Он вошел и закашлялся.
Помещение было залито светом неоновых ламп. Вокруг никого не было. Он сморгнул пепел, попавший в глаза.
– Брэнди! – позвал он.
Ответа не последовало.
Джеб направился к ряду красных кабин канатной дороги.
– Брэнди! – снова крикнул он. Эхо его голоса загуляло вокруг. Место выглядело заброшенным.
Он развернулся с сильно бьющимся сердцем. Что Рэйчел рассказывала ему о Брэнди? Она занимается патрулированием лыжных трасс. Скалолазная подготовка. С детства работала в горах, знает горные операции. Любит детей и хочет завести собственных.
У Джеба перехватило дыхание, когда он подумал о Куинн. И о Рэйчел – избитой, возможно, даже раненой.
Он взял ружье наперевес и побежал вдоль ряда кабин, заглядывая внутрь на ходу. Наверху гремел гром, вокруг свистел ветер. Дым клубился над зияющим провалом в конце причала.
– Куинн! Рэйчел!
Краем глаза он заметил внезапное движение в стеклянной диспетчерской комнате. Он замер, вглядываясь туда. Показалось ли ему, что кто-то внутри успел пригнуться в последний момент? Пока он смотрел вверх, то услышал тихий стук.
Джеб подождал и прислушался под вой ветра, пока снова не услышал стук. Звук исходил из подвесной кабины, расположенной ближе к провалу в конце причала. Он побежал туда и вскоре увидел черные локоны своей дочери в третьей кабине от конца. Двери были широко раскрыты.
– Куинн!
Джеб вошел в кабину. Куинн была прикована к поручню кабельной стяжкой; ее ноги были спутаны репшнуром, рот заклеен скотчем, глаза широко распахнуты. Рэйчел тоже была привязана к поручню кабельной стяжкой, но свисала на запястьях, а ее тело неподвижно лежало на полу. Она была покрыта кровью и пеплом, лицо отвернуто в сторону.
Его сердце дало моментальный сбой. Сосредоточься. Расставь приоритеты.
– Куинн, ты в порядке?
Девочка кивнула, дрожа всем телом как осиновый лист. Она находилась в шоке. Он опустился на колени возле Рэйчел и пощупал пульс на связанных запястьях. Жива. У Джеба защипало глаза от облегчения. Он отложил ружье и повернул ее голову к себе. Ее лицо было покрыто запекшейся кровью, но она дышала.
– Что случилось с Рэйчел?
– Я… мне так жаль, Джеб. Я убежала. Я… хотела домой, к маме и папе. Это… это я виновата. Брэнди поймала меня на дороге. Рэйчел искала меня… под дождем.
– Все в порядке, Куинн. Сосредоточься. Что случилось с Рэйчел?
– Б-Брэнди воткнула в нее иголку.
Ее одурманили.
– Тебя она тоже уколола?
– Да, но я очнулась. Потом Рэйчел тоже пришла в себя. Она начала ссориться с Брэнди и толкать ее. Брэнди хотела, чтобы она заткнулась, и снова уколола ее.
Это означало, что наркотик снова может выветриться, и все обойдется без серьезных последствий.
– Где сейчас Брэнди?
– Не знаю. Она ушла.
Джеб обернулся через плечо. Ему был нужен нож или другой режущий инструмент, чтобы разрезать стяжки, привязывавшие их к поручню. Полицейские пользовались такими стяжками как аварийными наручниками по особой причине: их было невозможно снять без острого лезвия. Он опустился на корточки и стал распутывать веревку на ногах Куинн.
Пока он работал, кабина пришла в движение. Джеб вздрогнул и поднял голову. Они медленно скользили вдоль причальной платформы; двери начали закрываться.
Господи. Вот что делала Брэнди: она хотела послать их в закрытом гробу навстречу огненному аду на другой стороне. Джеб лихорадочно размышлял. Он не сможет освободить их от кабельных стяжек, прежде чем кабина отойдет от причала. Тогда они все окажутся в ловушке.
Он должен остановить это. Даже когда кабина отправится в путь, если он сможет застопорить систему, то найдет какой-нибудь способ вернуть их или добраться до них по опорным башням и кабелям.
Джеб выскочил из кабины и помчался вдоль платформы. Теперь он видел рыжие волосы и синюю куртку Брэнди за стеклом диспечерской комнаты.
– Брэнди! – завопил он. – Останови эту чертову гондолу!
Она повернулась к нему. Ее молочно-бледное лицо было испещрено хлопьями пепла. У нее был нечеловеческий вид. Джеб приложил ружье к плечу и прицелился в нее.
– Я застрелю тебя, если не остановишь! – прокричал он.
Ряд кабин продолжал двигаться.
Джеб сделал предупредительный выстрел. Брэнди моментально пригнулась. По стеклу разбежались трещины, потом целая панель вывалилась наружу и разбилась. Кабины продолжали движение; та, где находились Куинн и Рэйчел, приближалась к задымленному провалу. Он побежал вверх по металлической лестнице, которая вела в диспетчерскую башню.
Брэнди распахнула дверь наверху и сбросила на него промышленный огнетушитель, с грохотом покатившийся вниз. Джеб уклонился, потом выстрелил.
– Ты не сможешь ничего остановить! – завопила она. – Я перекрыла контроль над автоматикой, разбила и заклинила все предохранительные системы.
Джеб чуял едкий химический дым, доносившийся из диспетческой. Он замер в нерешительности.
– Джеб Каллен! – раздался мужской голос у него за спиной.
Джеб изумленно повернулся. Адам.
Полицейский держал в руке пистолет. Он совсем запыхался от бега.
Джеб поднял ружье.
– Назад, или клянусь, я убью тебя!
– Иди! – закричал Адам. – Иди и помоги им! Я остановлю эту штуку. Она послушает меня.
Джеб растерянно смотрел на него.
– Адам! – завизжала Брэнди. – Боже мой, Адам, что ты здесь делаешь?
– Иди, Джеб! – снова крикнул Адам. – Спаси их, черт побери!
Джеб в несколько прыжков спустился вниз и изо всех сил побежал к кабине с Куинн и Рэйчел. Она приблизилась к концу причала.
– Я делаю это ради тебя, Адам! – завопила Брэнди за его спиной. – Чтобы мы были вместе!
Джеб достиг кабины, когда она закачалась над краем. Двери уже закрылись. Он видел искаженное паникой лицо Куинн в освещенном окне. Он прыгнул и ухватился за крепежную стойку для горных лыж, прикрепленную к задней части кабины, когда она взмыла в воздух. Его ноги заболтались над черной пустотой, ружье полетело вниз. Ветер мгновенно ударил в лицо. У него пересохло во рту, сердце бешено стучало. Он изогнул шею и увидел лицо Куинн. Она кричала. И все они неодолимо приближались к огненному аду на другой стороне.
– Послушай меня, – Адам обхватил Брэнди за плечи. – Ты сядешь за убийство. И что потом? У тебя вся жизнь впереди.
– Ты… ты не собирался оставлять Лили, да? Это была ложь?
– Брэнди, ты молода и красива. Ты обязательно кого-то найдешь. А теперь покажи мне, как остановить эту штуку. Мы можем вместе отправиться в тюрьму, хорошо?
– А потом? – завизжала она. – Что потом – ты вернешься к ней? Ты сядешь за то, что все эти годы был недостойным копом? За то, что ты отправил Джеба Каллена в тюрьму? Нет, нет. Нужно закончить дело. Теперь мне некуда отступать.
Она попятилась к приборной панели. Секунды проходили за секундами. Кабина приближалась к бушующему пожару на другой стороне. Адам больше не мог жить с чувством вины за то, что он отправил в тюрьму невиновного человека. И если он мог еще что-то сделать за то время, которое было ему отпущено, – это спасти жизнь осужденного без вины мужчины вместе с жизнью невинной женщины и ребенка. Он не мог оставить такое наследие после себя и своей матери. Пора положить этому конец.
Он прицелился в Брэнди. Она побелела под полосами пепла на ее лице.
– Останови это, – сказал он. – Немедленно.
Она безумно уставилась на него и потянулась к огнетушителю на стене. Отстегнула его и сняла предохранитель.
– Назад, Адам! – Она направила огнетушитель на него.
Она сошла с ума. Полностью обезумела. Почему все женщины в его жизни оказывались безумными?
– Где стопорный переключатель? – спросил он.
– Ты ничего не остановишь. Я заклинила его.
Он двинулся к приборной панели.
– Нет!
Она нажала рычаг огнетушителя. Мощная реактивная струя ударила прямо в лицо Адаму, забив пенистым химикатом его рот, нос и глаза. Ослепший, оглушенный болью, он попятился назад и прижал ладони к лицу. Она брызнула снова и завопила:
– Назад, а то будет хуже!
Он вслепую бросился на нее. Она взмахнула огнетушителем, и он поднял руку, чтобы отвести удар. Но она лягнула его ногу, и он упал. Он отлетел в сторону и ударился головой о консоль приборной панели. Адам почувствовал, как треснул его череп. Он упал и больше не мог двигаться. Рот наполнился густой кровью. Все вокруг посерело.
– Боже мой, Адам! Нет, нет, пожалуйста! Прости!
Она опустилась рядом и обняла его. Она плакала, качала и целовала его. Ее голос звучал откуда-то издалека. Адам понимал, что умирает. Пока он чувствовал, как уходит его жизнь, то увидел своего отца – высокого и горделивого в красном саржевом мундире, в стетсоновской шляпе и высоких сапогах. Или это был Мэм Стил на вершине Чилкутского перевала, останавливавший посреди метели подпольных торговцев виски и незадачливых золотоискателей, не готовых к тяготам перехода в Канаду? Он мог бы стать хорошим копом. Хорошим членом Королевской конной полиции Канады. Но эти две женщины, пропавшие той роковой и холодной ночью… и все изменилось. Столько лет назад…
На что мы готовы ради любви…
Его мир почернел.
Мышцы Джеба горели от напряжения. У него слезились глаза, во рту першило от дыма. Кабина медленно двигалась к середине бездны, высоко над лесным пологом. Он читал в газетах, что здесь хватало высоты, чтобы поставить внизу Эйфелеву башню. Падение означало верную смерть.
Очередной порыв ветра и дождя ударил в кабину. Она закачалась на тросах. Ему нужно было напрячь все силы и подтянуться вверх, чтобы ухватиться за нижнюю перекладину аварийной лестницы, ведущей на крышу вдоль боковой стенки кабины. Он сомневался, что сможет приоткрыть окна, если они вообще откроются. Слишком опасно конструировать окна, из которых люди могут выпасть наружу. Но в верхней части кабины имелся аварийный выход для экстренной эвакуации. Куинн в ужасе смотрела на него, и это странным образом придавало ему сил. Он не допустит, чтобы его дочь увидела, как он упал и разбился. Он не мог подвести ее… или Рэйчел. Джеб напрягся, чтобы подтянуться выше. Он высвободил правую руку и потянулся, ухватившись за нижнюю перекладину. Но она была скользкой от дождя, и рука соскользнула. Он едва не разжал левую руку, едва не полетел вниз. Его сердце замерло в груди. Он попробовал снова, ухватился за перекладину и крепко сжал пальцы.