— Да, теперь есть, — важно сказал Виллентретенмерт и, перегнув через нас шею, поднёс морду к цепи.
— Разойдись! — залихватски скомандовал он, мы отползли насколько было возможно, не оторвав ладоней от шара, и дракон дыхнул.
По сравнению с его огнём мой Игни был как пламя свечи рядом с лесным пожаром. Узкая огнемётная струя жарила цепь, и раскалённый участок засиял белым светом. Мой волк задрожал, заметался по платформе и вдруг душераздирающе завыл, подняв морду в чёрное небо. В ответ из конюшни послышалось испуганное лошадиное ржание, и звучало оно странно — басовито, растянуто во времени, будто пробуксовывающая пластинка.
— Нельзя! — крикнула я волку, и он, прижав уши, пополз ко мне, по широкой дуге огибая дракона.
— Яна, давай! — воскликнул Иорвет, я приставила долото, и с ударом оно вязко вошло в металл, расколов к тому же плитку пола.
Одно звено было разомкнуто.
— Лошади нас слышат, — сказала я. — Надо спешить, чтобы и чародеи не услышали звон.
— Животные более чувствительны. А чародеи всего лишь люди, а не кошки, и им далеко даже до лошадей. Люди обычно не видят и не слышат проявлений магического мира, — сказал Виллентретенмерт. — Такой талант есть у избранных, в народе их кличут юродивыми. Но ржание лошадей чародеи услышат…
Дракон мотнул головой к следующей цепи. Мы ослабили уже три звена, когда в одной из палаток замерцал свет, полог заколебался, и изнутри, заторможенно передвигая ногами, вышел молодой мужчина. Он казался наполовину нарисованным, наполовину проявленным на изнанке и сжимал в руках посох, из навершия которого лучился свет.
— Мавла, — тихо сказал Виллентретенмерт, пока Иорвет подруливал к последней цепи. — Ждём!
Чародей прислушивался, склонив голову на бок, а потом медленно поднял посох. Механизм, и так нехорошо вибрирующий всю дорогу, задрожал сильнее, и внутри что-то зазвенело.
— Быстрее, нагревай! — прошипел Иорвет, и дракон послушно дыхнул.
В посохе Мавлы разгорался свет, а механизм задребезжал, как выкипающий жестяной чайник с плохо закрытой крышкой. Я торопливо приставила долото, Иорвет занёс руку для удара, и тут наша платформа содрогнулась. Кувалда опустилась, вскользь задев долото, и звено осталось перебитым лишь наполовину. Отшвырнув кувалду, Иорвет закрутил шар, который уже ярко сиял и обжигал ладони. Пол под ногами ходил ходуном, и с громким хлопком сорвало конус с трубы на верхушке механизма. Паром заволокло площадку, и сквозь него просвечивал дракон, расправивший крылья.
Иорвет мчал платформу близко к земле, и мимо нас проносились деревья. Он был сосредоточен и будто не замечал творящегося разгрома, а я всеми силами старалась не паниковать и обеими ладонями придерживала раскалённый, прыгающий в руках шар.
— Уже близко, — сказал Иорвет, когда мы летели над озером, и в тот же момент со скрежетом и лязгом вспучились обода на котле.
Из щелей между пластинами вырвался пар, и механизм взорвался. Воздушной волной нас смело с платформы, и в полёте какой-то отстранённой частью сознания я пыталась вычислить, в каком я мире, потому что вокруг было так же черно, как на изнанке, а потом меня плашмя ударило о воду.
— Иорвет! — завопила я, когда вынырнула под звёздное небо и поняла, что цела.
Выпустила Игни, который огоньком свечи сорвался с пальцев.
— Я здесь, — ориентируясь на голос, я погребла в ту сторону и в темноте проплыла бы мимо, если бы Иорвет не ухватил меня.
— Где кот? — спросила я.
— Он доберётся, — ответил он и позвал: — Айб бен гим!
Мы висели в воде и ждали.
— Не уверена, что у лодки на этой стороне острова то же самое заклинание, — сказала я.
— Вот и проверим, — Иорвет нырнул, всплыл, отфыркиваясь, и добавил мечтательно: — Мне понравилось лететь быстро…
— В нашем мире ты мог бы быть лётчиком, — сказала я. — Хотя, ты слишком длинный.
— Высокий, — поправил он. — Что такое лётчик?
В этот момент в нас уткнулся нос лодки и мои объяснения перенеслись на неопределенный срок. Залезть в челнок из воды, не перевернув его, было трюком, сродни цирковому. Изнанка опять высосала из тела все силы, и даже подтянуться на борт оказалось совсем непростой задачей. В конце концов, мы ввалились внутрь с двух сторон, и челн плавно повёз нас к острову.
— Ты точно Спящая, — услышала я голос Иорвета, и губ коснулся поцелуй, такой лёгкий, как продолжение сна, где я летала вверх и вниз по своему желанию и не имела веса, а подо мной проносились осенние леса, — сколько можно спать?
Солнце светило жарко, а Иорвет уже был одет в доспехи. Вокруг лагеря валялись каменные обломки — от ротонды осталась лишь пара колонн, и на одной из них ещё держался опасно накренившийся кусок крыши. Я присвистнула. Ночью, когда мы добрались сюда, масштаба разрушений не было видно.
— Я уже рассказал коту наш план, — с полной серьёзностью произнёс Иорвет и добавил: — Несколько раз. Надеюсь, до него дошло. У нас нет времени встречаться с ним на изнанке — чародеи могут заметить пробитые цепи.
— Ты что, уже собрался идти? — я мигом проснулась. — Погоди, я не готова!
Иорвет засмеялся.
— А я готов.
Смеялся он и когда я бросилась ему на шею на ступенях у каменной беседки.
— Ты похожа на девчонку, провожающую жениха на войну, — сказал он. — А ведь это и твой план тоже. Время двинуть пешку вперёд.
— Знаю, просто ненавижу ждать, — сказала я. — Помахала бы тебе платочком, да платка больше нету.
— Не надо платочков, — неожиданно без тени улыбки ответил он, переступил через борт, и челнок отчалил от берега.
Ожидание и вправду было невыносимым. Я притащила с горы наши вещи и тревожно слонялась вокруг бассейна с розами. Потом ещё раз до дыр рассмотрела стелу Чёрных Сейдхе. Кот, казалось, тоже чувствовал важность момента и ходил за мной по пятам. Как и Иорвет, я несколько раз расписала ему план по шагам, но так и не заметила в его глазах ни толики понимания.
Лодка с Иорветом вернулась к полудню, и по его лицу совершенно невозможно было распознать, удался ли нам первый шаг или нет. На мраморной скамье в беседке я разложила сухари, вяленое мясо, сыр и сухофрукты.
— Ну? — воскликнула я.
— Что «ну»? — явно передразнивая меня, переспросил он и в следующий миг улыбнулся. — Мавла заглотил крючок по самый желудок.
Он взял хлеб, выбрал и бросил коту кусок мяса.
— Давай по порядку. Всё прошло по плану? — спросила я.
— Да. Я позволил чародеям засечь себя недалеко от лагеря, и самым сложным было убедить их не начинать бой. Слова «дракон» и «кот» сработали, как пароль. Меня провели к Мавле.
Некоторое время он сосредоточенно ел, нахмурившись.
— Опасный тип. Если бы не удавка, которую Магистр накинул ему на шею, он, не задумываясь, убил бы меня. Я рассказал ему нашу легенду — что ищу эльфа, своего брата, и о том, что только дракон знает, где он.
— Он поверил?
— Не сразу. Такие, как этот Мавла, верят только в корыстные мотивы, поэтому, когда я выставил ему условия сделки, его подозрительность поубавилась. Я должен принести ему кота, а он взамен обещал дать мне время поговорить с драконом после того, как снимет с него заклинание.
Иорвет посмотрел на кота, который ждал очередного куска.
— Конечно же, Мавла солгал, и никакого разговора с драконом он не собирался мне давать. Поэтому, я сделал следующий шаг и рассказал ему о находке в пещере. О том, что отчёт Умута ас-Сафы о поисках золотого дитя хранится в надёжном месте и что Мавла получит его, если я получу нужные сведения от дракона. Во всяком случае, теперь он не убьёт меня сразу после того, как я отдам ему кота.
Иорвет усмехнулся.
— Они следили за мной, когда я ушёл. Лучше бы надували свои магические пузыри, чем позорились в лесу, треща ветками, как раненые лоси. Одной стрелы в качестве предупреждения оказалось достаточно.
Он встал, стряхнул крошки с колен, помог убрать еду.
— Пойдём ещё раз проговорим план.
Мы выбрались на берег за стелой, и Иорвет нарисовал на песке схему лагеря.
— Вход в пещеру Магистра охраняют двое, но они не слишком стараются и постоянно уходят в шатёр напротив. Тебе нужно их отвлечь и остаться незамеченной. Шатёр Мавлы тут, ты видела вчера, — он нарисовал веткой прямоугольник рядом с круглой площадкой. — Он ждёт меня с котом и хочет начать ритуал сегодня на закате.
— Уже сегодня! — воскликнула я и заметалась вокруг рисунка.
— Чем быстрее мы с этим разделаемся, тем лучше, — Иорвет пристально посмотрел на меня. — Иди ко мне.
Я обняла его, пытаясь успокоиться. Дышала в такт его медленному дыханию, и мне казалось, что он через кирасу чувствовал, как из моей грудной клетки выпрыгивает сердце.
— Я готова, — сказала я.
Мы вернулись в беседку, и Иорвет вытряхнул содержимое своей сумки на каменный пол. В своей я тоже оставила только необходимое для плана. Ценные вещи и оригинал записок Умута замотали в мою шкуру, Иорвет стрелой перекинул верёвку через ветку дуба у стелы, и мы подняли наш клад в густую листву. Второй конец привязали к одной из веток на высоте роста.
— Господин кот, пройдите в мешок, — сказал Иорвет, приоткрывая сумку.
Кот презрительно смотрел на него, не двигаясь с места, и только когда я протянула к нему руки, с высоко поднятым хвостом зашёл в сумку. Иорвет затянул горловину и защёлкнул ремни.
— Настолько безумного и настолько дырявого плана у нас не было ещё никогда, — сказала я, когда мы уселись в лодку и отчалили от берега.
— Но тем интересней, не правда ли? — ответил Иорвет.
В нагретом вечернем воздухе слышались звуки лагеря — гортанная речь, фырканье лошадей и блеяние овец, которых чародеи держали в загоне рядом с конюшней. Между овечьих копыт прохаживались квохчущие куры. Мы забрались по склону пирамидальной скалы, внутри которой на Месте Силы сидел Магистр, и смотрели на лагерь сверху, распластавшись на камнях и осторожно выглядывая из-за скального выступа. Иорвет настоял, что доведёт до места, откуда должна была начаться моя миссия. Сперва я возмутилась, но очень скоро поняла, что без него не смогла бы добраться сюда незамеченной. Чародеи кишели вокруг лагеря, занимаясь хозяйственными делами, и каким-то шестым или седьмым чувством Иорвет знал в какой момент нужно перебежками скользить от скалы к скале, а в какой замереть и не дышать, чтобы невидимками добраться до нашей цели.