависы перед собой. Странные штуковины тихо покачивались на шнурке, как амулеты на гипнотическом сеансе.
– Нет, мисс Куик. Это вы должны показать мне.
Значит, вот зачем она была нужна ей.
Элис повертела клависы в пальцах, чувствуя, как сквозь все ее тело, словно нож, проходит холод. Комната поплыла у нее перед глазами. Шатаясь, Элис потянулась к краю кровати, но ее вдруг охватила тошнота: она отхлынула, но через мгновение вновь вернулась; рана в том месте, куда ее поразил Марбер, вспыхнула болью. Клависы были настолько холодными, что обжигали ладони.
– Вы должны поддаться им, – шептала миссис Харрогейт где-то поблизости. – Не нужно бороться с болью. Примиритесь с ней. Пусть она станет вами.
И Элис постепенно, хотя ужасное чувство не покидало ее, приняла боль и перестала бороться с ней. Она раскрыла дрожащий кулак.
Тяжелые клависы оказались разными. Первый, шершавый на ощупь, был сделан из черного железа или чего-то похожего и обладал пористой поверхностью с маленькими ямками. Другой был вырезан из похожего на металл черного дерева, которое на деле оказалось намного тверже. Длиной они были примерно с ладонь. На железном клависе головка была выполнена в виде бесконечного кельтского узла, замысловатого, как снежинка; на головке деревянного был вырезан крест, в центре которого находился вращающийся диск; деревянная поверхность его была настолько отполирована, что на ней блестели прожилки. Стержни каждого клависа заканчивались очень тонкими, изящными двойными кольцами и бороздкой без всяких выступов, как будто они не предназначались ни для какого конкретного замка. Присмотревшись, Элис заметила, что вдоль обоих «ключей» идет полоска серебристого узора, напоминающего буквы какого-то языка. Символы в этих узорах на каждом клависе были разными.
Отличались и края бороздок, отточенные до остроты лезвия и окантованные той же диковинной серебристой вязью. Чем дольше Элис смотрела на клависы, тем темнее они ей казались, будто всасывали в себя все тени комнаты. Ей даже почудилось, что она всматривается сквозь в них в темноту огромного ночного неба.
– Мисс Куик, – тихо произнесла миссис Харрогейт, и Элис, вздрогнув, пришла в себя.
– Да, – кивнула она. – Что мне с ними делать?
– Это оружие, – сказала миссис Харрогейт, указывая на железный клавис. – Его можно вставить в любую замочную скважину, в любой замок. И он подойдет. Когда вы откроете дверь, выйдет кейрасс. Его цель – ваша цель; но он не будет просто подчиняться вашим командам. Он попытается овладеть вами. Вы не должны позволить ему это сделать.
– Я не понимаю.
– Поймете. И последнее. Клавис не работает при свете дня. Его можно использовать только ночью. Я не понимаю, как и почему, только пересказываю то, что знаю сама. Кейрасс нужно доставить обратно за дверь и запереть ее клависом до восхода солнца.
– Иначе?
– Клависы удерживают кейрасс взаперти. Чем дольше он остается на свободе, тем слабее становится контроль над ним. В какой-то момент кейрасс окончательно освободится и станет действовать исключительно по своему усмотрению – здесь, в этом мире. Исполнять только свои желания. Утолять только свой аппетит. Вы уже не сможете повелевать им.
– И что тогда будет?
– Лучше не думать об этом.
– Но почему я, а не кто-то еще?
Миссис Харрогейт бросила на нее сердитый, почти обиженный взгляд.
– Потому что именно в вас попала пыль Марбера. Однако она есть не у вас одной.
Элис поняла, что она имеет в виду самого Джейкоба. Он тоже мог управлять кейрассом. Вздрогнув, сыщица подошла к двери, отодвинула защелку, но вдруг остановилась.
– Погодите. А что делает другой ключ?
– Клавис, мисс Куик. Это называется «клавис». Железный отпирает замок; деревянный запирает. Когда придет время избавиться от кейрасса.
– До восхода солнца.
– Да. Или придется ждать наступления следующей ночи.
Кивнув, Элис повернулась обратно к двери, вставила в замок железный клавис и повернула его.
Ничего не произошло. Стояла тишина.
– Нужно открыть дверь, – с легким раздражением произнесла миссис Харрогейт.
Элис в волнении потянула на себя дверную ручку. Она увидела узкий коридор, освещаемый единственным тусклым газовым рожком у лестничной площадки. Девушка осторожно вышла и осмотрелась. В коридоре было пусто. Потом что-то коснулось ее лодыжки, и она отпрыгнула назад, но это оказался всего лишь черный кот с одной белой лапкой, несомненно принадлежавший хозяйке пансиона. Посмотрев на него, она зашла обратно, ощущая странную смесь облегчения и разочарования.
Миссис Харрогейт стояла посреди комнаты, не сводя глаз с кота. И вдруг Элис поняла.
– Нет, – произнесла она, оглядываясь и чувствуя себя нелепо. – Кошка?
Животное бесшумно вошло в комнату, запрыгнуло на постель и свернулось калачиком, обернув вокруг себя длинный хвост, а затем спокойно начало вылизывать свою белую переднюю лапу. И только тут Элис увидела, что у него имеются два лишних глаза. Всего на покрытой гладкой черной шерстью мордочке их было четыре.
– И что… оно… должно делать? – прошептала Элис.
Миссис Харрогейт завела руки за спину, не двигаясь с места.
– Существо понимает вас, мисс Куик. Можете спросить его сами.
– Но… оно должно помочь нам, ведь так?
– Будем надеяться. Проявите вежливость, обратитесь к нему напрямую.
– Привет… киска, – неуверенно произнесла Элис, почувствовав себя еще глупее.
Кейрасс, если это был он, продолжил вылизываться.
– Меня зовут Элис Куик. Я… э-э-э, открыла дверь… Дело в том, что нам нужна ваша помощь. Один человек, точнее существо, другр, убивает наших друзей. Помогите нам остановить его. Пожалуйста.
Кейрасс поднял усатую мордочку и широко зевнул, обнажив длинные клыки. На мгновение Элис показалось, что он собирается ответить каким-то странным, несвойственным кошкам образом, но вместо этого он просто бесшумно спрыгнул на пол, подошел к окну и вскочил на подоконник. Усевшись, он навострил уши и стал вглядываться в темноту.
– Это просто нелепо, – пробормотала Элис.
Ее охватило жуткое ощущение, что над ней подшутили.
Но миссис Харрогейт, похоже, не считала ситуацию смешной. Она придвинулась ближе к окну и теперь настороженно стояла прямо за загадочным существом, пытаясь понять, что оно чувствует.
– Что там? Что-то есть?
Кейрасс не двигался.
– Да. Наверное, мышь, – сказала Элис.
Миссис Харрогейт не улыбнулась.
– Меня зовут Маргарет Харрогейт, – вежливо произнесла она. – Мы вызвали вас, потому что хотели представиться. Завтра вечером мы попросим вас о помощи; мы выйдем в город, чтобы кое-кого найти. Слугу другра.
Кейрасс помахал из стороны в сторону своим чернильно-черным хвостом, не подав никаких других признаков того, что вообще слышал слова миссис Харрогейт.
– Мисс Куик, – продолжила женщина. – Если бы вы соблаговолили вставить в замок деревянный клавис, наш гость смог бы нас покинуть.
Элис так и поступила, а кейрасс – кот или что бы это ни было, – словно прекрасно поняв миссис Харрогейт, фыркнул и лениво спрыгнул на пол. Но, будто в подтверждение того, что уходит по собственному желанию, прежде чем выйти в коридор, задержался на пороге. Элис быстро захлопнула дверь, заперла ее деревянным ключом и повесила связку себе на шею.
В комнате снова воцарилась тишина. Миссис Харрогейт вернулась к окну, вгляделась в туман и пробормотала себе под нос:
– Что же там такое?
Элис для верности снова открыла дверь; в коридоре никого не было. Кот с четырьмя глазами исчез.
Они не выходили на улицу несколько ночей подряд. Миссис Харрогейт приносила в комнату дюжины экземпляров газет, просматривала их заголовки, а затем бросала в камин. Она ждала известий об очередном убийстве в Лаймхаусе. Наконец в одном номере появилось сообщение о том, что из реки достали расчлененный труп фонарщика, и женщины поняли, что время пришло. С наступлением темноты Элис набросила на себя плащ и низко надвинула на глаза шляпу. В другом углу комнаты миссис Харрогейт поставила на кровать небольшой деревянный ящик и достала оттуда фонарь «бычий глаз» и два длинных холщовых свертка. Элис подошла ближе.
Внутри оказались два одинаковых ножа с грозными острыми лезвиями и маленькими железными кольцами вдоль рукояток, предназначавшимися для просовывания в них пальцев. Внизу торчал острый шип. Клинки профессиональных убийц.
– Господи, – прошептала Элис, поднимая один из них. – Где вы их раздобыли?
– В Крыму, – безразлично ответила миссис Харрогейт. – Их изъяли у русского разведчика. Возможно, они пригодятся нам, если мы повстречаем Уолтера.
Миссис Харрогейт заткнула ножи за пояс, и они прекрасно туда вписались. Элис проверила свой кольт и, словно мелочь, бросила в карман горсть запасных патронов. Миссис Харрогейт достала из своей сумки маленький посеребренный пистолет, проверила его, затем сунула обратно и застегнула ридикюль.
– Видел бы нас кто со стороны, – усмехнулась Элис. – Как будто собираемся на войну.
– Так и есть, – сказала миссис Харрогейт, накидывая на лицо вуаль.
Наконец Элис подошла к двери и вставила в замочную скважину железный клавис. Внутрь тут же, мурлыча, проскользнул кейрасс и направился прямо к окну, словно точно знал их намерения. Вспрыгнув на подоконник, он зашагал по нему из стороны в сторону, нетерпеливо ожидая дальнейших действий.