— Этого не будет, — сказал он жёстко. — Ты — моя.
Ну серьёзно?
— Прекрати эти свои замашки мачо из второсортной мелодраматической пьесы! — возмутилась я. — То, что я хочу тебя, ещё не значит, что у нас есть какое-то будущее. Я всё ещё не согласна разыгрывать перед твоими родителями спектакль, и…
— Я знаю.
— Тогда о чём мы тут говорим? Или наши обстоятельства волшебным образом изменились за эту ночь? Или “я — твоя” является такой иллюстрацией тезиса “и сам не гам, и другому не дам” на драконий манер?
На этой фразе он поморщился, будто у него разболелись зубы.
— Так вот что, — сказала я. — Я согласна… видеться. Тайно. Мне тоже хорошо с тобой, но примешивать сюда романтику…
Он чуть надавил большим пальцем на мои губы, заставляя замолчать.
— Джана, — сказал он тихо, — я понимаю, что свалился тебе на голову и притащил с собой множество проблем. Понимаю, что ты злишься. Я сам… я ненавижу эту ситуацию. Для дракона оказаться в ней — сущий кошмар. Найти кого-то настолько подходящего и не иметь права быть с ним…
— Это обратная сторона парности, Дин, — мой запал прошёл, и теперь я могла ощущать только грусть.
— Да, — по его губам скользнула печальная улыбка. — И я уже направил брату письмо с извинениями. И его жене тоже. Правда, думаю, что в ответ от неё получу флакончик с ядом — сида всё же…
— Так девушка, на которой женился твой брат, сид? Как ваша мама?
— Да, — Дин вздохнул. — Дал вообще унаследовал от нашей мамы намного больше, чем я. Смешно сказать: он немного похож на твоего ректора. Чем-то. Может, и не удивительно, что он в итоге захотел выбрать себе сиду… не важно. Это был его выбор, который я не смею осуждать. И теперь это понимаю… Но, Джана. Дай мне время, хорошо? Не спеши выходить замуж за ректора или отказываться от привязанности ко мне. Дай мне разобраться в этом. Я знаю, что прошу о многом, но…
— Погоди, — я насторожилась. — Откуда ты взял идею, что я могу выйти замуж за Алана?
— Он сказал, что сделал тебе предложение, — вздохнул Дин. — И добавил дословно следующее: “Либо ты перестанешь трепать ей нервы и разгребёшь своё дерьмо, либо я сам на ней женюсь. Выбирай.”
Я сдавленно простонала.
— Прости, Ал иногда бывает…
— Прав? — Дин усмехнулся. — Да, как ни прискорбно, но даже с этим мерзким остроухим отродьем, которое меня раздражает, такое тоже случается.
Я удивилась настолько, что даже пропустила мимо ушей поток оскорблений.
— В чём Алан прав? — уточнила я осторожно.
— В том, что в ситуации надо разобраться, — сказал Дин спокойно. — Что-то тут не так. Мы с тобой должны были стать парой…
Ох, вот же Бадина номер два!
— Или ты просто принимаешь желаемое за действительное.
— Тоже возможно, но — маловероятно, — ответил он спокойно. — И остроухий тоже считает, что дело нечисто... В любом случае, для начала нужно разобраться, зачем Лесной Царь свёл нас вместе.
— Дин, даже если отбросить вопросы этики, мы не можем Его просто взять и призвать! Это тебе не демон какой-то!
— Верно. Но мы можем поговорить с кем-то из старых, потомственных Жрецов.
Я прикусила губу.
— В наши дни найти такого…
— Наши люди уже ищут, — отрезал Дин. — Так или иначе… Дай мне время, Джана. Доверься мне, пожалуйста. Дай нам шанс. Я прошу тебя.
Я прикрыла глаза.
Поверить в чудо хотелось. Действительно хотелось. А ещё… Дин, наверное, первый в моей жизни возлюбленный, который не отворачивается. Я фомор, я не такая, я не подхожу; но он всё равно готов драться за нас, как бы там ни было. Я ни секунды не верила в нашу парность — но это был случай, когда его веры хватало на нас двоих.
Да, так потом будет в разы больнее. Да, правильнее и разумнее было бы прекратить всё здесь и сейчас.
Но так ли мы правильны и разумны, когда любим?..
— Хорошо, — сказала я тихо. — Договорились.
Его плечи чуть расслабились, и я внезапно поняла, сколько чудовищного напряжения пряталось за внешней беззаботностью.
— Спасибо, — он наклонился и нежно прикоснулся к моим губам. — Я разберусь во всей этой ерунде, обещаю! Чего бы мне это ни стоило.
— Постарайся всё же обойтись без великих жертв, — вздохнула я. — Спустимся на кухню?
— Выпить горячего шоколада? — по его губам скользнула чувственная улыбка — которая, надо признать, была ему к лицу.
— Нет уж, — я шустро вывернулась из его объятий. — Хватит с нас шоколада на сегодня!
— Ну почему? — подмигнул он, полностью переходя в свой обычный шутливый режим. — Шоколада много не бывает! И я, скажу тебе по секрету, становлюсь редкостным сладкоежкой…
О да, я тоже. Особенно с тобой.
— Верю. Но завтра у меня начинается семестр. И у тебя, кстати, тоже. Так что нам с тобой не повредит немного поспать: тебе перед учёбой, а мне — перед работой. Так что шоколад отменяется! На повестке дня — молоко с мёдом. И скучный разговор о политике, шпионах и всём прочем.
— Уговорила, — фыркнул Дин и легко подхватил меня на руки.
— Ты чего?
— А что не так? — делано удивился он, бодро таща меня в сторону кухни. — Почему мне нельзя потискать мою прелесть? И вообще, твой кот опять на нас смотрит. Ты знала, что он у тебя извращенец? Он подсматрвал за нами в коридоре!
— Он надеялся, что мы перестанем совершать странные телодвижения и наконец-то догадаемся его покормить.
— Мау! — подтвердил Бонифаций и посмотрел на меня глазами очень голодного толстячка, пропустившего пятый полдник.
— Не просто извращенец, но ещё и вымогатель!
Я закатила глаза.
*
В такой вот весёлой атмосфере мы и добрались до кухни, где Дин благополучно сгрузил меня на стол — в качестве главного блюда, не иначе. Я даже подумала, что серьёзного разговора всё же не случится, когда дракон без перехода уточнил:
— Так что ты там говорила о премьер-министре?
— А ты слышал наш с безопасником разговор? — вопросом на вопрос ответила я.
— Нет, — слегка поморщился Дин. — Профи, даже с драконьим слухом ничего разобрать невозможно, а специальные заклинания-маски мешают толком прочесть по губам. Причём распространяются не только на него, но и на собеседника; твоих слов я не мог разобрать тоже.
— Но ты вмешался…
— Язык тел тоже достаточно красноречив. Он оказывал моральное давление, пытался запугать и заставить что-то сделать. Это было очевидно по твоим движениям. Остальное довольно легко додумать.
Н-да… а мне-то наивно казалось, что я хорошо скрываю свои чувства.
— Джана, — хмыкнул Дин. — Ну правда, мой отец — Императорский Советник по вопросам безопасности, дядя держит в руках финансы целого региона, мать возглавляет один из крупнейших отделов Магического Сыска, а брат до своей ссылки был главой столичной Стражи. Я вырос среди подобных вещей и научился методам ментального влияния чуть ли не раньше, чем обороту. И да, ты отлично держишься и скрываешь эмоции. Но, уж извини, не в моей весовой категории.
Я только вздохнула в ответ. Возразить было нечего, обижаться — бессмысленно. Кто мне виноват, что я постоянно забываю, кто такой Дин и какое положение на самом деле занимает? Потому я просто и без затей пересказала наш разговор с безопасником.
И чем больше я говорила, тем больше Дин хмурился. Задав несколько уточняющих вопросов, он невидящим взглядом уставился в никуда, задумчиво потирая подбородок.
— Вот как, — протянул он. — Мне надо подумать. И посоветоваться. Всё же, это серьёзное заявление с их стороны. Император должен узнать об этом.
И вот тут мне стало немного не по себе.
— Дин, это всего лишь какой-то сотрудник, который переусердствовал! Ну, или внутренние разборки наших политических шишек. Зачем Императору знать, что меня пытались завербовать?
— Джана, ты очень милая фомора. И отличный преподаватель. Но некоторых вещей не понимаешь просто в силу того, что не сталкивалась с ними. Ты тут ни при чём, пойми; и сомневаюсь, что тебя всерьёз рассчитывали, как ты выражаешься, завербовать. Нет, тут может быть ставка на дурака, но поверь мне: у этой ситуации совсем другая подоплёка. И вопросы, которые он тебе задал, по сути своей не вопросы вовсе…
— Я не совсем понимаю.
— Тебе и не надо, — Дин ободряюще улыбнулся. — В любом случае я позабочусь, чтобы тебе больше не докучали. Остальное мне нужно будет обсудить с побратимами и старшими родственниками. В частности, возможную связь лорда Гохорда с премьер-министром Тавельни…
Я удивлённо подняла брови.
— Так вы не знали?..
— Совсем не факт, что это вообще правда, — отметил Дин спокойно. — Но если всё же да, то на повестке дня появляется ряд очень интересных вопросов…
Да уж, держу пари.
— Не хмурься, милая, — улыбнулся беззаботно дракон. — Это в любом случае больше не твоя забота. Ложись спать — и выброси этого типа из головы. Он ничего не сможет тебе сделать. В любом случае.
Мне оставалось только кивнуть в ответ. На самом деле, я просто искренне надеялась, что не стану причиной международного конфликта.
На мой вкус, это было бы чересчур.
49
Первый учебный день нового семестра встретил меня поцелуем солнечных лучей и лёгким, несмелым пока что, дыханием весны. Я вышла на балкон, тиская кота, помахала старенькой профессору Лидд, которая через дорогу развешивала сушиться какие-то травы, и с удовольствием вдохнула воздух полной грудью.
Я чувствовала себя непозволительно, неуместно счастливой. Что было глупо с моей стороны, да. Но тут уж ничего не поделаешь! После бессонной ночи, полной удовольствия, тело казалось лёгким и невесомым. Рана в сердце, которая кровоточила последние дни, если не затянулась полностью, то хотя бы перестала причинять острую боль. В совокупности всё это позволяло искренне радоваться новому дню.
Я улыбалась, пока разогревала завтрак. Думала о Дине — о чём ещё, учитывая обстоятельства? Сам он, разумеется, уже отбыл к остальным драконам. Не то чтобы совсем добровольно: мне пришлось буквально выпихивать его за дверь. Дракон возмущался, утверждал, что мы взрослые существа и прятаться он не собирается… Но в этом вопросе я стояла стеной, и в итоге он уступил. И даже пообещал вести себя, как прилежный ученик — то есть, отношения наши всему миру не демонстрировать. Только вот не знаю, насколько он в итоге своё обещание сдержит…