Быть может, ее задержали Берди и Гвинет? Гвинет ко всему относилась с подозрением, а здесь, в Сивике, и подавно. Это, наоборот, следовало расценивать как хороший знак.
Но тем не менее мое беспокойство росло.
Я долго расхаживала по домику и в конце концов выдвинула стул и села, уставившись прямо на дверь. Я теряла все, что у меня было. Если я потеряю еще и Паулину, то не знаю, что буду делать. Что, если она…
Ручка повернулась, и дверь осторожно приоткрылась, издав скрип. Запоздало спохватившись, я было опустила руку на кинжал, но тут в дверях показалась Паулина. С ее волос стекали капли влаги, а раскрасневшиеся щеки блестели от дождя. Наши взгляды встретились, и ее глаза сказали мне то, чего я боялась больше всего. Она все знала. В них было резкое осуждение, которого я никогда прежде не видела. В животе у меня все перевернулось, а сердце упало.
– Ты должна была сказать мне, Лия, – произнесла она. – Ты должна была сказать мне! Я бы справилась с этим. Ты даже не дала мне шанса.
Я кивнула, слова застряли у меня в горле. Она была полностью права.
– Я испугалась, Паулина. Думала, что смогу скрыть правду. Но я ошиблась.
И тогда Паулина шагнула ко мне, сначала нерешительно, а потом гораздо смелее, и обхватила меня руками. В ее объятиях ощущалась ярость. Гнев. Ее кулаки вцепились в мою одежду, словно требуя чего-то, тряся меня, а потом она прильнула ко мне, всхлипывая.
– Ты жива, – прорыдала она мне в плечо. – Жива.
Моя грудь содрогнулась, и я заплакала вместе с ней, и все те месяцы и ложь между нами внезапно исчезли. Она рассказала, как испугалась тогда, как мучительно ждала, не получая от меня никаких вестей, и какое облегчение испытала, когда поняла, что это я выдаю себя за королеву. С тех самых пор она, Берди и Гвинет незаметно разыскивали меня по всему городу.
– Я так люблю тебя, Лия. Ты моя сестра, клянусь богами, сестра роднее, чем по крови. И я знала, что все, что говорят о тебе, было ложью.
Я уже не была уверена в том, кто кого обнимает; каждая из нас была тяжелой в объятиях другой, а наши щеки стали мокры друг от друга.
– А мои братья?
– Брин и Реган в порядке, но очень беспокоятся о тебе.
И теперь уже мои пальцы стиснули ее одежду. Я проглотила слезы, слушая, что они тоже не переставали верить в меня ни на миг. Они задавали много вопросов, пытались докопаться до истины и обещали, что, как только вернутся, обязательно раскроют ее. Паулина сказала, что Берди и Гвинет здесь с ней, и рассказала, где они остановились. И я наконец-то поняла, почему Натия не смогла найти их. То была очень небольшая таверна в переулке – буквально пара комнат, расположенных над торговой лавкой. Я помнила ее. Вывески не было, и, чтобы найти таверну, нужно было просто знать, что она есть. Вне всяких сомнений, это была работа Гвинет.
Наконец я отступила назад и вытерла щеки, оглядывая ее талию.
– А ты как?
Паулина кивнула, погладив живот.
– Я видела Микаэля несколько недель назад. Но только недавно набралась смелости, чтобы встретиться с ним лицом к лицу.
В ее глазах заиграла горькая улыбка, и мы присели за стол. Паулина говорила о нем, вспоминала свои мечты об их совместном будущем, которые, как ей тогда думалось, были и его мечтами, все те моменты, когда они держались за руки, разговаривали, что-то планировали, целовались. Она перебирала воспоминания и детали, словно это были лепестки цветов, которые она отщипывала по одному, а потом пускала по ветру. И я слушала, ощущая, как ломается часть меня.
– Он никогда не будет отцом этому ребенку, – наконец промолвила подруга.
Со смиренной отрешенностью она поведала мне о девушках, державших его за локоть, о его изворотливости и всех сомнениях, которые она тщательно отодвинула в самый темный угол своей души и которые сейчас, когда о них заговорили, оживали перед ее глазами.
– Я знала, каким он был, когда встретила его. Но я думала, что была той единственной, той особенной, которая изменит его. Счастливой дурочкой, живущей в своих фантазиях. Больше я не та девушка.
И да, я видела, как она изменилась. Теперь она была другой. Более рассудительной. Из ее глаз исчезла всякая мечтательность. И тут я поняла все причины, по которым лгала ей, надеясь, что если ее грезы останутся неизменными, то, быть может, и мои тоже меня не покинут.
– Ты никогда не была дурочкой, Паулина. Твои мечты подарили крылья моим.
Она опустила руку на поясницу, словно бы пытаясь уменьшить вес ребенка, давящего на ее позвоночник.
– Теперь у меня другие стремления.
– У всех нас, – ответила я, чувствуя, как и меня тянет к утраченным мечтам.
Она нахмурилась.
– Ты говоришь сейчас о Рейфе.
Я кивнула.
– Он приехал в трактир Берди, ища тебя. А когда я рассказала ему о Кадене, он быстро опомнился и начал раздавать указания; сказал, что после к нам приедут и другие, и они действительно приехали, но никто из них так и не вернулся назад. Поначалу я боялась, что с ними что-то случилось, а потом задумалась, не обманул ли и он нас, так же как Каден. Берди предположила, что на самом деле Рейф был никакой не фермер, и это только усилило мои опасения, что ему нельзя было доверять…
– Берди была права. Рейф не фермер, – подтвердила я. – Он солдат, а еще принц Джаксон Дальбрекский – тот самый, которого я бросила у алтаря.
Паулина посмотрела на меня так, словно я сошла с ума еще в Венде.
– Но он больше не принц, – добавила я. – Теперь он король.
– Принц? Король? Но ведь это какая-то бессмыслица.
– Знаю, – ответила я. – Давай расскажу тебе с начала.
И я попыталась поведать ей все в том же самом порядке, в каком это и происходило, однако Паулина перебила меня очень быстро.
– Каден надел тебе на голову мешок? А потом протащил через весь Кам-Ланто?
В ее глазах я углядела ненависть, которой так опасался Каден.
– Да, но…
– Я не понимаю, как он мог в один миг делить с нами священную трапезу за столом Берди, а в другой – угрожать убить нас обеих. Как он мог…
Мы обе замерли. Вдали вдруг послышалось конское ржание. Я приложила палец к губам.
– Ты приехала сюда верхом? – прошептала я.
Паулина помотала головой. У меня лошади тоже не было. Идти было недалеко, да и куда проще было проскользнуть незамеченной через лес.
– За тобой мог кто-то следить?
Ее глаза распахнулись шире, и я была немало удивлена, увидев, что она достала нож. Раньше Паулина никогда не носила с собой оружия. Я достала и свой.
По каменным ступеням за дверью заскрежетали тяжелые шаги. Мы с Паулиной поднялись, и тут дверь открылась.
Глава пятьдесят вторая
Я увидел лезвие раньше, чем Лию. Оно пронеслось мимо меня, резанув по плечу, в тот самый момент, когда я прижал ее тело к стене.
А потом понял, что это была Паулина.
Пытаясь остановить нас обоих Лия закричала:
– Брось нож, Паулина! Брось! Каден! Отпусти ее!
Однако нож Паулины был по-прежнему крепко зажат в ее руке; ее ладонь напряглась в борьбе с моей.
– Стой! – воскликнул я.
Она зарычала.
– Не в этот раз, варвар!
В том месте, где она достала меня, я ощутил жжение и тепло крови, растекающейся по плечу.
– Да что с тобой такое? Ты могла убить меня!
В ее глазах не отразилось никаких извинений, лишь ненависть, которую, как мне думалось раньше, Паулина была просто не способна испытывать.
– Хватит! – решительно приказала Лия и выдернула нож из руки Паулины.
Она кивнула мне, чтобы я отпустил ее подругу, и я пошел на этот риск, отскочив на расстояние вытянутой руки, ожидая, что та снова набросится на меня. Но между нами встала Лия.
– Это я сказала ему прийти, Паулина, – произнесла она. – Он здесь, чтобы помочь. И мы можем ему доверять.
Все еще пребывая в плену ярости, Паулина не слушала.
– Ты обманул нас! Мы отнеслись к тебе с добротой, а ты…
Лия снова попыталась вразумить Паулину и все объяснить.
Я же стоял, не зная, что ответить. Каждое ее слово было правдой – такой, какую всегда и говорила Паулина. Я воспользовался их добротой и предал их доверие.
– Он изменился, Паулина! Ты должна успокоиться и выслушать!
Она не сводила с меня остекленевшего взгляда, грудь ее бурно вздымалась, а потом она вдруг обмякла, схватившись за живот. Лия тотчас поймала подругу за руки, чтобы не дать ей упасть. На пол между ее ног просочилась вода. Паулина застонала, и ее скрутил сильнейший спазм. Я подбежал с другой стороны, и вместе мы с Лией удержали ее от падения. Однако, даже испытывая боль, она пыталась вырваться из моих рук.
– На кровать! – крикнула Лия.
Я тотчас подхватил Паулину на руки и понес к пустой деревянной раме в углу.
– Неси попону с моей лошади!
Лия стремительно вылетела за дверь, а Паулина тем временем потребовала отпустить ее.
– Обязательно, – ответил я. – Поверь, ничто в мире не доставит мне большего удовольствия, но как только Лия вернется.
Она обернулась в считаные секунды, вытряхнула валик ткани, и я наконец-то смог положить Паулину.
– Срок ведь еще не пришел? – обратилась к ней Лия. – У тебя должен быть еще целый месяц в запасе.
Паулина покачала головой.
– Боюсь, пора.
Лия уставилась на вздувшийся живот подруги, даже не пытаясь скрыть своей паники.
– Но я ничего не знаю об этом. Я никогда… – Ее взгляд метнулся ко мне. – Каден, ты…
– Нет! – сразу же оборвал я. – Мне тоже никогда не приходилось этого делать. Я видел лошадей, которые…
– Но я не лошадь! – закричала Паулина. Она выгнулась вперед в очередном спазме. – Берди, – простонала она. – Приведите Берди.
Я был уже на полпути к двери.
– Скажи мне, где…
– Нет, – перебила меня Лия. – Берди ни за что не пойдет с тобой, к тому же я найду ее быстрее. Оставайся здесь.
Мы с Паулиной запротестовали в один голос.
– У нас нет другого выбора! – огрызнулась Лия. – Все! Устрой ее поудобнее! Я мигом!