ых ребра. Был уже поздний вечер, но Джек так и не приходил в сознание, несмотря на заверения врачей, что все будет в порядке.
В одной из соседних палат лежал Антуан, охраняемый полицейским, но ее это мало волновало. Натали даже не посмотрела в его сторону, когда Антуана грузили в машину «скорой помощи». Монику тоже подвергли тщательному осмотру, но она не получила ни царапины. Час назад приехали Мадлен и отец, чтобы позаботиться о внучке и дать Натали возможность побыть с Джеком.
Ей показалось или его ресницы и впрямь чуть дрогнули? Она наклонилась вперед, сжимая его руку, и, кажется, он пожал ее в ответ.
– Джек? – с надеждой прошептала Натали.
Его ресницы – такие длинные, шелковистые, почти девичьи и вроде бы несовместимые с мужественными чертами лица, – шевельнулись. Она услышала участившееся дыхание... и Джек улыбнулся.
– Привет, колдунья...
Он опять смежил веки и провалился в сон, но и этих мгновений было вполне достаточно. Джек узнал ее! А врачи говорили, что в его положении это было самым важным – при такой травме, как у Джека, возможна амнезия.
Дверь позади нее открылась, и в палату вошла медсестра.
– Добрый вечер, миссис Вендел, – тихо поздоровалась она. – Как он?
– Кажется, ему лучше, – счастливым голосом ответила Натали. – Только что он открывал глаза и, похоже, узнал меня. Он сказал: «Привет».
– О, это же прекрасно! Мистер Вендел, мне нужно измерить вам температуру и давление, – добавила она, склоняясь над кроватью.
С его стороны не последовало никакой реакции. Сестра наложила ему на руку манжету и начала мерить давление. Натали опять охватило беспокойство. Не привиделся ли ей этот короткий миг пробуждения?
– Все в порядке, – объявила сестра, внося данные измерений в медицинскую карту. – Не волнуйтесь, миссис Вендел, с ним все будет хорошо. Доктор сказал, что обследование не показало никаких мозговых травм, а сломанные ребра скоро срастутся. Ваш муж очень крепкий человек, – сказала она, бросив на Джека восхищенный взгляд.
– Благодарю вас, – прошептала Натали, опять занимая место рядом с ним и беря его за руку.
Когда дверь за сестрой закрылась, щелочка меж его ресниц опять появилась.
– Миссис Вендел? – лукаво переспросил он.
Натали почувствовала, как ее лицо заливает горячая краска, – она не предполагала, что он все слышит.
– Я... извини меня, – прошептала она. – Мне пришлось сказать, что я твоя жена, иначе мне не разрешили бы остаться с тобой.
Джек улыбнулся.
– Все в порядке. Я тебя никуда не отпущу.
Натали смущенно посмотрела на него и тут же опять опустила глаза, остановив взгляд на их руках, сплетенных поверх одеяла.
– Э-э-э... твое предложение все еще остается в силе? – решилась наконец она.
– А почему ты спрашиваешь?
Она в тревоге заглянула ему в лицо, но поняла, что Джек просто дразнит ее, и почувствовала, как бешено забилось сердце.
– Потому что, если это так, – ответила Натали, еще больше краснея, – то я была бы рада выйти за тебя замуж.
– Ну и ну! – Он в удивленном жесте слегка приподнял руки. – Это надо рассматривать как согласие?
– Да, именно так! – признала она слабым голосом.
– Даже и не знаю... Как я могу быть уверен, что тебе можно доверять? – передразнил он ее, ухмыляясь.
– Черт бы тебя побрал! – набросилась на него Натали, смеясь. – Извини, я была такой дурой. Меня так потрясло предательство Антуана, что я и себе-то перестала доверять. Я... полюбила тебя и опасалась, что это может повлиять на мои суждения. Я боялась допустить еще одну ошибку.
Улыбка, раньше редко появлявшаяся на его лице, сейчас была ласковой, как майское солнышко.
– Я все понимаю, – заверил он Натали, поднося ее руку, к губам и запечатлевая на ней нежный поцелуй. – Но, как выяснилось, это не ошибка.
– Да. – Ее глаза счастливо блестели, когда она взглянула на Джека. – Больше всего я беспокоилась из-за Моники. Ей нужен отец, который будет искренне любить ее и на которого она всегда могла бы положиться. Я боялась, что ты не возьмешь на себя такие обязательства. Но ты рисковал жизнью, чтобы спасти ее. Лучшего отца ей не найти!
– Это большая ответственность, – серьезно признал он. – Но Моника чудесная девочка! Если она вырастет хотя бы наполовину такой же замечательной, как мать, у нее все будет в порядке. И если сделать ее мать счастливой является частью поставленной задачи, то, думаю, у меня в этом отношении исключительные способности.
– Да? – Натали подняла четко очерченную бровь в насмешливом сомнении. – До чего же ты скромен!
– Не без того, – признал Джек, откидываясь на подушки. – И не вздумай мне перечить – я тяжело раненный человек.
Она с напускной свирепостью взглянула на него.
– Перечить тебе? Да если ты не поубавишь бахвальства, я переломаю тебе остальные ребра!
Джек рассмеялся в ответ, и его смех, сочный, богатый оттенками, заставил запеть ее сердце.
– Так вот какова моя Натали! – воскликнул он и, обхватив ее здоровой рукой, крепко прижал к себе. – Моя прелестная рыжая колдунья. Обожаю тебя!