Наконец, Влад опустил нас на нижнюю часть горы, достаточно далеко от рушившейся горы, которая смазывала ранее нетронутый снег уродливыми полосами серого и черного. Прошло несколько секунд, как мои ноги смогли пошевелиться достаточно, чтобы я смогла на них устоять, и даже тогда я не могла заставить себя отпустить захват на его шее.
— Как? — удалось выговорить мне, мой ум продолжил остальное, что я не смогла выразить устно. Как я выжила? Ничто не может выжить в огне, кроме вампира, держащего меня в вертикальном положении.
Влад ослабил мои руки достаточно, чтобы оглядеть меня сверху донизу.
— Моя аура спасла тебя.
Из-за моего пустого взгляда, он продолжил:
— Ты замечала раньше, что моя одежда никогда не горит, когда я вызываю огонь. Моя сила признает все содержащее мою ауру, как часть меня, и, следовательно, не потребляет ее. Остальной огонь прошел прямо поверх моей ауры, словно у него было к ней отвращение, поэтому ты видела покрывающий все вокруг нас огонь.
Я была так ошеломлена, что не могла говорить. Он на самом деле сделал меня огнестойкой? Как долго это продлится?
Его рот озарила задумчивая улыбка.
— Не знаю. Я никогда не делал такого раньше. Возможно, она будет с тобой всего час, может быть, всю оставшуюся неделю.
Мне потребовалось несколько минут, чтобы понять подтекст за его заявлением, поскольку я все еще оставалась ошеломленной от только что произошедшего.
— Если ты не делал этого раньше, то, как ты мог знать, что это сработает?
Выражение его лица изменилось на высокомерное, с которым я так хорошо была знакома.
— Потому что это так. Я не позволил бы тебе умереть.
Я покачала головой с неким ошеломляющим изумлением. Я беспокоилась, что его эго погубит его, но, как оказалось, оно спасло мне жизнь. Конечно же, он, не колебался, прежде чем попытаться сделать то, что он никогда не делал раньше. Он был Владом Цепешем. Как он мог потерпеть неудачу?
Еще один раздавшийся гул заставил меня взглянуть наверх, на то, что раньше было Замком Поенари. Огромная дымящаяся дыра была единственной, что осталось от башни, и почти все высокие стены рассыпались чуть ниже по лесу. Эта структура, которая как я совсем недавно думала, была похожа на каменного дракона, теперь была похожа на рваный скелет.
— О, Влад, — сказала я мягко. — Твой дом. Это… о, нет.
Его руки легли на мои плечи, их тепло обжигало меня сквозь слои одежды, стянутой с моего теперь уже мертвого похитителя.
— Он не был моим домом на протяжении веков. Я не жалею о том, что произошло. Его место в моей жизни давно уже исчезло.
Среди шума от каменной осыпи, падающих деревьев и других рушащихся звуков, я услышала крики. Влад и я обернулись, и хоть я и не видела, кто это был на таком расстоянии, он улыбнулся.
— Максим, Шрапнель и Марти, похоже, тоже пережили взрыв. Должно быть, они выбрались через туннель.
Затем он посмотрел на меня и его улыбка исчезла.
— Почему ты ждала, прежде чем сообщить мне об этом? — в его голосе были слышны нотки гнева.
— Потому что ты послал бы кого-нибудь другого, чтобы освободить их, — ответила я тоном, возвращающим мое разрушенное самообладание. — Я ничего не могла поделать с убитыми охранниками, но Максим и Шрапнель попали в плен, защищая меня, так что справедливо было, чтобы именно я вызволила их. Я даже не хотела, чтобы со мной пошел Марти, но он настоял на своем.
— Такой безрассудный и глупый риск, — пробормотал он, но когда он пригладил мои волосы, его прикосновение было мягким, несмотря на его ожесточенный тон. Я улыбнулась, подняв руку.
— Может быть, опрометчивый. Но не глупый. Ты был прав. Это грозное оружие.
Он обнял ее, поглощая ток в себя, ни капельки не отражающийся на его лице.
— Да, но ты по-прежнему всего лишь человек.
Я рассмеялась, казалось этот звук, заглушил хруст горной породы все еще продолжающей дрожать, словно в муках рожденные муки.
— Как и Ван Хельсинг, но в каждом фильме он побеждал вампиров. Никогда не стоит недооценивать силы человечества.
Эпилог
Рассвет прорывался сквозь завесу тумана, окружающего меня дымкой, как иногда бывало в проблесках пойманного мною будущего. Влад отослал меня и Марти домой, когда он и несколько охранников остались обыскивать развалины Замка Поенари. Он хотел убедиться, что никто из людей Шилагая не пережил взрыва и не убежал, он хотел также найти и кости своих врагов, либо в качестве доказательства их смерти, либо в качестве трофея, либо же в качества обоих.
После краткой встречи с Гретхен и отцом, при которой заверила их, что я в порядке после своего пленения, я чувствовала себя усталой и пошла в свою комнату. Я устала, но не могла уснуть по многим причинам. Одной из них было произошедшее в конюшне. Меня не беспокоило, что я убила Кровопускателя и других охранников. При определенных обстоятельствах большинство людей были способны отнять жизнь, и это была ситуация убей или будешь убитым. Но я не ожидала, что буду так этим наслаждаться.
Выжившие от смертельного врага часто возбуждаются, как чувствовала себя и я, но не все. Я могла оправдать себя, что жестокость была впитана мною от Влада, но в глубине души я знала, это хладнокровие было моим. Влад даже заметил эту темноту во мне с самого начала наших отношений. Я думала, что он имел в виду все, что я видела из-за своих способностей. Теперь же я поняла, он имел в виду то, что таилось внутри меня, и это, вероятно, было там еще до аварии. В действительности не давало мне спать совсем ни это разрушение, да и не ее последствия, а неожиданно суровые мысли. Солнце сжигало утренний туман, когда я услышала тяжелые шаги Влада по коридору. Он зашел ко мне в комнату, бросил грязное пальто на пол, и был в процессе снятия сапогов, когда я заставила его остановится.
Я сидела перед камином из красного дерева, моя правая рука была покрыта оранжево-синим пламенем. Оно вскакивало меж моих пальцев и вилось вокруг моего запястья, но не одно из них не касалось непосредственно моей кожи. Вместо этого они пробегались по мне, словно на мне были невидимые перчатки, и в тоже время его тепло было таким приятным, а не опаляющим, каким оно должно было бы быть при такой близости.
— А, так значит моя аура по-прежнему с тобой, — прокомментировал Влад, не заботясь о касаниях. Он продолжил свое раздевание.
Я убрала свою руку, глядя на его безупречное тело со смесью удивления и тревоги.
— Ты не нашел кости Шилагая?
— Нет, — стянув сапоги, он подошел ко мне, встав на колени рядом со мной. — Не волнуйся. Если ему удалось выжить, ему понадобиться не один день, чтобы вырыть себе выход. Мои парни окружили район, и теперь ты, красавица, можешь связаться с ним и посмотреть, мертв ли он, или же увидеть то отверстие, из которого он попытается выбраться.
Я посмотрела на него пристальным взглядом. Грязь и копоть заставляла его выглядеть жестоким, его сексуальная щетина вдоль челюсти потемнела, делая его скулы более заметными. Его губы были приоткрыты, показывая проблеск белых зубов, которые могли, как дразнить, так и терроризировать с равным мастерством. Легкий огонь добавлял проблески золота в его медные глаза, после чего его радужки стали изумрудными, а его брови напряглись, хмурясь.
— Что случилось? От тебя пахнет безумием.
Я взглянула на огонь. Если бы не аура Влада, я бы умерла от огня вчера вечером, но моя жизнь понесла цену, которую никто из нас не ожидал.
— Я уже пыталась найти Шилагая, — сказала я, оглядываясь на Влада. — Больше нет никакой связи.
Он начал улыбаться.
— Значит, он действительно мертв.
Я наслаждалась его выражением лица, потому что возможно это был последний раз, когда он смотрел на меня таким образом. Затем я заставила себя продолжить.
— Не знаю. Дело не только в сути Шилагая, я не могу больше связываться. Хоть с кем.
Я погладила декоративно резное дерево вокруг камина для подтверждения своих слов. — Я не получаю больше образы оттого, чего касаюсь. Покрытие твоей аурой сделало намного большее, чем просто огнестойкость, Влад. Она также охватила мои способности, словно в некие сверхъестественные перчатки и ничего больше нет.
Очень медленно, он поднялся, его лицо сменилось от удовлетворения к абсолютно загадочному. Никто из нас не говорил тех слов, что, казалось, крутились в этой тишине. Было ли это временно? Это могло стать лекарством от моих психических способностей, я давно хотела избавиться от них, но именно из-за них Влад обратился ко мне. Если их потеря будет постоянной, я получу ту нормальность, что я так жаждала, но это, же могло стоить мне человека, которого я любила. А его противник все еще мог быть там. Взрыв должен был убить Шилагая, но он обманывал смерть и раньше, а пессимизм глубоко в моих костях предупреждал меня, что мы не видели его последние вздохи.
— Не беспокойся, — сказал Влад, повторяя свои прежние слова с меньшей убедительностью на этот раз. — Я удвою охрану Поенари. Либо мои люди найдут живого Шилагая, либо после возвращения твоих сил, мы сможем убедиться, действительно ли он мертв.
Я не оспаривала его мнение, что я получу свои способности обратно. Сейчас мы оба могли об этом лишь гадать.
— Снова читаешь мои мысли? — спросила я сухо.
Он сверкнул широкой улыбкой.
— Всегда.
Затем он отошел в сторону к сапогам, находившихся там же, где он их положил.
— Я пойду, сообщу своим людям удвоить слежку, и затем намерен провести еще одну проверку местности, прежде чем приду отдыхать.
Он поцеловал меня, и когда мы посмотрели друг на друга, то, что я не смогла сказать, отразилось на его лице, когда он погладил мою правую руку. Но единственное, что он сказал:
— Поспи немного, Лейла. Я скоро вернусь.
Когда он ушел, я поняла, что он нашел время успокоить меня о Шилагае, но не сказал, ни слова, о моей мысли, про любовь к нему. Избегал ли он этой темы, потому что не был в состоянии любить, в чем я сейчас сомневалась или потому, что потеря моих сил, действительно изменила его отношение ко мне?