Последние двое, стоявшие у закрытых дверей Зала Алдрида, являлись не более чем формальностью. Их задача заключалась в том, чтобы в лучшем случае отгонять незваных гостей, а не защищать тех, кто был внутри, от неожиданных захватчиков, а потому их волосы уже были усыпаны серебром, а животы – пухлыми. Из доспехов на них были разве что кожаные шлемы и нагрудники. Они неуверенно вынули мечи из ножен.
Тут вперед шагнула я. Они узнали меня.
– Ваше высочество… – начал было стражник и запнулся, не зная, как меня называть.
– Опустите оружие и отойдите в сторону, – приказала я. – Мы не хотим вас ранить, но сделаем это – если потребуется. На карту поставлены судьба всего королевства и жизнь моих братьев.
Их глаза выпучились от страха, однако они остались у двери.
– У нас задание.
– Как и у меня, – ответила я. – Давайте. Живо. Каждая секунда промедления ставит под угрозу жизни людей.
Они не сдвинулись с места.
Я бросила взгляд на лучников справа от меня.
– Застрелить их, – скомандовала я.
Охранники было переключили свое внимание на лучников, и тут Рейф и Каден, уже зашедшие слева, выбили мечи из их рук и прижали обоих мужчин к стенке.
Прежде чем отворять двери зала, нам еще предстояло привести в исполнение последний из наших замыслов. Кроме меня, знала устройство цитадели лишь Паулина, и потому я отправила ее с точными инструкциями о том, что мне нужно. В качестве сопровождения с ней отправились Джеб и капитан Эйзия.
– Охранник, что стоит у двери, – венданец, – напутствовала я. – Скорее всего, его придется убить.
Каден тоже отделился от отряда с двумя замаскированными солдатами. Его задание было несколько более туманным, хоть я и рассказала ему, где именно стоит искать. Гвинет отправилась в противоположном направлении с остальными «гвардейцами». Так как весь Королевский Совет находился сейчас в Зале Алдрида, я взмолилась про себя, чтобы коридоры были пустынны.
Звук удаляющихся шагов раскалывал мою голову на части; во мне вдруг ожили голоса, звучавшие в ушах всю жизнь:
Придержи язык, Арабелла!
Тихо!
Этот разговор окончен!
Марш в свои покои!
Рейф и Тавиш смотрели на меня, ожидая сигнала к началу действий.
И тут в моей голове зазвучали и другие голоса:
Не задерживайтесь, госпожа.
Доверься силе внутри себя.
Питай свою ярость. А потом обрати ее в силу.
Это показалось мне таким легким, что я выхватила меч и кивнула. Двери Зала Алдрида распахнулись, и я вошла внутрь. С одной стороны от меня стоял Рейф, с другой – Тавиш, по флангам занимали боевые позиции Оррин и его лучшие лучники, перед нами встал Свен, возглавляющий строй щитоносцев, а сзади было еще большее количество солдат, готовых отдать свои жизни за чужое королевство и не вполне понятную им цель.
Глава шестьдесят четвертая
До этого момента все было предусмотрено до мелочей. Но теперь, выражаясь словами Свена, план становился «халтурным». Впрочем, он также отметил, что ему все больше и больше начинали нравиться халтурные военные стратегии. При слове «стратегия» Тавиш фыркнул. Когда мы ворвались в зал, на нашей стороне были лишь наши навыки и фактор неожиданности, и только. Что принесут нам следующие минуты и часы, было неизвестно, однако я чувствовал, что времени у нас в обрез. Я понял это сразу же, как только Лия вошла в оружейную. Война уже шла полным ходом. Предатели ополчились на нее, и похоже, в данный момент они побеждали.
Едва мы ворвались на заседание Совета, Тавиш окинул взглядом длинную верхнюю галерею и балкон, выходивший на зал, и что-то неразборчиво буркнул себе под нос. Лия сказала, что попасть туда можно только из королевского крыла, и если лучники наводнят его прежде, чем мы успеем занять позиции, то мы уподобимся трепыхающимся в бочке рыбам, только и ждущим того, когда их по очереди наколют на древко. Сейчас мы прикрывали спины Лии и друг друга. Не сразу поняв, что происходит, морриганские лорды и министры пораженно замерли, а в это время мои люди поспешили оцепить периметр. Когда наши лучники взяли их на прицел, стоявшие на помосте охранники покорно подняли руки вверх. Мы с Тавишем не отходили от Лии ни на шаг, держа наши щиты поднятыми и наблюдая, озираясь по сторонам, изучая обстановку. Оррин со своими парнями уже обошел нас с фланга, и их стрелы нацелились на башни, готовые в любой момент ответить на возможную атаку оттуда.
Лия вышла в центр помещения и приказала всем не двигаться, пообещав, что в этом случае никто не пострадает. Но она лгала. Кровь в любом случае будет пролита. Я видел это в ее глазах, на ее лице, на губах, в голодной ярости. И внезапно мне подумалось, что это было единственное, что помогало ей устоять на ногах. Под ее глазами залегли глубокие тени, губы побледнели. Тогда, в оружейной, я знал, что она солгала мне. Лия потеряла много крови. Но понимал я и то, что накал битвы и неотложная срочность порой способны даровать столько сил, что даже мертвецы останутся в строю. Ее заставляла идти вперед отчаянная решимость.
Я приказал запереть двери изнутри и обезоружить стражников.
Лорд, чье выступление мы прервали своим вторжением, по-прежнему так и стоял на большой полукруглой ступеньке у входа, не в силах ни вымолвить ни слова, ни пошевелиться. Я указал на него мечом.
– Ты, сядь.
Он с трудом опустился в кресло, и на его место поднялась Лия.
Обведя взглядом собравшихся, она поприветствовала каждого из них кивком головы, и тут я увидел в их глазах страх. Они знали, что это было не просто приветствие. Все они видели, как осторожно она ставит ногу при шаге и как много оружия было пристегнуто к ее поясу.
Канцлер вскочил на ноги.
– Но это же нелепо!
Вокруг него прокатилось эхо согласия, заскрежетали, словно выпроваживая дерзкую принцессу в ее покои, стулья.
Но прежде чем я успел что-либо сказать, Лия метнула в его сторону кинжал.
– Я сказала не двигаться! – рявкнула она.
Лезвие проскользило по рукаву канцлера и намертво застряло в резной деревянной спинке стула.
В зале тотчас воцарилась тишина. Канцлер зажал рану здоровой рукой, между его пальцами показалась кровь. Его голова дернулась от ярости, но он все же опустился на свое место.
– Так-то лучше, – отозвалась Лия. – Я не хочу вашей смерти, лорд канцлер. Пока что. Сначала вы меня выслушаете.
Может, он и сел, но не замолчал.
– Значит, вы решили швыряться ножами в Королевский Совет, собрав вокруг себя разношерстный сброд вооруженных повстанцев, которых вы обманом заставили следовать за собой, да? – заявил он. – И что же вы собираетесь делать? Отбиваться от всей армии Морригана отсюда?
Я выступил вперед.
– Собственно говоря, да, именно это мы и собираемся сделать.
Канцлер окинул меня взглядом, прицениваясь к моей заношенной одежде, и его губа приподнялась в отвращении.
– С кем имею честь разговаривать?
Для человека, находящегося в таком шатком положении, он демонстрировал поразительно мало сговорчивости. Его высокомерие разожгло мой гнев.
– С королем Дальбрека, – ответил ему я. – И уверяю вас, мой разношерстный сброд сможет сдерживать вашу армию на протяжении удивительно долгого времени – по крайней мере, достаточного, чтобы прикончить вас.
Их капитан стражи усмехнулся.
– Глупец! Мы встречали короля Дальбрека, и ты не он!
Я преодолел расстояние между нами одним стремительным броском, протянул руку через стол и схватил его за ворот мундира. А потом рывком поставил вояку на ноги.
– Готовы поставить на кон свою жизнь, капитан? Потому что, хоть вы и никогда меня не видели, я видел вас из аббатства в день моей сорвавшейся свадьбы. Вы нервно вышагивали рядом с Хранителем Времени и, насколько я помню, ругались с ним.
Я отпустил его мундир и толкнул обратно в кресло.
– Мой отец скончался. У Дальбрека новый король – и в этом новом качестве мне предстоит обезглавить немало людей. Жду не дождусь узнать, каково это.
Я пригвоздил его к месту взглядом, а затем перевел взор на остальных членов Совета, изучая их, как это сделала чуть раньше Лия, и задаваясь вопросом, чья именно рука ударила ее, чья разорвала рубашку на ее плече, и, что еще хуже, кто из ее собственных подданных предал ее и все остальные королевства на континенте, вступив в сговор с Комизаром и обменяв наши жизни на свою жадность. Все, кроме канцлера и капитана стражи, хранили настороженное молчание, и их безмолвная сосредоточенность тревожила меня не меньше, чем их выпады. Они явно что-то замышляли.
Я повернулся к Лии.
– Передаю слово вам, принцесса. Можете говорить, сколько пожелаете.
Она улыбнулась, и губы ее приобрели устрашающую жесткость.
– Слово, – повторила она, смакуя, и развернулась, уперев руки в бока. – Прошу простить меня, уважаемые министры, – она опустила взгляд на испачканную кровью одежду, затем на обнаженное плечо, – за мой вид. Знаю, он не соответствует протоколу. Но, полагаю, и в этом есть некоторое преимущество. «Избитая и презираемая, она изобличит нечестивых». – Она сделала паузу, и улыбка сползла с ее лица. – Разве вас не пугают эти слова? А должны бы.
Она снова повернулась, окинула лордов взглядом и посмотрела на пустующую галерею. Все глаза устремились туда же. Молчание сделалось тягучим и неловким, однако пока воспоминание о том, как ее нож пролетел через весь зал, заставляло их молчать. Мой пульс участился. Мы с Тавишем обменялись обеспокоенными взглядами. Лия будто забыла, где мы находимся и что она делает. Я проследил за ее взглядом. Галерея пустовала. По крайней мере, я ничего там не видел.
Глава шестьдесят пятая
Внезапно воздух вокруг нас изменился, цвет стал мягким и приглушенным, словно состаренный пергамент. Пространство расширилось, превратившись в далекий мир, где четырнадцатилетняя девочка ворвалась в этот самый зал вместе со своими братьями. За ней следовали те, кто верил в нее, а теперь они все были мертвы – убиты в безымянных сражениях.