— Доминик?
— Да.
— Это Олимпия.
—Я рада.
Нельзя же сказать ей, что она удивлена. Олимпия обещала позвонить, когда приедет в Афины. Но так скоро?
— Ты тяжело дышишь. Тебе плохо?
— Я чувствую себя прекрасно. — Доминик решила не обращать внимания на это замечание, зная, что Олимпия всегда пытается подорвать ее уверенность в себе. — Я только что пришла с рынка, и произошел небольшой инцидент. Ты все еще на Закинтосе?
— Нет. Я прилетела утром с Полом и сейчас нахожусь у тети.
— Уверена, она соскучилась по Ари.
— Они оба обрадовались встрече и теперь заняты друг другом. Поэтому я звоню. Если у тебя нет особых планов, может быть, пройдешься со мной по магазинам?
— Как-нибудь в другой раз с удовольствием составлю тебе компанию. Дело в том, что мы пригласили родителей Андреаса на ужин, и мне придется заняться готовкой.
— А где Мария?
— Сегодня я хочу угостить их американскими блюдами.
— Как интересно!
Олимпия напрашивается на приглашение. Доминик решила не разочаровывать ее.
— Может быть, присоединишься к нам?
— Мне бы не хотелось мешать.
— Ты не помешаешь. Приходи вместе с Ари. Я уверена, что родители Андреаса обрадуются вам.
— Правда?
— Ну, конечно.
— В какое время?
— В семь.
— Я приду. Спасибо.
Она тут же позвонила мужу. Секретарь немедленно соединила ее.
— Доминик?
— Привет, дорогой.
— Ты себя хорошо чувствуешь?
Это был первый вопрос, который он задавал, даже если они расставались на несколько часов. Доминик надеялась, что со временем беспокойство Андреаса уляжется.
— Замечательно. Олимпия возвратилась, и я пригласила ее на ужин. Надеюсь, ты не возражаешь?
Чувствовалось, что Андреас в замешательстве.
— Она знает, что у нас будут родители?
— Да. Похоже, ей одиноко. Быть в разводе и одной воспитывать малыша, наверно, тяжело. Учитывая, что Марис была ее лучшей подругой, она, по-видимому, чувствует себя потерянной.
— Ты очень заботлива.
— У меня есть скрытый мотив.
— Какой же?
— Я подумываю о том, чтобы пригласить кое-кого еще. Мне кажется, этот человек тоже одинок. Но мне нужен его телефон.
— Моя жена — сваха! Можно спросить, кто это?
— Пол. — (Андреас что-то невнятно пробормотал.) — Прежде чем ты скажешь, что это плохая мысль, выслушай меня. Он безумно любит ребенка.
— Все мы его любим.
— Да, но ты знаешь, как говорится: любишь меня — люби мое дитя.
— Доминик, они знакомы много лет. Если бы между ними что-то могло произойти, тебе не кажется, что это уже случилось бы?
— Не знаю. Что, если Пол не был готов?
— Почему ты так думаешь?
— Когда он играет с Ари, в его глазах видна нежность, которой не бывает у человека, проявляющего обычный интерес к ребенку. Кому повредит, если мы сведем их, а природа возьмет на себя остальное?
— Я не против. Ты хочешь, чтобы я поговорил с ним?
— Мне кажется, приглашение должно исходить от меня.
— А не от босса?
— Когда ты так говоришь — да! — Она хихикнула. — Если я приглашу его, он будет знать, что может отказаться. Интересно, как Пол прореагирует.
— Ну вот, теперь ты меня заинтриговала. Запиши его телефон.
— Не задерживайся, — сказала Доминик. — Увидимся вечером.
— А что у нас на ужин?
— Кое-что, чего ты никогда прежде не ел.
— Тогда я приеду пораньше, чтобы приналечь на закуску — желательно в нашей спальне.
— Бесстыдник! Я буду ждать.
Чувствуя радостное возбуждение, Доминик позвонила Полу. Тот ответил после второго звонка. Несомненно, он подумал, что это Андреас, и заговорил по-гречески. Ничего, скоро язык перестанет быть для нее проблемой, потому что с понедельника она начнет брать уроки.
— Пол? Это Доминик.
— Привет, — слегка удивленно отозвался он.
— У тебя есть планы на сегодняшний вечер?
— Ничего особенного. Что-то нужно Андреасу?
Она улыбнулась:
— Мне нужно. Я пригласила Олимпию и родителей Андреаса на ужин. В семь часов. Надеюсь, ты тоже придешь. Мы будем смотреть семейные видеофильмы. Ты, наверно, появляешься в большинстве из них.
Наступившая пауза была настолько долгой, что Доминик подумала, не разъединили ли их.
— Пол?
— Меня не интересует Олимпия. Если я приду, то только ради того, чтобы помочь тебе.
Доминик нахмурилась:
— Не понимаю.
— Я и так сказал уже слишком много. Увидимся в семь.
— Подожди... Пол...
Ей стало досадно, что он повесил трубку. Привязанность его к Ари не вызывает сомнений, но вот интерес к Олимпии явно отсутствует. Пол даже чем-то напомнил ей Тео.
Почему, интересно, он думает, что ей нужна помощь? Чтобы сгладить напряженность встречи с родителями Андреаса?
Никогда у нее не было такой близости с мужем. Они беседуют, делятся мыслями и начинают доверять друг другу...
Загадочное замечание Пола встревожило Доминик.
Приготовив ужин, она поспешно направилась в спальню, чтобы принять душ и переодеться. Андреас вошел, когда она пыталась застегнуть молнию на спине нового голубого платья из джерси.
— Похоже, тебе нужна помощь.
В его глазах вспыхнул дьявольский огонек, и Доминик ощутила, как по ее телу пробежала чувственная дрожь.
Вместо того, чтобы застегнуть платье, он стянул с плеч узкие бретельки и принялся покрывать поцелуями шею жены, сжимая ее бедра со страстной исступленностью. Она почувствовала, что тает в сильных руках мужа.
— У нас нет времени для этого! — задыхаясь, воскликнула Доминик. — Твои родители могут появиться в любую минуту!
— Не беспокойся о них. Подождут в гостиной.
— Но придут и другие гости.
Андреас замер.
— Пол?
— Да.
Он нежно поцеловал её в мочку уха.
— Что, интересно, тебе известно, чего не знаю я?
У нее глухо забилось сердце. Вот он — шанс рассказать ему о намеках Пола. Однако инстинкт подсказывал, что те слова предназначались ей одной.
Вечером она будет держать ушки на макушке и смотреть во все глаза, но как только они лягут в постель, она поделится с мужем. К тому времени ей, вероятно, удастся решить эту загадку.
— Разве ты не знаешь, что женщина, которая счастлива в браке, хочет счастья другим?
Должно быть, ее ответ удовлетворил Андреаса. Он застегнул молнию и повернул Доминик лицом к себе. Их губы слились.
— Здравствуйте!
— Ой! Это твой отец!
— Они пришли раньше. Могу поспорить, они считали часы в ожидании этого вечера.
— Надеюсь. Пока ты будешь принимать душ, я подам напитки.
— Не спеши, — пробормотал Андреас, снова целуя ее.
Доминик вышла в гостиную в полной уверенности, что родители Андреаса заметят, как она раскраснелась.
И снова ее внешность вызвала небольшую сенсацию.
Увидев Доминик, отец Андреаса в изумлении открыл рот. Если бы в этот момент Эли курил сигару, она, несомненно, упала бы на пол. Не такой высокий, как сын, но очень крепкий, он был похож на типичного кинопродюсера — небольшая лысина, очки в роговой оправе, безупречный костюм.
Она подошла к нему и поцеловала в щеку, затем повернулась и обняла Бернис, поразительно красивую женщину, от которой Андреас унаследовал правильные черты лица и темные волосы.
— Я так рада, что вы смогли прийти! Андреас через минуту выйдет к нам.
Пока они усаживались на диване, Доминик налила им сок лайма из стеклянной чаши для пунша, которую поставила на кофейный столик. Они одобрительно отозвались о вкусе напитка, но больше не проронили ни слова.
Родители мужа вели себя слишком вежливо и натянуто, поэтому Доминик решила взять инициативу свои руки и сломать лед.
— Не знаю, что сказал Андреас, но хочу, чтобы вы знали — я люблю вашего сына и возвратилась в Грецию с целью возродить наш брак.
Старший Стаматакис пристально посмотрел на нее черными, как у сына, глазами.
— Это хорошо, — наконец произнес он.
— Ты заставила страдать моего Андреаса, когда бросила его, — напомнила Бернис.
— Я причинила себе еще большие страдания, — призналась Доминик. — Но мне нужно было во многом разобраться.
— За прошедший год мой сын похудел, а ты поправилась. Выглядишь просто замечательно, — заметила свекровь. — Я знаю, что рано говорить об этом, но ты предполагаешь подарить нам внука?
Доминик нежно сжала ее руку:
— Я выздоровела и всем сердцем надеюсь, что скоро у меня будет ребенок.
Родители Андреаса заулыбались. Доминик поняла, что Андреас был прав: год назад чувство собственной неполноценности помешало ей правильно истолковать их отношение.
Сегодня сделан первый шаг, чтобы превратить их всех в сплоченную семью.
— Когда придут остальные гости, мы сядем за стол.
Бернис удивленно взглянула на Доминик.
— Кого вы ожидаете?
—Олимпию, например. — Она не могла не заметить, что Эли и Бернис обменялись встревоженными взглядами. Пора внести ясность. — Я поняла, что сделала ошибку, не поверив Андреасу. Было много страданий и боли, но теперь все позади. Я знаю, Олимпия всегда была для вас членом семьи, поэтому пригласила ее прийти вместе с Ари. Он прелестный крошка!
— Ты видела ребенка? — Эли был потрясен.
— Да. Я встретила Олимпию и Ари на яхте. Пол очень привязан к нему. Он тоже приглашен. Кажется, это они. Извините.
Услышав голоса, Доминик вышла в холл. Андреас уже был там. Он проводил троицу в гостиную. На нем были брюки жемчужно-серого цвета и черная шелковая рубашка. Доминик нашла его неотразимым. Ее тело плавилось, откликаясь на мужское великолепие Андреаса.
Можно подумать, что недели, а не минуты прошли с тех. пор, как они обнимались в спальне.
Доминик перевела взгляд на Олимпию. Черное платье подчеркивало гладкую смуглую кожу и совершенство великолепной фигуры. Пол в красной рубашке и кремовом пиджаке выглядел очень элегантно.
Но всех, естественно, затмил Ари, красовавшийся в матросском костюмчике. Когда Бернис взяла его на руки и он не расплакался, Доминик ощутила укол ревности.