– Судьба Комизара постигнет его позже, – прошептала я. – Пока не трогайте это чудовище.
И я выехала ему навстречу. Когда до него оставалось всего ярдов десять, я спешилась с коня и махнула Ивет рукой. Ее широкие испуганные глаза обратились к Комизару. Он кивнул, и девочка бросилась ко мне.
Я рухнула на колени и взяла ее маленькие ручки в свои.
– Ивет, ты видишь далеко позади меня двух лошадей с солдатами в плащах?
Она взглянула мимо меня на тысячи солдат, и у нее задрожали губы, однако потом она все же заметила двух воинов в черном и кивнула.
– Хорошо. Они позаботятся о тебе. Я хочу, чтобы ты пошла к ним прямо сейчас. Беги и не оглядывайся. Что бы ты ни увидела и ни услышала, ты продолжишь идти. Понимаешь?
Ее глаза наполнились слезами.
– Ну давай, – поторопила я. – Не медли.
И она побежала, спотыкаясь в траве. Кажется, расстояние было не меньше мили, а когда она добежала до них, то Каден подхватил ее на руки и передал другому солдату. Мой желудок подскочил к самому горлу. Я сглотнула, сдерживая подступившую желчь. «Она сделала это», – сказала я себе. А после перевела дыхание и повернулась лицом к Комизару.
– Видишь? – произнес он. – Я держу свое слово. – Он жестом пригласил меня вперед. – Поговорим?
Я двинулась ему навстречу, высматривая в его одеждах выпуклости, складки, ножи, ожидающие возмездия. Однако по мере моего продвижения я видела лишь морщины на его лице и остроту его скул – следы моего нападения на него. А еще я видела голод, горящий в его глазах. Я остановилась прямо перед ним. Комизар неторопливо окинул меня взглядом.
– О чем ты хотел поговорить?
Он опять улыбнулся.
– Неужели уже дошло и до этого, Джезелия? Что, не будет никаких любезностей?
Его рука потянулась к моему лицу.
– Не смей прикасаться ко мне, – предупредила я, – или я убью тебя.
Его рука опустилась обратно, однако улыбка так и осталась на его губах.
– Восхищаюсь вами, принцесса. Вы почти сделали то, что не смог сделать ни один за одиннадцать лет моего правления. А это вообще-то рекорд, знаете ли. Ни один другой Комизар не правил до меня так долго.
– Жаль, что скоро это закончится.
Он драматично вздохнул.
– Как ты все еще держишься за вещи. Я же забочусь о тебе, Джезелия. Правда. Но это? – Он махнул рукой в сторону стоящих позади меня солдат, словно они были слишком жалкими, чтобы о них упоминать. – Тебе необязательно умирать. Переходи на мою сторону. Посмотри, сколько я могу тебе предложить.
– Предложить что? Рабство? Жестокость? Насилие? Вы так искушаете меня, sher Комизар. Мы поговорили, как ты и хотел. Теперь ты можешь вернуться назад.
Он бросил взгляд мимо меня на войска.
– Это и есть тот самый принц? С его сотней людей, которые штурмом взяли цитадель? – В его голосе зазвучала насмешка.
– Значит, вице-регент уже прибежал к тебе с поджатым хвостом?
– Я улыбался, когда он рассказывал мне, что ты сотворила. Весьма впечатлен тем, что ты выкорчевала моих кротов. Как твой отец?
– Мертв.
Он не заслуживал от меня правды, и чем слабее он нас считал, тем было лучше.
– А твои братья?
– Погибли.
Он вздохнул.
– Слишком уж просто.
– Ты еще не спросил меня о Кадене, – напомнила я.
Его улыбка угасла, а лицо потемнело. Я тоже знала его хорошо. Каден был как раз тем ударом, от которого он не смог бы уклониться. В конце концов, в этом мире еще было что-то, что ему дорого. Что-то, что он берег, лелеял, но это обернулось против него. Указав на его собственную неудачу.
Внезапно со скал наверху посыпалась мелкая галька. Комизар поднял голову, осматривая безлюдные руины, а затем обернулся, чтобы окинуть взглядом и другую сторону. На долину опустилась тишина затаенного дыхания.
Он вновь перевел взгляд на меня и усмехнулся.
– Ты думала, я не знаю?
В моем животе все заледенело.
Он повернулся было, чтобы уйти, однако вместо этого вдруг шагнул ко мне.
– Та девочка на террасе Черного камня, она ведь все еще беспокоит тебя, не так ли? Признаю, тогда я зашел слишком далеко. Наверное, увлекся моментом. Может, мои извинения изменят твое решение?
«Увлекся моментом»? Я уставилась на него во все глаза. У меня не было никаких слов, чтобы ответить ему. Абсолютно.
И тут Комизар внезапно наклонился ко мне и поцеловал в щеку.
– Видимо, нет.
А после он отвернулся и зашагал к своей лошади.
И наконец ко мне пришла ярость – ослепительная, яркая и всепоглощающая.
– Пришли мне Зекию! – крикнула я ему в спину.
– Я пришлю его, принцесса, не переживайте. Я ведь всегда держу свое слово.
Я передал Ивет близстоящему солдату. Она задыхалась от рыданий, однако времени, чтобы утешать ее, не было.
– Отведите ее к Натии, – распорядился я.
За пределами долины Лия разбила лагерь для всех детей, которых мы могли переманить. Гвинет, Паулина и еще несколько солдат уже были там. Натия говорила на всех языках, и потому она могла заверить бедолаг, что им не причинят вреда, и, я надеялся, успокоить их – если, конечно, нам удастся вывести из долины живыми еще хоть кого-нибудь.
Я снова взобрался на лошадь, продолжая неотрывно наблюдать, как Лия приближается к Комизару. Это было просто безумие. Я окинул взглядом близлежащие скалы. Посмотрел на стену войск, готовых к атаке. А сам я в этот момент мог лишь ждать. Отлично понимая, что это были не просто переговоры, а игра Комизара на наших нервах. Медленное движение ножа по коже. Преследующий тебя вой в лесу.
Волнуясь, словно чувствуя что-то, лошади забили копытами.
– Ш-ш-ш, – прошептал я.
«Проследи, чтобы они помучились».
Комизар делал сейчас то, что умел лучше всего.
Когда Комизар ускакал прочь, а Лия вернулась к своей лошади, я наконец вздохнул с облегчением.
Зекию отправили к нам, как и было обещано, живым и невредимым. Его поспешно вывезли из долины, чтобы он ждал нас там вместе с Ивет. Я предполагал самое худшее, быть может, что он пошлет его нам, порубленным на куски, как и любил намекать сам Комизар, однако он всегда знал, как обернуть момент на благо себе.
Посеять сомнения.
Лия предупредила, что он знает о присутствии наших солдат в руинах, и я послал людей, чтобы предупредить их. Может, он и подозревал о засаде, однако не знал, откуда именно они нападут или сколько их там скрывается. Это была очень протяженная долина, и когда вице-регент сбежал, то он знал лишь обо мне и сотне моих людей, но не о всей армии Дальбрека.
Орда вновь двинулась на нас – на этот раз с хищным голодом. Я ощутил гром ее лап – и человеческих, и звериных, – объединенных в одно яростное чудовище. Почувствовал, как напряглись наши войска, готовые к атаке. И тогда я вытянул левую руку, подавая сигнал ждать. Держаться.
– Ты уверена, что он пошлет их первыми? – спросил я Лию.
На высоких холмах вокруг нас уже сгущались сумерки.
Костяшки пальцев Лии побелели, настолько крепко она сжимала поводья и эфес своего меча.
– Да. То, что он продемонстрировал мне Ивет и Зекию, – еще одно доказательство. Он знает меня и знает, как растревожить наших солдат и заставить их колебаться. Мы ведь не такие, как он.
Мы пристально следили, как они приближаются, и вот наконец их черты стали разборчивы: то была шеренга солдат – десять в глубину, сотня в ширину. И никто из них не был старше Эбена или Натии. На самом деле большинство было гораздо моложе. В руках они держали алебарды, мечи, топоры и ножи. Они продвигались вперед, и я видел их лица – дикие, едва ли напоминающие детские.
Я подал сигнал щитоносцам заступить на позицию.
– Поднять щиты! – приказал я.
Защита сомкнулась с отработанной четкостью.
– Лучники, приготовиться! – скомандовал Оррин.
И тут первый из брезалотов бросился в атаку.
Стремительное чудовище оторвалось от их передовой линии и направилось прямиком к нашему щитовому строю. Баллисты, стоящие над нами на возвышенностях, переместились к краям скал, взвели храповики, приготовились. Я наблюдала, как они медленно поворачиваются, прицеливаясь. Тавиш ждал подходящего момента с удручающим терпением, а потом он наконец подал сигнал тем двум, у которых были наилучшие позиции.
– Огонь!
Железные копья полетели вперед. Одно из них промахнулось, но вот второе попало точно в плечо животного. Брезалот споткнулся, повалился на землю, и пространство – на безопасном расстоянии от нас – взорвалось. В тот же миг загорелись луг, сама лошадь; вниз посыпались кровь, куски плоти, а воздух наполнил запах горелого мяса.
Вслед за ним появился еще один брезалот. И еще один.
Второго мы еще успели сбить, однако третьего железное копье лишь оцарапало, и он сумел прорваться к щитоносцам. Кто-то бросился бежать, но было уже поздно. Брезалот взорвался, оставив после себя жуткую зияющую дыру в земле, окруженную трупами и кусками самого чудовища. Оррина и его лучников повалило на землю взрывной волной. Рейф с пехотой тут же бросился им на помощь, и Комизар, воспользовавшись разразившимся хаосом, выслал вперед свой отряд солдат-детей – чтобы еще больше деморализовать нас.
– Отступаем! – закричала я, громко и яростно, так, чтобы меня услышал даже сам Комизар. – Отступаем!
Наши ряды попятились, гвардейцы все еще держали свои щиты, хоть уже и не так слаженно, и пехота позади нас выдвинулась на позиции. Готовая к действиям.
Я наблюдала за происходящим, затаив дыхание. Ожидая. Черпая терпение, о котором даже не подозревала прежде. Вот попятились и щитоносцы. Дети-солдаты неумолимо надвигались на них, несясь по самому центру долины.
– Отступаем! – снова крикнула я.
Венданские войска, стоявшие позади своего пушечного мяса, замерли в предвкушении, что столь юные противники внесут в наши ряды еще больший хаос, прежде чем двинуться вперед с тяжелым вооружением. Я смотрела на них с замиранием сердца, а когда последний из этих детей пересек обозначенную линию, я завопила: