Скепсис в глазах Тавиша никуда не исчез.
– Это была всего-то пара слов, которые ты расслышала в полудреме, – возразил он. – Ты уверена, что они тебе не померещились?
– А ты уверен в своих навыках и способностях? Насколько точно ты можешь сказать, как осуществятся твои тщательно разработанные планы? Всегда ли Оррин знает, как далеко и по какой траектории полетит его стрела? Когда вы взмахиваете мечом, разве вы не уверены, что сразите своего врага? Нет, я не всегда уверена в своем даре, но я знаю, что я слышала сегодня утром. Мне не померещилось.
Нахмурившись, Рейф приблизился.
– И что же ты слышала сегодня утром, Лия? Просто скажи нам.
Его взгляд приковывал меня к месту. Он знал, что моя решимость начала таять.
– «Не задерживайтесь, – повторила я, хоть уже и сказала им. А потом прочистила горло и добавила: – Иначе они все умрут».
Повисло гробовое молчание. Тавиш, Свен и Оррин обменялись взглядами. Они все еще верили в наше преимущество по времени, и, я знала, это заключение было небезосновательным. Мост был серьезно поврежден. К тому же Каден сам сказал мне, что единственным другим путем через реку была переправа далеко на юге. Впрочем, я слышала похожее не только от него.
– Я и не жду, что вы все поверите тому, что я здесь наговорила. Когда Рейф сказал мне, что вы лучшие из солдат Дальбрека, я тоже не смела поверить, что вы сможете пробраться в Санктум незамеченными, не говоря уже о том, чтобы устроить нам побег. Но вы доказали мне, что я ошиблась. Иногда бывает достаточно всего одной унции доверия, чтобы из этого выросло нечто большее. Быть может, для вас отправной точкой станут эти мои слова.
Тавиш пожевал губу и вскоре кивнул. Зыбкое перемирие между нами было наконец заключено.
Будто бы пытаясь развеять витавшее в воздухе напряжение, Рейф смахнул с рукавов листья и кусочки налипшей грязи.
– Сейчас мы вне опасности. Это самое главное, – сказал он. – И направляемся домой – если, конечно, не умрем с голоду. Так что давайте уже ужинать.
И остальные с радостью последовали его примеру, занявшись обустройством лагеря – тем, что было простым и понятным для всех.
В последующие несколько дней я все лучше узнавала своих спасителей. Мне часто доводилось ехать рядом с кем-то из них, когда Рейф сворачивал в сторону, чтобы осмотреться на местности или разведать какую-нибудь глухую тропу, что случалось с завидным постоянством. Он говорил, что проверяет, не бродят ли здесь еще венданские патрули. Но лично я склонялась к тому, что ему не сиделось на месте. После всех тех недель, что ему пришлось притворяться и насильно сдерживать себя в Санктуме, он наконец-то был свободен, и теперь, похоже, его долго копившаяся энергия требовала выхода. И если раньше его улыбка казалась мне обезоруживающей, то теперь она бередила мое сердце. Когда он возвращался со своих отлучек, его лицо разрумянивалось от жара, волосы развевались на ветру, а лицо озаряла легкая улыбка, и я так и жаждала, чтобы мы наконец оказались где-нибудь вдали ото всех, наедине.
Я часто ловила взгляд Свена, наблюдающего за Рейфом, и мне чудилось, будто в его глазах в эти моменты отражалась отцовская гордость. Однажды я спросила его, как давно он знает Рейфа. Свен ответил, что Рейф перешел под его опеку, как только был отлучен от кормилицы – плюс-минус несколько лет.
– О, это долгий срок. Ты воспитал превосходного солдата.
– Не просто солдата. Будущего короля.
Да, в его голосе отчетливо звучала гордость.
– И все же ты позволил ему пересечь Кам-Ланто вслед за мной?
Свен фыркнул.
– Ничего я ему не позволял. Я пытался отговорить, но остановить его было невозможно. Он упустил сокровище, которое непременно хотел вернуть себе.
Несмотря на морозный воздух, в моей груди разливалось тепло.
– И все же он подверг серьезному риску всех вас. Еще раз прости меня за те слова про лицо и свиней.
– Эту-то глупость? – переспросил он, указывая на свою щеку. – Пфф. Ничего страшного. И, как уже не раз отмечали эти юные плуты, пожалуй, мои шрамы скорее красят меня, чем уродуют, не говоря уже о том, что они добавляют мне авторитета. Подождите, когда их увидят новобранцы. Быть может, они даже пробудят милосердие короля.
– Он очень рассердится, что ты не остановил Рейфа?
– Безопасность наследника – моя прямая обязанность. А я вместо этого практически обеспечил ему почетный эскорт в пекло.
– Но почему тогда ты согласился?
– Как я уже сказал, это было его решение. – Он выдержал паузу, словно размышляя обо всех причинах, и тяжко вздохнул. – К тому же его час настал.
В разговоре со Свеном я очень быстро выяснила одну вещь: он совсем не был похож на высокомерного болтуна-наместника, за которого себя выдавал. Напротив, вместо того чтобы беспрестанно молоть языком, он старательно подбирал каждое слово. В Санктуме он показал себя искусным лжецом. Впрочем, как и Рейф, но, в конце концов, он ведь многие годы был его наставником. Его долгие молчаливые паузы частенько заставляли меня гадать, о чем он думает в этот момент.
А вот Оррин, наоборот, напоминал мне Астер. Едва он открывал рот, его уже было трудно остановить.
Джеб был самым предупредительным из отряда. Словно он принял меня в свою семью как одну из сестер. Я поняла, почему все остальные посмеялись над тем, что у него нашлись лишние штаны: во дворце он был тем еще щеголем и всегда одевался по последней моде. Его мать работала главной швеей при дворе королевы.
– Когда твои сундуки прибыли в Дальбрек, это вызвало большой переполох, – рассказал он мне. – Всех просто лихорадило от любопытства, что же там внутри.
Я уже и забыла, что моя одежда и другие личные вещи отослали в Дальбрек заранее в преддверии моего приезда.
– И что же с ними сделали? Предали огню? Я бы не стала их винить, если все так и было.
Джеб рассмеялся.
– Да нет же, все хотели хорошенько рассмотреть их содержимое перед тем, как избавиться от них, – поддразнил меня он. – Так что их открытие стало действительно вожделенным и тайным событием. Туда жаждал попасть весь двор. Конечно, они прислали вместо себя своих портных, но мои сестры и даже сама королева лично присутствовали, когда моя мать распаковывала твои платья. Под предлогом повесить их, на случай, если обстоятельства изменятся.
Я не смогла сдержаться и фыркнула.
– Какие еще обстоятельства? Неужто у вас посчитали, что мой побег был простым недоразумением? Или что я по ошибке приехала не в то аббатство?
Джеб усмехнулся.
– Мать сказала, что они получили не совсем то, что ожидали. Да, она сказала, что твои наряды красивы и изысканны, но… – Он поискал подходящее слово. – Слишком просты.
Я подавила смех. По меркам Морригана они были роскошны, и моя мать приложила немало усилий, чтобы сшить для меня новый, более изысканный гардероб, поскольку королевство Дальбрек широко славилось своими портными. Однако от большинства обновок я отказалась и настояла на том, чтобы взять с собой только свои повседневные наряды.
– Матушка была довольна, – продолжал Джеб. – Она посчитала, что это проявление уважения с твоей стороны и что ты не стремишься затмить остальных дам при нашем дворе. Конечно, она тут же заявила, что может внести в твой гардероб несколько изменений, которые значительно улучшат его, но королева приказала все упаковать и отправить обратно в Морриган.
И уж там их быстро сожгли, добавила про себя я. Вместе с моим чучелом.
– Я что-то не так сказал? – спросил Джеб.
Я поняла, что заметно нахмурилась.
– Нет, просто… – Я придержала лошадь и повернулась к нему лицом. – Джеб, когда ты впервые оказался в моей комнате в Санктуме, ты сказал, что собираешься вернуть меня домой. Какой именно дом ты имел в виду?
Он озадаченно взглянул на меня.
– Конечно же, я говорил о Дальбреке.
Ну, разумеется.
Позже я переговорила об этом с Рейфом, напомнив ему, что сначала мы должны отправиться в Морриган.
– Наша первоочередная задача – добраться до безопасного места, – возразил он, – а это аванпост Дальбрека. Морриган может и подождать.
Дистанция между мной и Тавишем по-прежнему сохранялась. Он был неизменно вежлив, но, когда Рейф отлучался, он никогда не предлагал мне поехать рядом. Было совершенно очевидно, что он не желает оставаться со мной наедине.
Рейф же продолжал проявлять непоседливость и постоянно куда-то уезжал, чтобы что-нибудь да проверить. Вот и сегодня мы были все вместе совсем недолго, прежде чем он заявил, что съездит на разведку, чтобы поискать дичь. Он попросил Свена присоединиться ко мне, но в этот раз Тавиш внезапно предложил свою кандидатуру. Удивился даже Рейф, с любопытством приподняв бровь перед тем, как отъехать.
Поначалу Тавиш вел со мной светскую беседу, поинтересовался, как моя спина, сказал, что сможет снять швы уже через неделю или около того, однако я чувствовала, что на уме у него было что-то другое.
– Я так и не ответил на твой вопрос, – наконец пробормотал он.
– На который? – поинтересовалась я.
Он оглянулся в направлении, куда ускакал Рейф, а затем вдруг сменил тему.
– Рейфу не понравилась идея соорудить плот из бочек, но я уверял его, что все получится. – Тавиш прочистил горло. – А в тот момент, когда мы потеряли вас из виду на реке, я ни на секунду не усомнился, что вы погибли. Те часы, что мы провели, разыскивая вас, были самыми долгими… – Его брови практически сошлись вместе на переносице. – Да, самыми долгими в моей жизни.
– Но это не твоя вина, что мы свалились с плота…
– Нет, моя, – отрезал он. – Это был мой план. И продумывать все наихудшие сценарии и способ их предотвратить было моей обязанностью. Если бы я…
– Если бы на мне не было этого платья, – перебила его уже я. – Или если бы заседание Совета не окончилось раньше времени. Если бы Комизар не убил Астер. Если бы я вышла замуж за Рейфа, как и должна была. У меня тоже полно оговорок, Тавиш. Гадать, как все могло обернуться бы, – практически мое любимое занятие, но недавно я обнаружила, что это игра с бесконечным количеством вариантов и в ней нет победителя. Каким бы выдающимся ни был мой дар или любой другой талант, предугадать исход событий невозможно.