— Сюда? — Городова со шкодливым выражением лица выглянула из-за двери, разделяющие коридоры.
— Хочу здесь совершеннолетие отметить. Оказывается, это мой первый дом.
В части вкусного тоже решили шикануть: горячее заказали всё в том же дорогом ресторане с доставкой на дом. Ленка счастливо блестела глазами, следя как легко я сегодня транжирю деньги. Потом пошли в «Кулинарию», продовольственный бутик нашего города, как я называла этот гастроном, набрали мясных, сырных, рыбных и каких-то там ещё ассорти на закуску, торт местного производства, который блеском шоколадной помадки на своих боках обещал быть божественно вкусным, шампанское, вино… Расставляя продукты в холодильник, вспомнили, что не купили самого главного — в квартире не было стола. Бежать куда-то было уже поздно, да и куда бежать — мы сообразить не могли.
— Так, всё, — уставшая, но довольная Ленка села на подоконник в кухне, — пусть этим мужчина занимается. У меня уже сил нет. Кстати, — опять спрыгнула на пол, — где курить можно?
— Подарка от тебя я так и не дождусь, — разочарованно вздохнула я.
— Спокойно, мать, подарок будет. Но другой. Так где?
— На балкон иди.
Демид был пунктуален — звонок в дверь раздался ровно в половине шестого.
— Привет, Аленький, — легко кивнув, тут же потянулся целоваться.
Чмокнул, отстранился, понял, что мало, поцеловал крепче, но, так сказать «углу֝бить» ему не дали.
— Так, молодые, — возвращающаяся с балкона Городова застукала нас на самом интересном месте, — напоминаю, вы в квартире не одни, а я женщина впечатлительная…
— Лена! — зыркнула я на неё, — Демид, познакомься, это моя лучшая подруга Городова Елена.
Тот может и смутился, но держался хорошо.
— Очень приятно, много про тебя слышал.
— Надеюсь, не только хорошее? Иначе ожидание и реальность не совпадут.
— Лен, ты извини. Обычно я знаю, как себя в гостях ведут, — Демид приобнял меня за талию и притянул к себе, — но увидев вот эту девушку перед собой…
— Оно и понятно, — перебила его Ленка, — именинница должна быть сногсшибательной в свой праздник.
— Именинница? — переспросил он, глядя на Городову, которую мне захотелось убить за её длинный язык. — Именинница?!
Последний вопрос был уже адресован мне. Я полезла к нему с обнимашками, думая таким образом отвлечь и задобрить, и с наивным выражением лица произнесла:
— Сюрприз!
— Сюрприз?! Аль, это подстава. Я без подарка, без цветов… даже не знал…
— Дём, давай сегодня праздник, а подарки потом… Тут стола нет… И стульев тоже.
Демид на минуту задумался, снова повернулся к входной двери:
— Я сейчас.
А Ленка уже была возле меня и затараторила, не успела за ним дверь закрыться:
— Слушай, Стрельцова, знатного мужчинку ты отхватила. Ну, это навскидку, так сказать, обзор внешних данных. Я не поверила, когда ты мне расписывала, как слюни на него пускала. А теперь вижу, — Городова поджала губы и утвердительно закивала головой, — есть на что.
Через несколько минут Демид вернулся с пледом, который катал в багажнике на случай внезапной вылазки. Расстелили мы его прямо на кухне, ближе к холодильнику, чтобы не таскаться с тарелками через всю квартиру. Демид снял пиджак, небрежно накинув его на угол двери, расстегнул верхние пуговицы рубашки, закатал рукава… Суетящаяся около меня Ленка с усмешкой ткнула меня в бок и шепнула в ухо:
— Девушка, у вас с губы капает.
Вот же, зараза!
Спелись эти двое очень даже быстро. Сошлись на общем интересе — на мне. Демид выспрашивал, а подруга моя, хотя, после сегодняшнего вечера стоит пересмотреть этот её статус, с удовольствием рассказывала и то, что надо, и то что не надо. Мне оставалось только отшучиваться, да вино пить.
— Так, у меня же подарок есть! — после очередного тоста Ленка всплеснула руками и умчала в коридор, заставив меня насторожиться, а уже через минуту она протягивала мне коробку. — По-здра-вля-ю! Теперь ты совсем взрослая девочка.
Ну точно, нет у меня больше подруги! Это же надо додуматься — прямо при мужчине презентовать мне сексуальное нижнее бельё. Чёрт, красивое, конечно, насыщенно-винного цвета, кружева, атлас и всё прочее. Но, блин, Городова… Демид перехватил коробку, раньше меня, крепко пожал оставшуюся висеть в воздухе Ленкину руку:
— Лен, подарок — бомба!
Блин, да делайте что хотите! Я залпом допила вино из бокала и, зло сузив глаза сказала:
— Жуйте пока и помните, — показала пальцем сначала на одного, потом на другую, — я буду мстить! — чем ещё больше их насмешила.
За окном была уже ночь, а мы всё не думали расходиться, но по тому, что мои гости, да и я сама, всё чаще меняли за «столом» позы, я поняла, как сильно у всех затекли задницы и ноги. Городова хотя бы на балкон ходила курить, а мы с Демидом оставались на месте и, пользуясь минутой, начинали целоваться. Не страстно и жадно, а нежно, медленно, вкусно. Я привалилась к его боку, гладила его спину, и не отлеплялась, даже когда Ленка возвращалась на кухню. Демид обнимал меня левой рукой, перебирал волосы, успевая при это есть, пить и поддерживать беседу. И мне была так хорошо, от близости этого мужчины, от того, что он есть в моей жизни, от того, что снова видела Городову улыбающейся и «живой», от того, что эти двое нашли общий язык. Разве не таким должен быть день рождения?
[1] В начале 2000-х годов курс доллара к рублю колебался в диапазоне от 26,80 до 29,50 рублей за 1 доллар США, т. е. Аля поменяла около 700$
Глава 8
Просыпалась я долго, точнее, долго открывала глаза. Голова гудела, видимо не рассчитала я вчера с алкоголем. Во сколько же я вчера домой пришла? Помню только, что Демид довёл меня до самой двери и, смеясь, отбивался от моих поцелуев, когда я не хотела его отпускать. Блин, ему же на работу с утра… Стыдно как…
Пока я шла до ванной, поймала на себе взгляд ба, не осуждающий, но укоризненный. Это и понятно, настолько пьяненькой домой я ещё не приходила. Неужели она меня дождалась вчера? И тут стыдно…
— Хорошо вчера погуляли, — сказала она, когда я появилась на кухне, и это даже не вопрос.
— Ба, я не хотела… — мямлила в ответ, как маленькая девочка. Точно мне вчера двадцать один исполнилось?
Согласилась только на чай с бутербродом, потому что ничего другое не воодушевило. Трель звонка мобильного телефона разнеслась по дому. Я на миг застыла, прислушиваясь, а потом резво сорвалась на звук — это же мой!
— Привет, Аленький, — услышала я в трубке бодрый голос Демида. — Как настроение?
— Дём, я очень плохо себя вчера вела? — знала ответ, но всё-таки хотела услышать от него подтверждение.
— Ну, баловалась немного. — Даже через трубку почувствовала, что он улыбался. — Сегодня увидимся?
— Тебе разве отдохнуть не нужно? Вчера полночи просидели…
— Ты намекаешь, что рядом с тобой я не смогу отдохнуть? Мне нравится ход твоих мыслей…
— Демид Денисович, — осекла я фантазёра, хотя мурашки уже побежали по моей шее, — поберегите здоровье!
Договорились созвониться ближе к вечеру. Я, с мобильным в руке, вернулась к своим бутербродам.
— Аля, — на кухне появляется дед, — ты телефон себе купила?
— Нет, подарили…
— Демид?
Смотрела на него и понимала, что не готова всё рассказать, но видимо придётся… Перевел взгляд с деда на ба, собираясь с духом:
— Вы знали, что у меня есть крёстный? — по обескураженным лицам поняла, что это тоже для них новость. — Недавно он нашёл меня. Точнее, мы случайно встретились, и он узнал меня, потому что я очень похожа … на маму… Василий Брониславович был лучшим другом отца, они учились вместе. Сейчас он в Питере живет… К себе приглашал…
На этих словах бабушка скомкала в кулак ворот своего домашнего платья, ошалело посмотрела на меня и резко сказала:
— Даже не думай! Не пущу!
— Ба, ты чего? — я натужно улыбалась, пытаясь разрядить вмиг накалившуюся обстановку. — Я ещё никуда не еду. Он просто предложил…
— Нечего тебе там делать! Я уже одну отпустила и что из этого получилось?! — Её кулак на вороте сжимался всё сильнее, ба уже почти душила себя, но руки не убирала. — Живёшь себе тихо и спокойно, вот и живи под нашим присмотром. Квартира есть, деньги тоже. Зачем тебе что-то ещё?..
Я слушала Марию Фёдоровну и не понимала — с чего эта истерика на пустом месте? Дед сидел насупившись, смотрел куда-то в пол, только пальцы его нервно барабанили по столешнице. Всё ещё стараясь свести всё в шутку, сказала:
— Будь твоя воля, к ноге бы привязала…
— И привяжу! Слышишь?! — Не вышло шутки, бабушка только сильнее разошлась.
И тут меня накрыло. Я ещё вчерашнюю волну с «тайным фондом» не до конца погасила, а сегодня — новая подача.
— Да почему ты считаешь, что это лучше — сидеть всю жизнь возле тебя? — Голос старалась не повышать, но всё равно мои слова звучали резко. — Знаю, что ты всё распланировала, рассчитала, выбрала, что лучше. Но это твоё мнение и твои представления. Меня кто-нибудь спросил? Хоть раз вы спросили, чего я хочу?
— Да как у тебя язык поворачивается?! — Бабушка, наконец, отпустила свои ворот и смотрела на меня, словно глазам не верила. — Всю жизнь на тебя положили…
— Я не просила об этом! Никогда не мечтала остаться без родителей! Никогда не хотела быть вам обузой!
— Алевтина! — Дед, не выдержав, жахнул ладонью по столу. — За языком следи!
— Разве это ты — девочка, которую я воспитывала? — глаза ба наполнились слезами. — Это твоя благодарность?
— Если ты считаешь меня неблагодарной — твоё право. Я старалась быть хорошей внучкой с самого детства. Понимала, как вам тяжело после гибели дочери, старалась не задавать вопросов. Но у меня ведь тоже погибли близкие мне люди, мои родители, оба! Я даже не помню их! Ты знаешь, что мне пришлось тайно вытащить из старого альбома их фотографии, чтобы ты не дай Бог не узнала, что я думаю и хочу узнать о них? — Говорила, всё быстрее и жёстче, видела, что от каждой моей фразы бабушка шарахается, но уже не могла остановиться. — То, что ты требуешь — это не благодарность, ты хочешь, чтобы я чувствовала обязанность, привязываешь меня признательностью, как цепью. Тебе нравится видеть меня покорной и послушной. Потому что так тебе спокойнее…